Папанин на льдине:"Слушали по радио товарища Сталина.Эту речь мы готовы слушать каждодневно"
Предыдущие записи:
Папанин в Крыму: Малоизвестные страницы биографии
О празднике, Папанине, Колчаке и гипотетическом примирении
О критиканах и чекисте Папанине
Неизвестный Папанин
Для начала процитирую комментарии к моей записи в сообществе «Белая идея» о «героическом прошлом» полярника И.Д.Папанина, который, активно участвовал в «установлении советской власти в Крыму», и был причастен к проведению красного террора в 1917-1921 гг. В 1917-1918 гг. И.Д. входил в состав одного из матросских отрядов, участники которых занимались самосудами, насилиями и грабежами. До самого крушения врангелевской власти Папанин участвует в партизанском движении и занимается тем же самым, что и в 1918 г. - террором. А после ликвидации Южного фронта И.Д. становится комендантом Крымской ЧК, т.е. расстрельщиком, ибо в обязанности комендантов как раз и входило совершение казней. Не исключено, что от руки будущего покорителя Арктики погибли десятки, если не сотни людей.
drakonit (91.200.45.22) wrote:
15 Дек, 2010 13:15 (UTC)
И из этого персонажа, что в советские времена, что сейчас, делают "севастопольского колумба", ставят памятники и памятные доски. Хотя Папанин и в подметки не годится действительно великому русскому исследователю Севера адмиралу А.В.Колчаку.
64vlad (95.191.54.4) wrote:
15 Дек, 2010 16:48 (UTC)
Ты не поверишь, но папанинцы ходили на Север в том числе и по лоциям, составленным еще Колчаком, ими до-олго полярники пользовались.
И вообще, Папанина просто хорошо "раскрутил" сталинский агитпроп.
http://community.livejournal.com/white_idea/18861.html
Ученые заслуги Папанина, я лично в настоящее время полностью оспаривать не собираюсь. Пока.
Тем не менее, в утверждении, что образ «Папанина просто хорошо «раскрутил» сталинский агитпроп», нет ничего фантастического. Вот материал о пребывании И.Д. на льдине, после которого он стал известным на весь мир полярником. Целиком приводить не стану, ограничусь выборочными фрагментами. В конце концов, тем, кому интересно, пройдут по ссылке и прочитают статью целиком.
Александр Малахов. Главная льдина страны Советов
19 февраля 1938 года завершился дрейф полярной станции "Северный полюс", и четыре зимовщика, имена которых знала вся советская страна ,- Папанин, Кренкель, Ширшов и Федоров - перебрались с разваливавшейся на куски льдины на борт ледокола.
В отличие от предыдущих экспедиций, организованных для разведки и обустройства Северного морского пути, дрейф "Северного полюса" прошел без аварий и серьезных сбоев. Такое случалось нечасто. В результате папанинцы, наряду с Чапаевым, Котовским и Мальчишом-Кибальчишом, стали любимыми персонажами детских игр и анекдотов.
Земля и небо будут наши
В послереволюционных научных проектах утопия и идеология часто оказывались неотделимыми от трезвого расчета. Трудно понять, как в мозгу большевистских руководителей поддержка космических проектов Циолковского уживалась, например, с призывами срочно перепрофилировать авиационные заводы в деревообрабатывающие (с этой идеей на заседаниях ВСНХ выступал Ю. Ларин).
Освоение полюса тоже вписалось в новую систему ценностей. А по мере того как таяли надежды на мировую революцию, идея советизации Заполярья казалась все более привлекательной: отсутствие в тех местах населения сводило к нулю количество потенциальных контрреволюционеров.
Перед первыми полярными экспедициями ставилась задача поднять красный флаг над той или иной практически необитаемой землей. И экспедиция ледокола "Сибиряков", и организация зимовок на земле Франца-Иосифа и в других малопригодных для жизни местах решали именно эту политическую задачу.
Состав участников первых советских зимовок был весьма пестрым. Тогда еще не было речи ни о проведении заполярных партсобраний, ни об участии зимовщиков в стахановском движении. Достаточно сказать, что единственным ЧП, с которым столкнулся во время своей первой экспедиции Эрнст Кренкель, была смерть врача в результате злоупотребления морфием.
