Анн Бренон. Катарские женщины. Ч.4 . 20. Проклятые
ПРОКЛЯТЫЕ
Настал террор.
Жеральда, жена Жерода Дежана Арк из деревни Ориак, пошла к источнику [1]. По дороге она встретила свою соседку Азалаис Монье, очень перепуганную. Она спросила ее:
- Что случилось, Азалаис?
- Разве ты не знаешь, что Добрый Человек Арнод Гаригью, который сейчас узник Нарбоннского замка, должен быть сожжен?
- А почему ты в таком состоянии?
- Я очень боюсь, потому что, напоминаю тебе, этот Добрый Человек Арнод Гаригью со своими товарищами приходил к кузену твоего мужа, Жероду Арку, несколько лет тому, и у них там было собрание. И все мы участвовали в этой встрече - ты, я, Жерод Арк, его жена Фабрисса, его мать Бертранда, рыцарь Аземар де Монтот… Если этот Добрый Человек заговорит, нас всех вызовут в Инквизицию!
«Совсем недавно, - признается Жеральда инквизитору в июле 1246 года, - перед тем, как меня вызвали, я встретилась в этой Фабриссой, ныне вдовой Жерода Арка. Я сказала ей, что очень боюсь Братьев инквизиторов: пусть Бог не допустит, чтобы они вынесли мне слишком жестокое наказание! О, Жеральда, - сказала она мне, - так что, Вы хотите сказать им правду? Я ответила ей, что да, и она воскликнула, что в таком случае я все потеряю. И когда я спросила ее, что бы она сама сделала на моем месте, и сказала бы тогда она инквизиторам правду, она ответила мне: никогда, никогда в жизни! наоборот, я знаю многих жителей Ориака, которые лучше дадут инквизиторам содрать с себя живьем шкуру, чем откроют им правду.»
Жалкий донос со стороны бедной Жеральды, призванный - по крайней мере, она на это надеялась - вызвать хоть какое-то милосердие со стороны инквизиторов. Но правда и то, что отныне каждый знал, что не следует доверять никому, что нужно опасаться соседей, знакомых и даже членов собственной семьи. Что у инквизиторов повсюду глаза и уши, и что сама инквизиторская система, которая теперь определяла жизненный ритм бургов, основана на принципе доносов, стыдливо окрещенных исповедями. Совершенные Женщины, которых обнаруживали, которые были Добрыми Христианками, и имели власть спасать души, одна за другой были схвачены и сожжены. Это жуткое слово, постоянно встречающееся на полях реестров Инквизиции: combustus, combusta - сожжен, сожжена. Как могла добрая верующая, даже очень скромная, избежать доносов? Сделанных из зависти, из злопамятства некоторых соседей, из жадности некоторых родственников?
Жанна, вдова Бернара, рыцаря из большой тулузской семьи Латур, верила, что обеспечит себе безнаказанность после смерти своего мужа, если станет монахиней у дам Фонтевро в приории Леспинас. Тем не менее, на нее донесли как на верующую в еретиков, и вызвали в Трибунал. Ее приговор, вынесенный Бернаром де Ко 24 июня 1246 года, дошел до нас:
«А за то, что она виделась и поклонялась еретикам множество раз и в различных местах и слушала их проповеди, давала им пожертвования и верила, что они - Добрые Люди, за то, что она давала милостыню вальденсам и отрицала ценность присяги…»
Она была осуждена на тюремное заключение внутри собственного монастыря,
«В отдельной маленькой камере, куда не мог бы проникнуть никто извне, и только приория Леспинас и исключительно она должна заботиться о ее нуждах и наблюдать за исполнением ее приговора [2].
[1] Показания Жеральды, жены Жерода Дежана Арк из Ориака, в рукописи 609, f.98 ab.
[2] Приговоры Бернара де Ко и Жана де Сен-Пьер в Mgr. DOUAIS, Documents pour server a l’histoire de l’Inquisition dans le Languedoc, op. Cit.Sentence XI, p.31.
