БОРДЕЛЬ НА УЛИЦЕ ПОБЕДЫ
Очередная запись по теме "высочайшей советской духовности". О том, как проводила свой досуг совдеповская номенклатура и прочие "добропорядочные советские граждане" в 1960-е гг. Стандартный такой набор с хождениями по подпольным борделям.
Насколько мне известно, в нашем городе в "благословенные 70-е" имел место похожий инцидент. Только там "местом неформальных встреч" служил специально оборудованный гараж, а платой за "услуги" служили квартиры, хлебные должности и прочие блага. Об этом я уже писал ранее:
http://d-v-sokolov.livejournal.com/179370.html
С точки зрения дня сегодняшнего, все это, возможно, и сущие мелочи. Тем не менее, хочется сказать потенциальным критикам: на современность кивать совершенно безсмысленно, т.к.:
-Во-первых, нынешнее положение дел - прямое следствие и продолжение презренной советчины, а нынешняя "элита" является в действительности все той же большевистской номенклатурой, сменившей идеологический окрас и разбежавшейся по разным партиям, к тому же немного разбавленная вчерашними криминальными элементами 90-х.
-Во-вторых, при всех своих недостатках современные "эффективные менеджеры" свои пристрастия
как-то не особенно и скрывают, в отличие от краснознаменных предшественников, которые в урочное время "клеймили пороки буржуазного общества", а после отправлялись предаваться этим самым порокам. Следовательно, нынешние коррупционеры-развратники от власти как ни парадоксально, выглядят более честными, нежели старадающая теми же самыми патологиями советская номенклатура, у которой слова всегда столь кардинально разнились с делами.
__
БОРДЕЛЬ НА УЛИЦЕ ПОБЕДЫ
Это документальные воспоминания оперативника ленинградского угрозыска с почти сорокалетним стажем, кинолога, этнографа Данцига Балдаева. Хорошо известны опубликованные у нас, а также в ФРГ, Венгрии шесть его книг, альбомов о жизни, нравах мира криминала и милиции. Этот материал автор адресует прежде всего тем, кто и сегодня еще ностальгически вздыхает: «Что б ни говорили, а раньше не было у нас такого разврата, все было куда чище и лучше!..»
Шел 1963 год. Судья вела первый процесс об организации подпольного публичного дома внешне спокойно, но, чувствовалось, точно следовала инструкциям сверху. В передних рядах сидели 20-25 проституток, преимущественно молодые и довольно привлекательные на первый взгляд женщины. Из клиентов пригласили лишь 12-15 человек, в основном «мелкую рыбешку», высокопоставленных партийных, профсоюзных, хозяйственных бонз, «генералитета» из МВФ и армии, прочих - не было, кто-то об этом позаботился, хотя суд имел закрытый характер...
МАДАМ БЕЛ0УС0ВА И ЕЕ «ПРЕДПРИЯТИЕ»
Организатор притона Мария Белоусова была полноватой, приличной на вид дамой, с седеющими темно-русыми волосами, со следами былой красоты. Бывший торговый работник умела со вкусом одеться, уверенно держалась с людьми любого круга, обладала несомненным психологическим чутьем.
Имела «Москвич», который предпочитала водить сама, была замужем, но бездетна. Открыла просто классический, прямок как у Куприна, притон: знакомилась с десятками девушек, молодых женщин на пляжах, в банях, в парикмахерских, в общежитиях предприятий и вузов, отбирая самых стройных, смазливых и по тем или иным причинам нуждавшихся в деньгах.
В числе постоянных мест вербовки девушек у Белоусовой были десятки адресов: например, так называемое среди блатного люда общежитие «Под красным одеялом» фабрики «Красное знамя», «Филадельфия» - общежитие фабрики им. Петра Анисимова, «Сучий домик» - общежитие фабрики им. Веры Слуцкой, «Клубные соски»- областное культпросветучилище, «Дом интердевочек» - общежитие Института им. Герцена, «Кульсоски» - общежитие Института культуры им. Н. К. Крупской, ряд других общаг, конкретные парикмахерские, столовые, рестораны различные подразделения Главленинградстроя и т. п.
Для обработки мадам Белоусова, как ее называли, приглашала кандидаток к себе в гости, завязав знакомство и тонко расточая им комплименты. Как отмечали позже оперативники, из материалов уголовного дела следовало, что почти на 80 - 90 процентов попадались на удочку девушки из многодетных бедных рабоче-крестьянских семей, а также семей, где недоставало одного из родителей, девушки-лимитчицы, не прошедшие по конкурсу в вуз или техникум, и т. д. В числе же клиентов значились люди как семейные, так и одинокие, нередко - люди с положением в обществе и с достаточно толстым кошельком.
Мужчинам с достатком поскромней - на игру в любовь с проституткой отводилось не более часа, стоило это 30 - 50 рублей. Из них половину забирала мадам, вторую часть - проститутка. Богатый уважаемый клиент за подпольные утехи платил 90-150 рублей за ночь.
При доплате и необходимости посетителям выдавались иностранные препараты для усиления потенции. Многим в силу возраста это было необходимо... Опоздавших к условленному часу не пускали в квартиру, двери которой напоминали двери крепости.
