Киев Бессарабка Часть 8.
1958 год. Сосед дядя Алик, мама и папа на Прозоровской. Сейчас на месте частных домов за их спинами находится вход на станцию метро «Дворец спорта».
Наша Прозоровская в те годы, несмотря на близость к Крещатику, была тихой, малолюдной, с изредка проезжающими автомобилями улицей. Вдоль тротуаров росли старые липы. В июне, когда они зацветали, их запах наполнял все вокруг, проникал через открытые окна в дома, дурманил и пьянил.
Но к началу спортивных праздников или футбольных матчей, тихая Прозоровская оживала, наполнялась толпами возбужденных болельщиков, спускающихся вниз к стадиону и занимавших не только оба тротуара, но и всю проезжую часть улицы.
Спустя какое-то время толпа редела, ускоряла шаг, и дома включали маленький черно-белый телевизор «Знамя», рассаживали по местам, как в кинотеатре, соседей, у которых телевизоров еще не было, и начинали смотреть трансляцию футбола. Маленькая комната наполнялась азартом, эмоциональными возгласами и комментариями.
И когда на экране телевизора, нападающий киевского «Динамо», овладев мячом, обходя защиту, еще только пробивался к воротам соперника, мы уже знали, что мяч попал в ворота по взрыву радостных криков «Гол!», доносившихся с трибун стадиона. Шум торжествующих трибун доходил до нас быстрее телевизионного сигнала.
Республиканский стадион до реконструкции, начатой в 1966 году.
По окончании матча, я взбиралась на стул у окна и с интересом разглядывала людей, поднимающихся в вечерних сумерках вверх по улице к трамвайным и троллейбусным остановкам.
Но еще больший интерес вызывали у меня праздничные толпы людей, появляющиеся на Прозоровской после демонстраций трудящихся 7 ноября и 1 Мая.
Колонны демонстрантов в те годы стекались с Печерска, Владимирской и Подола на Крещатик и шли мимо правительственных трибун возле здания Горсовета в сторону Красноармейской.
1 Мая 1970 года.
7 ноября 1973 года.
Когда в конце 70-х порядок прохождения колонн поменяли и стали ходить с Бессарабки, в Киеве долго жила шутка, что народ 60 лет Советской власти ходил «не туда».
Трудящиеся демонстранты шли по Крещатику под марши духовых оркестров, размахивая флажками и надувными шариками.
Вдоволь накричавшись «Ура!» в поддержку бесконечным « Да здравствует…» и « Хай живе…», которые дикторы хорошо поставленными голосами призывно произносили в микрофоны, размножаясь во всех громкоговорителях на фонарных столбах, люди расходились по соседним улицам.
По Прозоровской нарядная толпа шла уже свернув транспаранты и опустив вниз портреты вождей на длинных палочках, предвкушая продолжение праздника дома или в гостях. За щедро накрытыми столами, произносились тосты, звенели хрустальные рюмки и в тарелки раскладывался приготовленный накануне в больших эмалированных мисках винегрет или салат оливье.
А кому домой идти было далеко или не хотелось, оседали с водкой и бутербродами на пустых трибунах доступного тогда в любое время пустого стадиона, или прятались в зарослях Черепановой горы. В праздник 1 Мая такие посиделки назывались вполне по-революционному - «маевками».
Еще одной причиной скопления большого количества людей на нашей улице был новенький Дворец спорта. Торжественно открытый 9 декабря 1960 года, он был чуть ли не единственным в Киеве зданием, имеющим такой современный и респектабельный облик. По праздникам его фасад разукрашивали лозунгами и портретами, а во всю длину крыши постоянно красовалась надпись: « Вперед до комунiзму!».
Начало 60-х. Новенький Дворец спорта.
Вокруг Дворца спорта сразу же начали усердствовать киношники. Улица то и дело вспыхивала ярким светом мощных прожекторов. В их лучах на парапете фонтана танцевали балерины в перьях. Пожарные машины поливали несчастных актеров, имитируя дождь. Те, промокшие насквозь часами бегали по лестнице от Дворца к стадиону вверх и вниз. Режиссеры кричали в трубы громкоговорителей, ассистенты хлопушками отмечали новые дубли. За всем этим интересно было наблюдать, но для каких фильмов это снимали, я до сих пор так и не знаю.
Предприимчивые соседки теперь работали билетершами во Дворце спорта. Все живущие в нашем дворе даже в зимние морозы без верхней одежды проскакивали в подворотню, перебегали улицу, бегом поднимались по ступенькам к большим стеклянным дверям, подмигивали знакомой соседке, проверяющей билеты и смотрели, что кому нравилось.
60-е. Балет на льду.
60-е . Соревнования по фигурному катанию в Киевском Дворце спорта.
А нравился тогда всем балет на льду. Этого красочного зрелища в 60-е было в достатке. Лучше балета были только соревнования по фигурному катанию, которые показывали по телевизору. Выступления фигуристов сопровождались красивой музыкой и ее, вместе с ремарками спортивных комментаторов, записывали на пленку первых бытовых магнитофонов, приставив к динамику телевизора тяжелый серый микрофон больше похожий на гантелю.
Появившийся в доме большой ящик с откидывающейся лакированной крышкой и драпированными веселенькой желтой тканью динамиками, на которых, подобно броши, висела лихая, сверкающая золотом надпись «Днепр», был чудом современной техники. Но что он мог воспроизводить? Готовых записей не было и медленно вращающиеся бобины перематывали по полкилометра магнитофонной ленты с записями песен и стихов в моем исполнении или нестройного хора захмелевших гостей на каком-нибудь семейном празднике.
Во Дворце спорта спортивных мероприятий было немного, о проведении концертов еще не додумались. И, кроме балета, чтобы как-то занять помещение, там стали показывать фильмы.
Мама привела меня на обожаемый ею трофейный немецкий фильм «Девушка моей мечты». Фильм шел без перевода и, кроме песенки, которую мама всегда напевала, он мне не понравился. Спустя лет десять, просматривая по телевизору премьеру сериала «Семнадцать мгновений весны» я с чувством глубокого удовлетворения отметила про себя, что Штирлицу этот фильм тоже не понравился.
Но потом были «Операция Ы» и «Кавказская пленница». И это был восторг и счастье, и бесконечные повторные просмотры этих совсем новых, необычных и смешных комедий.