Почему я выхожу из "Левого Фронта"
Я вступил в Левый Фронт в 2007 году. До этого я долго присматривался, к кому присоединиться. В том числе, и к АКМ. Меня смущала только ярко выраженная «молодёжность» движения. Все сомнения развеялись, когда мой однокурсник сообщил, что Сергей Удальцов вырос из коротких штанишек АКМ и создаёт новую организацию.
Я связался с Сергеем и только по случайности не оказался на съезде того же года. Присоединился к организации через пару недель после съезда. В один из первых же дней был завинчен за участие в акции. Три десятка левофронтовцев вышли на брусчатку Красной Площади с требованием отставки правительства.
Помню, тогда состоялся диалог с полицейским, где я поинтересовался у него, что он будет делать, если выйдет не 30, а 300 или 3000 человек? Он сказал, что и тогда всех повинтят - сил хватит. Я заметил, что, рано или поздно, винтить запарятся. На что он ответил, что, когда запарятся - пойдут вместе с нами флагами махать.
2012-й показал, что не пойдут. Или запарились недостаточно. Хотя мы старались. Раз за разом мы выходили на АПД, привлекая внимание к организации. Несчётное количество часов провели активисты организации в обезьянниках и «на сутках».
Эта стратегия дала результат: в период болотной революции Левый Фронт оказался наиболее отмобилизованным и мощным отрядом несистемной левой и по праву занял своё место на левом фланге протеста.
Увы, уже тогда мне стало очевидно, что мои товарищи, в массе совей, совершенно не готовы выстраивать разумную политическую стратегию организации, основанную на анализе ситуации и перспектив её развития, а предпочитают реактивное действие, чем обрекают организацию на роль, в лучшем случае, массовки, но не исторического субъекта. На памятном многими совещании в Фаланстере почти все участники говорили о том, что вот, наконец-то наши усилия увенчались успехом - но дальше этой констатации никто не шёл. Выйдя вдруг на свет после нескольких лет подземелья, руководство левых организаций закономерно проявило беспомощную слепоту. В будущее смотреть никто не желал; более того, сам разговор об этом вызывал у многих недоумение.
А, между тем, возможности для обострения ситуации были. Можно было, к примеру, потребовать с трибуны митинга на проспекте Сахарова освободить Удальцова, находящегося тогда «на сутках» по выдуманному обвинению. Можно было призвать участников к пикетированию Мосгорсуда, до тех пор, пока Сергея не отпустят. Удальцов рассчитывал на нас в этот момент. Но организаторы митинга, включая Сахнина, предательски вырезали из обращения Удальцова к участникам митинга слова о том, что они должны сделать всё возможное, чтобы добиться освобождения политзаключённых. Вырезали - потому, что посчитали эти слова - провокацией.
Затем был Праздник непослушания, после которого ряд отличившихся товарищей, включая вашего покорного слугу, оказались в застенках. Удальцов и Развозжаев пребывают там до сих пор, в тщетной надежде, что товарищи освободят их. Способен ли ЛФ сегодня на это? Вопрос риторический.
О возможных проблемах с законом я ещё один бывший член ЛФ Олег Прудников говорили с Удальцовым в конце 2012 года. На все опасения Сергей ответил в таком духе, что, дескать, когда посадят - тогда и будем думать. И это при том, что переговоры с различными спонсорами шли полным ходом, и вообще организация была на подъёме. Считаю, что Сергей проявил поразительную, если не сказать - преступную, близорукость в этом моменте.
Уже на втором съезде ЛФ я был избран в Совет. Там же была принята и пригаринско-сахнинская программа ЛФ - громоздкий, неудобочитаемый и малоинтересный документ. К тому же, он вызвал немало споров, а альтернативный вариант программы, подготовленный товарищами из Ростова-на-Дону, вообще не рассматривался. По убеждению многих, эта (пригаринская) программа совершенно не отвечала задачам революционной организации и являлась набором благих пожеланий. Но в тот период, используя различные манипуляции (очередность голосования, выступлений, делегирование голосов), Удальцову почти всегда удавалось провести нужное ему решение. Так случилось и в этот раз.
На третьем съезде организации, проходившем в том самом 2012 году, обозначился резкий крен в сторону «общедемократического» протеста. Удальцов сумел отстоять своё право заседать в КСО, вопреки мнению большинства делегатов - с использованием всё тех же хитрых трюков. Увы, в результате голос Сергея в КСО закономерно затерялся в толпе статусных либералов. Уже тогда многие активисты задумались о будущем организации, которая всё больше становилась придатком либеральной оппозиции. Было заявлено об образовании Левой платформы и Марксистской платформы. Я презентовал Чёрный флаг ЛФ и заявил, что, в таком случае, буду создавать анархо-коммунистическую платформу. В итоге было принято верное, в принципе, решение - запретить создание платформ и определить эту деятельность как фракционизм. Но проблема решена не была. К Митиной и Сахнину, составлявшие малый круг при Удальцове, добавились какие-то совсем уж непонятные люди типа братьев Печеневых, один из которых, без какого-либо опыта членства, был даже избран в Исполком. Все эти изменения также были восприняты негативно массой активистов, периодически появлялись разговоры, что организацию продали.
