11. (10) Ознакомление с материалами следствия
11. (10) Ознакомление с материалами следствия
Те протоколы, которые следователь писал и давал мне на подпись, я их бегло просматривал, знал, что в них ничего не добавлено.
Меня интересовало нет ли здесь каких либо иных материалов, кроме этих протоколов?
И вот, я здесь встретился с такими грязными материалами, что было стыдно не за себя, а за следственные органы. Они даже не гнушались принять к следствию все квартирно-кухонные сплетни.
Например: дегенератки Дрессен-Луковниковоц, дегенерат Семенов-Полонского С.З. и его жены Семеновой-Полонской Е.Н. Причем в этих материалах фамилии мужа и жены Полонских не фигурировало: они действовали через дегенератку Дрессен-Луковникову, которая по их наущению писала заявления в следственные органы.
Там же находилась выписка из допроса Щелкунова Семена Матвеевича
- Сколько я из Харбина привез денег?
Ответ Щелкунова « Полонская Е.Н. мне говорила, что из Харбина я привез 25 - 30 тысяч рублей.
В заявление (здесь и далее - орфография и пунктуация автора) Дрессен-Лукомской значится, что я с Татарниковым Алексеем Николаевичем убили человека…
Что в 1932 году из Харбина в Москву приехала моя дочь, ей
91
было тогда 15 лет.
Я мол ее спрашивала, как она доехала?
- Она ответила, что - ей помог царь Николай
Что моя семья в религиозные праздники печет куличи!
С дочерью и женой. Харбин 1931 (?) год
Семенов-Полонский - что я опорочивал колхозную систему, что не все колхозы живут зажиточно и т.д.
Это из вопросов следователя.
Кроме того в материалах были показания Рудного Ю.В. (бывшего управл. КВЖД)
« В 1937 году на суде Рудный якобы дал такое показание, что ему один японский офицер - полковник показывал список Советских граждан завербованных Японской разведкой в списке якобы и моя фамилия, Першина, Филиппа Яковлевича, бывш члена ревизионного управления КВЖД; он же секретарь партийного Комитета управления КВЖД
Мальгинова, Петра Михайловича, (МАЛЬГИНОВ ПЕТР МИХАЙЛОВИЧ - начальник Забайкальской железной дороги в 1928-1930 гг. Родился в 1889 г. в г. Кирове в семье служащего. Участник Гражданской войны. На Забайкальскую железную дорогу прибыл с Екатерининской ж.д. (г. Днепропетровск), где работал начальником дороги. В 1930 г. переведен представителем на Восточно-Китайскую ж.д., где в 1937 г. закончилась его трудовая деятельность - из справочника Забайкальской ж/д. Скорее всего был репрессирован, т.к. советские специалисты покинули КВЖД в начале 1935 года).члена правления КВЖД он же член партийного комитета управления КВЖД и еще ряд лиц отмечено многоточием…
Причем дата не указана, когда Японский полковник Рудному показывал этот список, во время нашего пребывания в Харбине или же после нашего отъезда из Харбина?
Рудный из Харбина выехал спустя примерно 1,5 месяца после нашего отъезда.
В признаниях Рудного фигурировало все партийное бюро управления КВЖД.
Я был в течение 3-х лет членом бюро и руководил «пятком».
94 (- 92 в нумерации пропущено)
Кроме этого Рудный якобы на меня сделал следующее показания:
Что я был завербован китайцем Дуном.? что выводил сорта соевых бобов на Харбинском опытном поле КВЖД не пригодные для посевов на полях СССР.?
Что при заготовке шпал на концессиях КВЖД всегда стоимость шпал выходила дороже, чем у частных поставщиков.?
Что в качестве лесничего на концессии был принят японский шпион Бризе?
Что в Земельном отделе КВЖД работало много сотрудников из бывших белогвардейцев?
Что его родственник был церковным старостой в Никольском соборе Харбина?
Что но, Рудный послал меня В Наркомзем Союза для работы в качестве деверсанта?
Там же имелось показание Резника Климента Прохоровича «Что на этом заседание был и я». А на каком заседание не известно.
Вот, что мне было показано следователем. И вот, только прочел эту гнусную галиматью я понял почему так настойчиво и упорно по этим кляузам изнуряли меня. Почему следствие применило ко мне средневековые пытки, в виде «Правежа» которые не терпимы в Советском законодательстве и, которые в последствие были осуждены ЦК КПСС
Конечно по всем этим вопросам задаваемым следователем вопросы на них я давал исчерпывающие ответы и, как член партии не утаивая ни чего
96
По вопросам о моей работе и моего поведения на КВЖД исчерпывающие материалы можно было получить в б з я (???) ЦК КПСС, а так же в Советском консульстве г. Харбина.
