Побег на воздушном шаре.
Должно быть, в 1979 году это событие стало громким; пишут, что был снят даже и фильм - не видел. Я нашёл краткое упоминание об этой истории в книжке о воздухоплавании, и обстоятельства так удивили меня, что я занялся поиском подробностей - искать долго не пришлось, в февральском выпуске «Популярной механики» за 1980 год обнаружился и подробный отчёт, и даже чертежи самодельного монгольфьера.
Крупнейший на то время во всей Европе монгольфьер, высотой в 25 метров (с восьмиэтажный дом) и диаметром в 20 м был изготовлен в полной тайне, с огромным риском двумя предприимчивыми немцами из Восточной Германии - Петером Стрельжиком и Гюнтером Ветцелем; и на этом самодельном и мощном аппарате, через границу, в Западную Германию перелетели две их семьи - всего восемь человек, четверо взрослых, подросток, трое детей. Изготовить шар грузоподъёмностью в, примерно, полторы тонны - отменное достижение; но изготовить его втайне, под угрозой, при дефиците материалов, без опыта и документации - дело за гранью возможного. Тем не менее, они это сделали.
Я перевёл статью из «Популярной механики», выкинув места обличительно-политического смысла. Теперь такие инвективы - как всё временное и наносное - неуместны; а рассказ об упорстве, мужестве, изобретательности, дерзновении останется уместен и поучителен навсегда, при любом направлении политических ветров и течений: с востока ли на запад, с запада ли на восток.
«Popular mechanics», февраль 1980, с 101-102, 146-148, 150.
Джон Дорнберг.
Шар свободы.
Они работали втайне, ночами, в постоянном страхе разоблачения. Через восемнадцать месяцев два аэронавта-самоучки сшили крупнейший в Европе монгольфьер, и совершили эпический побег, высоко взмыв, вместе с семьями, над стеною своей пленённой страны.
Воскресным осенним утром, в 2 часа 40 минут, западногерманский город Найла - Верхняя Франкония, 7 000 населения, шесть миль от границы с Восточной Германией - был по раннему времени пуст и тих кладбищенской тишиною. Все таверны и пабы давно закрылись; туристы, стремящиеся в это время года под сень Франконского леса, сладко почивали на пуховых перинах… Стояла пора жатвы, но спали даже и фермеры: до рассвета оставалось более трёх часов.
Двое баварских полицейских, Вальтер Хамман и Рудольф Гёлкел, исполняли обыкновенную службу, патрулируя окрестные дороги в полицейском Ауди «Фоксбот». И если в самом начале дежурства и произошли некоторые события - несколько, более обыкновенного, дорожных происшествий со скрывшимися нарушителями - дальнейшая ночь шла для них в спокойствии.
Ночь была звёздная, луна стояла в четверти. Внезапно они заметили странный свет - в небе нечто мигало и медленно двигалось. Метеорит? Слишком медленно, слишком долго остаётся в виду. НЛО? Хамман и Гёлкел смеются: «Мы не верим в такое». Несколько минут они наблюдали, и прикидывали - странное нечто летало на высоте около 5 000 футов (1 500 м, далее я перевожу все цифры по тексту в метрическую систему - Crusoe) - а затем загадочный свет погас. Но что-то спускалось с небес - причём быстро - к юго-западу от Найлы, примерно в двух милях от города. Полицейские подъехали к месту ожидаемого приземления, и, поначалу, ничего не увидели. Но вдруг из темноты, из гущи кустов, словно два призрака выкарабкались двое мужчин: Петер Стрельжик, 37 лет и Гюнтер Ветцель, 24-х.
«Где мы? - настоятельно спрашивали они: в речах их был акцент уроженцев Тюрингии, земли лежащей по соседству, через границу - Мы ведь на Западе?»
