Жан Дювернуа. Религия катаров. Ч. II. Раздел I. Крещение. Продолжение
1.2.2 Церемониал.
Обряд consolamentum умирающих не очень отличался от торжественного consolamentum. В Лионском Ритуале в начале описан даже принятие обета воздержания, которого нет в consolamentum совершенных, но который там подразумевается («Если верующий уже соблюдает воздержание…»). Очевидно, в обычной ситуации катарское обучение проходило в три этапа (воздержание, Молитва, крещение), «очередность» которых была разведена во времени. Для «клиников» эти три этапа наступали непосредственно друг за другом во время одной и той же церемонии, однако их можно различить.
Следует помнить, что состояние «воздержания» означает в обряде полное отречение, стоящее морально выше, чем простые предписания относительно еды, требуемые сразу же после передачи Молитвы:
Христиане должны наставить его в воздержании, послушании и в обычаях Церкви. Затем, если утешение может быть ему дано, они должны спросить у него, имеет ли он намерение соблюдать заповеди Господни. Если же у него нет твердого намерения (sic) соблюдать их, то он не должен давать обещаний напрасно. Ибо святой Иоанн говорит, что «всех лжецов - участь в озере, горящем огнем и серою» (Откр. 21:8). Однако, если говорит верующий, что чувствует в себе достаточно твердости, чтобы вынести все лишения, и христиане согласны его принять, то пусть подвергнут его испытанию, спросив его, намеревается ли он воздерживаться от лжи и клятв, и соблюдать остальные заповеди Господа, и соблюдать обычаи Церкви, и отдать сердце свое, и свое имущество, все, каким он владеет, а также будет владеть в будущем, в распоряжение Господа и Церкви, поставить на службу христиан и христианок… (L)
Неофит соглашается с правилами и приносит самого себя в дар. Наиболее часто встречаемая в реестрах Инквизиции Лангедока формулировка звучит: «отдаться Богу и Евангелию», или «отдаться Богу и Церкви (или добрым людям)»..
Текст Лионского Ритуала передает нам формулировку принятия обета воздержания, которую можно считать обрядовой:
«Мы налагаем на Вас воздержание, примите же его от Бога, и от нас, и от святой Церкви, и соблюдайте обещанное Вами до тех пор, пока живы; если же станете Вы достойно соблюдать все, что следует, и что Вы пообещали, и делать все, что Вам следует делать, то мы уверены, что душа Ваша обретет вечную жизнь». А верующий должен ответить: «Я принимаю это от Бога, и от вас, и от Церкви».
Обет этот подтверждается после передачи Молитвы, и перед consolamentum для клиников.
Однако, после преследований, когда совершенных стало мало, их было трудно найти и они находились далеко от дома умирающего, а церемония, которая обычно проводилась дома и на людях, стала опасной, необходимо было ее сократить. Около 1283 г. она была описана совершенным, ставшим сотрудником Инквизиции в Каркассоне, следующим образом:
Больной: «Пусть Бог смилуется надо мною» - Самый младший совершенный сказал ему: «Проси этого благородного человека, чтобы молился об этом Богу». - Больной: «Пусть Ваше Преосвященство молится об этом Богу». - Старший: «Молитесь об этом Богу». «Скажи мне, хочешь ли ты принять дар от Бога, и эту святую Молитву, которую Господь принес из небесного Дворца и дал Своим апостолам, и которую апостолы передали добрым людям, а добрые люди другим добрым людям, и так до нынешнего дня.» Больной отвечал, что хочет, и прежде всего вложил свои сложенные ладони в ладони совершенного, который спросил его: «Обещаешь ли ты Богу, Евангелию и нам, что не будешь отныне есть мяса, сыра, яиц, никакого животного жира; что будешь всегда жить в чистоте, в жизни или смерти?»... и тд.[1]
Не стоит подчеркивать, насколько этот жест, а также частично ритуальные фразы, являются наследованием формулировок феодального оммажа, или даже того вида присяги, которым сопровождалось вступление в монашеский чин в великой Церкви в ту же эпоху.