У Белоусовой работала служанка, в обязанности которой входило менять белье
после каждой пары, накрывать стол с закуской и вином, убирать квартиру, носить белье в прачечную. Кроме «обязательной программы», Белоусова занималась также устройством криминальных
абортов. При первоначальных обысках в квартире-притоне обнаружили между окнами пару сморщенных, замотанных в бумагу и тряпье абортированных плодов 4-5 месяцев от зачатия.
Кроме того, в двух больших холодильниках нашли около 40 литров коньяка, водки, вина, массу балыков, твердокопченых колбас, окороков, осетрину, икру красную и черную, шоколад, конфеты, торты, фрукты, и это при пустых магазинах и тотальном дефиците... А также 45 тысяч
рублей, альбомы с фотографиями проституток, «бухгалтерские» книги Белоусовой.
Знакомясь с материалами уголовного дела, начинаешь сомневаться, что в то время в стране «секса не было». У клиентов во время развитого социализма были те еще фантазии...
«ЖРИЦЫ ЛЮБВИ»
Зоя Л. работала парикмахером, Лена М. училась на 2-м курсе пединститута. Находясь у мадам на счету приближенных, как-то раз самостоятельно «подцепили» клиента и в назначенный час прибыли на такси на ул. Победы. 13. Сходив в душ, быстро разделись. Лена легла с клиентом... Тогда она еще не знала, что за ними из старинного дубового шкафа наблюдает некий контр-адмирал Балтфлота в отставке, по возрасту уже имевший определенные сексульные проблемы. Едва парочка, закончив половой акт, удалилась, как адмирал абсолютно голый выскочил из своего убежища и, держась за свой детородный орган, закричал: «Давай сюда девку!» Настал черед Зое работать.
Однако старый морской волк явно переоценил свои возможности. Мадам пришлось сделать ему укол «золотой иглой», и только после этого, спустя час «тяжелой работы», Зое удалось чудо.
Как вспоминала Зоя Л. позже на допросах, за время «работы» у Белоусовой она хорошо оделась, обулась, чего не имела раньше. Даже завела счет в сберкассе, подкопила деньжат на свадьбу - жених, курсант-красавец ЛАУ-2, естественно, и предположить бы не мог, чем на самом деле занимается его невеста...
Клава С. и Настя М. были простыми штукатурами-малярами. Белоусова познакомилась с девушками в Доме отдыха в поселке Репино. Милое место под Питером. Обрисовав им выгоды - «когда-то была я такой же, как вы, жила в общаге, а сейчас имею абсолютно все» - пригласила к себе, снабдив порнографическими журналами. Потом Настя «поработала» у мадам с каким- то полковником, получила за труды тридцать рублей - треть месячной зарплаты.Рассказала Клаве. Та переспала с другим офицером, заработав те же деньги. И поехало...
... Сожитель Белоусовой, заведующий большим хозяйственным магазином Станислав Степанович,
на Литейный, 4 лишь после повторной грозной повестки следователя. Невысокий, лысый, с рыжеватыми бакенбардами, человек этот более всего напоминал кабанчика своим круглым животиком и
двойным подбородком. Постоянно потел, вытирая короткую волосатую шею платком. Сначала все
отрицал. И лишь после очных ставок с рядом девушек, в том числе с Клавой С. и Настей М., вновь обрел память.
Путанки оказались крайне недовольны им.
«Мы буквально плевались, ложась с ним, - вспоминали они. - Этот «сердечный друг» Белоусовой, когда спал с Настей, требовал, чтобы Клава запускала палец в его заднепроходное отверстие и крутила, и лишь после этого с поросячьим визгом кончал».
Потный, противный, толстой, он еще и обладал изощренной фантазией. Поэтому «сдавали» его девушки
легко, почти с удовольствием.
Разные были девушки, разные клиенты... Пришлось допрашивать и подполковника из штаба ЛенВО. Начальственная спесь быстро слетела с него: трясясь как осиновый лист, он обещал дать любые показания, просил лишь «не губить» его такую великолепную 23-летнюю карьеру, не передавать
штаб. По делу привлекались и другие высокопоставленные офицеры-штабисты, но преимущественно женатые люди, двое из них имели дочерей не старше тех девиц, с которыми развлекались за деньги. И все оказались до омерзения трусливы, относительно сообщения на службу и домой
Кстати, устойчивое семейное положение было присуще и некоторым «жрицам любви». Среди прочих на допросы вызывали миловидную женщину, мать двоих детей, домохозяйку Веру Семеновну. Муж - токарь-универсал завода «Большевик». Однажды к ней в очередной раз позвонила мадам, попросила прибыть к 14.00 без опоздания, намечался очень солидный клиент, время у которого рассчитано по минутам, вечером он улетал в Норильск. Вера Семеновна оставила детей под присмотром соседки, явилась, как условились. Ее уже ждал невысокий мужчина лет пятидесяти с залысиной. Вера Семеновна сделала с ним «один заход», по второму разу - минет, как было заказано. Получила за все 70 рублей. Заработав, по дороге обратно домой купила мужу бутылку водки, детям - шоколадных конфет, пять рублей отдала соседке.
Нормальные семейные интересы, нормальная супруга...