Констебли уверили их, что это так. Стрельжик и Ветцель радостно закричали и стали звать жён - Дорис Стрельжик, 34, и Петру Ветцель, 23 - и четырёх детей, от 2 до 15 лет, прятавшихся до времени в случившемся рядом сарае: «Выходите, мы сделали это! Несите шампанское. Откроем его теперь же. Все воздухоплаватели пьют шампанское, когда приземляются, так пишут в книгах».
«Воздушный шар? - Хамман и Гёлкел не вполне привыкли ко встречам с аэронавтами-беглецами из Восточной Германии и задавали недоверчивые вопросы - Вы прибыли на воздушном шаре?»
«На горячем воздухе. Мы построили его сами - гордо заявил Стрельжик. - Идите, увидите, он здесь, рядом».
Тем завершился отважнейший из всех, самый изобретательный, самый необыкновенный переход зловещей, накрепко охраняемой границы между двумя Германиями.
…
Около 80 000 восточных германцев сумели прорваться сквозь этот рубеж за прошедшие [с 1961 года до времени публикации статьи - Crusoe] 18 лет: они обходили границу, они устраивали подкопы. Но использование самодельного монгольфьера стало делом необычным - тем более что в Европе, по мнению западногерманских специалистов, никто и никогда не строил, и не поднимал в воздух монгольфьеров такого размера. …
Строительство воздушного шара собственными руками - тем более, без опыта и документации; тем более, шара достаточно большого для безопасной транспортировки четырёх взрослых людей, одного подростка и троих малышей - сочли бы замечательным достижением даже и в богатой, свободной стране. Но трудно вообразить подобное предприятие в условиях дурно управляемой экономики полицейского государства, где нужные материалы редки и труднодоступны, где их приобретение в должном количестве вызывает подозрение, когда работать нужно в тайне, под угрозой долгого тюремного срока. А как полететь без испытаний? Чистое сумасшествие.
И только двое из всех - два предприимчивых, хитрых, технически грамотных и отчаянно храбрых человека, Петер Стрельжик и Гюнтер Ветцель смогли сделать это.
Почему и как они это сделали.
…
Они сошлись четыре года назад и стали близкими друзьями, встретившись, когда оба обшаривали магазины в поисках - неизбежное дело при товарной скудости в коммунистических странах - труб и приспособлений для ванных комнат. Оба они купили незадолго до встречи старые дома, и занимались переоборудованием. Оба получили технические знания; оба были прирождёнными ремесленниками, жадными до возни со всякими механическими задумками.
Ветцель мечтал быть автомехаником, но смог выучиться лишь на каменщика. Последние несколько лет, он водил грузовик в «народном» транспортном предприятии - когда не полуночничал на пару со Стрельжиком, нелегально исполняя работу ремонтника и электрика.
Стрельжик выучился на слесаря-монтажника, и надеялся стать пилотом: в 1963 году он был призван в восточногерманские ВВС, но пилотом не стал, и отслужил как авиамеханик. Окончив службу, он учился на электрика; затем, владея уже тремя ремёслами, пошёл работать на «народную» фабрику пластмасс и синтетических волокон в Пёснеке. Он быстро рос по службе, стал начальником цеха, затем начальником отдела автоматизации. Но к тому времени он уже три года как бросил эту работу, став самозанятым электриком - маленькие частные ремесленные мастерские дозволялись в Восточной Германии, и зарабатывал выше среднего, успев скопить в работе на фабрике 50 000 восточногерманских марок (7500 долларов) из премий за рацпредложения по увеличению выпуска продукции.
По стандартам Восточной Германии, Стрельжик и Ветцель, с их работающими жёнами жили в достатке. Тем не менее, обе семьи хотели выбраться из - их слова - «герметически запечатанной республики рабочих и крестьян».
…
Идея обретает очертания.
Начались разговоры о побеге. Наземные пути стали отвергнуты из-за чрезмерных трудностей и опасностей. Если бы удалось пролететь поверху - такая мысль овладела этими двоими; некоторое время они развлекались мыслями о постройке геликоптера, но отказались от такого замысла когда поняли, что не найдут достаточно мощного мотора, чтобы поднять восемь человек.
