Об эмиссии политических смыслов
Рискну предположить, что митинговая часть марлезонского балета уже пошла на убыль, а онлайновая опять будет набирать обороты.
Поиграли в электоральность и хорошо. Но кто такой наивный, чтобы думать, будто современная политика ограничивается одной только электоральностью? Совсем не ограничивается. Иначе всё было бы по-другому. Кто же будет с шулерами играть на последние деньги? Никто не будет. А не на последние вполне себе можно (особенно, когда ставки невелики, по сравнению с вероятными политическими выгодами). Просто, чтобы за руку шулера поймать. Контрольная, можно сказать, закупка. Во многом даже театрально-понарошку, но чтоб с протоколом и последующим атата по попе актом списания эксплуатируемых Кремлём политических ценностей.
Потому-то я и не согласен с олдскульными политтехнологами, которые никак в толк не могут взять, что идея «голосуй за любую партию» - это не наивность, а новейшая школа.
Разве можно сегодня согласиться с этим:
политик всегда "вписывается" за СВОЮ структуру, СВОЮ партию, отстаивает интересы СВОИХ единомышленников - а вовсе не тех, кто не скрывает желания вытереть об него ноги
В рамках новейшей школы совсем не жалко голосов, подаренных конкурентам. Потому как не голосами одними делается современная политика. И чем дальше, тем больше «не голосами». Всё больше других, совсем неожиданных, инструментов. Такая, понимаешь, политическая инфляция с эмиссией новых политических смыслов и ценностей. Кто рулит эмиссией политических смыслов, того и тапочки.
В другие времена было бы удивительно видеть как одновременно:
- созывается народ на выборы, повышая явку всеми правдами (а преимущественно неправдами);
- заявляется, что выборы заведомо и наверняка будут сфальсифицированы;
- не дожидаясь даже начала выборов, заявляются и готовятся послевыборные протестные уличные мероприятия по факту фальсификации выборов.
В рамках электоральной политики - всё это одновременно выглядело бы как откровенная шизофрения. Особенно, когда всё это исходит от политических сил, вовсе лишённых возможности баллотироваться. Это как в анекдоте «а я-то куда полез, всё равно читать не умею».
И это притом, что избираемые политические партии делают игру совершенно иным способом, при котором предвыборные обещания даются не источнику власти, а руке, распределяющей власть.
Общее в этих двух играх - только повышение явки. Но одним повышение явки нужно для того, чтобы прикарманить дополнительные голоса (да и то не обязательно, т.к. предполагается, что сверх дозволенного всё равно поиметь ничего не получится). Зато другим повышение явки нужно было в качестве пропуска в настоящую неэлекторальную (поствыборную) политику.
На этом этапе каждый сделал свою игру. Беда может вырасти из того, что у игроков пока ещё нет понимания того, что ситуация разворачивается к удовлетворению всех игроков (каждый думает, что урвал чего-то такого, что представлялось ценностью для политических противников).
Вот как отвечает Сурков на этот вопрос ( по наводке aillarionov ):
С. - Я считаю этот результат плановым, закономерным. Во-первых, Президент неоднократно говорил, что конституционное большинство не является самоцелью, что стахановские показатели не нужны и невозможны.
Во-вторых, я еще год назад [на встрече с американскими студентами - Минаев.] сказал о том, что большинство у «ЕР» будет, но не конституционное, а простое. И что для решения ряда важнейших вопросов «Единой России» необходимо будет вступать в коалиции. Так и случилось.
Неслучайно kolobok1973 и без этого интервью назвала Суркова гением:
В общем, не произошло ничего нового, что еще раз подтверждает правоту тех, кто убеждал не садиться играть с шулерами и говорил о том, что в условиях нынешней политической и избирательной системы совершенно не имеет значения, как ты проголосуешь и проголосуешь ли ты вообще.
Были масштабные фальсификации или, наоборот, выборы были стерильными - в нынешней ситуации не имеет никакого практического значения. Если кто забыл, в 90-е годы партия власти (как бы она не называлась тогда) стабильно получала на выборах от 15 до 24%. И что, кому это помешало?
Разве основной деятельностью думы перестанет быть принятие неожиданных законов, которые никому кроме Кремля не нужны?
Разве прекратиться законодательное обеспечение тотального вмешательства в частную жизнь?
А внедрение людоедских ювенальных технологий?
Или может быть будет остановлена трансформация системы образования в систему профподготовки?
Или перестанут создаваться новых препоны малому предпринимательству?
