UFO. Enemy unknown (CIV2)
В прошлом рассказе мы невольно постулировали мысль, что все люди разные. Коль есть соперничество между людьми, то есть и некое деление на "команды", участвующие в глобальной "игре в бисер". Все школьная история, собственно говоря, и состоит из войн, революций, завоеваний и битв. Про плуги, конскую упряжь, религиозные откровения и семейные обычаи обычно получается одна глава на раздел, да и то - скучная и без картинок.
Однако, если мы посмотрим на чисто биологический уровень и попробуем найти какое-либо деление там, то мы многого не поймём. На самом деле, негр и японец отличаются между собой в рамках генетического набора меньше, чем две обезьянки бонобо, которые путешествуют по джунглям где-нибудь в Конго, но принадлежат к разным стаях. Поэтому, безусловно, мерять черепа и сравнивать галогруппы можно, только вот толку от таких штудий будет ноль - отличить еврея от русского или гения от дебила таким образом невозможно. Мы слишком сложные биологические и социальные машины, чтобы что-то можно было понять по объёму мозга или той или иной форме генетического аллеля.
Следовательно, это различие и наблюдаемое деление людей лежит в иной плоскости, нежели чисто биологические отличия между различными людьми. Поэтому, поступим , как говорил товарищ Ленин: "Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться".
Это философский знак, а не религия, если кто подумал иное...
Механизмы размежевания заложены в природе изначально. Даже основная четвёрка взаимодействий - сильное, слабое, электромагнитное и гравитационное, в той или иной мере производит размежевание материи, энергии и пространства, готовя будущую сцену для эпической вселенской "игры в бисер".
Поэтому, если и вводить в мироздание фигуру Бога, то легче всего поместить его именно там - в начале всей истории, в виде фигуры безмолвного Создателя. Почему наш мир получился таким? Неизвестно. Судя по всему, Создателю с нами просто повезло, его кости на нашей Вселенной выпали именно таким образом, чтобы мы смогли увидеть звёзды и ощутить твердь по ногами.
Без гравитационного взаимодействия невозможно отделить материю от пространства, собрать воедино звёзду и запустить планеты по орбитам вокруг будущих светил. Электромагнитное взаимодействие нагревает центральное светило, готовя его к запуску и одновременно противодействует гравитации, не давая ей сжать звезду в бесполезную точку чёрной дыры. Сильное и слабое взаимодействия зажигают звезду и позволяют ей гореть миллиарды лет неугасимым маяком в безбрежной ночи космоса - ровно до тех пор, пока энтропия не проглотит источник её внутренней силы. Инь и ян борются между собой миллиарды лет, и ни одна из сил не может победить окончательно. Окончательная победа - это всегда смерть. Смерть звезды.
Единожды появившись под светом своей звезды, жизнь, как часть материи, начинает строить стены вокруг себя, отделяя свой внутренний хрупкий мир от внешнего океана энтропии.
И, если звезда, единожды родившись, самим своим размером задаёт фатум своей судьбы (диаграмма Герцшпрунга - Рассела Вам в помощь), то жизнь сама выбирает себе судьбу - сначала - робко и неумело, но, с течением времени - всё более решительно, смело и целенаправлено.
Судьба не противоречит религии, она действует с ней заодно. Она осязаема и реальна. Клиффорд Саймак, в своём бессмертном "Снова и снова" написал об этом ёмко и просто:
"Но, благодаря судьбе, дождевой червь в один прекрасный день может стать чем-то большим, даже великим. И мельчайшие микробы могут подняться на один уровень с разумом. Потому что любое существо, которое двигалось и жило, быстро или медленно, в каком угодно мире, жило не само по себе. Всегда вдвоем. Тварь и его личная, собственная судьба. Иногда судьба останавливала и страховала, а иногда - нет. Но там, где была судьба - была надежда. Судьба и была надеждой. Везде и всюду. Никто не одинок. Ни ползающие, ни прыгающие, ни плавающие, ни летающие, ни роющиеся в земле..."
"Снова и снова"
Чем сложнее становится устройство жизни, тем витиеватее вьётся нить её судьбы.
