Жан-Луи Гаск. Однажды была вера. Продолжение 2
Альбигойский крестовый поход
Это было тридцать пять лет тому…
В Лавеланет уже ничего не осталось от замка Беренгера де Лавеланет - только скала, поддерживающая донжон, да глубокий ров, выдолбленный в известняке. Город сполз к подножию этой скалы, но с вершины башни еще можно ясно различить Монсегюр. Беренгер де Лавеланет «в юности» бывал в Фанжу, слушал проповеди Гвиберта де Кастра и участвовал в 1204 году в церемонии посвящения Эксклармонды, сестры графа де Фуа.
21 апреля 1244 года, свидетельствуя перед инквизитором, Беренгер де Лавеланет вспоминает: «Это было тридцать пять лет тому, - уточняет он. Это отсылает нас к вторжению крестоносцев, поскольку в 1209 году огромная армия крестоносцев, посланная Папой под руководством аббата Сито, опустошала этот край. 22 июля все население Безье было уничтожено, а город Каркассон был сдан 15 августа. Вместо Раймонда Рожера Тренкавеля, брошенного в застенки, был назначен новый виконт. Его звали Симон де Монфор, и он был готов завоевать эти земли.
«Тридцать пять лет назад» двое рыцарей из Фанжу - Изарн Бернард и Пьер де Сен-Мишель - присоединились к Беренгеру де Лавеланет. Трое мужчин ехали вместе в замок Монсегюр, чтобы навестить добрую женщину Оду, мать Изарна Бернарда, а также ее ритуальных подруг.
Монсегюр, «пиратский замок», сделался «замком-убежищем» и, возможно, перед 1215 годом вновь обрел статус «укрепленной скалы» (pog).
Это было 35 лет тому… В 1209 году. Крестоносцы поселились в Каркассоне, а общины катарских Церквей в Мирпуа и Фанжу нуждались в убежище. Просили ли они тогда у Раймонда де Перейля «восстановить Монсегюр»?
Переписчики Доа, которые копировали в XVII веке реестры Инквизиции, могли допустить ошибку. Ведь роль средоточия и престола преследуемой Церкви Монсегюр официально стал играть позже, в 1232 году. Но даже если pog упоминается как укрепление, служившее для защиты еретиков, еще в 1215 году, то в начале войны оно должно было служить убежищем для знатных семей региона, живших поблизости. В августе 1209 года никто не знал, ни что война будет длиться двадцать лет, ни что будет создан религиозный трибунал Инквизиция, доверенная нищенствующим орденам, чтобы «уничтожить ересь».
Осенью 1209 года Симон де Монфор уже взял Фанжу, и известно, что именно в это время была создана община катарских монахинь во главе с благородными дамами Фурньерой и Одой де Фанжу, и что в Монсегюре как минимум один дом был отдан «еретикам».
Раймонд де Перейль, который до той поры часто слушал проповеди диакона Раймонда из Мирпуа, вспоминает, как он согласился с открытием «еретического» дома в Лавеланет, и кого он «публично» принимал в Монсегюре. Катарский епископ Госельм был первым в списке, который Раймонд де Перейль продиктовал Инквизиции: «[…] и всех других, кто желал прийти, я открыто защищал в этом замке и в других местах, на которые распространялась моя власть…»
Это было тридцать пять лет тому…
В Лавеланет уже ничего не осталось от замка Беренгера де Лавеланет - только скала, поддерживающая донжон, да глубокий ров, выдолбленный в известняке. Город сполз к подножию этой скалы, но с вершины башни еще можно ясно различить Монсегюр. Беренгер де Лавеланет «в юности» бывал в Фанжу, слушал проповеди Гвиберта де Кастра и участвовал в 1204 году в церемонии посвящения Эксклармонды, сестры графа де Фуа.
21 апреля 1244 года, свидетельствуя перед инквизитором, Беренгер де Лавеланет вспоминает: «Это было тридцать пять лет тому, - уточняет он. Это отсылает нас к вторжению крестоносцев, поскольку в 1209 году огромная армия крестоносцев, посланная Папой под руководством аббата Сито, опустошала этот край. 22 июля все население Безье было уничтожено, а город Каркассон был сдан 15 августа. Вместо Раймонда Рожера Тренкавеля, брошенного в застенки, был назначен новый виконт. Его звали Симон де Монфор, и он был готов завоевать эти земли.
«Тридцать пять лет назад» двое рыцарей из Фанжу - Изарн Бернард и Пьер де Сен-Мишель - присоединились к Беренгеру де Лавеланет. Трое мужчин ехали вместе в замок Монсегюр, чтобы навестить добрую женщину Оду, мать Изарна Бернарда, а также ее ритуальных подруг.
Монсегюр, «пиратский замок», сделался «замком-убежищем» и, возможно, перед 1215 годом вновь обрел статус «укрепленной скалы» (pog).
Это было 35 лет тому… В 1209 году. Крестоносцы поселились в Каркассоне, а общины катарских Церквей в Мирпуа и Фанжу нуждались в убежище. Просили ли они тогда у Раймонда де Перейля «восстановить Монсегюр»?
Переписчики Доа, которые копировали в XVII веке реестры Инквизиции, могли допустить ошибку. Ведь роль средоточия и престола преследуемой Церкви Монсегюр официально стал играть позже, в 1232 году. Но даже если pog упоминается как укрепление, служившее для защиты еретиков, еще в 1215 году, то в начале войны оно должно было служить убежищем для знатных семей региона, живших поблизости. В августе 1209 года никто не знал, ни что война будет длиться двадцать лет, ни что будет создан религиозный трибунал Инквизиция, доверенная нищенствующим орденам, чтобы «уничтожить ересь».
Осенью 1209 года Симон де Монфор уже взял Фанжу, и известно, что именно в это время была создана община катарских монахинь во главе с благородными дамами Фурньерой и Одой де Фанжу, и что в Монсегюре как минимум один дом был отдан «еретикам».
Раймонд де Перейль, который до той поры часто слушал проповеди диакона Раймонда из Мирпуа, вспоминает, как он согласился с открытием «еретического» дома в Лавеланет, и кого он «публично» принимал в Монсегюре. Катарский епископ Госельм был первым в списке, который Раймонд де Перейль продиктовал Инквизиции: «[…] и всех других, кто желал прийти, я открыто защищал в этом замке и в других местах, на которые распространялась моя власть…»