Я полагал, что следствие в своих руках имело этот материал.
Первый следователь, как то мне сказал, что «Мы знаем, что ты на КВЖД проделал большую работу для Советского Союза!»
Второй следователь попытался было написать протокол о моей работе на КВЖД, но вероятно для следствия такой протокол не гармонировал с их ведением следствия и он его уничтожил.
Что касается моей работы в Москве и моей бытовой жизни, то она протекала на глазах членов партии и партийных комитетов, так что было бы, куда проще запросить эти организации, а не собирать кухонные сплетни у дигенератов: Полонского и Дрессен-Луковниковой.
Верно, из некоторых вопросов следователя явствовало, что следственные органы обращались в те или иные партийные организации и к отдельным членам КПСС, знающих меня в продолжение 20 - 25 лет, с которыми я учился и работал, но в материалах их ответов не было, а так же не было ни одного отзыва о моей партийно-общественной работе, а я ее вел в течение всей своей сознательной жизни и надо сказать, вел ее не плохо.
Из вопросов следователя вытекало, что в его распоряжение были отзывы о моей работе на КВЖД, и моей бытовой жизни
98
от харбинского консульства, но этого в материалах следствия не было.
Одним словом в материалах следствия не было ни одного положительного отзыва о моей работе и жизни.
Следствие собирало на меня всякие кляузы, кухонные сплетни и все это записывалось и предъявлялось мне в качестве обвинительного материала…
Однажды следователь мне сказал, что «Мы положительные отзывы ни то или иное подследственное лицо не принимаем, их к делу не присовокупляем; нам надо о вас собирать лишь отрицательный материал, от кого бы он не исходил…»
Про такие гнусные приемы к подследственным я вспомнил уже находясь в лагере, когда за миску супа или черпак каши, уголовный элемент писал разные доносы на заключенных с 58ст и эти доносы передавал уполномоченному НКГБ.
И вот, эти Полонские и Дрессен-Луковникова играли в моем деле, такую же фискальную роль, но что они за это получили для меня не известно…
Прочтя все эти гнусные доносы я от следователя потребовал, чтобы мне дали очную ставку с Рудным и Резником.
На мое законное требование об очной ставке с этими лицами следователь мне отказал. Мотивируя «А где мы их будем искать! - Рудный получил 25 лет, а Резник 10 лет они оба в лагере!»
Дедушка, возможно, не знал, что:
Рудный Юлий Викентьевич.
Род.1887, г.Лида; белорус, б/п, бывший член ВКП(б), обр. среднее, заместитель начальника Центрального грузового управления НКПС, прож. в Москве: ул.Спиридоньевская, д.18/20, кв.7.
Арест. 29.08.1937. Приговорен ВКВС СССР 14.02.1938 по обв. в секретном сотрудничестве с жандармским управлением и выдаче подпольной типографии с революционно настроенными рабочими. Расстрелян 15.02.1938. Реабилитирован 26.05.1956.
Источник: Москва, расстрельные списки - Коммунарка
Резник Климент Прохорович
Родился в 1897 г., Винницкая обл., с. Пеньковка; украинец; образование высшее; член ВКП(б); пом. начальника Центральной группы кадров Наркомата путей сообщения СССР. Проживал: Москва, ул. Русаковская, д. 4, кв. 6б.
Арестован 1 сентября 1937 г.
Приговорен: ВКВС СССР 28 ноября 1937 г., обв.: участии в правотроцкистской террористической шпионско-диверсионной организации.
Расстрелян 28 ноября 1937 г. Место захоронения - место захоронения - Московская обл., Коммунарка. Реабилитирован в июне 1956 г. ВКВС СССР
Источник: Москва, расстрельные списки - Коммунарка
Поскольку вся эта следовательская стряпня была липой, то следствию было не выгодно дать с ними очную ставку.
100
Кроме этого, я тут же задал следователю вопрос
- А что, гражданин следователь Вы ведь сами не верите, в то обвинение, каковое мне предъявляете; что я изменник Родине и предатель партии?
Следователь мне ответил
- А чем вы счастливее своих товарищей по работе на КВЖД и, которые уже давно арестованы…
Ответ следователя гласил ясно, раз ты работал на КВЖД, то ты должен быть арестован…
Может быть, дедушка не был арестован в 37-ом, как многие сотрудники КВЖД, т.к. не попадал под пункт 2 Приказа (прим.1), а под 4 пункт не попадал - по возвращении, работал в системе земледелия и заготовок.