Судьба простого существа прямолинейна и понятна, её можно уложить в какой-нибудь шуточный минутный ролик: родиться, вырасти побольше, оставить потомство, умереть.
Судьба вида уже сложнее - эволюция может отобрать более удачные формы из вроде бы одинаковых существ и небольшая ящерка конца пермского периода вполне сможет к концу мела превратиться в ужасного ти-рекса.
С этим фактом, открытым Чарльзом Дарвиным, связана одна интересная особенность, которую часто упускают при изложении теории естественного отбора - наиболее острая конкуренция идёт именно внутри вида - одинаковые существа борются за одинаковые ресурсы. Я и сам в детстве думал, что естественный отбор - это когда злые волки кушают добрых зайчиков, но в жизни всё оказалось не в пример круче. Чем больше похожи формы жизни друг на друга - тем сложнее им выживать в условиях ограничения ресурсов. Для того, чтобы добится успеха, выиграть свою очередную партию "игры в бисер", живому существу нужно или ещё больше адаптироваться внутри и так переполненной экологической ниши или пройти через болезненную, но часто неизбежную процедуру ароморфоза - создания новой жизненной формы. Желающих понять этот процесс точнее и полнее - отсылаю к замечательной работе Ивана Ефремова "Космос и палеонтология". Процес конкуренции - это Инь жизни, без разумного эгоизма, без приспособлености жизни не выжить в океане неживой материи.
При этом, каждая трагическая смерть каждого живого существа, причём - всё более и более сложного и всё более близкого к человеку, служит виду, как целому - следующее поколение более удачных форм борется за место под центральной звездой уже между собой, а не со своими предками.
Здесь уже заканчивается чистый дарвинизм и начинается то, что породило нас, как биологический вид, нас, как отдельных личностей и нас, как часть сложных обществ. Речь идёт об альтруизме и взаимопомощи. Это наш Ян, вторая жвижущая сила жизни.
Вообще, если всё же рассмотреть христианскую модель мира и попробывать объяснить ею устройство мира и развитие жизни, то мы увидим, что мир у нас выйдет удивительно однополюсным. Добро первично, зло лишено в христианстве самостоятельного онтологического статуса. Взаимоотношения добра и зла в христианстве походят на взаимоотношения тепла и холода в термодинамике - холод там принимается, как отсутствие тепла.
Однако, как ни удивительно, мы, живые организмы, чувствуем и холод, и тепло. Потому что и излишнее тепло (избыток тепла), и излишний холод (недостаток тепла) губительны для нас. Губительны для нас и избыток эгоизма, и избыток альтруизма. Даже если Зло - это отсутствие Добра, то как бы выглядел мир тотального Добра? Наверное, он выглядел бы, как график экспоненциальной функции - Добро бы заполнило собой весь мир. Чтобы оно делало потом - для меня вопрос открытый.
Поэтому, оставив христианского Господа Бога наедине с космологической постоянной и четырмя базовыми взаимодействиями, которые, ещё раз, получились у него на редкость удачными, вернёмся в мир реальных людей, которые неидельны по определению и могут быть как эгоистами, так и альтруистами.
Для того, чтобы все смогли понять суть "альтруистической дилеммы" - отсылаю вас вот к этому замечательному обзору Александра Маркова: "Эволюция альтруизма и кооперации - от бактерий до человека". Да, эти мелкие твари тоже помогают друг другу - из их взаимопомощи и альтруизма, собственно говоря, появились такие понятия как смерть, любовь, секс и самопожертвование. Ну - и многоклеточность до кучи, как приятный бонус.
Прочитали доклад - от бактерий до межгрупповых войн?
Стало обидно за неандерталоцид, беспощадно проведенный нашими предками?
Осознали, что такое 20-процентная смертность среди альтруистов? Понимаете, почему всегда в человеческой истории вдруг, из ниоткуда, появлялись "свои" и "чужие", Минин и Пожарский поднимали ополчение в Нижнем, а патриарх Гермоген умирал в Чудовом монастыре?
