"Метод академика Сахарова" - провал в 1977 г. первой лубянской провокации с терактом в метро, ч.2
Тем временем попытки дискредитировать академика САХАРОВА и правозащитное движение в целом продолжаются. На многочисленных лекциях в сети политпросвещения рассказывается, что САХАРОВ и еще человек 50 диссидентов в дубленках и джинсах находились у здания, где проходили заседания по делу о взрыве в Московском метрополитене, пытались мешать отправлению правосудия, выкрикивали злобные антисоветские лозунги.1 февраля 1979 г. был обнародован документ № 81 московской группы «Хельсинки»:
Приведен в исполнение смертный приговор трем молодым людям, вынесенный в неизвестном месте, в неизвестный день, в обстановке, полной тайны и секретности, Судебной коллегией Верховного суда СССР. Случай беспрецедентный в судебной практике, но указана фамилия лишь одного из приговоренных к смерти, фамилии двух других даже не названы. Все трое приговорены к смерти по обвинению во взрыве в московском метро с человеческими жертвами в январе 1977 г. Невозможно понять, почему процесс по такому обвинению понадобилось проводить в полной тайне, не известив даже самых близких родственников обвиняемых. Ведь взрыв в метро вызвал всеобщее возмущение, и убедительное доказательство вины обвиняемых, если только обвинение располагает такими доказательствами, содействовало бы всеобщему осуждению преступников. Отсутствие гласности и вся обстановка секретности дают основание сомневаться в обоснованности обвинения, в объективности и беспристрастности суда. Ряд лиц, например, утверждает, что С.Затикян вообще не был в Москве в момент взрыва. Является ли такой суд судом в общепринятом значении этого слова? r
Из «Воспоминаний» А.Д. Сахарова:
В феврале в некоторых московских учреждениях (в том числе на больших заводах) на политинформациях сообщалось, что преступники - армяне; они действовали из «лютой злобы» к русскому народу и повешены (?!, а не расстреляны; более жестокая казнь вызывает более сильные эмоции ненависти!). Вышесказанное противоречит тому объяснению, распространяемому, по-видимому, также КГБ, что фамилии Багдасаряна и Степаняна не были названы, чтобы не вызывать в стране антиармянской истерии, по просьбе «армянских товарищей». Верней - тут были какие-то другие причины.
(Сахаров А.Д. Воспоминания. В 2-х т. Т.1. М.: «Права человека», 1996. С.734.)r
ОТКЛИКИ НА «ДЕЛО О ВЗРЫВЕ»
В МОСКОВСКОМ МЕТРО
Журнал «Поиски»1№5
Появившееся в печати десятистрочное сообщение о суде над тремя людьми (совершившими, как говорится в этом сообщении, взрыв в метро, повлекший за собой человеческие жертвы) и о казни этих людей (двое из которых даже не названы) вызвало недоумение и потрясение у многих людей, отнюдь не настроенных ни диссидентски, ни оппозиционно. От чьего имени сообщение? Кто обвиняемые? Кто судил? Кто обвинял? Кто защищал? Что показало следствие? Где происходил суд? Что значат ранее не употреблявшиеся слова «исключительная мера» - разве смертная казнь сама по себе не исключительная мера? Как можно сообщить о «приведении в исполнение» смертного приговора, не сказав - кому, не приведя ни одного доказательства вины. Ведь даже фамилии и адреса погибших при взрыве не названы.Естественно, это породило ряд слухов. Слухи - главный источник «информации» в наших условиях отсутствия объективной информации. Какие слухи правдивы, какие - нет, каждый решает по-своему. А правда выясняется иногда через много лет, а то и десятилетий.Это касается всех сторон нашей действительности, но особенно страшно это, когда речь идет о человеческой жизни. Отсутствие законности плюс отсутствие гласности создает ту густую атмосферу лжи, неопределенности, зловещей туманности, которая окутывает человеческие мозги и души. И не рассеивается этот зловещий туман корреспонденцией в «Известиях», написанной от имени родственника пострадавших, а только сгущается.
Если в метро совершен заранее обдуманный взрыв, повлекший за собой гибель и искалечение детей и взрослых, то это - подлое преступление, за которое надо судить всенародно и открыто. Если же кого-то судят и казнят втихую, не приводя доказательств, то это само собой вызывает недоверие и сомнения. А было ли преступление? Если было, то кто его совершил? Каковы его мотивы? Кто в нем заинтересован? Соблюдено ли правосудие? Ведь оно нарушено уже самой тайной, окутывающей процесс.
