Пятница, 13-е
отдельное спасибо г-ну rualev-у за редкую возможность навсегда покончить со злой мачехой :)
Золушка закончила обрезать последний куст, и, устало сдув со лба челку, завершающим аккордом в последний раз щелкнула ножницами.
Над лесом лениво всходила багровая луна, разливая округ мертвенный свет.
"Сегодня пятница, 13-е" - вспомнила Золушка. И, довольная, улыбнулась.
Да еще и полнолуние впридачу.
В пятницу на тринадцатое ей особенно удавалась необычная форма кустов. Но сегодня она превзошла самоё себя - последний розовый куст преобразился в огромное сердце, усеянное пышными алыми цветами.
Золушка залюбовалась игрой лунных бликов на бархатных лепестках, почти забыв о предстоящем бале.
- Золушка! - раздался позади визгливый голос.
Бедная девушка вздрогнула и уронила ножницы.
- Опять бездельничаешь? - мачеха наступала, потрясая кулаками и брызгая слюной. - Завтра бал, а ещё не пришита оборка к моему платью! Ты чем здесь занимаешься, дармоедка?!
- Матушка, - робко пробормотала Золушка, отступая, - полюбуйтесь, как красиво я подстригла куст!
- Че-го?! - мачеха побелела от злости. - Ты еще смеешь пререкаться, мерзавка? Плевать я хотела на твой куст!
И мачеха, всегда выполняющая свои угрозы, действительно плюнула, пылая злобой, на изысканно подстриженный куст алых роз.
Золушка ахнула и прижала руки к груди: лепестки цветов на её глазах темнели, темнели... пока не сделались совсем чёрными.
- В дом! - не терпящим возражения тоном приказала мачеха и топнула ногой для пущей убедительности.
Золушка трясущимися руками пришивала оборку, заливая слезами нарядное платье; сердце переполняли тоска, печаль... и ещё какое-то неведомое доселе чувство.
"Розы... мои бедные розы... за что?!" - всхлипывала бедняжка.
Воздух перед камином сгустился; явственно запахло серой.
В густо-багровом воздухе материализовалась какая-то странная фигура в черном плаще, отдаленно напоминающая фею.
- Крёстная?... - опасливо спросила Золушка, всхлипывая.
- Я, я... - ворчливо отозвалась фея. - Я в образе, спешу на карнавал. Что опять случилось? В двух словах, я тороплюсь.
И фея раздражённо поправила маленькие рожки на пышных кудрях.
- Она погубила мои розы... и завтра меня наверняка не возьмут на бал!
Золушка зарыдала с утроенной силой.
Фея с некоторым трудом согнала с лица сочувствующее выражение и демонически расхохоталась. Золушка тут же прекратила рыдать и непонимающе уставилась на крёстную.
- Так-то лучше, - фея залихватски цыкнула зубом. Затем, выхватив из-под плаща пергамент, протянула Золушке. - Подписывай, и покончим с этим!
- Что это? - сиротка заплаканными глазами непонимающе уставилась на крёстную.
Фея возвела очи горе, издав тяжкий вздох, и на пальцах объяснила:
- Договор. "Навеки отдаю свою тоску и печаль (а так же дурацкие слёзы) в обмен на весёлую бессмертную душу". Подпиши.
И фея, ловко завладев рукой Золушки, острым когтем моментально проколола той палец (девушка только ахнула) и прижала его выступившей алой капелькой к документу.
Помахала пергаментом - для просушки - перед носом оторопевшей Золушки,
ловко отбила чечётку маленькими серебрянными копытцами и растаяла в воздухе.
Но тут же проявилась вновь:
- И не забывай - у тебя волшебные руки!
И пропала уже окончательно.
"Что бы всё это значило?... - Золушка, задумавшись, брела по дорожкам сада. - Крёстная, хотя и фея, но старенькая уже... Совсем, бедняжка, заговариваться стала..."
Ноги сами привели её к злополучному кусту. Глядя на черные розы, девушка по привычке хотела зарыдать от горя - но слёз, на удивление, не было. Толком не осознавая, что делает, Золушка подняла садовые ножницы и, задумчиво ими щелкая, отправилась в опочивальню к мачехе.