«МОРГУНЧИК» ДЛЯ ЗАВМАГА
Список путанок насчитывал примерно сорок человек.
Любопытно, что Белоусова - женщина начитанная, придумала каждой «работнице» определенную эффектную звучную кличку. Здесь были Ариадна, Белла, Виргиния, Виолетта, Изольда, Клеопатра, Жанна, Нефертити, Раймонда, Ева. Кстати, был выстроен и менструальный график проституток, дабы не случалось накладок. Сервис, как мы уже говорили, тоже был почти европейским.
Матильда (она же Маша) вспоминала: «Клиенты приходили в основном 40- 50 лет и старше. В основном при деньгах. Очень любили минеты».
Из протокола допроса Регины (Раи): «К Марии Ивановне приехали четверо ее близких старых друзей из Норильска. Солидные, шикарно одетые, с золотыми перстнями, с драгоценными камнями на пальцах. Заняли они пару номеров в «Астории», и, судя по всему, кошельками им служили кожаные портфели. Прикатили северяне на какие-то партийные курсы, и каждый взял, очевидно, для лучшего усвоения материалов партии и правительства по две девочки у Белоусовой. Мы по очереди делали минет. Один, назвался Андреем Ивановичем, очень любил оральный секс, говорил, что это ему необходимо для здоровья. Когда он спал с Элеонорой, Бэла делала ему «сулико». Нравилось ему и чередовать оральный и анальный секс. Большой был выдумщик...»
Явно с примесью южных кровей путана Марта призналась, как очередной ее клиент, завмаг продовольственного магазина, просил ее при минете, закрыв глаза, щекотать ему ресничками головку
полового члена, с удовольствием извергая затем свою сперму прямо ей в глаза, это называлось «моргунчик».
Постепенно они стали как бы постоянными партнерами, но в притоне. Марта приводила к нему «по-дружески» некоторых знакомых молодых девушек, ищущих легких заработков, и он платил им
всем деньгами или продуктами. Одним из ранних партнеров завмага была сама
мадам Белоусова, по словам Марты, большая мастерица в своем деле.
Путанки Валя и Вера, студентки, припомнили посещение притона тремя гостями с Камчатки.
«Под тихую симфоническую музыку, при горении одной лампочки в люстре (специально) они возжелали, после выпивки, устроить «ромашку». Виоллета, Вилена, Жанна, Риша, Лина разделись, встали, нагнувшись вокруг стола и опершись в него локтями. Пристроилась к ним одной из тех, и сама мадам Белоусова, видно, из любопытства. «Ну, камчатские бобры, начинайте!» - скомандовала она.
Встал первый мужчина, принялся по очереди входить в девушек. На Жанне кончил: а
по правилам, та, на которой испытывали оргазм, получала больше денег, поэтому девицы старались изо всех сил.
Второй обошел так по кругу раза три-четыре и кончил почему-то опять на Жанне.
Третий - довольно скоро завершил на Вилене, видимо, перевозбудился от созерцания. Перед«процедурой» все путанки приняли полученные от мадам заграничные противозачаточные таблетки.
Эти клиенты (их допрашивали во время следствия) жили в гостинице «Московской». Путаны нередко заглядывали к ним и туда, по вызову. «Ромашка» разнообразилась.
Понемногу привыкавшие ничему не удивляться девицы из притона все же не без эмоций рассказывали о чудачествах богатых клиентов, которым разрешалось многое из того, на что не имели права рядовые посетители. Студентка Института им. Герцена Клеопатра вспоминала о постоянном клиенте притона, очень талантливом, по словам мадам, режиссере театра. Поставив на диван кверху ногами несколько путан, этот служитель искусства заставлял Белоусову наливать им во влагалища теплое молоко через воронку, а потом через трубочку пил его по очереди у каждой. Выдерживал он довольно долго... Вскоре этот «молочный» режиссер исчез, говорили, уехал за границу и пользуется там большим успехом.
Хильда была одной из тех, кто получил «производственную травму». Во время оргазма клиент... сильно, до крови, укусил ее клитор. Умудрился же... После чего пострадавшей и мадам подарил по толстой пачке денег в банковской упаковке. Вызвал по телефону машину из служебного гаража и укатил. По словам мадам, человек этот занимал в городе очень высокий пост, часто ездил в Москву, в Кремль. «Производственную травму» лечила лично Белоусова, опасаясь, чтобы из-за мелочей не просочилась куда не следует информация о притоне.
Как-то раз пришел старичок с седой бородкой и усами, на вид лет под 70, может, больше. Мадам, учитывая «технологические сложности», предложила девушкам обслужить его вместе с нею. Девицы легли поперек кровати, и старичок, уже не способный на традиционные способы, принялся орудовать вибратором. В то время это была новинка: даже проститутки впервые видели такой инструмент. Его тут же с интересом испытали. Не сразу, учитывая необычные ощущения, но удалось удачно закончить и путанам, и хозяйке.