<…>
Дрейфующая станция
Когда 21 мая 1937 года самолеты забросили членов папанинской экспедиции на полюс, "Правда" писала, что "поход советских людей на полюс является естественным завершением многолетней работы по осуществлению сталинского плана освоения Арктики".
О том, что идея создания дрейфующей вместе со льдами полярной станции принадлежит Фритьофу Нансену, вспоминать не любили. Между тем идея действительно была блестящей: вместо того чтобы при помощи аммонала, лебедок и парусов продираться сквозь льды, можно построить на льдине лагерь и, двигаясь вместе со льдом, спокойно заниматься изучением Арктики.
В начале 1932 года Арктический институт включил устройство дрейфующей станции в свой пятилетний план, а затем за дело взялся могущественный Главсевморпуть. Начались пробные полеты, подготовка аэродромов и снаряжения.
В отличие от предшествующих экспедиций Шмидта, на станции "Северный полюс" писателей и художников не было. Возглавил экспедицию Иван Дмитриевич Папанин, человек достаточно незаурядный.
Свою карьеру он начал в гражданскую войну в качестве полевого командира. В Крыму, в тылу у Врангеля, он создал партизанский отряд. Оружие командир Папанин покупал у тех самых врангелевских солдат, в которых и предстояло стрелять. "Оружия, правда, у нас было маловато,- вспоминал Папанин впоследствии,- но вскоре мы нашли выход: сами белогвардейцы стали приносить нам оружие, получая за него немедленно оплату деньгами царской чеканки".
В освобожденном Крыму Иван Дмитриевич работал в ЧК. "Служба комендантом Крымской ЧК,- писал Папанин,- оставила след в моей душе на долгие годы. Дело не в том, что сутками приходилось быть на ногах, вести ночные допросы... Работники ЧК были санитарами революции, насмотрелись всего. К нам часто попадали звери, по недоразумению называвшиеся людьми. Разговор с ними был короткий: следствие, суд и - к стенке".
Оказавшись в 20-е годы на Севере, Иван Дмитриевич подсел на романтику экспедиционной жизни. Он летал на "Графе Цеппелине", участвовал в нескольких экспедициях Шмидта, который и предложил Папанину возглавить дрейфующую станцию. На льдине Иван Дмитриевич был не только руководителем и парторгом, но и по совместительству исполнял обязанности повара. Кроме повара-руководителя на льдине работали еще три человека: радист Эрнст Кренкель, гидробиолог Петр Ширшов и астроном Евгений Федоров.
Партийная работа
В воспоминаниях Кренкеля так описываются первые часы пребывания на полюсе:
«Северный полюс надо обмыть и спрыснуть. Извлекается из самолета бутылка коньяку и несколько алюминиевых кружек... Тост один, краткий, но сказано все. Поднимаем кружки:
- Товарищи, за нашу замечательную страну, за нашего Сталина. Ура!
Дружно гремит троекратное «ура». И кружка холодная, и густой от мороза коньяк обжигает, но за такой тост что угодно выпьешь».
Хотя журналистов и кинооператоров на льдине не было, участие в пропаганде советского образа жизни несомненно являлось одной из задач станции. Центральные газеты регулярно помещали репортажи со станции "Северной полюс". Писать эти заметки приходилось участникам экспедиции, а радист Кренкель передавал их при помощи азбуки Морзе (стабильной голосовой связи с Большой землей не было).
Само собой разумеется, на станции существовала своя партийная организация, причем гидробиолог Петр Ширшов был принят сочувствующим прямо на льдине. В результате возникла партийно-комсомольская группа из четырех человек: один член партии, один кандидат, один сочувствующий и один комсомолец. В своих радиограммах полярники сообщали о партийной работе не меньше, чем о научной, а Папанин неоднократно жаловался, что из-за недостатка времени члены экспедиции никак не могут приступить к изучению истории партии.
Идеологическая составляющая в жизни папанинцев была столь велика, что в позднейшие годы возник анекдот про то, как на льдине проходили партийные собрания. Так, радист Кренкель, приняв закрытое письмо ЦК партии, передавал его Папанину. Папанин зачитывал письмо остальным членам экспедиции. Причем, поскольку партсобрание было закрытым, беспартийному Кренкелю приходилось прыгать вокруг палатки, чтобы, не дай бог, не услышать текста того письма, которое он сам только что принимал.
Разумеется, это анекдот, поскольку коммунистом на льдине был один Папанин и ему просто не с кем было проводить закрытые собрания. Однако, читая послания с дрейфующей станции, понимаешь, что этот анекдот очень похож на правду.
