406. И еще про смоленскую мемориальную доску.
Из сегодняшней "Новой газеты"
(мой полный одобрямс Яну Рачинскому из московского "Мемориала"):
http://www.novayagazeta.ru/data/2011/039/14.html
Ян Рачинский
Россия - Польша: перезагрузка?
Слова, сказанные Медведевым на встрече с президентом Польши, были и ожидаемыми, и неожиданными.
Можно сказать, используя старую пословицу, что главная хорошая новость о встрече президентов России и Польши состоит в отсутствии новостей.
Или, несколько утрируя, - главное достижение состоит в обманутых ожиданиях.
В обманутых ожиданиях тех, кто предвкушал скандал и всячески раздувал нелепый инцидент с надписью на памятном знаке.
А началось все с самоуправства частных лиц.
В ноябре прошлого года родственники нескольких погибших вместе с президентом Качиньским установили на камне, доставленном на аэродром по распоряжению смоленских властей, самодельную табличку. Эти действия не были согласованы ни с российскими, ни с польскими властями.
Надпись гласила: «Памяти 96 поляков во главе с президентом Республики Польша Лехом Качиньским, погибших в авиакатастрофе под Смоленском 10 апреля 2010 года по дороге на памятные мероприятия, посвященные 70-й годовщине советского геноцида в катынском лесу, совершенного над военнопленными офицерами Войска Польского в 1940 году». И подпись: «Объединение семей. Катынь 2010».
Говорят, что милиционеров, которые «не воспрепятствовали» установке таблички, уволили. Жаль, если так. Мне кажется, что это несправедливо. Вряд ли у них были четкие инструкции для столь неожиданной ситуации, а нормальному человеку свойственно уважать чувства родственников погибших.
Видимо, исходя из этого же уважения к чувствам, с заменой таблички не стали спешить. Скорее всего, если бы эту табличку прикрепили к какому-то из деревьев или если бы родственники установили собственный знак с той же надписью - никто бы и вовсе не стал реагировать на это самоуправство.
Однако в данном случае речь шла о государственном памятном знаке, и вряд ли можно считать допустимым, чтобы надпись на таком знаке самовольно устанавливал первый подсуетившийся.
А кроме того, в самодеятельной надписи было одно слово, которое не позволяло считать ее только выражением скорби. Это слово - «геноцид».
В последние годы этим термином злоупотребляют очень многие политики - увы, как правило, не по незнанию, а в сугубо конъюнктурных целях.
Расстрел советскими властями военнопленных польских офицеров был не геноцидом, а военным преступлением - которое, впрочем, тоже не имеет срока давности.
Российский МИД добросовестно пытался согласовать замену таблички на протяжении нескольких месяцев - не получая ответов от своих польских коллег.
Но все же есть два повода для упрека российской стороне от российских же граждан. Во-первых, не стоило так тянуть с решением вопроса. После двух месяцев переписки следовало проинформировать польскую сторону о том, что табличка все равно будет заменена, и провести эту замену заблаговременно, а не за два дня до встречи президентов. И во-вторых, ничто не мешало упомянуть в новой надписи о том, ради чего летели в Катынь погибшие поляки.
Эти две ошибки сильно помогли тем, кто хотел скандала.
Не все жаждут улучшения отношений между Россией и Польшей.
Есть в обеих наших странах политики, использующие образ врага - злого соседа. Этот нехитрый прием позволяет собирать голоса, не имея никакой конструктивной программы.
И идейные наследники тех, кто совершил преступление в Катыни, тоже не заинтересованы в сближении России и Польши: ведь основой этого процесса является полное и гласное расследование деяний коммунистической верхушки. Они тоже будут старательно раздувать любую искру раздора.
Для них отсутствие новостей в данном случае - плохие новости.
В недавнем прошлом инцидент с табличкой мог бы привести к замораживанию отношений на месяцы, а то и на годы. Нынешние руководители России и Польши выдержали «испытание на разрыв» и подтвердили неизменность политического курса.
На встрече было подтверждено намерение «довести до завершения вопрос передачи соответствующих материалов уголовного дела» - этот процесс идет, хоть и медленнее, чем хотелось бы.
И весьма обнадеживают слова Дмитрия Медведева о том, что «прорабатываются некоторые другие юридические аспекты, связанные с катынской трагедией».
Это очень важный момент. Как отметил польский президент, «политическая реабилитация, по сути дела, уже состоялась благодаря заявлению Государственной думы».
Но пока еще не решен вопрос о правовой оценке преступления и о реабилитации жертв. Государственная дума у нас, как известно, не предназначена для дискуссий. Если завтра ей велят принять совсем другое заявление - будьте уверены, не откажет.
Правовая оценка - вещь гораздо более устойчивая, ее заявлением Госдумы не отменишь.
Рассекречивание и передача документов, правовая оценка и реабилитация жертв - вот три вещи, которые необходимо сделать.
И тогда в заключение останется только процитировать слова президента России: «Я считаю, что все это в интересах будущего российско-польских отношений. И я считаю, что мы должны во имя будущего эту страницу перевернуть. Но так, чтобы она осталась в памяти и россиян, и поляков».
