Как китайские державники не позволили развалить свою страну.
Мы - выродки крыс. Мы - пасынки птиц.
И каждый на треть - патрон.
Лежи и смотри, как ядерный принц
Несет свою плеть на трон.
Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть?
Ведь ты, как и я, сирота.
Ну, что ты? Смелей! Нам нужно лететь!
А ну, от винта! Все от винта!
(А. Башлачев. «Все от винта».)
Нас не перевоспитать.
Даже не пересажать.
Нас можно только уничтожить.
Лучше сразу расстрелять.
(Анна Герасимова.)
В эти дни в Китае будут отмечать годовщину начала трагических событий, которые могли бы изменить всю геополитическую обстановку в мире, на таком же уровне, что и развал СССР. События, которые в своём итоге привели к трагедии на площади Таньаньмэнь. И сохранению КНР как могучего, независимого и сильного государства. Ни в коем случае не привожу никаких аналогий с сегодняшним днём у нас в стране. Потому что современные политические пигмеи не годны ни на что, совершенно, кроме того, чтобы грабить собственный народ и страну, во главе которой они сидят.
Итак, начнём. 15 апреля 1989 года в Китае внезапно умирает бывший руководитель КНР Ху Яобан. А через три дня -18 апреля-началась первая студенческая манифестация ( около 1000 человек) на площади Таньаньмэнь. Причём парадокс в том, что они требовали отменить «несправедливое» постановление о снятии покойного Ху Яобана с должности генсека КПК и провести достойные похороны. Напомню, на дворе год «бархатных» революций в Восточной Европе, и Китай имел все шансы оказаться ещё одним звеном в этой цепи революций, якобы бескровных.
Власти КНР вначале как и власти СССР допустили непростительную ошибку-вовремя не разогнали митинг. Тем самым они показали свою слабость. Это сразу поняли митингующие и их организаторы и кураторы из-за границы. Уже 20 апреля на площади Таньаньмэнь собралось больше ста тысяч человек, и у китайских властей осталось всего лишь два выхода: либо подавить демонстрацию вооружённым путём, либо вступить в переговоры. И тут снова руководство КНР допустило непростительную ошибку, революцию легче всего подавлять в начальнойстадии, пока она ещё не развернулась до конца. Но правительство не сделало этого, проявляя откровенную нерешительность и растерянность. Очень сильно напоминая нам действия ГКЧП во время августовского путча. А между тем ситуация осложнялась с каждым днём. Спустя10 дней 26 апреля, газета «Женьминь жибао» обьявила происходящее в стандартных партийных формулировках «откровенным покушением на власть», «заговором», «нарушением общественного порядка». Утверждалось, что «кучка людей» стремиться ввергнуть Китай в хаос и под « демократическими лозунгами попирает законы демократии». Это была ещё одна ошибка руководства Китая - на следующий день на Таньаньмэнь собралось ещё больше людей. Раскол и растерянность в верхах с каждым часом ширились и обострялись. Причём, неправильно и непонятно повёл себя Чжао Цзыян. В частности в беседе с представителем Азиатского банка развития он сообщил, что необходимы переговоры с демонстрантами, тем более что студенты требуют того же, что и само правительство, - борьбы с коррупцией и демократизации. Достаточно прозрачно Чжао Цзыян заявил о претензии на еденоличную власть и полное устранение прежнего руководства. То есть он пытался выступить при поддержке западных властей китайским Горбачёвым. Он также отдал приказ о том, чтобы информация о деонстрации появилась на китайском ЦТ. Тем временем в центре Пекина творилось нечто невообразимое. На митинг приходили всё новые и новые толпы людей. Как и в Восточной Европе, сочуствие демонстрантам захватывало всё новые и новые слои общества: госчиновников, рабочих, крестьян, интеллигенцию. В СМИ приводят такой случай, когда сын одного из членов политбюро КПК, прогулявшись на площадь, по возвращении заявил отцу: -«Это революция». Как и в Восточной Европе, основной силой оппозиции была молодёжь, в столице скопилось около миллиона молодых безработных. Именно они и участвовали во всех кровавых столкновениях со спецслужбами и армией КНР.
К этому моменту, наконец, опомнились китайские власти. Они заговорили о том, что происходящее - результат происков зарубежных спецслужб. Причём этот факт нашёл подтверждение у иностранных политологов, они утверждали, что агенты ЦРУ и тайваньской разведки на площади присутствовали, но их роль будто бы ограничивалась лишь передачей денег.