Мачеха резко пробудилась от сладких грёз, сквозь сон услышав странные звуки.
В тревожном свете луны перед её кроватью стояла Золушка с насупленным лицом и разметавшимися волосами, с садовыми ножницами в руках, собираясь в очередной раз недвусмысленно ими щёлкнуть.
Картина была до того нереальной, что мачеха просто онемела. Вопреки обыкновению, ни звука не вылетело из её разинутого в ужасе рта. Она лишь в панике сползла с пышного ложа и, подхватив подол ночного платья, бросилась бежать, не разбирая дороги.
То ли полная луна, то ли злополучная пятница, то ли ещё какая чертовщина - но оказалась мачеха перед тем самым кустом с черными розами. Сзади напирала хмурая Золушка, зловеще щёлкая огромными ножницами, впереди глухо шелестел куст - отступать было некуда.
Мачеха попыталась было закричать, но голос ей отказал.
Луна торжествующе заливала сад мертвенным светом.
В лесу зловеще заухала сова.
Злая женщина почувствовала, что розовый куст, шипастыми ветками уцепившись за ткань ночной сорочки, настойчиво тянет её к себе.
Она рванулась, но - бесполезно! И вот уже стебли оплели всю мачеху, яростно впиваясь отравленными шипами.
Она всё-таки сумела слабо вскрикнуть - перед тем, как исчезнуть навсегда...
Золушка открыла глаза и почувствовала, что наконец-то выспалась.
Она улыбнулась - день обещал быть чудесным!
И вдруг ей вспомнился ночной кошмар.
Она бросилась в сад - розовый куст в форме сердца пышно цвёл алыми цветами.
- Девочка моя... - растерянный голос отца заставил её обернуться. - Твоя мачеха оставила записку, что покидает нас навсегда вместе со своими дочерьми. Как же мы...
- Папенька! - Золушка счастливо рассмеялась. - Не пропадем! Я сейчас
быстро накрою стол к завтраку, а затем начнём готовиться к балу!
Золушка закончила обрезать последний куст, и, устало сдув со лба челку, завершающим аккордом в последний раз щелкнула ножницами.
Над лесом лениво всходила багровая луна, разливая округ мертвенный свет.
"Сегодня пятница, 13-е" - вспомнила Золушка. И, довольная, улыбнулась.
Да еще и полнолуние впридачу.
В пятницу на тринадцатое ей особенно удавалась необычная форма кустов. Но сегодня она превзошла самоё себя - последний розовый куст преобразился в огромное сердце, усеянное пышными алыми цветами.
Золушка залюбовалась игрой лунных бликов на бархатных лепестках, почти забыв о предстоящем бале.
- Золушка! - раздался позади визгливый голос.
Бедная девушка вздрогнула и уронила ножницы.
- Опять бездельничаешь? - мачеха наступала, потрясая кулаками и брызгая слюной. - Завтра бал, а ещё не пришита оборка к моему платью! Ты чем здесь занимаешься, дармоедка?!
- Матушка, - робко пробормотала Золушка, отступая, - полюбуйтесь, как красиво я подстригла куст!
- Че-го?! - мачеха побелела от злости. - Ты еще смеешь пререкаться, мерзавка? Плевать я хотела на твой куст!
И мачеха, всегда выполняющая свои угрозы, действительно плюнула, пылая злобой, на изысканно подстриженный куст алых роз.
Золушка ахнула и прижала руки к груди: лепестки цветов на её глазах темнели, темнели... пока не сделались совсем чёрными.
- В дом! - не терпящим возражения тоном приказала мачеха и топнула ногой для пущей убедительности.
Золушка трясущимися руками пришивала оборку, заливая слезами нарядное платье; сердце переполняли тоска, печаль... и ещё какое-то неведомое доселе чувство.
"Розы... мои бедные розы... за что?!" - всхлипывала бедняжка.
Воздух перед камином сгустился; явственно запахло серой.