Ян Рачинский,
специально для «Новой»
12.04.2011
(мой полный одобрямс Яну Рачинскому из московского "Мемориала"):
http://www.novayagazeta.ru/data/2011/039/14.html
Ян Рачинский
Россия - Польша: перезагрузка?
Слова, сказанные Медведевым на встрече с президентом Польши, были и ожидаемыми, и неожиданными.
Можно сказать, используя старую пословицу, что главная хорошая новость о встрече президентов России и Польши состоит в отсутствии новостей.
Или, несколько утрируя, - главное достижение состоит в обманутых ожиданиях.
В обманутых ожиданиях тех, кто предвкушал скандал и всячески раздувал нелепый инцидент с надписью на памятном знаке.
А началось все с самоуправства частных лиц.
В ноябре прошлого года родственники нескольких погибших вместе с президентом Качиньским установили на камне, доставленном на аэродром по распоряжению смоленских властей, самодельную табличку. Эти действия не были согласованы ни с российскими, ни с польскими властями.
Надпись гласила: «Памяти 96 поляков во главе с президентом Республики Польша Лехом Качиньским, погибших в авиакатастрофе под Смоленском 10 апреля 2010 года по дороге на памятные мероприятия, посвященные 70-й годовщине советского геноцида в катынском лесу, совершенного над военнопленными офицерами Войска Польского в 1940 году». И подпись: «Объединение семей. Катынь 2010».
Говорят, что милиционеров, которые «не воспрепятствовали» установке таблички, уволили. Жаль, если так. Мне кажется, что это несправедливо. Вряд ли у них были четкие инструкции для столь неожиданной ситуации, а нормальному человеку свойственно уважать чувства родственников погибших.
Видимо, исходя из этого же уважения к чувствам, с заменой таблички не стали спешить. Скорее всего, если бы эту табличку прикрепили к какому-то из деревьев или если бы родственники установили собственный знак с той же надписью - никто бы и вовсе не стал реагировать на это самоуправство.
Однако в данном случае речь шла о государственном памятном знаке, и вряд ли можно считать допустимым, чтобы надпись на таком знаке самовольно устанавливал первый подсуетившийся.
А кроме того, в самодеятельной надписи было одно слово, которое не позволяло считать ее только выражением скорби. Это слово - «геноцид».
В последние годы этим термином злоупотребляют очень многие политики - увы, как правило, не по незнанию, а в сугубо конъюнктурных целях.
Расстрел советскими властями военнопленных польских офицеров был не геноцидом, а военным преступлением - которое, впрочем, тоже не имеет срока давности.
Российский МИД добросовестно пытался согласовать замену таблички на протяжении нескольких месяцев - не получая ответов от своих польских коллег.
Но все же есть два повода для упрека российской стороне от российских же граждан. Во-первых, не стоило так тянуть с решением вопроса. После двух месяцев переписки следовало проинформировать польскую сторону о том, что табличка все равно будет заменена, и провести эту замену заблаговременно, а не за два дня до встречи президентов. И во-вторых, ничто не мешало упомянуть в новой надписи о том, ради чего летели в Катынь погибшие поляки.
Эти две ошибки сильно помогли тем, кто хотел скандала.
Не все жаждут улучшения отношений между Россией и Польшей.
Есть в обеих наших странах политики, использующие образ врага - злого соседа. Этот нехитрый прием позволяет собирать голоса, не имея никакой конструктивной программы.
И идейные наследники тех, кто совершил преступление в Катыни, тоже не заинтересованы в сближении России и Польши: ведь основой этого процесса является полное и гласное расследование деяний коммунистической верхушки. Они тоже будут старательно раздувать любую искру раздора.
Для них отсутствие новостей в данном случае - плохие новости.
В недавнем прошлом инцидент с табличкой мог бы привести к замораживанию отношений на месяцы, а то и на годы. Нынешние руководители России и Польши выдержали «испытание на разрыв» и подтвердили неизменность политического курса.
На встрече было подтверждено намерение «довести до завершения вопрос передачи соответствующих материалов уголовного дела» - этот процесс идет, хоть и медленнее, чем хотелось бы.
И весьма обнадеживают слова Дмитрия Медведева о том, что «прорабатываются некоторые другие юридические аспекты, связанные с катынской трагедией».
Это очень важный момент. Как отметил польский президент, «политическая реабилитация, по сути дела, уже состоялась благодаря заявлению Государственной думы».
Но пока еще не решен вопрос о правовой оценке преступления и о реабилитации жертв. Государственная дума у нас, как известно, не предназначена для дискуссий. Если завтра ей велят принять совсем другое заявление - будьте уверены, не откажет.
Правовая оценка - вещь гораздо более устойчивая, ее заявлением Госдумы не отменишь.
Рассекречивание и передача документов, правовая оценка и реабилитация жертв - вот три вещи, которые необходимо сделать.
И тогда в заключение останется только процитировать слова президента России: «Я считаю, что все это в интересах будущего российско-польских отношений. И я считаю, что мы должны во имя будущего эту страницу перевернуть. Но так, чтобы она осталась в памяти и россиян, и поляков».
Ян Рачинский,
специально для «Новой»
12.04.2011