Вот, например, одно из писем Папанина, переданное в управление Главсевморпути:
«Мы живем и работаем дружно. Рады, что Главсевморпуть взялся твердо, по-большевистски, за кадры центрального аппарата и периферию, очищает их от гнили и врагов народа, которые вредили общей нашей работе. Мы, со своей стороны, напрягаем все силы, чтобы как можно больше и лучше сделать научную работу. Работу парткомсомольской группы эти дни не мог развернуть за отсутствием времени, все внимание было сосредоточено на научной работе... 1 сентября твердо, регулярно начинаем кружок истории партии. За отсутствием времени, информации о международном и внутреннем положении СССР кружок текущей политики не мог открыть".
Еще на льдине все четыре участника экспедиции были избраны депутатами Верховного совета, причем переписка с избирателями велась при помощи той же азбуки Морзе. Конечно же, принять участие в работе этого органа новоизбранные депутаты никакой возможности не имели.
Все по плану
Понятно, что участие в идеологическом шоу не было единственной целью экспедиции. За 274 дня дрейфа экспедиция прошла 2500 км. Метеорологические наблюдения, промеры глубин, характеристика подводных течений и уточнение магнитных карт имели огромное значение. Неслучайно дрейфующие полярные станции (всего их было более двух десятков) организовывали и в последующие годы.
В отличие от экспедиций "Сибирякова" и "Челюскина", деятельность станции "Северный полюс" была относительно безаварийной. Папанинцы четко выполнили ту научную задачу, которая была перед ними поставлена. Тогда в пантеоне советских героев еще не было покорителей космоса, и эту нишу занимали летчики и полярники. "На полюсе,- писал Иван Папанин,- мы, конечно, оставим следы нашего пребывания. Мы водрузим здесь знамена великой Советской страны, где задачи науки подняты на недосягаемую высоту. Мы оставим на полюсе шелковый флаг с силуэтом вождя народа товарища Сталина, организатора побед социализма, флаг с гербом Советского Союза и флаг организации, осваивающей Арктику,- Главсевморпути".
<…>
В той же статье приведены выдержки из дневника И.Д. Папанина, который тот вел во время нахождения в экспедиции. Обращаем внимание на выделенные красным места.
ЗАМОРОЖЕННЫЕ АРХИВЫ
Из полярного дневника Ивана Папанина
23 мая 1937 года
Решил, пока руки еще более или менее свободны, определить толщину льда - выяснить, можно ли на нем жить. Начал прорубать лунку. В это время неожиданная радость: получили приветственную радиограмму от руководителей партии и правительства. О. Ю. Шмидт приказал собрать всех участников экспедиции. Он произнес кроткую речь о том внимании, которое правительство уделяет нам, заявил, что мы будем работать так, чтобы оправдать доверие товарища Сталина...
12 июня 1937 года
Вообще-то ветер - наш хороший друг. Наши аккумуляторы так сели, что мы боимся передать лишнее слово по радио, а ветряк еле двигается. Радиограмм же нужно дать много. Хочется ответить своему любимому брату Саше - хорошему коммунисту. Он мне прислал приятный теплый привет.
17 июня 1937 года
Хорошо прослушали международный обзор. Нас всех волнует борьба испанского народа против фашистских интервентов.
28 июня 1937 года
Теодорыч сообщил, что мы награждены орденами, а мне присвоено звание Героя Советского Союза. Когда он сказал это, у меня от радости слезы потекли. Наш любимый Иосиф Виссарионович назвал нас героическими зимовщиками. Постараемся оправдать это название...
31 июня 1937 года
Закончил "Петра Первого", читаю "Что делать?" Чернышевского.
12 октября 1937 года
Слушали по радио запись доклада товарища Сталина на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов. Эту речь мы готовы слушать каждодневно.
28 октября 1937 года
Слушали по радио, как вся страна выдвигает кандидатов в депутаты Верховного совета. Радостно бьется сердце, когда слышишь, что все готовы отдать голоса за родного любимого товарища Сталина.
31 октября 1937 года
По радио услышал, что меня выдвинули кандидатом в депутаты Совета национальностей от Петрозаводского городского округа (Карельская АССР). Это такая честь, такое доверие, которого я не забуду до самой смерти. Готов умереть за родину.