Ничего подобного никто не ожидает. Напротив, все ожидания сводятся к тому, что государство будет наращивать контроль и дробление всех без исключения прав (и даже возможностей) граждан. Будет увеличивать уязвимость каждого гражданина. Внедрять системы, обеспечивающие непостоянство, зависимость и временность любых прав, а также документов, подтверждающих любые права.
Кремль сделал свою игру, равно как и парламентские партии. Расклад сил в такой думе не важен, т.к. совокупный общеполитический вопрос этой думы по прежнему будет адресован не электорату, а Кремлю. И вопрос этот по-прежнему будет звучать так:
- Чего изволите?
Но и политические силы, которые за пределами электоральной политики, тоже сделали свою игру. Они легитимизировали неэлекторальную политику и утвердились в этой ранее не развёрнутой части политического пространства.
И даже больше. Они протоколировали и заактировали отсутствие реальной власти в рамках формальных электоральных институтов. Лишили эти институты смыслового наполнения. Окончательно делегитимизировали эти институты. Как ни странно, Кремль не особо - то и сопротивлялся (и даже местами подыгрывал). Надо полагать, что и для самого Кремля легитимность власти уже принципиального значения не имеет. Имеет значение только управляемость и контролирование ресурсов. Они там в кремлях не хотят властвовать (признание власти для них не так важно) - им надо контролировать и распределять ресурсы (в том числе и социальные).
Теперь вопрос лишь в том как неэлекторальная политика будет строить отношения с формальными институтами. Какими путями она будет добывать власть и как она будет этой властью распоряжаться. Вопрос в том кто лучше проявит способности к эмиссии новых политических смыслов и чем эти смыслы будут обеспечены.
Надеюсь, барабанно-оранжистский этап обе стороны проскочат быстро. Чисто для того, чтобы отстрелять запасы устаревших взаимопритёртых политтехнологий. Технология цветных революций в России не обеспечена самым главным - нет ни одной ветви власти, на которую такая революция могла бы опереться (в Украине это была судебная власть, в Грузии - парламентская). В России некому заверить цветную революцию гербовой печатью (все печати надёжно упакованы в один ларец).
Североафриканские технологии тоже не прокатят, т.к. нет таких внешних сил, которые рискнули бы подставить плечо такой революции.
В России даже гражданскую войну за власть некому начать и это очень хорошо. Плохо то, что Кремль, если припрёт, может начать какую ни будь «маленькую победоносную войну» (внешнюю или внутреннюю). Но и в этом случае это будет лишь война Кремля, но никак не война России (впрочем, это никак не умаляет опасности и непредсказуемости последствий). Навальный так усердно добивался отделения Кавказа от России, что фактически добился признания отделения от России Кремля.
Остаются только нереволюционные программные средства, но вот с этим-то у внесистемной оппозиции самые большие трудности. Нет внятных программ, позволяющих генерировать новые политические смыслы, обеспеченные соответствующими политтехнологиями. И пока их нет, ничего не может препятствовать Кремлю в наращивании контроля над ресурсами (включая ресурсы социальные).
На волне «не забудем, не простим» далеко не уедешь. Хотя бы потому, что в современных условиях, случись вдруг власть, так все ресурсы уйдут на то, чтобы не забыть и не простить. Уж слишком много всего придётся не простить и слишком легко ничего не забыть. Кремль обыгрывает уже одним тем, что навязывает игру в прозрачность и контроль (заведомо имея сверхпреимущества на поле контроля).
Контригра должна строиться не на соревновании в том, кто кого переконтролирует, а на выработке программы расширения никем не контролируемых самоорганизующихся политических и социальных пространств. Уличная политика никак этому не способствует.
Зато очень бы этому способствовало, если бы кто-то взял СУП за левое ухо и выспросил бы:
- по каким конкретным причинам в политически значимое время плохо работал социальный сервис?
- протоколировался ли каждый сбой (будь то программный сбой или аппаратный)?
- почему жители России в напряжённой политической обстановке, требующей координации, должны пользоваться сервисами ЖЖ через американские прокси-сервера?
- что надо прикрутить, чтобы в будущем каждый пользователь мог самостоятельно документировать и доказать невозможность пользования сервером?
- какие нужны механизмы, чтобы каждый пользователь мог самостоятельно инициировать расследование по каждому случаю недоступности сервисов ЖЖ?
Главный смысл неэлекторальной политики в том, что мы, будучи гражданами, вправе никому не делегируя реализовывать власть непосредственно и любыми не запрещёнными законом способами. В том числе с помощью таких социальных сервисов, как ЖЖ.