Но ЛФ сумел переварить и это. Обрушившиеся на наши головы репрессии быстро отсеяли разного рода авантюристов, оставив в рядах только выдержанных и проверенных людей. Расставания случались, и случались постоянно - значительное количество людей покинуло организацию конкретно из разногласий с лидером. Но, в целом, серьёзных кадровых потерь удалось избежать, и даже появились новые люди.
В 2014 году прошёл 4 съезд ЛФ. Организация съезда была поручена мне. Фактически, львиную долю организационной работы взял на себя товарищ Кузьмин. Нами была представлена Съезду новая парадигма Левого Фронта - неавторитарной организации, построенной на принципах равноправия и сотрудничества, с широким использованием методов проектно-ориентированного управления. Увы, в том числе и по моей вине, эта парадигма так и не стала достоянием актива организации, что привело к фактическому параличу деятельности.
Нам удалось избежать раскола по украинскому вопросу. Организацию покинула только Дарья Митина, которая предпочла скучным посиделкам в душном зале пьянку в компании газпромовских генералов, о чём открыто написала в своём блоге. «Отвалилась» ещё некоторая часть людей, по различным мотивам, но, в целом, кадровый костяк удалось сохранить.
Увы, такое единство продержалось недолго. В отсутствие общепринятой и разделяемой всеми стратегии активисты и региональные отделения начали плясать кто в лес, к по дрова. В такой ситуации может помочь слаженная работа, обсуждение, дискуссия - но обеспечить подобную деятельность в очном режиме не позволило финансовое положение организации.
С момента моего избрания на пост координатора Исполкома по идеологической работе я пытался наладить хоть сколько-нибудь эффективное взаимодействие в рамках группы. Эти попытки также, увы, оказались безуспешными. Также пытался инициировать вопрос обсуждения новой программы организации. Увы, этот вопрос оказался неинтересен большинству участников почтовой рассылки. Так же, как и вообще вопрос о дальнейшем развитии организации и преодолении кризиса. Дискуссии не получилось.
Организационная работа также была полностью провалена. На общероссийскую акцию в поддержку политзаключённых, которая должна была стать смотром наших сил, отозвались считанные регионы.
Организация деградирует, и не предпринимается никаких попыток эту деградацию остановить. Последней попыткой было моё предложение на 5 съезде о ликвидации Фронта. Невыносимо смотреть на то, как могущественная и мощная организация превращается в политического карлика, чтобы медленно исчезнуть с небосклона, как облачко. Гораздо более действенным актом было бы принять решение о роспуске. В конце концов, как заявила Стася Удальцова, Левый Фронт сегодня - это миллионы ограбленных и обездоленных. Вот и нужно вернуть им это имя! Мы не имеем никакого морального права так называться. У кого есть сомнения - прогуглите «левый фронт калькутта». Посмотрите, что такое - ЛЕВЫЙ ФРОНТ.
Естественно, всё последнее время я не прекращал и теоретическую работу. По моему глубокому убеждению, которое я не раз высказывал, грядущая революция а) неизбежна б) не будет пролетарской. Пролетариат - гегемон индустриального мира и сегодня является реакционным классом. Экономику будущего будет создавать новый класс, который создаётся сегодня. Наша задача - помочь ему в обретении классовой субъектности.
Вместо этого в последней резолюции съезда опять содержатся слова о пролетариате и необходимости выступления на его стороне. Речь идёт о какой-то части пролетариата, выделяющейся из общей массы.Хочу только заметить, что точно также когда-то учёные не признавали пролетариат в качестве отдельного класса, считая его частью крестьянства. История повторяется. Нынешние марксисты точно также не хотят видеть перерождения пролетариата, изменений в структуре общественного производства, появления нового, постиндустриального экономического уклада.
Таким образом, Левый Фронт подтверждает приверженность вековым традициям и решительно отказывает себе в праве вершить историю. Подобно генералам, готовящимся к прошедшей войне, Левый Фронт готовится к революции столетней давности. Все мои попытки донести до делегатов мысль о том, что необходимы принципиально новые формы и методы работы, потерпели фиаско. Предпочтение отдано декларациям о необходимости «расширить» и «углубить».