7 ноября 1937 года
Эрнст сделал метеонаблюдения. В 9 часов все были уже на ногах. Спешно напились чаю, чтобы успеть послушать речь товарища Ворошилова. Вот уже 10 часов. Напряженно слушаем Красную площадь. К нашему счастью, сегодня хорошая слышимость. Бьют часы на Спасской башне. До нас доносится даже стук лошадиных копыт на Красной площади. Прослушав парад, мы сами вышли на демонстрацию как раз в тот момент, когда первые колонны москвичей вступили на Красную площадь...
5 декабря 1937 года
В 18 часов мы, наконец, начали праздник. Большая речь Ивана Дмитриевича Папанина о сталинской Конституции открыла длинную беседу. Вместе со всей страной мы радостно переживаем эти дни. Громадная честь оказана нам родиной: кандидатуры всех жителей дрейфующей льдины выдвинуты в Верховный совет!.. Два знамени сегодня развеваются на наших мачтах: флаг нашей страны и знамя с портретом творца Конституции, великого Сталина.
12 декабря 1937 года
Партия не предусмотрела возможности голосования для полярников, что не может не вызывать грусти. Вся страна избирает сегодня депутатов в Верховный совет. Только у нас нет избирательного участка...
16 декабря 1937 года
Все мы получили извещения от своих избирательных округов, что выбраны депутатами в Верховный совет. Мы поздравили друг друга с этой радостной вестью. Вечером читал книгу Анри Барбюса о Сталине.
5 января 1938 года
Ширшов открыл свою лабораторию, чтобы прогреть ее для титрования. Читаю "Мать" Горького.
12 января 1938 года
Исторический день: в Москве открылась первая сессия Верховного совета СССР. Как депутаты Верховного совета, мы провели весь день в труде. Женя нажимал на обработку материалов магнитных наблюдений. Ширшов за пять часов сделал гидрологическую станцию.
19 февраля 1938 года
Подходим к красному флагу, остающемуся на льдине. Я укрепляю его, чтобы не сорвали ветры. Прощай, наша станция "Северный полюс!" Сталинская вахта здесь закончена.
http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=363463
Итак, что можно извлечь из ознакомления с приведенными цитатами, в частности, личными записями И.Д. Папанина о собственном пребывании на Северном полюсе?
Не знаю кто как, а я вижу следующую картину:
1. Научные вопросы в цитируемых записях И.Д. Папанина если и затрагиваются, то в плане описания того, что делают другие: «Эрнст сделал метеонаблюдения»; «Ширшов открыл свою лабораторию» и т.д. Научная же деятельность самого И.Д. в данном случае упоминается единожды: «Решил, пока руки еще более или менее свободны, определить толщину льда - выяснить, можно ли на нем жить. Начал прорубать лунку». Понятное дело, что этим работа И.Д. в полярной экспедиции не ограничивалась. Наверняка, и в другие дни он «мерил глубину льда», «прорубал лунки».
Однако на глубокую научную деятельность это не очень похоже. Особенно, если сравнивать с тем, что несколько десятилетий назад делала другая известная личность - будущий Верховный правитель адмирал А.В.Колчак. Но Колчака, который, между прочим, в Гражданскую сам никого не расстреливал, а постарался пронести свой крест власти, спасти страну от революционной катастрофы, и сейчас разные недалекие персонажи пытаются обливать грязью, тиражируя советские бредни про «миллионы повешенных рабочих» в Сибири, а Папанина, который непосредственно расстреливал во время Крымского геноцида 1920-1921 гг. и ранее - всячески превозносят.
2. Как видно из приведенных выше фрагментов, идеология для Папанина стояла на первом месте. Т.е. пока другие на станции занимались ремонтом, замерами и всем, чем положено заниматься полярникам, Папанин более озабочен тем, что там по радио сказал «дорогой Иосиф Виссарионович», и как бы провести на льдине праздничную демонстрацию. По сути, перед нами предстает настоящий фанат большевизма, воспринимающий мир исключительно в рамках системы коммунистических координат. Даже говоря о собственном брате Саше И.Д. не преминул подчеркнуть, что он «хороший коммунист».
Поэтому не будет погрешить против истины, сделав вывод, что основная деятельность Папанина в экспедиции - это работа по партийно-идеологической линии. Или, как правильно заметил drakonit, участие Папанина в экспедиции - это роль "этакого комиссара-особиста экспедиции, нежели ученого".