Значит, пора понять, зачем человечеству нужны "зелёные человечки" и почему они постоянно возникают - вместе с зомби, орками и гоблинами - в массовых увлечениях, страхах и ожиданиях человечества. И, самое главное, почему все они столь неуловимо похожи на нас самих.
Однако, если мы посмотрим на чисто биологический уровень и попробуем найти какое-либо деление там, то мы многого не поймём. На самом деле, негр и японец отличаются между собой в рамках генетического набора меньше, чем две обезьянки бонобо, которые путешествуют по джунглям где-нибудь в Конго, но принадлежат к разным стаях. Поэтому, безусловно, мерять черепа и сравнивать галогруппы можно, только вот толку от таких штудий будет ноль - отличить еврея от русского или гения от дебила таким образом невозможно. Мы слишком сложные биологические и социальные машины, чтобы что-то можно было понять по объёму мозга или той или иной форме генетического аллеля.
Следовательно, это различие и наблюдаемое деление людей лежит в иной плоскости, нежели чисто биологические отличия между различными людьми. Поэтому, поступим , как говорил товарищ Ленин: "Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться".
Это философский знак, а не религия, если кто подумал иное...
Механизмы размежевания заложены в природе изначально. Даже основная четвёрка взаимодействий - сильное, слабое, электромагнитное и гравитационное, в той или иной мере производит размежевание материи, энергии и пространства, готовя будущую сцену для эпической вселенской "игры в бисер".
Поэтому, если и вводить в мироздание фигуру Бога, то легче всего поместить его именно там - в начале всей истории, в виде фигуры безмолвного Создателя. Почему наш мир получился таким? Неизвестно. Судя по всему, Создателю с нами просто повезло, его кости на нашей Вселенной выпали именно таким образом, чтобы мы смогли увидеть звёзды и ощутить твердь по ногами.
Без гравитационного взаимодействия невозможно отделить материю от пространства, собрать воедино звёзду и запустить планеты по орбитам вокруг будущих светил. Электромагнитное взаимодействие нагревает центральное светило, готовя его к запуску и одновременно противодействует гравитации, не давая ей сжать звезду в бесполезную точку чёрной дыры. Сильное и слабое взаимодействия зажигают звезду и позволяют ей гореть миллиарды лет неугасимым маяком в безбрежной ночи космоса - ровно до тех пор, пока энтропия не проглотит источник её внутренней силы. Инь и ян борются между собой миллиарды лет, и ни одна из сил не может победить окончательно. Окончательная победа - это всегда смерть. Смерть звезды.
Единожды появившись под светом своей звезды, жизнь, как часть материи, начинает строить стены вокруг себя, отделяя свой внутренний хрупкий мир от внешнего океана энтропии.
И, если звезда, единожды родившись, самим своим размером задаёт фатум своей судьбы (диаграмма Герцшпрунга - Рассела Вам в помощь), то жизнь сама выбирает себе судьбу - сначала - робко и неумело, но, с течением времени - всё более решительно, смело и целенаправлено.
Судьба не противоречит религии, она действует с ней заодно. Она осязаема и реальна. Клиффорд Саймак, в своём бессмертном "Снова и снова" написал об этом ёмко и просто:
"Но, благодаря судьбе, дождевой червь в один прекрасный день может стать чем-то большим, даже великим. И мельчайшие микробы могут подняться на один уровень с разумом. Потому что любое существо, которое двигалось и жило, быстро или медленно, в каком угодно мире, жило не само по себе. Всегда вдвоем. Тварь и его личная, собственная судьба. Иногда судьба останавливала и страховала, а иногда - нет. Но там, где была судьба - была надежда. Судьба и была надеждой. Везде и всюду. Никто не одинок. Ни ползающие, ни прыгающие, ни плавающие, ни летающие, ни роющиеся в земле..."
"Снова и снова"
Чем сложнее становится устройство жизни, тем витиеватее вьётся нить её судьбы.
Судьба простого существа прямолинейна и понятна, её можно уложить в какой-нибудь шуточный минутный ролик: родиться, вырасти побольше, оставить потомство, умереть.