Затем, в один мартовский вечер 1978 года, тот или другой - они уже не помнят, кто именно - сказал: «Почему бы не построить воздушный шар?» И они нашли идею настолько изумительной, что уже на следующее утро прочесали единственный в Пёснеке книжный магазин и библиотеку и стали читать всё, что хотя бы в какой-то степени относилось к воздухоплаванию.
Из всего прочитанного, они очень скоро поняли, что им потребуется гигантский шар. Четверо взрослых, сын Стрельжика Франк, три малыша, газовый баллон, горелка и сам шар составили, по предварительным расчётом, вес в 750 кг.
Используя уравнение изобары для воздуха, они вычислили объём баллона: 2 000 кубических метров; такого объёма хватило бы, если бы они сумели нагреть воздух от 0С до 100С. Прикидка дала и площадь потребного материала: по меньшей мере 800 квадратных метров.
Через два дня - считая от момента озарения - они вышли на поиски необходимых материалов. В Пёснеке с населением в 20 000 человек магазинов было мало, тем более что друзей хорошо знали в городе, поэтому они поехали за 30 миль в универсальный магазин города Гера, где нашли подходящую - по их суждениям - хлопковую материю. Продавец потерял дар речи, когда они назвали потребный метраж, и чтобы избавить его от подозрений, друзья представились некоторыми сотрудниками кемпинга, кто приобретают материал для внутреннего корпуса палаток.
Пошив баллона.
На следующие две недели Ветцель уединился в верхней спальне, скрывая свою работу, когда к нему приходили гости; он работал на швейной машинке почтенного, сорокалетнего возраста с ножной педалью. Он шил баллон шириной в 15,24 м и длиной в 20,72м - ежедневно, до судорог в руках и ногах.
Тем временем, Стрельжик трудился в подвальной мастерской Ветцеля, конструируя гондолу и горелку.
Первая система подогрева воздуха - найденная затем неподходящей - состояла из двух баллонов: диаметр 300 мм, вес каждого 11 кг, ёмкость каждого 100 л со сжиженным бытовым пропаном; баллоны соединялись шлангами с полудюймовой водопроводной трубой с запорным краном; водопроводная труба заканчивалась соплом 4-мм диаметра; сопло, в свою очередь, открывалось в металлический кожух - трубу длиной в 1 м, диаметром 140 мм.
Стрельжик и Ветцель исполнили эти эскизы для «Популярной механики». Гондола, вид сверху; показана толщина стального листа (Blech); длины сторон (1400мм), диаметр газового баллона и кожуха горелки. Вид справа (не в масштабе) показывает прямоугольную металлическую раму (40 х 40 мм), стальные угловые стойки с пятью отверстиями для 8-мм нейлоновых верёвок-лееров; стойки оканчиваются крюками, к каждому крюку крепятся три бельевые верёвки, прочно прикреплённые к баллону.
Стрельжик сконструировал гондолу в виде платформы 1400 х 1400 мм: днище из стального листа толщиной 8 мм, прикреплённое к квадратной раме из стали прямоугольного профиля со стороной в 40 мм, с усилением по двум диагоналям приваренными полосами толщиной в 1 дюйм. Рама соединялась с днищем болтами, отверстия под болты шли с шагом 150 мм. В каждом углу он закрепил болтами стойки квадратного сечения, со стороной профиля в 1 дюйм, при высоте стоек 800 мм; стойки также стали насверлены отверстиями со 150-мм шагом. В эти отверстия Стрельжик провёл 8-мм нейлоновые бельевые верёвки, окружившие гондолу так, как канаты окружают ринг - верёвки эти служили леерами. К верхушке каждой из стоек он приварил открытые полудюймовые, к которым, в дальнейшем, должны были крепиться стропы (такие же нейлоновые бельевые верёвки, по 3 верёвки на крюк, всего 12), соединяющие баллон с гондолой.