Папанин в Крыму: Малоизвестные страницы биографии
О празднике, Папанине, Колчаке и гипотетическом примирении
О критиканах и чекисте Папанине
Неизвестный Папанин
Для начала процитирую комментарии к моей записи в сообществе «Белая идея» о «героическом прошлом» полярника И.Д.Папанина, который, активно участвовал в «установлении советской власти в Крыму», и был причастен к проведению красного террора в 1917-1921 гг. В 1917-1918 гг. И.Д. входил в состав одного из матросских отрядов, участники которых занимались самосудами, насилиями и грабежами. До самого крушения врангелевской власти Папанин участвует в партизанском движении и занимается тем же самым, что и в 1918 г. - террором. А после ликвидации Южного фронта И.Д. становится комендантом Крымской ЧК, т.е. расстрельщиком, ибо в обязанности комендантов как раз и входило совершение казней. Не исключено, что от руки будущего покорителя Арктики погибли десятки, если не сотни людей.
drakonit (91.200.45.22) wrote:
15 Дек, 2010 13:15 (UTC)
И из этого персонажа, что в советские времена, что сейчас, делают "севастопольского колумба", ставят памятники и памятные доски. Хотя Папанин и в подметки не годится действительно великому русскому исследователю Севера адмиралу А.В.Колчаку.
64vlad (95.191.54.4) wrote:
15 Дек, 2010 16:48 (UTC)
Ты не поверишь, но папанинцы ходили на Север в том числе и по лоциям, составленным еще Колчаком, ими до-олго полярники пользовались.
И вообще, Папанина просто хорошо "раскрутил" сталинский агитпроп.
http://community.livejournal.com/white_idea/18861.html
Ученые заслуги Папанина, я лично в настоящее время полностью оспаривать не собираюсь. Пока.
Тем не менее, в утверждении, что образ «Папанина просто хорошо «раскрутил» сталинский агитпроп», нет ничего фантастического. Вот материал о пребывании И.Д. на льдине, после которого он стал известным на весь мир полярником. Целиком приводить не стану, ограничусь выборочными фрагментами. В конце концов, тем, кому интересно, пройдут по ссылке и прочитают статью целиком.
Александр Малахов. Главная льдина страны Советов
19 февраля 1938 года завершился дрейф полярной станции "Северный полюс", и четыре зимовщика, имена которых знала вся советская страна ,- Папанин, Кренкель, Ширшов и Федоров - перебрались с разваливавшейся на куски льдины на борт ледокола.
В отличие от предыдущих экспедиций, организованных для разведки и обустройства Северного морского пути, дрейф "Северного полюса" прошел без аварий и серьезных сбоев. Такое случалось нечасто. В результате папанинцы, наряду с Чапаевым, Котовским и Мальчишом-Кибальчишом, стали любимыми персонажами детских игр и анекдотов.
Земля и небо будут наши
В послереволюционных научных проектах утопия и идеология часто оказывались неотделимыми от трезвого расчета. Трудно понять, как в мозгу большевистских руководителей поддержка космических проектов Циолковского уживалась, например, с призывами срочно перепрофилировать авиационные заводы в деревообрабатывающие (с этой идеей на заседаниях ВСНХ выступал Ю. Ларин).
Освоение полюса тоже вписалось в новую систему ценностей. А по мере того как таяли надежды на мировую революцию, идея советизации Заполярья казалась все более привлекательной: отсутствие в тех местах населения сводило к нулю количество потенциальных контрреволюционеров.
Перед первыми полярными экспедициями ставилась задача поднять красный флаг над той или иной практически необитаемой землей. И экспедиция ледокола "Сибиряков", и организация зимовок на земле Франца-Иосифа и в других малопригодных для жизни местах решали именно эту политическую задачу.
Состав участников первых советских зимовок был весьма пестрым. Тогда еще не было речи ни о проведении заполярных партсобраний, ни об участии зимовщиков в стахановском движении. Достаточно сказать, что единственным ЧП, с которым столкнулся во время своей первой экспедиции Эрнст Кренкель, была смерть врача в результате злоупотребления морфием.
<…>
Дрейфующая станция
Когда 21 мая 1937 года самолеты забросили членов папанинской экспедиции на полюс, "Правда" писала, что "поход советских людей на полюс является естественным завершением многолетней работы по осуществлению сталинского плана освоения Арктики".