Бездействие китайских властей привело к тому, что под влиянием событий в Пекине начались демонстрации в других городах КНР. Теперь стало ясно, если власти не примут каких-либо мер, то коммунистический режим падёт, как он уже пал в Восточной Европе. Наконец, 30 мая власти КНР предприняли попытку мирно вытеснить людей с площади, но демонстранты остановили танковую колону своими телами. Не напоминает августовские события 1991 года у нас в Москве?
И тогда - только тогда - было принято решение ударить по мятежникам всеми наличными силами, пока было ещё не поздно. Кто разрешил применить армию? Где и кем было принято это непростое решение? Это осталось неизвестно для широкой общественности. Можно только предпологать, что на такие действия была способна только «старая гвардия» Мао Цзедуна.
Здесь следует обратить внимание ещё на один факт. По свидетельству очевидцев, как только китайская армия начала выдвижение на подавление демонстрации, тут же на их пути возникли баррикады из автобусов, частных автомобилей, а неорганизованная толпа мгновенно в настоящие боевые отряды, готовые закрыть путь танкам не только своими телами, но и «коктейлем Молотова». Всё это говорит о подготовленности демонстрантов, о стратегическом управлении толпой. Но китайская власть, в отличии от советской, здесь показала свою твёрдость и решительность, танки и бронемашины атаковали толпу и прошли сквозь неё, а баррикады были расстреляны с дальних дистанций.
Но всё это было только начало. По свидетельству иностранных наблюдателей, в центре китайской столицы вспыхнуло самое настоящее сражение, с применением огнестрельного оружия, гранатамётов. По их словам, большлие потери были с обеих сторон, причём погибли не только демонстранты», на улицах было множество убитых солдат и полицейских, чьи тела носили следы жестоких истязаний, а улицы были буквально забиты горящей бронетехникой». Перестрелки длились несколько дней. Это всё говорит о том, что имело место хорошо организованное, спланированное и подготовленное действие. Причём, судя по произошедшим событиям, лидеры оппозиции не исключали вариант с вооружённым столкновением и были к нему готовы.
После всего этого, в Китае было введено чрезвычайное положение. Произошла чистка в рядах Коммунистической партии КНР, был снят со своей должности Чжао Цзыян и многие другие хамелеоны, поддержавшие революцию.
Но важно то, что именно в те дни, трагедии на Таньаньмэнь Китай сознательно сделал свой выбор: выживание страны и реальный прогресс вместо распада, уготованных ему ходом событий. Именно начало мая 1989 года стало точкой отчёта, с которой началась история другого Китая- как сверхдержавы.
И каждый на треть - патрон.
Лежи и смотри, как ядерный принц
Несет свою плеть на трон.
Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть?
Ведь ты, как и я, сирота.
Ну, что ты? Смелей! Нам нужно лететь!
А ну, от винта! Все от винта!
(А. Башлачев. «Все от винта».)
Нас не перевоспитать.
Даже не пересажать.
Нас можно только уничтожить.
Лучше сразу расстрелять.
(Анна Герасимова.)
В эти дни в Китае будут отмечать годовщину начала трагических событий, которые могли бы изменить всю геополитическую обстановку в мире, на таком же уровне, что и развал СССР. События, которые в своём итоге привели к трагедии на площади Таньаньмэнь. И сохранению КНР как могучего, независимого и сильного государства. Ни в коем случае не привожу никаких аналогий с сегодняшним днём у нас в стране. Потому что современные политические пигмеи не годны ни на что, совершенно, кроме того, чтобы грабить собственный народ и страну, во главе которой они сидят.
Итак, начнём. 15 апреля 1989 года в Китае внезапно умирает бывший руководитель КНР Ху Яобан. А через три дня -18 апреля-началась первая студенческая манифестация ( около 1000 человек) на площади Таньаньмэнь. Причём парадокс в том, что они требовали отменить «несправедливое» постановление о снятии покойного Ху Яобана с должности генсека КПК и провести достойные похороны. Напомню, на дворе год «бархатных» революций в Восточной Европе, и Китай имел все шансы оказаться ещё одним звеном в этой цепи революций, якобы бескровных.