Случались и ЧП. Путана по кличке Виргиния с фабрики «Рабочий» хорошо запомнила, как пришла в очередной раз в гости к мадам со Стеллой, и Белоусова предложила девушкам обслужить ее знакомого, приезжего из Абхазии. Однако при ближайшем рассмотрении у этого мужчины оказался такой огромный половой член, что путаны перепугались, что он просто порвет их пополам. Стелла тем не менее, нуждаясь в деньгах, согласилась. Мужчина стал пытаться ввести свое орудие.
Первоначально ничего не получалось. Тогда он напрягся изо всех сил и...
Раздался ужасный крик: раненная им Стелла
кое-как вывернулась из-под этого «чудовища», обе девушки оделись и убежали. Клиента приняла на себя сама Мария Ивановна...
Как она выдержала такое, так и осталось для всех тайной.
СУДЬБЫ БЫВШИХ ПРОСТИТУТОК
Вкус у мадам, как оказалось, был отменным. Учитывая, что многие из ее учениц в лучшие годы ничем не уступали наимоднейшим манекенщицам, артисткам-певичкам или тем же дикторшам телевидения по внешнему виду, многие из них впоследствии повыходили замуж, естественно, продолжая тщательно скрывать свое истинное прошлое (никогда не выдавала своих и мадам), благополучно рожали детей. Часть из них спилась, бросив работу, превратившись в заурядных панельных, вокзальных шлюх, вступая в половые контакты просто за бутылку «бормотухи» или за самую мизерную плату. Обитали по подвалам, в отстойниках железнодорожных вагонных парков, нередко вообще опускаясь до состояния бомжей,
выклянчивающих милостыню. Судьба таких, как правило, приводила в «мохнатхин лазарет» - городскую кожновенерологическую больницу на ул. Восстания, в больницу «В память 25 Октября» на Фонтанке, в «страну дураков» - в психиатрическую больницу им. Кащенко в поселке Никольское.
КОНЕЦ БЕЛОУСОВСКОЙ
ИМПЕРИИ
На суде девушки первое время держались замкнуто, сдержанно, на вопросы судьи отвечали вяло. Однако
вскоре стали более раскованными. Объяснялось это во многом тем, что в зале заседания не присутствовали люди, которых они стыдились, как не видно было и самых престижных и скадальных клиентов - тех же офицеров из штаба ЛенВО, контр-адмирала Балтфлота в отставке, любителя теплого молочка, крупных партийных функционеров и прочих... Кроме того, благодаря и здесь проявившейся дальновидности Белоусовой путанки знали, что их не смогут привлечь к уголовной ответственности за «работу» в притоне по ст. 115 и 115-прим. УК РСФСР - за заражение венерическими болезнями и за уклонение от лечения венерических болезней. По признаниям самой мадам, проституток, а также по материалам проведенных проверок, мадам периодически требовала от всех «сотрудниц» справку от венеролога и гинеколога. Ни одна девочка Белоусовой не состояла на учете в вендиспансере.
По сути, суд представлял из себя типичный пример коммунистического театра абсурда. Пользуясь его закрытым характером, даже присутствующие мелкие клиенты притона привычно каялись, точно на партсобрании, ссылаясь на больных жен или вообще на отсутствие последних.
Проинструктированные свыше кивалы-заседатели за все время процесса не задали ни одного путного вопроса. Характерно, что выступающие проститутки в основном оправдывали мадам: «Мы хотя бы поднялись материально, стали лучше питаться, могли помогать близким».
Сама Мария Белоусова в последнем слове сказала: «У нас нет официальных, разрешенных домов свиданий, но, как видите, они необходимы. Там девочки - а я брала на работу только совершеннолетних, по их личному согласию - проходят, по крайней мере, регулярные медицинские осмотры. Во всех цивилизованных странах есть такие заведения и есть женщины, добровольно желающие там работать. В таких заведениях клиента обезопасят от венерических болезней, в тех странах меньше изнасилований женщин, богатые клиенты щедро делятся с бедными за их услуги».
Мадам поблагодарила проституток, что защищали ее, сказав: «Спасибо девочки, что не обливали меня грязью. Спасибо и мужчинам, сидящим в зале суда, за то, что также не бросали в меня камней - у вас были разные причины приходить ко мне в гости, у меня, как вы знаете, и мужчины, и женщины всегда были удовлетворены друг другом. Никогда не было ссор, ругани потому что ко мне никогда не ходили хулиганы или воры. Была бы у нас другая государственная система, я не сидела бы сейчас на скамье подсудимых».
Конечно, с позиций сегодняшнего дня следовало бы признать, что кое в чем мадам Белоусова была права. Сообразительная, деловитая, энергичная дама организовала доходное дело, которым сейчас никого не удивишь. Девочки работали добровольно, клиенты платили, мадам организовывала.
В нынешнее время такому притону можно только позавидовать - сейчас в сексе, услугах, как и во многом
другом, царит полный беспредел. В том числе и в плане вензаболеваний. Не говоря уже о безопасности как девушек, так и клиентов.
Однако как бы там ни было, партийные советские власти не могли простить вызова, брошенного им в лицо
Белоусовой. Несмотря на отсутствие каких-либо кровавых и прочих разборок в данном деле, Марию Белоусову осудили по ст. 116 - незаконное производство абортов, и по ст. 226 УК РСФСР - за содержание притона и сводничество на четыре года лишения свободы с конфискацией имущества.
