Захария Смит
...It means no Carrow,
They've both gone straight to their grave...
Я старался свято следовать завету xeniaku на эту игру - "играть с игроками, а не с персонажами", - поэтому постарался сделать Захарию Смита максимально похожим на себя. Задачу эту считаю выполненной. Спасибо огромное лично xeniaku за то, что мучилась со мной, помогая вырастить персонажа - если не сказать "вырастив его за меня". Прочие благодарности позже.
Захария Смит ( публичная информация) был человеком слабым, нерешительным, неумным, ленивым, неорганизованным, трусливым, мнительным, эгоистичным, бестактным, невежливым, невнимательным, бесчувственным, заносчивым, наглым, презрительным, упрямым. Вероятно, где-то внутри всё-таки немножко добрым, но довольно глубоко.
Во многом, его не самый приятный характер был отшлифован общением с братом - Абрахам ужасно бесил Захарию своими наставлениями. В школе братья почти не общались, а когда встречались, Абрахам в основном демонстрировал своё превосходство, а Захария предпочитал делать всё ему назло. Потому что злился, потому что завидовал его уверенности, наглости, нахрапу, ну и всё такое.
На пятом курсе, когда появилась Амбридж, Абрахам сразу просёк ситуацию, кто тут власть, и постарался наладить с ней хорошие отношения. Даже привёз ей с каникул какой-то подарок с котятками, после чего Амбридж вообще таяла при виде его и обещала покровительств. Понятное дело - Абрахам закачивал Хогвартс и хотел выгодно устроиться после.
Под воздействием этого, когда стали говорить про уроки ЗоТС в исполнении Поттера в качестве альтернативы Амбридж, Захария немедленно туда влез по принципу "назло бабушке отморожу уши" и ещё "всем докажу". Доказывал как мог, старался, хотя и трусил изрядно. Потом всё бесславно закончилось известной историей с Мариэттой. Захария чувствовал себя достаточно по-идиотски и вдобавок брат (он входил в Инспекционную дружину) дома как-то догадался и Захарию чмырил, в результате у того не осталось в итоге никакого позитивного выхлопа от АД.
Поэтому на шестом курсе он совершенно не стремился поддерживать с АД отношения, сторонился ребят, галеон запрятал в дальний угол тумбочки. Да и отсутствие брата лишало мотивации - оказалось, что он был хоть и негативным, но всё же стимулом. Так что шестой курс прошёл достаточно бесславно.
В начале лета погиб отец (он работал в Отделе Тайн, там такое случается), и Абрахам, оказавшись главой семьи, совсем слетел с катушек. Кроме того, за год после школы он успел устроиться на работу не куда-нибудь, а личным помощником к Амбридж и всюду за ней таскался (на игре его играл homo_liberus), а дома разглагольствовал о том, что вот она - реальная власть, которая сметёт всех несогласных. После смены министра, когда начались всякие комиссии и прочее, брат как-то пришёл домой и сказал, что он сегодня видел списки, подготовленные для Хогвартса, и там, в списке подозрительных типов, которых надо взять на галочку, и его, Захарию. Дальше он долго живописал все ужасы, которые их теперь ждут, довёл маму до слёз, Захарию до бешенства и т. д. А ещё через пару дней пришёл довольный и сказал, что всё решил, замолвил кому надо словечко, кое-что подкрутил и всё будет окей. И действительно - ещё через пару дней пришло письмо из Хогвартса, в котором Захария с огромным удивлением прочитал, что назначен старостой. Письмо было вежливым, любезным и подписала его Минерва МакГонагалл.
Собирая брата школу, Абрахам неоднократно повторял, что Захария должен оправдать возложенное на него доверие, не подвести брата, слушать умных людей (без конкретики) и всё такое прочее. Мама плакала и просила делать так, как говорит брат, чтобы чего не вышло.
Когда Захария понял, что происходит в школе, он испугался. И боялся всю игру. Причём боялся даже не того, что с ним происходило (за всю игру он так и не словил ни одного Круциатуса или Империуса, кроме как в качестве наблюдателя), а того, что могло произойти. Он не понимал, почему Пожиратели не берутся за АД всерьёз, почему не используют Круцио вдоль и поперёк, почему не пользуются Легилименцией, почему АД позволяют оставаться на свободе, в то время как совершенно очевидно, что они в состоянии выловить всех неугодных за несколько часов. Когда пытали Дина Томаса, он упал в обморок не столько от страха, сколько от духоты в помещении и неприятия, отвращения от того, что что-то подобное может происходить с людьми. Но он был напуган необходимостью сдавать зачёт по Круциатусу. От страха он стал совсем рассеянным, почти не мог учиться, пропустил урок Трансфигурации и потом потратил полдня, пытаясь наверстать упущенное, в итоге пропустил даже астрономический клуб, хотя астрономия была его любимым предметом. Не умел почти ничего, и научился в итоге только трансфигурации, и то в теории.