О том, что идея создания дрейфующей вместе со льдами полярной станции принадлежит Фритьофу Нансену, вспоминать не любили. Между тем идея действительно была блестящей: вместо того чтобы при помощи аммонала, лебедок и парусов продираться сквозь льды, можно построить на льдине лагерь и, двигаясь вместе со льдом, спокойно заниматься изучением Арктики.
В начале 1932 года Арктический институт включил устройство дрейфующей станции в свой пятилетний план, а затем за дело взялся могущественный Главсевморпуть. Начались пробные полеты, подготовка аэродромов и снаряжения.
В отличие от предшествующих экспедиций Шмидта, на станции "Северный полюс" писателей и художников не было. Возглавил экспедицию Иван Дмитриевич Папанин, человек достаточно незаурядный.
Свою карьеру он начал в гражданскую войну в качестве полевого командира. В Крыму, в тылу у Врангеля, он создал партизанский отряд. Оружие командир Папанин покупал у тех самых врангелевских солдат, в которых и предстояло стрелять. "Оружия, правда, у нас было маловато,- вспоминал Папанин впоследствии,- но вскоре мы нашли выход: сами белогвардейцы стали приносить нам оружие, получая за него немедленно оплату деньгами царской чеканки".
В освобожденном Крыму Иван Дмитриевич работал в ЧК. "Служба комендантом Крымской ЧК,- писал Папанин,- оставила след в моей душе на долгие годы. Дело не в том, что сутками приходилось быть на ногах, вести ночные допросы... Работники ЧК были санитарами революции, насмотрелись всего. К нам часто попадали звери, по недоразумению называвшиеся людьми. Разговор с ними был короткий: следствие, суд и - к стенке".
Оказавшись в 20-е годы на Севере, Иван Дмитриевич подсел на романтику экспедиционной жизни. Он летал на "Графе Цеппелине", участвовал в нескольких экспедициях Шмидта, который и предложил Папанину возглавить дрейфующую станцию. На льдине Иван Дмитриевич был не только руководителем и парторгом, но и по совместительству исполнял обязанности повара. Кроме повара-руководителя на льдине работали еще три человека: радист Эрнст Кренкель, гидробиолог Петр Ширшов и астроном Евгений Федоров.
Партийная работа
В воспоминаниях Кренкеля так описываются первые часы пребывания на полюсе:
«Северный полюс надо обмыть и спрыснуть. Извлекается из самолета бутылка коньяку и несколько алюминиевых кружек... Тост один, краткий, но сказано все. Поднимаем кружки:
- Товарищи, за нашу замечательную страну, за нашего Сталина. Ура!
Дружно гремит троекратное «ура». И кружка холодная, и густой от мороза коньяк обжигает, но за такой тост что угодно выпьешь».
Хотя журналистов и кинооператоров на льдине не было, участие в пропаганде советского образа жизни несомненно являлось одной из задач станции. Центральные газеты регулярно помещали репортажи со станции "Северной полюс". Писать эти заметки приходилось участникам экспедиции, а радист Кренкель передавал их при помощи азбуки Морзе (стабильной голосовой связи с Большой землей не было).
Само собой разумеется, на станции существовала своя партийная организация, причем гидробиолог Петр Ширшов был принят сочувствующим прямо на льдине. В результате возникла партийно-комсомольская группа из четырех человек: один член партии, один кандидат, один сочувствующий и один комсомолец. В своих радиограммах полярники сообщали о партийной работе не меньше, чем о научной, а Папанин неоднократно жаловался, что из-за недостатка времени члены экспедиции никак не могут приступить к изучению истории партии.
Идеологическая составляющая в жизни папанинцев была столь велика, что в позднейшие годы возник анекдот про то, как на льдине проходили партийные собрания. Так, радист Кренкель, приняв закрытое письмо ЦК партии, передавал его Папанину. Папанин зачитывал письмо остальным членам экспедиции. Причем, поскольку партсобрание было закрытым, беспартийному Кренкелю приходилось прыгать вокруг палатки, чтобы, не дай бог, не услышать текста того письма, которое он сам только что принимал.
Разумеется, это анекдот, поскольку коммунистом на льдине был один Папанин и ему просто не с кем было проводить закрытые собрания. Однако, читая послания с дрейфующей станции, понимаешь, что этот анекдот очень похож на правду.