Евгений КЛЕТЧАТЫЙ
Опубликовано: Журнал "Криминальный отдел",№1(54),2011 - с.21-29
Насколько мне известно, в нашем городе в "благословенные 70-е" имел место похожий инцидент. Только там "местом неформальных встреч" служил специально оборудованный гараж, а платой за "услуги" служили квартиры, хлебные должности и прочие блага. Об этом я уже писал ранее:
http://d-v-sokolov.livejournal.com/179370.html
С точки зрения дня сегодняшнего, все это, возможно, и сущие мелочи. Тем не менее, хочется сказать потенциальным критикам: на современность кивать совершенно безсмысленно, т.к.:
-Во-первых, нынешнее положение дел - прямое следствие и продолжение презренной советчины, а нынешняя "элита" является в действительности все той же большевистской номенклатурой, сменившей идеологический окрас и разбежавшейся по разным партиям, к тому же немного разбавленная вчерашними криминальными элементами 90-х.
-Во-вторых, при всех своих недостатках современные "эффективные менеджеры" свои пристрастия
как-то не особенно и скрывают, в отличие от краснознаменных предшественников, которые в урочное время "клеймили пороки буржуазного общества", а после отправлялись предаваться этим самым порокам. Следовательно, нынешние коррупционеры-развратники от власти как ни парадоксально, выглядят более честными, нежели старадающая теми же самыми патологиями советская номенклатура, у которой слова всегда столь кардинально разнились с делами.
__
БОРДЕЛЬ НА УЛИЦЕ ПОБЕДЫ
Это документальные воспоминания оперативника ленинградского угрозыска с почти сорокалетним стажем, кинолога, этнографа Данцига Балдаева. Хорошо известны опубликованные у нас, а также в ФРГ, Венгрии шесть его книг, альбомов о жизни, нравах мира криминала и милиции. Этот материал автор адресует прежде всего тем, кто и сегодня еще ностальгически вздыхает: «Что б ни говорили, а раньше не было у нас такого разврата, все было куда чище и лучше!..»
Шел 1963 год. Судья вела первый процесс об организации подпольного публичного дома внешне спокойно, но, чувствовалось, точно следовала инструкциям сверху. В передних рядах сидели 20-25 проституток, преимущественно молодые и довольно привлекательные на первый взгляд женщины. Из клиентов пригласили лишь 12-15 человек, в основном «мелкую рыбешку», высокопоставленных партийных, профсоюзных, хозяйственных бонз, «генералитета» из МВФ и армии, прочих - не было, кто-то об этом позаботился, хотя суд имел закрытый характер...
МАДАМ БЕЛ0УС0ВА И ЕЕ «ПРЕДПРИЯТИЕ»
Организатор притона Мария Белоусова была полноватой, приличной на вид дамой, с седеющими темно-русыми волосами, со следами былой красоты. Бывший торговый работник умела со вкусом одеться, уверенно держалась с людьми любого круга, обладала несомненным психологическим чутьем.
Имела «Москвич», который предпочитала водить сама, была замужем, но бездетна. Открыла просто классический, прямок как у Куприна, притон: знакомилась с десятками девушек, молодых женщин на пляжах, в банях, в парикмахерских, в общежитиях предприятий и вузов, отбирая самых стройных, смазливых и по тем или иным причинам нуждавшихся в деньгах.
В числе постоянных мест вербовки девушек у Белоусовой были десятки адресов: например, так называемое среди блатного люда общежитие «Под красным одеялом» фабрики «Красное знамя», «Филадельфия» - общежитие фабрики им. Петра Анисимова, «Сучий домик» - общежитие фабрики им. Веры Слуцкой, «Клубные соски»- областное культпросветучилище, «Дом интердевочек» - общежитие Института им. Герцена, «Кульсоски» - общежитие Института культуры им. Н. К. Крупской, ряд других общаг, конкретные парикмахерские, столовые, рестораны различные подразделения Главленинградстроя и т. п.
Для обработки мадам Белоусова, как ее называли, приглашала кандидаток к себе в гости, завязав знакомство и тонко расточая им комплименты. Как отмечали позже оперативники, из материалов уголовного дела следовало, что почти на 80 - 90 процентов попадались на удочку девушки из многодетных бедных рабоче-крестьянских семей, а также семей, где недоставало одного из родителей, девушки-лимитчицы, не прошедшие по конкурсу в вуз или техникум, и т. д. В числе же клиентов значились люди как семейные, так и одинокие, нередко - люди с положением в обществе и с достаточно толстым кошельком.
Мужчинам с достатком поскромней - на игру в любовь с проституткой отводилось не более часа, стоило это 30 - 50 рублей. Из них половину забирала мадам, вторую часть - проститутка. Богатый уважаемый клиент за подпольные утехи платил 90-150 рублей за ночь.
При доплате и необходимости посетителям выдавались иностранные препараты для усиления потенции. Многим в силу возраста это было необходимо... Опоздавших к условленному часу не пускали в квартиру, двери которой напоминали двери крепости.