Настал террор.
Жеральда, жена Жерода Дежана Арк из деревни Ориак, пошла к источнику [1]. По дороге она встретила свою соседку Азалаис Монье, очень перепуганную. Она спросила ее:
- Что случилось, Азалаис?
- Разве ты не знаешь, что Добрый Человек Арнод Гаригью, который сейчас узник Нарбоннского замка, должен быть сожжен?
- А почему ты в таком состоянии?
- Я очень боюсь, потому что, напоминаю тебе, этот Добрый Человек Арнод Гаригью со своими товарищами приходил к кузену твоего мужа, Жероду Арку, несколько лет тому, и у них там было собрание. И все мы участвовали в этой встрече - ты, я, Жерод Арк, его жена Фабрисса, его мать Бертранда, рыцарь Аземар де Монтот… Если этот Добрый Человек заговорит, нас всех вызовут в Инквизицию!
«Совсем недавно, - признается Жеральда инквизитору в июле 1246 года, - перед тем, как меня вызвали, я встретилась в этой Фабриссой, ныне вдовой Жерода Арка. Я сказала ей, что очень боюсь Братьев инквизиторов: пусть Бог не допустит, чтобы они вынесли мне слишком жестокое наказание! О, Жеральда, - сказала она мне, - так что, Вы хотите сказать им правду? Я ответила ей, что да, и она воскликнула, что в таком случае я все потеряю. И когда я спросила ее, что бы она сама сделала на моем месте, и сказала бы тогда она инквизиторам правду, она ответила мне: никогда, никогда в жизни! наоборот, я знаю многих жителей Ориака, которые лучше дадут инквизиторам содрать с себя живьем шкуру, чем откроют им правду.»
Жалкий донос со стороны бедной Жеральды, призванный - по крайней мере, она на это надеялась - вызвать хоть какое-то милосердие со стороны инквизиторов. Но правда и то, что отныне каждый знал, что не следует доверять никому, что нужно опасаться соседей, знакомых и даже членов собственной семьи. Что у инквизиторов повсюду глаза и уши, и что сама инквизиторская система, которая теперь определяла жизненный ритм бургов, основана на принципе доносов, стыдливо окрещенных исповедями. Совершенные Женщины, которых обнаруживали, которые были Добрыми Христианками, и имели власть спасать души, одна за другой были схвачены и сожжены. Это жуткое слово, постоянно встречающееся на полях реестров Инквизиции: combustus, combusta - сожжен, сожжена. Как могла добрая верующая, даже очень скромная, избежать доносов? Сделанных из зависти, из злопамятства некоторых соседей, из жадности некоторых родственников?
Жанна, вдова Бернара, рыцаря из большой тулузской семьи Латур, верила, что обеспечит себе безнаказанность после смерти своего мужа, если станет монахиней у дам Фонтевро в приории Леспинас. Тем не менее, на нее донесли как на верующую в еретиков, и вызвали в Трибунал. Ее приговор, вынесенный Бернаром де Ко 24 июня 1246 года, дошел до нас:
«А за то, что она виделась и поклонялась еретикам множество раз и в различных местах и слушала их проповеди, давала им пожертвования и верила, что они - Добрые Люди, за то, что она давала милостыню вальденсам и отрицала ценность присяги…»
Она была осуждена на тюремное заключение внутри собственного монастыря,
«В отдельной маленькой камере, куда не мог бы проникнуть никто извне, и только приория Леспинас и исключительно она должна заботиться о ее нуждах и наблюдать за исполнением ее приговора [2].
[1] Показания Жеральды, жены Жерода Дежана Арк из Ориака, в рукописи 609, f.98 ab.
[2] Приговоры Бернара де Ко и Жана де Сен-Пьер в Mgr. DOUAIS, Documents pour server a l’histoire de l’Inquisition dans le Languedoc, op. Cit.Sentence XI, p.31.