В густо-багровом воздухе материализовалась какая-то странная фигура в черном плаще, отдаленно напоминающая фею.
- Крёстная?... - опасливо спросила Золушка, всхлипывая.
- Я, я... - ворчливо отозвалась фея. - Я в образе, спешу на карнавал. Что опять случилось? В двух словах, я тороплюсь.
И фея раздражённо поправила маленькие рожки на пышных кудрях.
- Она погубила мои розы... и завтра меня наверняка не возьмут на бал!
Золушка зарыдала с утроенной силой.
Фея с некоторым трудом согнала с лица сочувствующее выражение и демонически расхохоталась. Золушка тут же прекратила рыдать и непонимающе уставилась на крёстную.
- Так-то лучше, - фея залихватски цыкнула зубом. Затем, выхватив из-под плаща пергамент, протянула Золушке. - Подписывай, и покончим с этим!
- Что это? - сиротка заплаканными глазами непонимающе уставилась на крёстную.
Фея возвела очи горе, издав тяжкий вздох, и на пальцах объяснила:
- Договор. "Навеки отдаю свою тоску и печаль (а так же дурацкие слёзы) в обмен на весёлую бессмертную душу". Подпиши.
И фея, ловко завладев рукой Золушки, острым когтем моментально проколола той палец (девушка только ахнула) и прижала его выступившей алой капелькой к документу.
Помахала пергаментом - для просушки - перед носом оторопевшей Золушки,
ловко отбила чечётку маленькими серебрянными копытцами и растаяла в воздухе.
Но тут же проявилась вновь:
- И не забывай - у тебя волшебные руки!
И пропала уже окончательно.
"Что бы всё это значило?... - Золушка, задумавшись, брела по дорожкам сада. - Крёстная, хотя и фея, но старенькая уже... Совсем, бедняжка, заговариваться стала..."
Ноги сами привели её к злополучному кусту. Глядя на черные розы, девушка по привычке хотела зарыдать от горя - но слёз, на удивление, не было. Толком не осознавая, что делает, Золушка подняла садовые ножницы и, задумчиво ими щелкая, отправилась в опочивальню к мачехе.
Мачеха резко пробудилась от сладких грёз, сквозь сон услышав странные звуки.
В тревожном свете луны перед её кроватью стояла Золушка с насупленным лицом и разметавшимися волосами, с садовыми ножницами в руках, собираясь в очередной раз недвусмысленно ими щёлкнуть.
Картина была до того нереальной, что мачеха просто онемела. Вопреки обыкновению, ни звука не вылетело из её разинутого в ужасе рта. Она лишь в панике сползла с пышного ложа и, подхватив подол ночного платья, бросилась бежать, не разбирая дороги.
То ли полная луна, то ли злополучная пятница, то ли ещё какая чертовщина - но оказалась мачеха перед тем самым кустом с черными розами. Сзади напирала хмурая Золушка, зловеще щёлкая огромными ножницами, впереди глухо шелестел куст - отступать было некуда.
Мачеха попыталась было закричать, но голос ей отказал.
Луна торжествующе заливала сад мертвенным светом.
В лесу зловеще заухала сова.
Злая женщина почувствовала, что розовый куст, шипастыми ветками уцепившись за ткань ночной сорочки, настойчиво тянет её к себе.
Она рванулась, но - бесполезно! И вот уже стебли оплели всю мачеху, яростно впиваясь отравленными шипами.
Она всё-таки сумела слабо вскрикнуть - перед тем, как исчезнуть навсегда...
Золушка открыла глаза и почувствовала, что наконец-то выспалась.
Она улыбнулась - день обещал быть чудесным!
И вдруг ей вспомнился ночной кошмар.
Она бросилась в сад - розовый куст в форме сердца пышно цвёл алыми цветами.
- Девочка моя... - растерянный голос отца заставил её обернуться. - Твоя мачеха оставила записку, что покидает нас навсегда вместе со своими дочерьми. Как же мы...
- Папенька! - Золушка счастливо рассмеялась. - Не пропадем! Я сейчас
быстро накрою стол к завтраку, а затем начнём готовиться к балу!