У Белоусовой работала служанка, в обязанности которой входило менять белье
после каждой пары, накрывать стол с закуской и вином, убирать квартиру, носить белье в прачечную. Кроме «обязательной программы», Белоусова занималась также устройством криминальных
абортов. При первоначальных обысках в квартире-притоне обнаружили между окнами пару сморщенных, замотанных в бумагу и тряпье абортированных плодов 4-5 месяцев от зачатия.
Кроме того, в двух больших холодильниках нашли около 40 литров коньяка, водки, вина, массу балыков, твердокопченых колбас, окороков, осетрину, икру красную и черную, шоколад, конфеты, торты, фрукты, и это при пустых магазинах и тотальном дефиците... А также 45 тысяч
рублей, альбомы с фотографиями проституток, «бухгалтерские» книги Белоусовой.
Знакомясь с материалами уголовного дела, начинаешь сомневаться, что в то время в стране «секса не было». У клиентов во время развитого социализма были те еще фантазии...
«ЖРИЦЫ ЛЮБВИ»
Зоя Л. работала парикмахером, Лена М. училась на 2-м курсе пединститута. Находясь у мадам на счету приближенных, как-то раз самостоятельно «подцепили» клиента и в назначенный час прибыли на такси на ул. Победы. 13. Сходив в душ, быстро разделись. Лена легла с клиентом... Тогда она еще не знала, что за ними из старинного дубового шкафа наблюдает некий контр-адмирал Балтфлота в отставке, по возрасту уже имевший определенные сексульные проблемы. Едва парочка, закончив половой акт, удалилась, как адмирал абсолютно голый выскочил из своего убежища и, держась за свой детородный орган, закричал: «Давай сюда девку!» Настал черед Зое работать.
Однако старый морской волк явно переоценил свои возможности. Мадам пришлось сделать ему укол «золотой иглой», и только после этого, спустя час «тяжелой работы», Зое удалось чудо.
Как вспоминала Зоя Л. позже на допросах, за время «работы» у Белоусовой она хорошо оделась, обулась, чего не имела раньше. Даже завела счет в сберкассе, подкопила деньжат на свадьбу - жених, курсант-красавец ЛАУ-2, естественно, и предположить бы не мог, чем на самом деле занимается его невеста...
Клава С. и Настя М. были простыми штукатурами-малярами. Белоусова познакомилась с девушками в Доме отдыха в поселке Репино. Милое место под Питером. Обрисовав им выгоды - «когда-то была я такой же, как вы, жила в общаге, а сейчас имею абсолютно все» - пригласила к себе, снабдив порнографическими журналами. Потом Настя «поработала» у мадам с каким- то полковником, получила за труды тридцать рублей - треть месячной зарплаты.Рассказала Клаве. Та переспала с другим офицером, заработав те же деньги. И поехало...
... Сожитель Белоусовой, заведующий большим хозяйственным магазином Станислав Степанович,
на Литейный, 4 лишь после повторной грозной повестки следователя. Невысокий, лысый, с рыжеватыми бакенбардами, человек этот более всего напоминал кабанчика своим круглым животиком и
двойным подбородком. Постоянно потел, вытирая короткую волосатую шею платком. Сначала все
отрицал. И лишь после очных ставок с рядом девушек, в том числе с Клавой С. и Настей М., вновь обрел память.
Путанки оказались крайне недовольны им.
«Мы буквально плевались, ложась с ним, - вспоминали они. - Этот «сердечный друг» Белоусовой, когда спал с Настей, требовал, чтобы Клава запускала палец в его заднепроходное отверстие и крутила, и лишь после этого с поросячьим визгом кончал».
Потный, противный, толстой, он еще и обладал изощренной фантазией. Поэтому «сдавали» его девушки
легко, почти с удовольствием.
Разные были девушки, разные клиенты... Пришлось допрашивать и подполковника из штаба ЛенВО. Начальственная спесь быстро слетела с него: трясясь как осиновый лист, он обещал дать любые показания, просил лишь «не губить» его такую великолепную 23-летнюю карьеру, не передавать
штаб. По делу привлекались и другие высокопоставленные офицеры-штабисты, но преимущественно женатые люди, двое из них имели дочерей не старше тех девиц, с которыми развлекались за деньги. И все оказались до омерзения трусливы, относительно сообщения на службу и домой
Кстати, устойчивое семейное положение было присуще и некоторым «жрицам любви». Среди прочих на допросы вызывали миловидную женщину, мать двоих детей, домохозяйку Веру Семеновну. Муж - токарь-универсал завода «Большевик». Однажды к ней в очередной раз позвонила мадам, попросила прибыть к 14.00 без опоздания, намечался очень солидный клиент, время у которого рассчитано по минутам, вечером он улетал в Норильск. Вера Семеновна оставила детей под присмотром соседки, явилась, как условились. Ее уже ждал невысокий мужчина лет пятидесяти с залысиной. Вера Семеновна сделала с ним «один заход», по второму разу - минет, как было заказано. Получила за все 70 рублей. Заработав, по дороге обратно домой купила мужу бутылку водки, детям - шоколадных конфет, пять рублей отдала соседке.
Нормальные семейные интересы, нормальная супруга...
«МОРГУНЧИК» ДЛЯ ЗАВМАГА
Список путанок насчитывал примерно сорок человек.