Снейп регулярно вызывал его для допросов, и на каждый допрос он ходил, как на последний - ожидая если не смерти и не пыток, то Легилименции и ощущения стыда и отвращения к себе от того, что сдал бывших товарищей из АД. Захария не верил в Гарри Поттера, и считал Лонгботтома сотоварищи зарвавшимися идиотами, которые почему-то возомнили, что могут что-то изменить. Он был уверен, что они проиграют, но не хотел быть причастным к этому и прикрывал их на допросах Снейпа и Комиссии как мог - замалчивая, притворяясь дурачком, говоря, что ничего не знает... Это прокатывало. Галеон Гермионы он выбросил после первого же допроса - на всякий случай. ksushaaa, вторая староста факультета и член АД, активно подначивала его снова присоединиться к Армии, но Захария только отчитывал её, когда она сообщала ему лишнее, и старался по возможности вычищать лишние знания Конфундусом. Тогда же, после первого допроса, Захария в одностороннем порядке, но решительно разорвал отношения с ai_ka, опять же из опасения, что эти отношения могут быть использованы против него или неё. Там, где нормальный человек старался бы обрести друзей, обратиться за помощью и поддержкой, разделить с кем-то ношу, Захария, наоборот, рвал все возможные связи, опасаясь худшего. И с искренним удивлением услышал потом этот же совет на уроке Амикуса Кэрроу.
К вечеру первого дня игры он окончательно определился со взглядом на вещи. Надежды нет. Армия Дамблдора - возомнившие о себе сопляки. Гарри Поттер - ещё один сопляк, только ещё и в бегах. Орден Феникса разбит. Надежды нет. Впереди нас ждёт тот дивный новый мир, который так красочно живописует на уроках Амикус Кэрроу. Мир страшный, жестокий, безрадостный, беспросветный. Захария впал в глубокую депрессию, завернулся в плед на диване в факультетской гостиной и весь вечер смотрел в стену. На попытки поговорить отмалчивался, отмахивался, дескать "всё нормально", или кратко излагал своё виденье будущего, не принимая никаких аргументов - да их и не было в сущности, аргументов-то. От нелепых построений типа "так плохо просто не может быть долго" отмахивался с мрачной усмешкой. Душеспасительные разговоры на него не действовали, а влить в него Глоток Надежды никто не догадался.
Проснувшись со всем этим наутро, я с удивлением понял, что тонкая ниточка надежды в персонаже всё-таки теплится, и мой единственный, причём довольно невнятно и для галочки сформулированный положительный триггер внезапно обрёл плоть и смысл, так что я его даже переформулировал: "надежда на то, что у меня всё-таки будет всё хотя бы более-менее хорошо". Уцепившись за эту тонюсенькую соломинку, Захария продолжил жить дальше. Именно воспоминания о том, каков был мир до Кэрроу, питали его Патронуса. Он присутствовал при убийстве Флоренс Найтингейл и профессора МакГонагалл. И при нападении на Амикуса Кэрроу тоже присутствовал, но в силу тупости и нерешительности так и не осмелился атаковать его со спины, чем, конечно, мог бы ускорить его захват.
После прихода к власти Флитвика, Захария очень расстраивался, что, хотя Амикус Кэрроу мёртв, Алекто всё ещё жива. Он ненавидел её. Потом, спасаясь от УпСов, убивших Флитвика, он оказался вместе с АД в выручай-комнате, но не задержался там. Когда власть сменилась ещё два раза, а Алекто мало того, что опять осталась жива, но ещё и была отпущена на свободу, Захария возненавидел её ещё больше. В этот момент он понял, что если ещё раз её увидит живой и свободной, он убьёт её (специально сходил к Ксеняке зачиповать отрицательный триггер).
Когда Мариэтта спросила его, будет ли он участвовать в обороне школы, Захария в ответ спросил, кто будет этим командовать. Ответом ему стало восторженное "Никто!", и в этот момент он окончательно понял, что этот бой проигран ещё до его начала. Шансов не было. Но надежда, та самая надежда "не жить в мире Амикуса Кэрроу" оставалась - и заключалась она в том, чтобы умереть в бою. И Захария с энтузиазмом принял того командира, который был - Дина Томаса, и бросился делать буквально что-нибудь для безнадёжной обороны - просто потому, что это было лучше, чем сидеть и ждать. Когда объявили о приезде трёх взрослых из Ордена Феникса, Захария сказал: "Гм, кажется наши шансы стали отличны от нуля!" (он оценивал их примерно в четыре процента - по одному за Синистру, Люпина, Бэгнольд и Лонгботтом). Профеcсор Синистра в этот момент посмотрел на него чуть ли не с уважением: "Сложно не согласиться!".