Так что отсюда вытекало, к чему надо было пользоваться «сиксотами»? к чему надо было собирать весь этот грязный материал? К чему было в ночное время врываться в квартиру и на службу, как врываются бандиты? К чему надо было применять средне вековые варварские методы «Правежа»?
Так как без этой бутафории я должен быть арестован как бывший работник КВЖД, а что это так, то это вытекало из вопросов следователя…
Характерно и то, что Рудный свои показания на меня якобы давал в 1937 году, в годы разцвета арестов, а я был арестован в 1941 году в Апреле месяце, так что в течение около 4 лет, «Меня как изменника Родины и предателя партии, диверсанта, по материалам НКГБ держали на свободе, разрешали работать в Министерствах: земледелия и заготовок, тем более, что я якобы в Наркомзем был послан Рудным для диверсионной работы?»
По данному вопросу я следователя спросил
102
- А почему вы имея на руках такой убийственный материал не арестовали меня раньше?
Он ответил - Мы за тобой следили!
- А что выследили?
Он не стесняясь ответил крепким русским словом.
Я несколько раз в течении всей своей жизни сам себе задавал вопрос, к чему следствию надо было в течение 2,5 месяцев мучить изматывать и бить меня?
И пришел к выводу, что им надо было иметь документ подписанный мною…
Заканчивая мое следствие, я за это время не видел пролетарского прокурора?
Следствие закончилось, теперь надо ждать Суда…
С 29 июня по 7 июля я чувствовал себя спокойно, спал нормально, ночью ни кто не беспокоил, кушал во время, ежедневно пользовался пятнадцати минутной прогулкой, на маленьком дворике, пользовался книгами из тюремной библиотеке, для чтения на день мне приносили очки. Разрешили выписку на продукты.
Я был вполне за себя спокоен. Будет суд, суд свой, Советский, он разберется, в соответствии революционной законностью; отметет все эти кляузы, сфабрикованные на основании лжепоказаний и я снова буду на свободе и приступлю к своей работе, забуду эти злосчастные два с половиной месяца, проведенные в тюремных застенках… Все можно забыть за исключением позорного «Правежа».
Но как я ошибался в своих расчетах и как я был глуп и наивен…
104
7июля 1941 года, незабываемый для меня день в моей жизни.
В 4 - 5 часов утра открывается в камеру дверь, входит солдат и тихим голосом называет мою фамилию. Я немедленно вскакиваю с постели, получаю от него словестное распоряжение, что бы « одевался, забрал свои вещички и следовал за ним».
Я не заставил его долго ждать, быстро оделся, забрал свой скудный скарб, прощаюсь с товарищем по камере и следую за солдатом.
Спускаемся в нижний этаж, там меня помещают в «бокс». Конечно о своей дальнейшей судьбе я ничего не знаю, какие меня ждут эксперементы, все это держится под большим секретом, в глубокой тайне.
И вот, в скором времени эта загадка разгадывается.
Примечание 1.( http://www.memorial.krsk.ru/DOKUMENT/USSR/390920.htm)
ПРИКАЗ
Народного Комиссара Внутренних дел СССР
№ 00593 от 20 сентября 1937
Органами НКВД учтено до 25000 человек, так называемых «харбинцев» (бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Маньчжоу-Го), осевших на железнодорожном транспорте и в промышленности Союза.
Учетные агентурно-оперативные материалы показывают, что выехавшие в СССР харбинцы, в подавляющем большинстве, состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпионско-фашистских организаций и т. п. В подавляющем большинстве они являются агентурой японской разведки, которая на протяжении ряда лет направляла их в Советский Союз для террористической, диверсионной и шпионской деятельности.
Доказательством этого могут служить также и следственные материалы. Например, на железнодорожном транспорте и промышленности за последний год репрессировано за активную террористическую и диверсионно-шпионскую деятельность до 4500 харбинцев. Следствие по их делам вскрывает тщательно подготовленную и планомерно выполнявшуюся работу японской разведки по организации на территории Советского Союза диверсионно-шпионских баз из числа харбинцев.
Рассылая при настоящем приказе закрытое письмо о террористической, диверсионной и шпионской деятельности японской агентуры из харбинцев, в целях разгрома насажденных на транспорте и в промышленности СССР шпионских кадров из харбинцев,
ПРИКАЗЫВАЮ 1. С 1-го октября 1937 г. приступить к широкой операции по ликвидации диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности.