Любопытно, что Белоусова - женщина начитанная, придумала каждой «работнице» определенную эффектную звучную кличку. Здесь были Ариадна, Белла, Виргиния, Виолетта, Изольда, Клеопатра, Жанна, Нефертити, Раймонда, Ева. Кстати, был выстроен и менструальный график проституток, дабы не случалось накладок. Сервис, как мы уже говорили, тоже был почти европейским.
Матильда (она же Маша) вспоминала: «Клиенты приходили в основном 40- 50 лет и старше. В основном при деньгах. Очень любили минеты».
Из протокола допроса Регины (Раи): «К Марии Ивановне приехали четверо ее близких старых друзей из Норильска. Солидные, шикарно одетые, с золотыми перстнями, с драгоценными камнями на пальцах. Заняли они пару номеров в «Астории», и, судя по всему, кошельками им служили кожаные портфели. Прикатили северяне на какие-то партийные курсы, и каждый взял, очевидно, для лучшего усвоения материалов партии и правительства по две девочки у Белоусовой. Мы по очереди делали минет. Один, назвался Андреем Ивановичем, очень любил оральный секс, говорил, что это ему необходимо для здоровья. Когда он спал с Элеонорой, Бэла делала ему «сулико». Нравилось ему и чередовать оральный и анальный секс. Большой был выдумщик...»
Явно с примесью южных кровей путана Марта призналась, как очередной ее клиент, завмаг продовольственного магазина, просил ее при минете, закрыв глаза, щекотать ему ресничками головку
полового члена, с удовольствием извергая затем свою сперму прямо ей в глаза, это называлось «моргунчик».
Постепенно они стали как бы постоянными партнерами, но в притоне. Марта приводила к нему «по-дружески» некоторых знакомых молодых девушек, ищущих легких заработков, и он платил им
всем деньгами или продуктами. Одним из ранних партнеров завмага была сама
мадам Белоусова, по словам Марты, большая мастерица в своем деле.
Путанки Валя и Вера, студентки, припомнили посещение притона тремя гостями с Камчатки.
«Под тихую симфоническую музыку, при горении одной лампочки в люстре (специально) они возжелали, после выпивки, устроить «ромашку». Виоллета, Вилена, Жанна, Риша, Лина разделись, встали, нагнувшись вокруг стола и опершись в него локтями. Пристроилась к ним одной из тех, и сама мадам Белоусова, видно, из любопытства. «Ну, камчатские бобры, начинайте!» - скомандовала она.
Встал первый мужчина, принялся по очереди входить в девушек. На Жанне кончил: а
по правилам, та, на которой испытывали оргазм, получала больше денег, поэтому девицы старались изо всех сил.
Второй обошел так по кругу раза три-четыре и кончил почему-то опять на Жанне.
Третий - довольно скоро завершил на Вилене, видимо, перевозбудился от созерцания. Перед«процедурой» все путанки приняли полученные от мадам заграничные противозачаточные таблетки.
Эти клиенты (их допрашивали во время следствия) жили в гостинице «Московской». Путаны нередко заглядывали к ним и туда, по вызову. «Ромашка» разнообразилась.
Понемногу привыкавшие ничему не удивляться девицы из притона все же не без эмоций рассказывали о чудачествах богатых клиентов, которым разрешалось многое из того, на что не имели права рядовые посетители. Студентка Института им. Герцена Клеопатра вспоминала о постоянном клиенте притона, очень талантливом, по словам мадам, режиссере театра. Поставив на диван кверху ногами несколько путан, этот служитель искусства заставлял Белоусову наливать им во влагалища теплое молоко через воронку, а потом через трубочку пил его по очереди у каждой. Выдерживал он довольно долго... Вскоре этот «молочный» режиссер исчез, говорили, уехал за границу и пользуется там большим успехом.
Хильда была одной из тех, кто получил «производственную травму». Во время оргазма клиент... сильно, до крови, укусил ее клитор. Умудрился же... После чего пострадавшей и мадам подарил по толстой пачке денег в банковской упаковке. Вызвал по телефону машину из служебного гаража и укатил. По словам мадам, человек этот занимал в городе очень высокий пост, часто ездил в Москву, в Кремль. «Производственную травму» лечила лично Белоусова, опасаясь, чтобы из-за мелочей не просочилась куда не следует информация о притоне.
Как-то раз пришел старичок с седой бородкой и усами, на вид лет под 70, может, больше. Мадам, учитывая «технологические сложности», предложила девушкам обслужить его вместе с нею. Девицы легли поперек кровати, и старичок, уже не способный на традиционные способы, принялся орудовать вибратором. В то время это была новинка: даже проститутки впервые видели такой инструмент. Его тут же с интересом испытали. Не сразу, учитывая необычные ощущения, но удалось удачно закончить и путанам, и хозяйке.
Случались и ЧП. Путана по кличке Виргиния с фабрики «Рабочий» хорошо запомнила, как пришла в очередной раз в гости к мадам со Стеллой, и Белоусова предложила девушкам обслужить ее знакомого, приезжего из Абхазии. Однако при ближайшем рассмотрении у этого мужчины оказался такой огромный половой член, что путаны перепугались, что он просто порвет их пополам. Стелла тем не менее, нуждаясь в деньгах, согласилась. Мужчина стал пытаться ввести свое орудие.