Легитимизировать ЖЖ как политический инструмент, подконтрольный гражданам - это уже большое благо для неэлекторальной политики.
Поиграли в электоральность и хорошо. Но кто такой наивный, чтобы думать, будто современная политика ограничивается одной только электоральностью? Совсем не ограничивается. Иначе всё было бы по-другому. Кто же будет с шулерами играть на последние деньги? Никто не будет. А не на последние вполне себе можно (особенно, когда ставки невелики, по сравнению с вероятными политическими выгодами). Просто, чтобы за руку шулера поймать. Контрольная, можно сказать, закупка. Во многом даже театрально-понарошку, но чтоб с протоколом и последующим атата по попе актом списания эксплуатируемых Кремлём политических ценностей.
Потому-то я и не согласен с олдскульными политтехнологами, которые никак в толк не могут взять, что идея «голосуй за любую партию» - это не наивность, а новейшая школа.
Разве можно сегодня согласиться с этим:
политик всегда "вписывается" за СВОЮ структуру, СВОЮ партию, отстаивает интересы СВОИХ единомышленников - а вовсе не тех, кто не скрывает желания вытереть об него ноги
В рамках новейшей школы совсем не жалко голосов, подаренных конкурентам. Потому как не голосами одними делается современная политика. И чем дальше, тем больше «не голосами». Всё больше других, совсем неожиданных, инструментов. Такая, понимаешь, политическая инфляция с эмиссией новых политических смыслов и ценностей. Кто рулит эмиссией политических смыслов, того и тапочки.
В другие времена было бы удивительно видеть как одновременно:
- созывается народ на выборы, повышая явку всеми правдами (а преимущественно неправдами);
- заявляется, что выборы заведомо и наверняка будут сфальсифицированы;
- не дожидаясь даже начала выборов, заявляются и готовятся послевыборные протестные уличные мероприятия по факту фальсификации выборов.
В рамках электоральной политики - всё это одновременно выглядело бы как откровенная шизофрения. Особенно, когда всё это исходит от политических сил, вовсе лишённых возможности баллотироваться. Это как в анекдоте «а я-то куда полез, всё равно читать не умею».
И это притом, что избираемые политические партии делают игру совершенно иным способом, при котором предвыборные обещания даются не источнику власти, а руке, распределяющей власть.
Общее в этих двух играх - только повышение явки. Но одним повышение явки нужно для того, чтобы прикарманить дополнительные голоса (да и то не обязательно, т.к. предполагается, что сверх дозволенного всё равно поиметь ничего не получится). Зато другим повышение явки нужно было в качестве пропуска в настоящую неэлекторальную (поствыборную) политику.
На этом этапе каждый сделал свою игру. Беда может вырасти из того, что у игроков пока ещё нет понимания того, что ситуация разворачивается к удовлетворению всех игроков (каждый думает, что урвал чего-то такого, что представлялось ценностью для политических противников).
Вот как отвечает Сурков на этот вопрос ( по наводке aillarionov ):
С. - Я считаю этот результат плановым, закономерным. Во-первых, Президент неоднократно говорил, что конституционное большинство не является самоцелью, что стахановские показатели не нужны и невозможны.
Во-вторых, я еще год назад [на встрече с американскими студентами - Минаев.] сказал о том, что большинство у «ЕР» будет, но не конституционное, а простое. И что для решения ряда важнейших вопросов «Единой России» необходимо будет вступать в коалиции. Так и случилось.
Неслучайно kolobok1973 и без этого интервью назвала Суркова гением:
В общем, не произошло ничего нового, что еще раз подтверждает правоту тех, кто убеждал не садиться играть с шулерами и говорил о том, что в условиях нынешней политической и избирательной системы совершенно не имеет значения, как ты проголосуешь и проголосуешь ли ты вообще.
Были масштабные фальсификации или, наоборот, выборы были стерильными - в нынешней ситуации не имеет никакого практического значения. Если кто забыл, в 90-е годы партия власти (как бы она не называлась тогда) стабильно получала на выборах от 15 до 24%. И что, кому это помешало?
Разве основной деятельностью думы перестанет быть принятие неожиданных законов, которые никому кроме Кремля не нужны?
Разве прекратиться законодательное обеспечение тотального вмешательства в частную жизнь?
А внедрение людоедских ювенальных технологий?
Или может быть будет остановлена трансформация системы образования в систему профподготовки?
Или перестанут создаваться новых препоны малому предпринимательству?
