Побоище на Болотной. Как это было
Журналистка Новой Газеты Юлия Полухина написала отличный материал про события 6 мая на Болотной площади, основанный на фотографиях и видеоматериалах (в том числе MinaevLive). Я думаю, главный ответ о том, кто спровоцировал столкновения, дан.
«Большое» уголовное дело (№ 201/459415-12) о массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая, которое ведет сейчас Главное следственное управление Следственного комитета России (СКР), по сути, распадается на десятки и сотни эпизодов. Следователи рассматривают действия каждого обвиняемого и с разной степенью успеха ищут в них признаки состава преступления.
Тут самое время напомнить, что «состав преступления» - это не журналистский штамп, а юридический термин. И состав этот включает в себя четыре необходимых элемента.
Первые два -объект и объективная сторона преступления - характеризуют, что именно произошло. В нашем случае, если отталкиваться от официальных данных следствия, произошло нарушение порядка проведения массового мероприятия, которое переросло в массовые беспорядки с применением насилия по отношению к сотрудникам полиции.
Но состава преступления нет без еще двух элементов: субъекта и субъективной стороны. То есть кто совершил преступление - и почему. А значит, добросовестно работая, следствие в каждом случае должно дать исчерпывающий ответ на вопрос: почему обвиняемый находился именно в этом месте и в это время, почему он действовал так, а не иначе, каковы были его мотивы и эмоционально-психологическое состояние.
В нашем случае речь идет о массовом мероприятии, а значит, действия каждого из его участников в значительной степени объяснимы только в контексте того, что происходило в районе Болотной площади в целом. Это как на войне: бегает и стреляет солдат, но его действия прямо связаны с тем, куда движутся и какие задачи выполняют взвод, рота, полк, фронт. И противник.
Поэтому критически важно реконструировать события 6 мая в «панорамном» масштабе, понять логику действия каждой из сторон: митингующих и полиции. Для того чтобы сделать это, я просмотрела доступные в интернете видеозаписи (27 штук), а также пообщалась с непосредственными участниками событий, находившимися в разных местах - от кинотеатра «Ударник» до сцены.
Нажмите на картинку для увеличения
Первый вывод, к которому я пришла: риск возникновения беспорядков был заложен на этапе согласования мероприятия. Это был долгий, изматывающий процесс. В отличие от многотысячных митингов 10 и 24 декабря на той же Болотной и проспекте Академика Сахарова в этот раз было согласовано участие только 5 тысяч человек. Почему? В голову приходит только один ответ: нельзя было официально признать, что накануне инаугурации Путина на улицу выйдут десятки тысяч недовольных.
А ведь заявленное число участников - это не формальность. Исходя из этой цифры, силы правопорядка планируют и меры безопасности, в том числе количество рамок-металлоискателей, а также ограничивают площадь, на которой будет проведено мероприятие.
Вопрос и к организаторам: если вы говорили, что за вами пойдут «миллионы», зачем согласились на 5 тысяч? Может, свою роль сыграло то обстоятельство, что два предыдущих раза полицейские удачно «подстраивались» под неожиданное увеличение числа митингующих, раздвигая оцепление и увеличивая таким образом площадь митинга.
Второй мой вывод: правила игры изначально нарушила полиция. Почему? На официальной схеме, размещенной на сайте ГУ МВД по г. Москве, указан маршрут шествия, который ведет в сквер на Болотной площади и там же, схематически, обозначено место проведения митинга.
В действительности же сама площадь была оцеплена полицией и внутренними войсками, а проход на Болотную набережную через установленные на спуске с Большого Каменного моста 15 рамок металлоискателей был открыт ровно до тех пор, пока до оцепления, выставленного по диагонали поперек моста сразу за кинотеатром «Ударник», не дошла главная колонна марша. По ближней к Болотной площади стороне моста шли правые силы, в том числе «Солидарность», а также Алексей Навальный, Евгения Чирикова и Илья Яшин, по дальней, ближе к «Ударнику», - левые силы, в том числе анархисты и «Левый фронт» (разумеется, во главе с Сергеем Удальцовым).