Вот, например, одно из писем Папанина, переданное в управление Главсевморпути:
«Мы живем и работаем дружно. Рады, что Главсевморпуть взялся твердо, по-большевистски, за кадры центрального аппарата и периферию, очищает их от гнили и врагов народа, которые вредили общей нашей работе. Мы, со своей стороны, напрягаем все силы, чтобы как можно больше и лучше сделать научную работу. Работу парткомсомольской группы эти дни не мог развернуть за отсутствием времени, все внимание было сосредоточено на научной работе... 1 сентября твердо, регулярно начинаем кружок истории партии. За отсутствием времени, информации о международном и внутреннем положении СССР кружок текущей политики не мог открыть".
Еще на льдине все четыре участника экспедиции были избраны депутатами Верховного совета, причем переписка с избирателями велась при помощи той же азбуки Морзе. Конечно же, принять участие в работе этого органа новоизбранные депутаты никакой возможности не имели.
Все по плану
Понятно, что участие в идеологическом шоу не было единственной целью экспедиции. За 274 дня дрейфа экспедиция прошла 2500 км. Метеорологические наблюдения, промеры глубин, характеристика подводных течений и уточнение магнитных карт имели огромное значение. Неслучайно дрейфующие полярные станции (всего их было более двух десятков) организовывали и в последующие годы.
В отличие от экспедиций "Сибирякова" и "Челюскина", деятельность станции "Северный полюс" была относительно безаварийной. Папанинцы четко выполнили ту научную задачу, которая была перед ними поставлена. Тогда в пантеоне советских героев еще не было покорителей космоса, и эту нишу занимали летчики и полярники. "На полюсе,- писал Иван Папанин,- мы, конечно, оставим следы нашего пребывания. Мы водрузим здесь знамена великой Советской страны, где задачи науки подняты на недосягаемую высоту. Мы оставим на полюсе шелковый флаг с силуэтом вождя народа товарища Сталина, организатора побед социализма, флаг с гербом Советского Союза и флаг организации, осваивающей Арктику,- Главсевморпути".
<…>
В той же статье приведены выдержки из дневника И.Д. Папанина, который тот вел во время нахождения в экспедиции. Обращаем внимание на выделенные красным места.
ЗАМОРОЖЕННЫЕ АРХИВЫ
Из полярного дневника Ивана Папанина
23 мая 1937 года
Решил, пока руки еще более или менее свободны, определить толщину льда - выяснить, можно ли на нем жить. Начал прорубать лунку. В это время неожиданная радость: получили приветственную радиограмму от руководителей партии и правительства. О. Ю. Шмидт приказал собрать всех участников экспедиции. Он произнес кроткую речь о том внимании, которое правительство уделяет нам, заявил, что мы будем работать так, чтобы оправдать доверие товарища Сталина...
12 июня 1937 года
Вообще-то ветер - наш хороший друг. Наши аккумуляторы так сели, что мы боимся передать лишнее слово по радио, а ветряк еле двигается. Радиограмм же нужно дать много. Хочется ответить своему любимому брату Саше - хорошему коммунисту. Он мне прислал приятный теплый привет.
17 июня 1937 года
Хорошо прослушали международный обзор. Нас всех волнует борьба испанского народа против фашистских интервентов.
28 июня 1937 года
Теодорыч сообщил, что мы награждены орденами, а мне присвоено звание Героя Советского Союза. Когда он сказал это, у меня от радости слезы потекли. Наш любимый Иосиф Виссарионович назвал нас героическими зимовщиками. Постараемся оправдать это название...
31 июня 1937 года
Закончил "Петра Первого", читаю "Что делать?" Чернышевского.
12 октября 1937 года
Слушали по радио запись доклада товарища Сталина на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов. Эту речь мы готовы слушать каждодневно.
28 октября 1937 года
Слушали по радио, как вся страна выдвигает кандидатов в депутаты Верховного совета. Радостно бьется сердце, когда слышишь, что все готовы отдать голоса за родного любимого товарища Сталина.
31 октября 1937 года
По радио услышал, что меня выдвинули кандидатом в депутаты Совета национальностей от Петрозаводского городского округа (Карельская АССР). Это такая честь, такое доверие, которого я не забуду до самой смерти. Готов умереть за родину.