Судьба вида уже сложнее - эволюция может отобрать более удачные формы из вроде бы одинаковых существ и небольшая ящерка конца пермского периода вполне сможет к концу мела превратиться в ужасного ти-рекса.
С этим фактом, открытым Чарльзом Дарвиным, связана одна интересная особенность, которую часто упускают при изложении теории естественного отбора - наиболее острая конкуренция идёт именно внутри вида - одинаковые существа борются за одинаковые ресурсы. Я и сам в детстве думал, что естественный отбор - это когда злые волки кушают добрых зайчиков, но в жизни всё оказалось не в пример круче. Чем больше похожи формы жизни друг на друга - тем сложнее им выживать в условиях ограничения ресурсов. Для того, чтобы добится успеха, выиграть свою очередную партию "игры в бисер", живому существу нужно или ещё больше адаптироваться внутри и так переполненной экологической ниши или пройти через болезненную, но часто неизбежную процедуру ароморфоза - создания новой жизненной формы. Желающих понять этот процесс точнее и полнее - отсылаю к замечательной работе Ивана Ефремова "Космос и палеонтология". Процес конкуренции - это Инь жизни, без разумного эгоизма, без приспособлености жизни не выжить в океане неживой материи.
При этом, каждая трагическая смерть каждого живого существа, причём - всё более и более сложного и всё более близкого к человеку, служит виду, как целому - следующее поколение более удачных форм борется за место под центральной звездой уже между собой, а не со своими предками.
Здесь уже заканчивается чистый дарвинизм и начинается то, что породило нас, как биологический вид, нас, как отдельных личностей и нас, как часть сложных обществ. Речь идёт об альтруизме и взаимопомощи. Это наш Ян, вторая жвижущая сила жизни.
Вообще, если всё же рассмотреть христианскую модель мира и попробывать объяснить ею устройство мира и развитие жизни, то мы увидим, что мир у нас выйдет удивительно однополюсным. Добро первично, зло лишено в христианстве самостоятельного онтологического статуса. Взаимоотношения добра и зла в христианстве походят на взаимоотношения тепла и холода в термодинамике - холод там принимается, как отсутствие тепла.
Однако, как ни удивительно, мы, живые организмы, чувствуем и холод, и тепло. Потому что и излишнее тепло (избыток тепла), и излишний холод (недостаток тепла) губительны для нас. Губительны для нас и избыток эгоизма, и избыток альтруизма. Даже если Зло - это отсутствие Добра, то как бы выглядел мир тотального Добра? Наверное, он выглядел бы, как график экспоненциальной функции - Добро бы заполнило собой весь мир. Чтобы оно делало потом - для меня вопрос открытый.
Поэтому, оставив христианского Господа Бога наедине с космологической постоянной и четырмя базовыми взаимодействиями, которые, ещё раз, получились у него на редкость удачными, вернёмся в мир реальных людей, которые неидельны по определению и могут быть как эгоистами, так и альтруистами.
Для того, чтобы все смогли понять суть "альтруистической дилеммы" - отсылаю вас вот к этому замечательному обзору Александра Маркова: "Эволюция альтруизма и кооперации - от бактерий до человека". Да, эти мелкие твари тоже помогают друг другу - из их взаимопомощи и альтруизма, собственно говоря, появились такие понятия как смерть, любовь, секс и самопожертвование. Ну - и многоклеточность до кучи, как приятный бонус.
Прочитали доклад - от бактерий до межгрупповых войн?
Стало обидно за неандерталоцид, беспощадно проведенный нашими предками?
Осознали, что такое 20-процентная смертность среди альтруистов? Понимаете, почему всегда в человеческой истории вдруг, из ниоткуда, появлялись "свои" и "чужие", Минин и Пожарский поднимали ополчение в Нижнем, а патриарх Гермоген умирал в Чудовом монастыре?
Значит, пора понять, зачем человечеству нужны "зелёные человечки" и почему они постоянно возникают - вместе с зомби, орками и гоблинами - в массовых увлечениях, страхах и ожиданиях человечества. И, самое главное, почему все они столь неуловимо похожи на нас самих.