Первоначально ничего не получалось. Тогда он напрягся изо всех сил и...
Раздался ужасный крик: раненная им Стелла
кое-как вывернулась из-под этого «чудовища», обе девушки оделись и убежали. Клиента приняла на себя сама Мария Ивановна...
Как она выдержала такое, так и осталось для всех тайной.
СУДЬБЫ БЫВШИХ ПРОСТИТУТОК
Вкус у мадам, как оказалось, был отменным. Учитывая, что многие из ее учениц в лучшие годы ничем не уступали наимоднейшим манекенщицам, артисткам-певичкам или тем же дикторшам телевидения по внешнему виду, многие из них впоследствии повыходили замуж, естественно, продолжая тщательно скрывать свое истинное прошлое (никогда не выдавала своих и мадам), благополучно рожали детей. Часть из них спилась, бросив работу, превратившись в заурядных панельных, вокзальных шлюх, вступая в половые контакты просто за бутылку «бормотухи» или за самую мизерную плату. Обитали по подвалам, в отстойниках железнодорожных вагонных парков, нередко вообще опускаясь до состояния бомжей,
выклянчивающих милостыню. Судьба таких, как правило, приводила в «мохнатхин лазарет» - городскую кожновенерологическую больницу на ул. Восстания, в больницу «В память 25 Октября» на Фонтанке, в «страну дураков» - в психиатрическую больницу им. Кащенко в поселке Никольское.
КОНЕЦ БЕЛОУСОВСКОЙ
ИМПЕРИИ
На суде девушки первое время держались замкнуто, сдержанно, на вопросы судьи отвечали вяло. Однако
вскоре стали более раскованными. Объяснялось это во многом тем, что в зале заседания не присутствовали люди, которых они стыдились, как не видно было и самых престижных и скадальных клиентов - тех же офицеров из штаба ЛенВО, контр-адмирала Балтфлота в отставке, любителя теплого молочка, крупных партийных функционеров и прочих... Кроме того, благодаря и здесь проявившейся дальновидности Белоусовой путанки знали, что их не смогут привлечь к уголовной ответственности за «работу» в притоне по ст. 115 и 115-прим. УК РСФСР - за заражение венерическими болезнями и за уклонение от лечения венерических болезней. По признаниям самой мадам, проституток, а также по материалам проведенных проверок, мадам периодически требовала от всех «сотрудниц» справку от венеролога и гинеколога. Ни одна девочка Белоусовой не состояла на учете в вендиспансере.
По сути, суд представлял из себя типичный пример коммунистического театра абсурда. Пользуясь его закрытым характером, даже присутствующие мелкие клиенты притона привычно каялись, точно на партсобрании, ссылаясь на больных жен или вообще на отсутствие последних.
Проинструктированные свыше кивалы-заседатели за все время процесса не задали ни одного путного вопроса. Характерно, что выступающие проститутки в основном оправдывали мадам: «Мы хотя бы поднялись материально, стали лучше питаться, могли помогать близким».
Сама Мария Белоусова в последнем слове сказала: «У нас нет официальных, разрешенных домов свиданий, но, как видите, они необходимы. Там девочки - а я брала на работу только совершеннолетних, по их личному согласию - проходят, по крайней мере, регулярные медицинские осмотры. Во всех цивилизованных странах есть такие заведения и есть женщины, добровольно желающие там работать. В таких заведениях клиента обезопасят от венерических болезней, в тех странах меньше изнасилований женщин, богатые клиенты щедро делятся с бедными за их услуги».
Мадам поблагодарила проституток, что защищали ее, сказав: «Спасибо девочки, что не обливали меня грязью. Спасибо и мужчинам, сидящим в зале суда, за то, что также не бросали в меня камней - у вас были разные причины приходить ко мне в гости, у меня, как вы знаете, и мужчины, и женщины всегда были удовлетворены друг другом. Никогда не было ссор, ругани потому что ко мне никогда не ходили хулиганы или воры. Была бы у нас другая государственная система, я не сидела бы сейчас на скамье подсудимых».
Конечно, с позиций сегодняшнего дня следовало бы признать, что кое в чем мадам Белоусова была права. Сообразительная, деловитая, энергичная дама организовала доходное дело, которым сейчас никого не удивишь. Девочки работали добровольно, клиенты платили, мадам организовывала.
В нынешнее время такому притону можно только позавидовать - сейчас в сексе, услугах, как и во многом
другом, царит полный беспредел. В том числе и в плане вензаболеваний. Не говоря уже о безопасности как девушек, так и клиентов.
Однако как бы там ни было, партийные советские власти не могли простить вызова, брошенного им в лицо
Белоусовой. Несмотря на отсутствие каких-либо кровавых и прочих разборок в данном деле, Марию Белоусову осудили по ст. 116 - незаконное производство абортов, и по ст. 226 УК РСФСР - за содержание притона и сводничество на четыре года лишения свободы с конфискацией имущества.
Евгений КЛЕТЧАТЫЙ
Опубликовано: Журнал "Криминальный отдел",№1(54),2011 - с.21-29