Единственное, что останавливало Захарию от того, чтобы пойти на Авады в первом ряду, было желание вначале убить Алекто Кэрроу. Эта тварь не должна ходить по земле! Он долго высматривал её в рядах противников, кричал товарищам, прося указать ему её. Эту услугу ему оказал Ремус Люпин. Вначале Захария долго не мог прицелиться. Потом началась заварушка, стало горячо, вокруг свистели заклятья, приходилось уворачиваться, прятаться за деревьями, контратаковать наседавших Пожирателей... потом было отступление, приходилось относить раненых, снова лезть в бой, высматривая желанную цель... Во второй раз он промахнулся тоже - было слишком далеко. От отнёс ещё кого-то раненого в тыл. А потом всё вдруг кончилось. Закричали, что Волдеморт мёртв, оставшиеся Пожиратели разбежались... и тогда он нашёл её, лежащую под Ступефаем. Он спросил у оказавшегося рядом nikkzz: "Это она!?" Убедившись, что не ошибся, он наконец сделал то, что должно было сделать. Она даже не вздрогнула.
О да, это была эйфория! Эйфория от того, что чуть ли не в первые в жизни он сделал что-то значительное, что-то важное. Действительно изменил мир к лучшему, сделал его более похожим на то, каким хотел его видеть. Потом пришло просто спокойствие. Крейтон посетовал, что не он это сделал - и Захария понял, что не имел бы ничего против, если бы Ник сделал это вместо него. Что ни секунды не жалеет, что Алекто умерла без мучений. Что ни капельки не рад, что это сделал именно он. Важен был только факт - эта тварь сдохла, она больше никогда не будет ходить по земле, никогда больше не сможет никого мучить. Снейп умер, Амикус умер, и вот теперь и Алекто тоже мертва. Хогвартс освобождён, нависшее над ним и над миром проклятье снято.
Потом его, конечно, догнало. Ему казалось, что Алекто ходит вокруг него, смотрит ему в глаза, обвивает его шею руками, нашёптывает ему что-то на ухо... galahard_gb понял, что к чему, уговаривал его пойти в больничное крыло, пугал, что потом будет хуже. Но Захария был уверен, что хуже не будет. Тварь мертва, чего её бояться.
- Скажи, тебе приходилось убивать раньше?
- Нет.
- А хотелось?
- Нет.
- А теперь, тебе хочется убивать ещё?
- Нет.
- За что ты убил меня?
- За то, что ты мучила людей.
- Я? Мучала людей? Каких? Вспомнишь хоть одного?
- Нет, не вспомню.
- Конечно, не вспомнишь! За всё моё пребывание в Хогвартсе я употребила только одно заклинание - Авада Кедавра, и то по приказу.
- Удивительно.
- Это мой брат пытал людей. Я же только говорила слова. Выходит, ты убил меня - за слова?
- Выходит так. Слова могут ранить не меньше, чем чары.
- То есть, ты убил меня просто потому, что тебе захотелось?
- Ну...
- Так ты - самый настоящий убийца! Прости, что не разглядела тебя. Ты был такой незаметный. А оказался одним из лучших моих учеников!
- Может быть. Главное, что ты мертва.
- Да, я мертва. Знаешь, ты оказал мне немалую услугу.
- Какую? Спас тебя от Азкабана?
- (помрачнев) Не произноси этого слова!
- Почему? Что ты мне сделаешь? Ты же сдохла! (злорадно) Азкабан! Азкабан! Азкабан!
- Прекрати!!!
- Азкабан! Азкабан! Азкабан! Азкабан!
- (улыбается)
- Впрочем, пожалуйста. Мне не жалко. Я не хотел тебя мучать, мне просто было важно, чтобы ты перестала ходить по земле. Азкабан - дрянное место, никто не заслуживает того, чтобы сидеть там до конца своих дней. Я вообще одобряю смертную казнь.
- Мм, и ты, конечно, продвинешь эту позицию в министерстве?
- Конечно, продвину, если будет возможность.
- Мм, один из лучших моих учеников! Пожалуй, я останусь с тобой подольше...
- Не останешься. Ты уже сдохла, скоро ты уйдёшь и не вернёшься.
- Мм, ты недооцениваешь, грани безумия бывают ужасно остры! Они длинные, они рассекают душу, они острые, они прокалывают её, разрывают её...
- Эй, не увлекайся. Я помню твою страсть к прокалыванию, разрезанию и разрыванию, но ты - сдохла.
- Знаешь, я пожалуй залезу под твою кровать, и буду иногда вылезать оттуда и будить тебя ночами...
- Ну нет, ночами я буду крепко спать. Зная, что ты лежишь в могиле. Я не боюсь мёртвых.
- Мм, грани безумия... Ох, скажи, у меня тушь не размазалась?
- (злорадно) Размазалась!
- Ладно, я тогда пойду поправлю макияж - и вернусь!
- (на автомате) Возвращайся. (спохватившись) Если захочешь. Но не жди, что меня это тронет.
- Мм, грани безумия... Пока! Спасибо тебе!
- Ну, мне тебя благодарить не за что, но пожалуйста. Пока!
Не знаю, что стало с ним дальше. Зависит, на самом деле, то обстоятельств и окружения. К самостоятельному выбору своей судьбы и своей дороги Захария, конечно же, не способен.