К началу апреля 1978 года, Стрельжик и Ветцель были готовы к испытанию шара. Они потратили несколько дней на поиски такого укромного места, где могли бы проверить своё изделие, и, наконец, нашли уединённую поляну в лесу, примерно в 18 милях южнее Пёснека и в 6 милях от границы. В темноте ночи они разложили на земле баллон, зажгли горелку (язык пламени оказался разочаровывающее слаб, всего 0,45 м в длину), растянули горловину и попытались надуть оболочку. Ничего не вышло.
«Мы подумали, что это оттого, что баллон лежит на земле, что он плоский, и, возможно, надо расположить его вертикально» - вспоминает Ветцель.
Снова начались затянувшиеся на несколько недель поиски места, где они смогут сделать это в тайне; наконец, они нашли заброшенную каменоломню с 23 метровым откосом, с которого можно было спустить, и надуть снизу баллон. И снова, ничего не получилось.
Тогда Ветцель и Стрельжик, предположив, что баллон следует первоначально надуть холодным воздухом, спроектировали и построили примечательный воздушный нагнетатель и портативный «огнемёт», чтобы нагреть с его помощью воздух прежде, чем заработает горелка на платформе.
Воздушный нагнетатель состоял из самодельного вентилятора с шестью метровыми лопастями, вращаемого мотоциклетным мотором в 14 лошадиных сил, 250 кубических сантиметров производства «Цвиккауэр моторенверке». Лопасти изготовили из стальных полос. Воздушный нагнетатель давал выход в 500 кубометров в минуту. Двигатель запускался стартером от восточногерманского автомобиля «Трабант», соединённого кабелем с аккумулятором старого советского «Москвича» Стрельжика. Чтобы друзей не выдал шум двигателя, они пристроили к нему глушитель «Трабанта».
«Огнемёт» с питанием от тех же 11-килограммовых пропановых баллонов был всего лишь уменьшенной версией горелки, установленной на платформе.
Изготовив новое оборудование, Стрельжик и Ветцель выехали тёмной ночью на маленькую лесную поляну для следующего испытания. И с тем же результатом. Баллон не желал надуваться, но друзья поняли, почему - благодаря мощному нагнетателю. Материал баллона оказался слишком пористым. Воздух легко проходил сквозь него.
Разочарованные и решительные.
Они упаковали баллон и всё оборудование и двинулись в Пёснек в горьком разочаровании, обеднев на 2 400 восточногерманских марок ($360 - стоимость ткани), утомившись от трудов и всё же в решимости продолжить дело.
Прежде всего, они уничтожили улики. Несколько следующих недель, Стрельжик резал и сжигал 800 квадратных ярдов баллона в печи своего дома. Потом товарищи двинулись на поиски более плотной и более годной ткани. В магазинах Пёснека нашлись на выбор некоторые образцы: материал для зонтика, несколько видов искусственного шёлка, нейлоновая подкладка для курток.
Чтобы проверить термостойкость образцов, они держали их при разных температурах в кухонной духовке. Воздухопроницаемость определялась простым, но изобретательным способом. Они просверлили полудюймовое отверстие в стенке всасывающего пластикового шланга домашнего пылесоса, вставили в это отверстие U-образную стеклянную трубку, загерметизировав стык. На трубку нанесли деления, частично наполнили водой. Затем они натягивали образец ткани на всасывающее отверстие пылесоса и включали его. Чем плотнее был материал, тем больше была разница уровней воды в трубке. Ткань для зонтиков дала лучший результат, но она была и дороже прочих. Ветцель и Стрельжик остановились на одном виде искусственного шёлка.
Чтобы купить нужное количество не вызывая подозрений, они отправились более чем за 100 миль, в Лейпциг, второй по величине восточногерманский город, и разместили заказ в большом универсальном магазине: на этот раз, они притворились членами яхт-клуба, посчитавшими этот материал идеальным для парусов.