Ничего подобного никто не ожидает. Напротив, все ожидания сводятся к тому, что государство будет наращивать контроль и дробление всех без исключения прав (и даже возможностей) граждан. Будет увеличивать уязвимость каждого гражданина. Внедрять системы, обеспечивающие непостоянство, зависимость и временность любых прав, а также документов, подтверждающих любые права.
Кремль сделал свою игру, равно как и парламентские партии. Расклад сил в такой думе не важен, т.к. совокупный общеполитический вопрос этой думы по прежнему будет адресован не электорату, а Кремлю. И вопрос этот по-прежнему будет звучать так:
- Чего изволите?
Но и политические силы, которые за пределами электоральной политики, тоже сделали свою игру. Они легитимизировали неэлекторальную политику и утвердились в этой ранее не развёрнутой части политического пространства.
И даже больше. Они протоколировали и заактировали отсутствие реальной власти в рамках формальных электоральных институтов. Лишили эти институты смыслового наполнения. Окончательно делегитимизировали эти институты. Как ни странно, Кремль не особо - то и сопротивлялся (и даже местами подыгрывал). Надо полагать, что и для самого Кремля легитимность власти уже принципиального значения не имеет. Имеет значение только управляемость и контролирование ресурсов. Они там в кремлях не хотят властвовать (признание власти для них не так важно) - им надо контролировать и распределять ресурсы (в том числе и социальные).
Теперь вопрос лишь в том как неэлекторальная политика будет строить отношения с формальными институтами. Какими путями она будет добывать власть и как она будет этой властью распоряжаться. Вопрос в том кто лучше проявит способности к эмиссии новых политических смыслов и чем эти смыслы будут обеспечены.
Надеюсь, барабанно-оранжистский этап обе стороны проскочат быстро. Чисто для того, чтобы отстрелять запасы устаревших взаимопритёртых политтехнологий. Технология цветных революций в России не обеспечена самым главным - нет ни одной ветви власти, на которую такая революция могла бы опереться (в Украине это была судебная власть, в Грузии - парламентская). В России некому заверить цветную революцию гербовой печатью (все печати надёжно упакованы в один ларец).
Североафриканские технологии тоже не прокатят, т.к. нет таких внешних сил, которые рискнули бы подставить плечо такой революции.
В России даже гражданскую войну за власть некому начать и это очень хорошо. Плохо то, что Кремль, если припрёт, может начать какую ни будь «маленькую победоносную войну» (внешнюю или внутреннюю). Но и в этом случае это будет лишь война Кремля, но никак не война России (впрочем, это никак не умаляет опасности и непредсказуемости последствий). Навальный так усердно добивался отделения Кавказа от России, что фактически добился признания отделения от России Кремля.
Остаются только нереволюционные программные средства, но вот с этим-то у внесистемной оппозиции самые большие трудности. Нет внятных программ, позволяющих генерировать новые политические смыслы, обеспеченные соответствующими политтехнологиями. И пока их нет, ничего не может препятствовать Кремлю в наращивании контроля над ресурсами (включая ресурсы социальные).
На волне «не забудем, не простим» далеко не уедешь. Хотя бы потому, что в современных условиях, случись вдруг власть, так все ресурсы уйдут на то, чтобы не забыть и не простить. Уж слишком много всего придётся не простить и слишком легко ничего не забыть. Кремль обыгрывает уже одним тем, что навязывает игру в прозрачность и контроль (заведомо имея сверхпреимущества на поле контроля).
Контригра должна строиться не на соревновании в том, кто кого переконтролирует, а на выработке программы расширения никем не контролируемых самоорганизующихся политических и социальных пространств. Уличная политика никак этому не способствует.
Зато очень бы этому способствовало, если бы кто-то взял СУП за левое ухо и выспросил бы:
- по каким конкретным причинам в политически значимое время плохо работал социальный сервис?
- протоколировался ли каждый сбой (будь то программный сбой или аппаратный)?
- почему жители России в напряжённой политической обстановке, требующей координации, должны пользоваться сервисами ЖЖ через американские прокси-сервера?
- что надо прикрутить, чтобы в будущем каждый пользователь мог самостоятельно документировать и доказать невозможность пользования сервером?
- какие нужны механизмы, чтобы каждый пользователь мог самостоятельно инициировать расследование по каждому случаю недоступности сервисов ЖЖ?
Главный смысл неэлекторальной политики в том, что мы, будучи гражданами, вправе никому не делегируя реализовывать власть непосредственно и любыми не запрещёнными законом способами. В том числе с помощью таких социальных сервисов, как ЖЖ.
Легитимизировать ЖЖ как политический инструмент, подконтрольный гражданам - это уже большое благо для неэлекторальной политики.