2. Аресту подлежат все харбинцы:
а) изобличенные и подозреваемые в террористической, диверсионной, шпионской и вредительской деятельности;
б) бывшие белые, реэмигранты, как эмигрировавшие в годы гражданской войны, так и военно-служащие разных белых формирований;
в) бывшие члены антисоветских политических партий (эсэры, меньшевики и др.);
г) участники троцкистских и правых формирований, а также все харбинцы, связанные с деятельностью этих антисоветских формирований;
д) участники разных эмигрантских фашистских организаций («Российский общевоинский союз», «Союз казачьих станиц», «Союз мушкетеров», «Желтый Союз», «Черное кольцо», «Христианский союз молодых людей», «Русское студенческое общество», «Братство русской правды», «Трудовая крестьянская партия» и т. п.);
е) служившие в китайской полиции и войсках как до захвата Маньчжурии японцами, так и после образования Маньчжоу-Го;
ж) служившие в иностранных фирмах, прежде всего японских, а также белогвардейских (фирма Чурсина и друг.);
з) окончившие в Харбине известные курсы «Интернационал», «Славия», «Прага»;
и) владельцы и совладельцы различных предприятий в Харбине (рестораны, гостиницы, гаражи и проч.);
к) нелегально въехавшие в СССР без установленных по закону советских документов;
л) принимавшие китайское подданство, а затем переходившие в советское гражданство;
м) бывшие контрабандисты, уголовники, торговцы опиумом, морфием и т. п.;
н) участники контрреволюционных сектантских группировок.
3. Аресты произвести в две очереди:
а) в первую очередь арестовать всех харбинцев, работающих в НКВД, служащих в Красной Армии, на железнодорожном и водном транспорте, в гражданском и воздушном флоте, на военных заводах, в оборонных цехах других заводов, в электросиловом хозяйстве всех промпредприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах, в химической промышленности; б) во вторую очередь - всех остальных харбинцев, работающих в советских учреждениях, совхозах, колхозах и проч.
4. Харбинцев, не подпавших под перечисленные в пункте втором категории, независимо от наличия компроментирующих данных, немедленно удалить из железнодорожного, водного, и воздушного транспорта, а также из промышленных предприятий, приняв одновременно меры к недопущению впредь на эти объекты.
5. Следствие по делам арестованных харбинцев развернуть с таким расчетом, чтобы в кратчайший срок полностью разоблачить всех участников диверсионно-шпионских и террористических организаций и групп. Выявляемую в процессе следствия харбинцев новую сеть шпионов, вредителей и диверсантов - НЕМЕДЛЕННО АРЕСТОВЫВАТЬ.
6. Всех арестованных харбинцев разбить на две категории:
а) к первой категории - отнести всех харбинцев, изобличенных в диверсионно-шпионской, террористической, вредительской и антисоветской деятельности, которые подлежат расстрелу;
б) ко второй категории - всех остальных, менее активных харбинцев, подлежащих заключению в тюрьмы и лагеря, сроком от 8 до 10 лет.
7. На харбинцев, отнесенных в процессе следствия к первой и ко второй категории - ежедекадно составлять альбом (отдельная справка на каждого арестованного), с конкретным изложением следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных.
Альбом отправлять в НКВД СССР на утверждение. Отнесение арестованных харбинцев к 1-й и 2-й категориям производится на основании агентурных и следственных данных - Народным Комиссаром Внутренних Дел республики - начальником УНКВД области или края, начальником ДТОГУГБ НКВД совместно с соответствующим прокурором республики, области, края, дороги. 8. После утверждения списков НКВД СССР и прокурором Союза приговор приводить в исполнение - НЕМЕДЛЕННО.
9. Освобождение из тюрем и лагерей ранее осужденных харбинцев, отбывающих наказание за шпионаж, диверсию и вредительство - ПРЕКРАТИТЬ. На этих лиц представить материалы для рассмотрения на Особом совещании НКВД СССР.
10. Операцию по харбинцам использовать для приобретения квалифицированной агентуры, приняв меры к недопущению в секретный аппарат двойников.
11. Операцию закончить к 25 декабря 1937 года.
12. В отношении семей репрессируемых харбинцев руководствоваться моим приказом № 00486 от 15 августа 1937 г.
13. О ходе операции доносить мне по телеграфу каждые пять дней (5,10, 15,20,25 и 30 числа каждого месяца).
Народный Комиссар Внутренних Дел СССР
Генеральный Комиссар Государственной Безопасности ЕЖОВ
( http://www.memorial.krsk.ru/DOKUMENT/USSR/390920.htm)