После чего следует передача Молитвы. Эта церемония требовала поместить Книгу на салфетке возле больного, в основном, на его постели, посадить больного, если у него были на это силы, и одеть его соответственным образом: «пусть облачат его в рубаху и штаны, если это возможно сделать» (L). Больной берет Книгу, подобно как в consolamentum совершенных, если не к спеху, выслушивает проповедь, и возобновляет свое обещание. Формулировка передачи Молитвы звучит следующим образом:
«Это Святое Слово Иисус Христос принес в мир, и этой молитве Он обучил добрых людей. И теперь всегда должны Вы, прежде чем есть или пить, прочесть эту молитву. А если Вам случится пренебречь ею, Вам придется понести покаяние» [2]. И верующий должен ответить: «Я принимаю Слово от Бога, и от вас, и от Церкви».(L)
Ритуал добавляет: «Христианам следует приветствовать его так, как если бы он был женщиной.» Эта форма приветствия неизвестна нам.
Затем наступает dobla, veniae и Adoremus, а позже, после возобновления обета жить в послушании и обычаях Церкви - наступает обычное consolamentum, состоящее из Parcite, Adoremus и сакраментального Pater sancte, susciper servum tuum (ancillam tuum для женщин) in tua iusticia et mite gratiam tuam e spiritum sanctum tuum super eum (eam)» (L).
Далее произносят семь ритуальных Pater, Adoremus и приветствие больного, « как приветствуют мужчину», после чего наступает церемония «мира» [3]. В Лионском Ритуале ничего не говорится о цитировании Евангелия от Святого Иоанна, тем не менее, это имело место:
Позже оба совершенных, возложив Книгу на голову больного и прикасаясь к нему руками, еще раз произнесли Pater noster, и старший процитировал Евангелие от святого Иоанна так, как цитировали его катары, и как обычно привыкли говорить эти совершенные в подобных случаях[4].
В Лионском Ритуале не говорится также, что под конец церемонии, во время ритуальных поклонов присутствующих верующих перед совершенными, утешенный присоединяется к последним, обученный старшим:
После осуществления этой еретикации… совершенные начали молиться на катарский манер, а все присутствующие, вместе со свидетелем, который говорит здесь, почтили совершенных на коленях, трижды произнося Benedicite. И оба старшие сказали больному, новому утешенному: «Скажи, так, как и мы, тем, кто перед нами: «Dieus vos benesigua» (Пусть Бог благословит вас), что и совершил утешенный больной… (затем наступает «поцелуй мира» с присутствующими верующими)»[5].
Лионский ритуал оканчивается предложением: «Если же недужный выживет, христиане должны представить его общине и молиться, чтобы он вновь получил утешение как можно скорее и по доброй воле.»
У нас есть пример, происходящий из времен преследований, однако когда иерархия еще наслаждалась свободой в Монсегюре. Вот признание госпожи Диас из Сен-Жермье (Верхняя Гаронна):
Жирод из Гурдон (диакон, бывший сеньор Караман) и его совершенный товарищ уделили мне утешение во время болезни, а Понс из Сен-Жермье (ее муж) и моя мать присутствовали при этом. Позже совершенные привели меня в лес неподалеку от Витрак и там я оставалась с ними пятнадцать дней. Позже Бернард Гасту и его совершенный товарищ отвели меня в Монсегюр (с остановками в Гайя и Кейе), а в Монсегюр Бертран Марти, епископ катаров, сделал меня совершенной, и там я оставалась, как облеченная совершенная, полтора года. Позже стражи Раймонда де Перейль вывели меня из Монсегюр и отвели в местность, неподалеку от Гайя, где меня приняли трое совершенных и привели в леса Карагудес, в хижину, где жила совершенная Альгея[6].
Обстоятельства не позволяют утверждать с полной уверенностью, или эти полтора года были обычным периодом обучения и испытаний, но скорее всего нельзя было на следующий день стать из утешенного настоящим Совершенным.
[1]Doat, XXVI, ffos 248 vo, 249 ro.
[2]Формулировка 1283 года более точна, но содержит те же элементы.
[3]Не следует искать здесь аллюзий к символической смене плоти, как предполагал Gottfried Koch (Frauenfrage und Ketzertum im Mittelalter, Berlin, 1962, p.125).
[4]Цитируемый выше Doat, f 249. Вряд ли здесь идет речь о чем-то ином, чем Ио 1, 1-14 или 1, 1-17 латинской Вульгаты.
[5]Doat, I, fV249 v 250 r. .
[6]Рук. 609, Тулуза, f 174 r. , ок. 1239-1240 гг.