Власти КНР вначале как и власти СССР допустили непростительную ошибку-вовремя не разогнали митинг. Тем самым они показали свою слабость. Это сразу поняли митингующие и их организаторы и кураторы из-за границы. Уже 20 апреля на площади Таньаньмэнь собралось больше ста тысяч человек, и у китайских властей осталось всего лишь два выхода: либо подавить демонстрацию вооружённым путём, либо вступить в переговоры. И тут снова руководство КНР допустило непростительную ошибку, революцию легче всего подавлять в начальнойстадии, пока она ещё не развернулась до конца. Но правительство не сделало этого, проявляя откровенную нерешительность и растерянность. Очень сильно напоминая нам действия ГКЧП во время августовского путча. А между тем ситуация осложнялась с каждым днём. Спустя10 дней 26 апреля, газета «Женьминь жибао» обьявила происходящее в стандартных партийных формулировках «откровенным покушением на власть», «заговором», «нарушением общественного порядка». Утверждалось, что «кучка людей» стремиться ввергнуть Китай в хаос и под « демократическими лозунгами попирает законы демократии». Это была ещё одна ошибка руководства Китая - на следующий день на Таньаньмэнь собралось ещё больше людей. Раскол и растерянность в верхах с каждым часом ширились и обострялись. Причём, неправильно и непонятно повёл себя Чжао Цзыян. В частности в беседе с представителем Азиатского банка развития он сообщил, что необходимы переговоры с демонстрантами, тем более что студенты требуют того же, что и само правительство, - борьбы с коррупцией и демократизации. Достаточно прозрачно Чжао Цзыян заявил о претензии на еденоличную власть и полное устранение прежнего руководства. То есть он пытался выступить при поддержке западных властей китайским Горбачёвым. Он также отдал приказ о том, чтобы информация о деонстрации появилась на китайском ЦТ. Тем временем в центре Пекина творилось нечто невообразимое. На митинг приходили всё новые и новые толпы людей. Как и в Восточной Европе, сочуствие демонстрантам захватывало всё новые и новые слои общества: госчиновников, рабочих, крестьян, интеллигенцию. В СМИ приводят такой случай, когда сын одного из членов политбюро КПК, прогулявшись на площадь, по возвращении заявил отцу: -«Это революция». Как и в Восточной Европе, основной силой оппозиции была молодёжь, в столице скопилось около миллиона молодых безработных. Именно они и участвовали во всех кровавых столкновениях со спецслужбами и армией КНР.
К этому моменту, наконец, опомнились китайские власти. Они заговорили о том, что происходящее - результат происков зарубежных спецслужб. Причём этот факт нашёл подтверждение у иностранных политологов, они утверждали, что агенты ЦРУ и тайваньской разведки на площади присутствовали, но их роль будто бы ограничивалась лишь передачей денег.
Бездействие китайских властей привело к тому, что под влиянием событий в Пекине начались демонстрации в других городах КНР. Теперь стало ясно, если власти не примут каких-либо мер, то коммунистический режим падёт, как он уже пал в Восточной Европе. Наконец, 30 мая власти КНР предприняли попытку мирно вытеснить людей с площади, но демонстранты остановили танковую колону своими телами. Не напоминает августовские события 1991 года у нас в Москве?
И тогда - только тогда - было принято решение ударить по мятежникам всеми наличными силами, пока было ещё не поздно. Кто разрешил применить армию? Где и кем было принято это непростое решение? Это осталось неизвестно для широкой общественности. Можно только предпологать, что на такие действия была способна только «старая гвардия» Мао Цзедуна.
Здесь следует обратить внимание ещё на один факт. По свидетельству очевидцев, как только китайская армия начала выдвижение на подавление демонстрации, тут же на их пути возникли баррикады из автобусов, частных автомобилей, а неорганизованная толпа мгновенно в настоящие боевые отряды, готовые закрыть путь танкам не только своими телами, но и «коктейлем Молотова». Всё это говорит о подготовленности демонстрантов, о стратегическом управлении толпой. Но китайская власть, в отличии от советской, здесь показала свою твёрдость и решительность, танки и бронемашины атаковали толпу и прошли сквозь неё, а баррикады были расстреляны с дальних дистанций.
Но всё это было только начало. По свидетельству иностранных наблюдателей, в центре китайской столицы вспыхнуло самое настоящее сражение, с применением огнестрельного оружия, гранатамётов. По их словам, большлие потери были с обеих сторон, причём погибли не только демонстранты», на улицах было множество убитых солдат и полицейских, чьи тела носили следы жестоких истязаний, а улицы были буквально забиты горящей бронетехникой». Перестрелки длились несколько дней. Это всё говорит о том, что имело место хорошо организованное, спланированное и подготовленное действие. Причём, судя по произошедшим событиям, лидеры оппозиции не исключали вариант с вооружённым столкновением и были к нему готовы.
После всего этого, в Китае было введено чрезвычайное положение. Произошла чистка в рядах Коммунистической партии КНР, был снят со своей должности Чжао Цзыян и многие другие хамелеоны, поддержавшие революцию.
Но важно то, что именно в те дни, трагедии на Таньаньмэнь Китай сознательно сделал свой выбор: выживание страны и реальный прогресс вместо распада, уготованных ему ходом событий. Именно начало мая 1989 года стало точкой отчёта, с которой началась история другого Китая- как сверхдержавы.