Академик А. Д. Сахаров в своем письме на имя главы верховной власти в СССР никаких убийц не защищал. Он предостерегал от судебной ошибки, от поспешности и скрытности в деле, касающемся человеческой жизни. Не только жизни осужденных - нет, всей нашей жизни: и тех, кто погиб при взрыве, и тех, в отношении которых вынесен смертный приговор, и тех, кто пока еще не пострадал от поспешного и тайного «правосудия».
История, в том числе и недавняя слишком много знает примеров «узаконенных убийств» - от смертного приговора Сакко и Ванцетти до сталинских казней. И история ничего не прощает. Это бы следует помнить тем, кто выносит смертные приговоры.
* * *
Ниже мы публикуем некоторые из полученных нами писем, касающихся «взрыва в метро».
Не во всем разделяя оценки их авторов, редакция журнала вполне разделяет нарастающую тревогу о связи с беспрецедентной секретностью дела, по которому уже казнены три человека, - без объявления доказательств их вины, статей обвинения - и даже фамилий двоих из них.
К ВОПРОСУ О ТЕРРОРИЗМЕ
...Если правительство терроризирует подведомственный ему народ, значит, оно этого народа боится. Чего оно боится - террора со стороны народа? Вздор, этим у нас и не пахнет. Боится оно только одного - инакомыслия, разномыслия.
Поэтому-то правительственные усилия направлены на то, чтобы объявить инакомыслящих террористами, - тогда можно развернуть против них террор, не впадая в антагонизм с «массами».
Это, конечно, всего лишь логическая схема, но в нашем случае она описывает действительность с высокой степенью приближения.
...Из какого-то подвального грота дохнуло мраком и сыростью - и по ленте венка газетным петитом побежали крысиные буквы: приведен в исполнение. Затикян... Затикян... Затикян...
Затикяном заткнули Ваала взалкавшего зев. Имена двух других даже не сообщили - неважны, - важно лишь то, что заклали, - и это объявлено.Затикяна, тройку казнили не затем, что они террористы, а:
во-первых, жертва уже нужна. Изошедшие страхом утвердили бы смертный приговор любой тройке (еще бы лучше - пятерке), ибо нервное напряжение ежедневного визга шипованных шин накапливается болезнью и требует терапии;
во-вторых, давно не было смертненького, а топор без применения ржавеет;
в-третьих, инородцы распоясались! То из одной, то из другой республики слышатся наглые требования о самоопределении. Где-то возникли демонстрации в связи с новой конституцией. Раздражает, наконец, их возраст, их древняя культура. Почему именно армяне, не евреи? Ну тут, наверное, «высокие» соображения, может быть, внешнеполитические, а может, и другие ... В-четвертых... в-пятых... в-шестых...
Я могу привести не менее тридцати веских доводов в обоснование казни, но пусть поупражняется читатель.
Мой двадцать седьмой, например: а что делать Комитету? Если реальных врагов нет. Если практически государству угрожает только одна опасность - саморазложения, то чем отчитываться многотысячному Комитету Безопасности?..
Покопаемся в советской прессе, в материалах об отечественном терроре. Найдем немного: ростовскую банду грабителей касс да двух литовцев, убивших Надю Куркину заради турецкой свободы. Где-то мелькнет коротенькое сообщение об упомянутом стрелке у Кремля. Листая дальше, однако, наткнемся в декабрьской прессе за 1976 г. на «террориста» Буковского, который-де проводил занятия по огневой подготовке с навербованными пятерками головорезов (это в Москве-то!! ). Правда, узнаем из газет, за огневые забавы его почему-то не судили (простили, должно быть?), но уж за антисоветскую пропаганду вмазали семерик. Из других источников в том же декабре мы узнали, что «на такого хулигана обменяли Корвалана», зато уже через месяц, в начале 1977-го официальные органы сообщили через прессу (и не только через нее одну) о взрывах...
Где? Что? Как? - возникли тут же вопросы, на которые тут же выдали и ответы: в метро - взрыв - устроили диссиденты.
И туманность, и оперативность ответов насторожили, но не всех. Кое-кто - я, например, - думал, что если бы взорвалось действительно, то, скорее всего, умолчали бы. Если же объявили - то, стало быть... так надо... Время шло, не объявлялось ни одного очевидца взрыва, ни одного пострадавшего. Зато диссидентов дергали на допросы в связи с взрывными делами, хотя за неделю до события под кодовым названием «взрыв» квартиры их «главарей» подверглись обыскам. Ничего взрывоопасного, разумеется, обнаружено не было. Но - со взрывами или без - судьба их была решена, и в конце января они пошли «на посадку».