«У них не было такого количества на складе - вспоминает Стрельжик - и они попросили нас подождать один день. Мы боялись, что о такой покупке могут доложить в Секретную службу, но когда мы вернулись в магазин на следующий день, там был наш шёлк, все 800 погонных метров при метровой ширине, но, бог мой, четырёх разных и ярких цветов. Мы взяли ткань, уплатив 4 800 марок ($ 720) и поспешили обратно в Пёснек.
На этот раз Ветцель приспособил к старой швейной машинке жены электромотор, и всего за неделю пошил новый баллон, тех же размеров, что и старый: 15 на 20 метров.
Следующей ночью двое вернулись на маленькую поляну со всем оборудованием, провели необходимые приготовления - растянули баллон на земле, запустили нагнетатель, зажгли «огнемёт» и через пять минут баллон наполнился, и встал вертикально, не пропуская воздуха. Но горелка Стрельжика оказалась слишком маломощной и обеспечивала слишком слабую подъёмную силу.
К тому времени успела наступить поздняя осень: плохое, слишком холодное время для полёта даже и на полноценном шаре. Последние месяцы 1978 года Стрельжик и Ветцель посвятили созданию новой, мощной горелки. Они добавили ещё два 11-килограммовых баллона с пропаном, они экспериментировали с бензином (в оригинале "gasoline" - Crusoe) и смесями пропана и бензина (gasoline?). Добиться удовлетворительного результата не удалось. Четыре человека - полагаясь на удачу - могли бы подняться в воздух, но никак не восемь.
Это стало одной из причин того, что Ветцель отступился. Второй причиной стала та, что он приступил к постройке большой модели аэроплана с бензиновым (gasoline) мотором и стал бредить идеей - нереализуемой, как он теперь признаёт - создания полноразмерного аппарата, на котором смогли бы бежать он, Петра и двое их малышей.
Итак, Стрельжик трудился один, в постоянном неудовлетворении горелкой и её подъёмной способностью. Затем, вдруг, в июне 1979, он совершил прорыв. Он попытался опустошить полупустой пропановый баллон в своём саду, перевернув его. И когда он открыл кран, газ вырвался наружу мощным облаком.
«Я сообразил, что давление в перевёрнутом краном вниз баллоне должно дать мне ту длину языка пламени и то тепловыделение, которого я желал: 24 000 килокалорий на кубометр газа» - объяснил он, добавив, что 1 кубометр газообразного пропана эквивалентен одному литру или двум килограммам жидкого.
Он быстро внёс изменения в конструкцию гондолы: укрепил в центре металлическую стойку для размещения четырёх перевёрнутых баллонов с пропаном, и, вместе со своим старшим сыном, снова поехал в лес, чтобы испытать горелку. После поджига, в металлический кожух вырвался 12-метровый язык пламени. Через шестнадцать месяцев от первой задумки, шар был готов, и Стрельжик стал дожидаться нужной погоды и ветра.
Полёт в День Независимости.
Нужные условия сложились на ночь 3 июля. Стрельжики выдвинулись с шаром на поляну; 4 июля, в 1:30 ночи монгольфьер со всей семьёй оторвался от земли, и пошёл вверх со скоростью 14 км/ч, поднявшись до высоты 2 километра - Стрельжик взял с собой альтиметр.
Хороший северный ветер нёс их в сторону Западной Германии со скоростью почти 20 миль в час. Но случилось несчастье. Они вошли в облако. На поверхности баллона конденсировались пары воды, и материал намокал, набирая вес.
«Я не успел ни понять, что происходит - говорит Стрельжик - ни сообразить, что надо увеличить расход газа, когда стало уже поздно - мы падали слишком быстро».
Они приземлились в целости, но остались в Восточной Германии, в каких-то 150 метрах от границы и свободы. Они упали прямо на «полосу смерти»; они увидели проволочные заграждения - теперь они знают, что полоса эта утыкана самострельными картечными пушками, настороженными на касание нарушителем сигнальной проволоки.