Когда колонна уперлась в линию ОМОНа, ближний к Болотной край оцепления выдвинулся углом вперед, сделав проход к металлоискателям практически невозможным.
Те, кто продолжал шествие по мосту и Якиманке, а это не менее 20 тысяч человек, не знали, что творится перед ними, и это могло закончиться страшной давкой.
С этой точки зрения спонтанное решение Навального и Удальцова объявить сидячую забастовку не выглядит провокацией. Это, пожалуй, был единственный способ остановить движение приближавшихся колонн.
Полиции достаточно было сдвинуть линию оцепления на 20 метров и открыть для митингующих сквер, чтобы митинг продолжился мирно.
Но позади были Кремль и штаб начальства.
Пока продолжалось стояние, часть правых, в том числе Яшин, прошли на Болотную набережную, и в районе рамок металлоискателей в порядке живой очереди оказались анархисты.
А на противоположном конце площади, со сцены, активист Игорь Фейгин предложил митингующим выдвинуться в район кинотеатра «Ударник» и поддержать заблокированных там участников сидячей забастовки.
В это время «прорыв» случился и непосредственно возле «Ударника». Хотя назвать это «прорывом» не вполне корректно. Тонкая цепь, преимущественно из солдат-срочников, просто не выдержала давления толпы. Оцепление, более мощное, восстановили в течение нескольких минут. Тут же случились и первые задержания, полетела первая пиротехника.
Часть людей на Болотной набережной продолжала движение. Полиция восприняла это как попытку прорыва и попыталась клином отрезать тех, кто был на мосту, от тех, кто был на набережной.
Если бы им противостояли «сетевые хомячки», это, наверное, получилось бы. Однако под горячую руку попали анархисты, многие из которых были закалены в боях с ОМОНом и на этот митинг пришли, имея запас газовых баллончиков и пиротехники. (Почему они так экипировались и были ли это только анархисты, либо еще и неустановленные пока провокаторы - вопрос отдельный, и мы к нему обязательно вернемся в следующих публикациях.)
Так или иначе, натиск ОМОНа был отбит, бойцы оттянулись на угол сквера и Болотной набережной. Удальцов, Навальный, Немцов через Лужков мост прошли к сцене, где их впоследствии и задержали.
Анархисты и случайно оказавшиеся рядом с ними участники митинга заняли пятачок, встав спиной к парапету набережной, лицом к оцеплению. В мини-сквере из четырех деревьев к этому моменту раздолбили асфальт, куски которого позже полетели в полицию.
Полицейские выстроили ограждение из металлических решеток, которое разделило их и толпу. Началась игра в «тяни-толкай», в полицию полетел всякий мусор, омоновцы пытались достать ближних к ним митингующих дубинками.
Это позиционное противостояние могло бы продолжаться долго, однако металлические решетки полицейские опустили на землю и начали штурм. Так что настоящий прорыв, после которого произошло полномасштабное побоище, - их рук дело.
Люди вставали в цепи, полицейские прорывали их клиньями. Локальные стычки шли с переменным успехом. Тяжелее всего пришлось полицейским в мини-сквере из четырех деревьев, откуда многие из них возвращались уже без дубинок и без касок. Из этого же пятачка выскакивала Александра Духанина, там же находились Денис Луцкевич и большая часть тех, кто сегодня арестован. Их задержали в ходе финального, самого мощного и жестокого штурма. Дальнейшая зачистка площади была уже делом техники.
Если следствие действительно ставит перед собой задачу беспристрастно разобраться в ситуации, оно должно ответить на несколько ключевых вопросов.
Почему, когда стало очевидным десятикратное превышение количества митингующих над заявленным, не был открыт сквер, где все спокойно разместились бы?
Чего пытались добиться полицейские, заблокировав толпу между мостом и набережной, не давая людям возможности переместиться куда-либо?
Почему в ходе предварительного досмотра у отдельных участников митинга не были обнаружены и изъяты газовые баллончики и пиротехника?