Вдобавок ко всему, не предложено ни одного решения стоящих перед организацией проблем. Съезд прошёл в абсолютно штатном режиме. Не сформировано никаких рабочих групп. Не поставлено никаких целей, не сформулировано никаких задач. Резолюция носит абстрактный и декларативный характер.
Решение покинуть ЛФ даётся мне с тяжёлым сердцем. Но я не могу состоять в организации, если я не уверен на сто процентов в том, что она идёт в верном направлении. Считаю, что это нечестно по отношению к товарищам. Сегодня же я уверен на все сто, что она идёт просто в другую сторону - если вообще идёт.
По моему убеждению, Левый Фронт сегодня не является организацией, которая в состоянии стать хоть в какой-то степени субъектом революционного действия. Возможно, время покажет, что я заблуждаюсь. Несмотря ни на что, я искренне желаю товарищам удачи.
Отдельно хочу заявить о том, что я не планирую присоединяться к Левому блоку или Оргкомитету Николая Соснова. Считаю создание этих объединений политической ошибкой. Если бы участники этих проектов, вместо раскольнической деятельности, приняли бы участие в дискуссии по развитию организации, и, в том числе, приехали бы на Съезд - возможно, он оказался бы более результативен. Однако я также желаю товарищам, участвующим в этих проектах, удачи.
Со своей стороны заявляю, что готов к взаимодействию с любыми левыми, прогрессивными силами по различным вопросам. Надеюсь, буду полезен тем или иным левым изданиям в качестве автора.
Сейчас я планирую сосредоточиться на разработке «Программы 4/20». В ближайшее время я надеюсь сподобиться написать некий набросок этой программы, и передать его экономистам для формирования полноценной социально-экономической парадигмы на основе указанного принципа. Со своей стороны я планирую заняться вопросом донесения этой концепции до широких масс, с использованием рекламных и маркетинговых технологий. Возможно, подготовлю политический манифест. Создавать отдельное политическое движение на данном этапе целесообразным не считаю, напротив, уверен, что эта программа должна стать объединяющей для всех левых прогрессивных сил. Но при этом, возможно создание некоего сетевого проекта, который я бы назвал «Освобождение труда». В рамках этого проекта можно было бы обсудить и выстроить концепцию досконально.
Вторым направлением моей работы станет разработка концепции нового революционного класса, выявлению его и выделению сущностных черт этого гегемона будущего. В этом направлении я приветствую любых левых, которые готовы отказаться от концепции пролетарской революции и поучаствовать в формировании указанной парадигмы.
Ну и, естественно, я готов предложить свои усилия в качестве методиста, менеджера или преподавателя любой организации, которая возьмёт на себя тяжёлый труд по организации Школы активистов. Считаю этот проект необходимым и прорывным.
Когда я, придя в организацию, дал Алексею Сахнину прочесть собственный опус, посвящённый моему виденью ситуации, он презрительно бросил мне: «Да ты ведь нац-пат». Как я понимаю сейчас, Лёша был абсолютно прав в своём презрении. Благодаря Сахнину и многим другим товарищам я стал убеждённым коммунистом, и, думаю, останусь им навсегда. В отличие от товарищей, которые под влиянием войны на Украине сместились в прямо противоположном направлении. Сегодня я возвращаю тебе, Алексей, твоё презрение.
Когда-то я с осуждением воспринимал известия о том, что тот или иной товарищ покинул организацию. Мне казалось, что в этом есть проявление если не трусости, то какого-то избыточного чувства собственной важности. Если ты считаешь, что организация идёт не туда, говорил я тогда, приложи усилия и направь её в верном направлении. Увы, бывают ситуации, когда эта задача представляется невыполнимой.
Верность флагу очень важна. Но, на мой взгляд, верность революции - важнее. Так вышло, что сегодня, по крайней мере, для меня, эти вещи - революция и ЛФ - оказались в разных сторонах. Повторюсь: рад был бы ошибиться, но на данный момент, увы, дело обстоит именно так. И, по моему мнению, ЛФ в существующем виде категорически не способен ликвидировать этот разрыв и стать революционной организацией. Для этого нет совершенно никаких предпосылок. Нет ни кадровых, ни организационных, ни финансовых ресурсов. А, главное - кроме застарелых лозунгов про пролетариат нет никакого иного содержательного посыла, который можно было бы предложить обществу. И нет никаких попыток выработать этот посыл, особенно если приходится выходить за рамки, очерченные маркстистами столетней давности.
Я не могу сказать, что сделал всё, что от меня зависело. Но усилий было вложено немало. В конце концов, я больше не капитан этого корабля - поэтому имею полное право сойти на берег.
Но вы там держитесь.
Всего доброго, хорошего настроения и здоровья.
14.06.2016