Можно написать отдельную, захватывающую историю о том, как они провели следующие девять часов: как прокрались из 500-метровой приграничной полосы с настороженными проволоками самострелов; затем из трёхмильной запретной зоны, что лежит за этой полосой; как смогли укрываться так, что пограничные патрули не дали ни оклика, ни выстрела. Но они сделали это и добрались до поляны, где оставили автомобиль с прицепом, горелку, «огнемёт», верёвки и колья, державшие баллон до подъёма. Сам баллон и гондола, разумеется, остались вопиющим свидетельством попытки побега в месте приземления на полосе смерти. По надёжным сведениям от западногерманской полиции, улики эти были обнаружены тем же утром.
Началась охота за аэронавтами-беглецами, Стрельжик запаниковал.
Он уничтожил все свидетельства: горелку, огнемёт, даже свои расчёты.
Опасаясь того, что в тот день их могли заметить на безошибочно узнаваемом оранжевом «Москвиче», он продал машину и купил подержанный «Вартбург» восточногерманского производства. Он попытался наладить контакт с западными посольствами в Восточном Берлине, в надежде найти дипломата, кто сможет скрыть их в машине или грузовике и перевезти в Западный Берлин.
«Я знал, что они найдут нас - это лишь вопрос времени - и не только нас, но и Ветцелей» - объясняет он. «Я пошёл к нему, рассказал о случившемся, и он согласился с тем, что единственная наша надежда - построить ещё один шар, больший и лучший, способный поднять всех восьмерых, и сделать это быстро - до того, как до нас доберётся усердно и неуклонно работающая машина секретной полиции».
Снова вместе.
На этот раз, работая вместе, они сшили баллон вдвое большего объёма: 4 000 кубических метров, 20 м в диаметре и 25 м в длину; потребовалось 1 250 кв. м. материала. В поисках ткани, они наездили 2 000 миль по Восточной Германии, покупая материал малыми порциями, здесь и там, в уверенности, что всякий большой заказ, сделанный где бы то ни было, привлечёт полицию. То, что удалось достать, явило собою набор разноцветных отрезов синтетических тканей; некоторые куски по рисунку, расцветке и применению исходно предназначались для матрацев. Даже верёвки стали приобретены в различных городах.
Ветцелю предстояло снова сесть за скрипучую швейную машинку. Но прежде он раскроил всю площадь добытой ткани: сначала на полосы одинаковой ширины в 1 метр, и, затем, на многоугольные куски, каждый длиной в 31,5 м.
Стрельжик изготовил новый нагнетатель, огнемёт, гондолу и новую горелку… Всего через шесть недель они были готовы к полёту.
Новая горелка монгольфьера. В байпас ½ дюймового запорного крана установлен воздушный вентиль NW6. Воздушный вентиль предполагалось использовать для тонкой регулировки пламени, полудюймовый кран открывался при необходимости максимальной подачи газа. Металлический рукав для выпуска пламени изготовлен из куска печной трубы (Ofenrohr).
Новый баллон вместе со стропами весил 183 кг. Гондола, горелка, пропановые баллоны и две семьи весили в общем 549 кг. Итак, шар должен был поднять общий вес в 732 кг.
«Но я знал, что объёма нового баллона хватит с избытком - говорит Стрельжик. Он знает цифры назубок и выкладывает их мне.
«При нормальной плотности воздуха, при температуре 0 С, 4 000 кубометров воздуха весят 5172 кг. При 100С 4 000 кубометров весят лишь 3785,4 килограмма. Итак, разница плотностей холодного и нагретого воздуха даёт разницу в 1386,6 килограмма. Это моя подъёмная сила. Вычитая 733 килограмма баллона, гондолы и пассажиров, имеем резерв в 653,6 килограмма».
Ввысь к победе.
Теперь им были нужны лишь должные ветер и погода. Необходимые условия сложились к вечеру 15 сентября. Не теряя времени на испытания, уверенные в том, что всё сработает, две семьи, взяв с собой в рюкзаках лишь смену одежды, упаковали шар и оборудование в прицеп недавно купленного Стрельжиком «Вартбурга». Ветцель и молодой Франк сели на мотоцикл, дети и женщины - в машину; все двинулись к … той же лесной полянке.