Почему полиция опустила решетки металлического заграждения и начала штурм, превратившийся в побоище?
Я тоже буду искать ответы на эти вопросы.
Ссылка.
«Большое» уголовное дело (№ 201/459415-12) о массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая, которое ведет сейчас Главное следственное управление Следственного комитета России (СКР), по сути, распадается на десятки и сотни эпизодов. Следователи рассматривают действия каждого обвиняемого и с разной степенью успеха ищут в них признаки состава преступления.
Тут самое время напомнить, что «состав преступления» - это не журналистский штамп, а юридический термин. И состав этот включает в себя четыре необходимых элемента.
Первые два -объект и объективная сторона преступления - характеризуют, что именно произошло. В нашем случае, если отталкиваться от официальных данных следствия, произошло нарушение порядка проведения массового мероприятия, которое переросло в массовые беспорядки с применением насилия по отношению к сотрудникам полиции.
Но состава преступления нет без еще двух элементов: субъекта и субъективной стороны. То есть кто совершил преступление - и почему. А значит, добросовестно работая, следствие в каждом случае должно дать исчерпывающий ответ на вопрос: почему обвиняемый находился именно в этом месте и в это время, почему он действовал так, а не иначе, каковы были его мотивы и эмоционально-психологическое состояние.
В нашем случае речь идет о массовом мероприятии, а значит, действия каждого из его участников в значительной степени объяснимы только в контексте того, что происходило в районе Болотной площади в целом. Это как на войне: бегает и стреляет солдат, но его действия прямо связаны с тем, куда движутся и какие задачи выполняют взвод, рота, полк, фронт. И противник.
Поэтому критически важно реконструировать события 6 мая в «панорамном» масштабе, понять логику действия каждой из сторон: митингующих и полиции. Для того чтобы сделать это, я просмотрела доступные в интернете видеозаписи (27 штук), а также пообщалась с непосредственными участниками событий, находившимися в разных местах - от кинотеатра «Ударник» до сцены.
Нажмите на картинку для увеличения
Первый вывод, к которому я пришла: риск возникновения беспорядков был заложен на этапе согласования мероприятия. Это был долгий, изматывающий процесс. В отличие от многотысячных митингов 10 и 24 декабря на той же Болотной и проспекте Академика Сахарова в этот раз было согласовано участие только 5 тысяч человек. Почему? В голову приходит только один ответ: нельзя было официально признать, что накануне инаугурации Путина на улицу выйдут десятки тысяч недовольных.
А ведь заявленное число участников - это не формальность. Исходя из этой цифры, силы правопорядка планируют и меры безопасности, в том числе количество рамок-металлоискателей, а также ограничивают площадь, на которой будет проведено мероприятие.
Вопрос и к организаторам: если вы говорили, что за вами пойдут «миллионы», зачем согласились на 5 тысяч? Может, свою роль сыграло то обстоятельство, что два предыдущих раза полицейские удачно «подстраивались» под неожиданное увеличение числа митингующих, раздвигая оцепление и увеличивая таким образом площадь митинга.
Второй мой вывод: правила игры изначально нарушила полиция. Почему? На официальной схеме, размещенной на сайте ГУ МВД по г. Москве, указан маршрут шествия, который ведет в сквер на Болотной площади и там же, схематически, обозначено место проведения митинга.
В действительности же сама площадь была оцеплена полицией и внутренними войсками, а проход на Болотную набережную через установленные на спуске с Большого Каменного моста 15 рамок металлоискателей был открыт ровно до тех пор, пока до оцепления, выставленного по диагонали поперек моста сразу за кинотеатром «Ударник», не дошла главная колонна марша. По ближней к Болотной площади стороне моста шли правые силы, в том числе «Солидарность», а также Алексей Навальный, Евгения Чирикова и Илья Яшин, по дальней, ближе к «Ударнику», - левые силы, в том числе анархисты и «Левый фронт» (разумеется, во главе с Сергеем Удальцовым).
Когда колонна уперлась в линию ОМОНа, ближний к Болотной край оцепления выдвинулся углом вперед, сделав проход к металлоискателям практически невозможным.