7 ноября 1937 года
Эрнст сделал метеонаблюдения. В 9 часов все были уже на ногах. Спешно напились чаю, чтобы успеть послушать речь товарища Ворошилова. Вот уже 10 часов. Напряженно слушаем Красную площадь. К нашему счастью, сегодня хорошая слышимость. Бьют часы на Спасской башне. До нас доносится даже стук лошадиных копыт на Красной площади. Прослушав парад, мы сами вышли на демонстрацию как раз в тот момент, когда первые колонны москвичей вступили на Красную площадь...
5 декабря 1937 года
В 18 часов мы, наконец, начали праздник. Большая речь Ивана Дмитриевича Папанина о сталинской Конституции открыла длинную беседу. Вместе со всей страной мы радостно переживаем эти дни. Громадная честь оказана нам родиной: кандидатуры всех жителей дрейфующей льдины выдвинуты в Верховный совет!.. Два знамени сегодня развеваются на наших мачтах: флаг нашей страны и знамя с портретом творца Конституции, великого Сталина.
12 декабря 1937 года
Партия не предусмотрела возможности голосования для полярников, что не может не вызывать грусти. Вся страна избирает сегодня депутатов в Верховный совет. Только у нас нет избирательного участка...
16 декабря 1937 года
Все мы получили извещения от своих избирательных округов, что выбраны депутатами в Верховный совет. Мы поздравили друг друга с этой радостной вестью. Вечером читал книгу Анри Барбюса о Сталине.
5 января 1938 года
Ширшов открыл свою лабораторию, чтобы прогреть ее для титрования. Читаю "Мать" Горького.
12 января 1938 года
Исторический день: в Москве открылась первая сессия Верховного совета СССР. Как депутаты Верховного совета, мы провели весь день в труде. Женя нажимал на обработку материалов магнитных наблюдений. Ширшов за пять часов сделал гидрологическую станцию.
19 февраля 1938 года
Подходим к красному флагу, остающемуся на льдине. Я укрепляю его, чтобы не сорвали ветры. Прощай, наша станция "Северный полюс!" Сталинская вахта здесь закончена.
http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=363463
Итак, что можно извлечь из ознакомления с приведенными цитатами, в частности, личными записями И.Д. Папанина о собственном пребывании на Северном полюсе?
Не знаю кто как, а я вижу следующую картину:
1. Научные вопросы в цитируемых записях И.Д. Папанина если и затрагиваются, то в плане описания того, что делают другие: «Эрнст сделал метеонаблюдения»; «Ширшов открыл свою лабораторию» и т.д. Научная же деятельность самого И.Д. в данном случае упоминается единожды: «Решил, пока руки еще более или менее свободны, определить толщину льда - выяснить, можно ли на нем жить. Начал прорубать лунку». Понятное дело, что этим работа И.Д. в полярной экспедиции не ограничивалась. Наверняка, и в другие дни он «мерил глубину льда», «прорубал лунки».
Однако на глубокую научную деятельность это не очень похоже. Особенно, если сравнивать с тем, что несколько десятилетий назад делала другая известная личность - будущий Верховный правитель адмирал А.В.Колчак. Но Колчака, который, между прочим, в Гражданскую сам никого не расстреливал, а постарался пронести свой крест власти, спасти страну от революционной катастрофы, и сейчас разные недалекие персонажи пытаются обливать грязью, тиражируя советские бредни про «миллионы повешенных рабочих» в Сибири, а Папанина, который непосредственно расстреливал во время Крымского геноцида 1920-1921 гг. и ранее - всячески превозносят.
2. Как видно из приведенных выше фрагментов, идеология для Папанина стояла на первом месте. Т.е. пока другие на станции занимались ремонтом, замерами и всем, чем положено заниматься полярникам, Папанин более озабочен тем, что там по радио сказал «дорогой Иосиф Виссарионович», и как бы провести на льдине праздничную демонстрацию. По сути, перед нами предстает настоящий фанат большевизма, воспринимающий мир исключительно в рамках системы коммунистических координат. Даже говоря о собственном брате Саше И.Д. не преминул подчеркнуть, что он «хороший коммунист».
Поэтому не будет погрешить против истины, сделав вывод, что основная деятельность Папанина в экспедиции - это работа по партийно-идеологической линии. Или, как правильно заметил drakonit, участие Папанина в экспедиции - это роль "этакого комиссара-особиста экспедиции, нежели ученого".