В 1:30 ночи 16 сентября они добрались туда, и начали подготовку. Гондолу прикрепили к земле кольями и верёвками; растянули баллон; Ветцель и Франк держали открытым нижнее отверстие диаметром в 3 метра, Стрельжик запустил нагнетатель. Баллон наполнился за 10 минут. Ещё 3 минуты ушли на разогрев воздуха, и на запуск горелки. В 2 ночи с минутами, они оторвались от земли, поднявшись за 9 минут до 2 000 м; ветер понёс их к Западной Германии со скоростью 18 миль в час.
Температура воздуха на указанной высоте была минус 8 по Цельсию. Женщины и дети тряслись от холода, сгрудившись вокруг четырёх баллонов с пропаном, занимавших 40% площади гондолы. Единственной защитой от падения служили леера из бельевых верёвок.
Короткий и, безусловно, успешный 28-минутный полёт не обошёлся без происшествия, едва не обернувшегося несчастьем. Труба горелки, длиной в 1 метр по расчётам Ветцеля и Стрельжика оказалась на 10% длиннее необходимого, пламя поднялось слишком высоко, и давление в баллоне выросло сверх допустимой величины. Вскоре после подъёма, ещё над территорией Восточной Германии, в верхушке баллона образовалась прореха. Хлынувший в неё поток воздуха постоянно гасил горелку и Ветцель, в неистовых попытках, зажигал её снова и снова… Горелка зажигалась, снова потухала, так случилось несколько раз.
У самой границы они вдруг осознали, что их странное светящееся транспортное устройство в ночном небе может привлечь внимание восточногерманских патрулей. Полёт сопровождали лучи прожекторов с земли но, судя по всему, прожекторам не хватало мощности, чтобы сделать шар вполне видимым. Как только они оказались на безопасной стороне, Стрельжик полностью открыл кран, струя пламени внутри баллона выросла до пугающих 15 м; шар поднялся ещё на 500м, то есть на общую высоту в 2 500м.
«Не уверен, верно ли показывал мой альтиметр - говорит Стрельжик - но западногерманские работники службы ПВО впоследствии рассказали мне, что видели сигналы на радаре… нечто, что они не смогли идентифицировать. Это были мы».
Газ вскоре закончился, и шар пошёл вниз, совершив жёсткую посадку у Найлы, в 460 футах (140 метрах) от высоковольтной линии. Ветцель сломал при приземлении ногу; иных травм не случилось. За короткий полёт горелка выдала, примерно, 480 000 - 500 000 килокалорий; и «мы могли бы долететь до Байройта (в тридцать милях дальше на юго-запад), если бы вершина баллона не прорвалась, и мы бы не потратили столько газа».
Теперь они принимают множество поздравлений, и устраиваются в Найле, где предполагают осесть; но когда я интервьюировал их ни Ветцель, ни Стрельжик, так и не успели ни свыкнуться со своей удачей, ни полностью осознать, с какими опасностями им удалось совладать.
Но они были уверены в двух вещах.
Во-первых, в том, что желают зарегистрировать монгольфьер в Западной Германии, вступить в клуб и летать «для удовольствия и в дневное время, чтобы хоть что-то увидеть». А во-вторых, они уверены и печалятся о том, что никто в Восточной Германии в обозримом будущем не сможет воспользоваться их способом бегства. Охрана границы будет усилена.
В самом деле, наутро успешного полёта все малые аэропорты у границ Восточной Германии были закрыты, а самолёты отведены вглубь страны. Повышенные меры безопасности установлены по широкой 18-мильной полосе от Любека на Балтике, до Хофа, что около Найлы, то есть до границы ГДР с Чехословакией.
«Отныне никто в Восточной Германии - предполагает представитель властей Баварии - не сможет купить достаточно материала, чтобы сшить баллон, пусть он даже и объедет все универсальные магазины страны».