Те, кто продолжал шествие по мосту и Якиманке, а это не менее 20 тысяч человек, не знали, что творится перед ними, и это могло закончиться страшной давкой.
С этой точки зрения спонтанное решение Навального и Удальцова объявить сидячую забастовку не выглядит провокацией. Это, пожалуй, был единственный способ остановить движение приближавшихся колонн.
Полиции достаточно было сдвинуть линию оцепления на 20 метров и открыть для митингующих сквер, чтобы митинг продолжился мирно.
Но позади были Кремль и штаб начальства.
Пока продолжалось стояние, часть правых, в том числе Яшин, прошли на Болотную набережную, и в районе рамок металлоискателей в порядке живой очереди оказались анархисты.
А на противоположном конце площади, со сцены, активист Игорь Фейгин предложил митингующим выдвинуться в район кинотеатра «Ударник» и поддержать заблокированных там участников сидячей забастовки.
В это время «прорыв» случился и непосредственно возле «Ударника». Хотя назвать это «прорывом» не вполне корректно. Тонкая цепь, преимущественно из солдат-срочников, просто не выдержала давления толпы. Оцепление, более мощное, восстановили в течение нескольких минут. Тут же случились и первые задержания, полетела первая пиротехника.
Часть людей на Болотной набережной продолжала движение. Полиция восприняла это как попытку прорыва и попыталась клином отрезать тех, кто был на мосту, от тех, кто был на набережной.
Если бы им противостояли «сетевые хомячки», это, наверное, получилось бы. Однако под горячую руку попали анархисты, многие из которых были закалены в боях с ОМОНом и на этот митинг пришли, имея запас газовых баллончиков и пиротехники. (Почему они так экипировались и были ли это только анархисты, либо еще и неустановленные пока провокаторы - вопрос отдельный, и мы к нему обязательно вернемся в следующих публикациях.)
Так или иначе, натиск ОМОНа был отбит, бойцы оттянулись на угол сквера и Болотной набережной. Удальцов, Навальный, Немцов через Лужков мост прошли к сцене, где их впоследствии и задержали.
Анархисты и случайно оказавшиеся рядом с ними участники митинга заняли пятачок, встав спиной к парапету набережной, лицом к оцеплению. В мини-сквере из четырех деревьев к этому моменту раздолбили асфальт, куски которого позже полетели в полицию.
Полицейские выстроили ограждение из металлических решеток, которое разделило их и толпу. Началась игра в «тяни-толкай», в полицию полетел всякий мусор, омоновцы пытались достать ближних к ним митингующих дубинками.
Это позиционное противостояние могло бы продолжаться долго, однако металлические решетки полицейские опустили на землю и начали штурм. Так что настоящий прорыв, после которого произошло полномасштабное побоище, - их рук дело.
Люди вставали в цепи, полицейские прорывали их клиньями. Локальные стычки шли с переменным успехом. Тяжелее всего пришлось полицейским в мини-сквере из четырех деревьев, откуда многие из них возвращались уже без дубинок и без касок. Из этого же пятачка выскакивала Александра Духанина, там же находились Денис Луцкевич и большая часть тех, кто сегодня арестован. Их задержали в ходе финального, самого мощного и жестокого штурма. Дальнейшая зачистка площади была уже делом техники.
Если следствие действительно ставит перед собой задачу беспристрастно разобраться в ситуации, оно должно ответить на несколько ключевых вопросов.
Почему, когда стало очевидным десятикратное превышение количества митингующих над заявленным, не был открыт сквер, где все спокойно разместились бы?
Чего пытались добиться полицейские, заблокировав толпу между мостом и набережной, не давая людям возможности переместиться куда-либо?
Почему в ходе предварительного досмотра у отдельных участников митинга не были обнаружены и изъяты газовые баллончики и пиротехника?
Почему полиция опустила решетки металлического заграждения и начала штурм, превратившийся в побоище?
Я тоже буду искать ответы на эти вопросы.
Ссылка.