Полтора года извилистая мысль КГБ топталась вокруг дел, ясность которых «яснее ясного». И только приняв по ним окончательное решение, официоз сообщил, будто пойманы и те, кто взрывал. Да мог бы и не сообщать: к этому шумному времени уже забыли о якобы взрыве. Но раз напомнили - значит, надо.
Так, пробираясь на ощупь по нише первичных инстинктов, инстанции оформляли собственное мировоззрение. В конце концов они испытали нечто вроде самонаграды - оргазма казни - грубой, средневековой - за закрытыми дверями, без следствия и без суда...
(Подыскивать название для условного скоморошеского акта, разыгрываемого в неизвестном месте в неизвестное время неизвестными лицами - дело лексикологии, а не юриспруденции. В правовой терминологии судом называется открытое, законодательно регламентированное расследование обстоятельств незаинтересованным и независимым составом граждан, именуемых судьями. В нашем же обществе, где «в законе» внесудебная расправа, производимая в боксах, помеченных табличками «народный суд», мы, заложники мафии, по неистребимой своей приверженности к логике, праву и мысли, оцениваем ее действия в рамках той самой законности, которая изначально чужда уголовному миру.)
Об убитых в метро неизвестно ничего. Об убитых в неизвестном месте в неизвестное время неизвестными лицами неизвестных армянах известно только то, что ранее они (по крайней мере один из них) подвергались пытке ГУЛАГом за нежелание соучаствовать во лжи (»антисоветская агитация»). Известно также, что после освобождения они были арестованы вновь и через четырнадцать месяцев были убиты. Известно также, что единственное названное по имени лицо отсутствовало во время совершения инкриминируемого преступления на месте происшествия.
На сей раз истосковавшиеся по свежатине не заботились ни о процедурной видимости, ни о цензурованной гласности.
Что мы знаем о взрывах? Знаем, что в партийном бюллетене было сообщение о некоем неизвестном происшествии при неизвестных лицах неизвестно, по каким причинам, неизвестно, по чьей вине. Известно только одно - было сообщение; был ли взрыв - неизвестно.
(Мне удалось узнать в частном порядке, что число, которым были намечены взрывы в официальных сообщениях, указано в приказе по МПС как дата, когда группа работников арбатско-щелковского радиуса метро устранила аварию электропроводки, за что ей, группе, этим приказом объявлена благодарность. Я вполне допускаю и то, что в другом министерстве есть приказ, помеченный этим же числом, - о поощрении работников, отличившихся в операции «взрыв».
Известно еще кое-что. Через день после сообщения о взрыве (или за день?) печально знаменитый Виктор Луи обронил между прочим, что известны-де организаторы взрыва: диссиденты «наподобие банды Баадера - Майнхоф». И хотя Луи виновники были известны уже 8 января 1977 г., те, кого в конце концов объявили виновниками, схвачены были только в ноябре. (Говорят, схватили с неопровержимой уликой: целым чемоданом проводов... )
...Убитым никто не вернет их жизни, даже если бы (пофантазируем) новое расследование обнаружило их невиновность.
Как никто не вернет всем невиновным жизней, изъятых виновниками клишированных обвинений, так не вернет нам, утратившим память о собственных винах, способности самостоятельно искать вирусы наших недугов - в нас самих, а не в подсунутых наводчиком препарированных штампах...
6 февраля 1979 г.
«Зоркость этих времен - это зоркость к ветрам тупика./ Не по древу умом растекаться пристало пока, по плевкам по стене, и не князя будить: динозавра,/ для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера. /Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора да зеленого лавра»
И. Бродский
Постскриптум. По поводу «Известий» от 8 февралЯ 1979 г.
Уж сколько шапок сгорело на ворах, а все не найти им средства против воспламеняемости головного убора.
Память ли подвела - или текучесть кадров - а только 8-го же (теперь февраля) дюже информированный Тюжин подвел кое-кого своей болтливостью: «В ходе суда, - пишет Тюжин, - демонстрировалась видеозапись, когда преступники на предварительном следствии показывали, как они действовали на месте преступления, как вошли в вагон, как и где поставили сумку с бомбами, когда и на какой станции сами выскочили из вагона» (словцо «выскочили» выдает в Тюжине литератора - преступники, надо полагать, выходили бы, и как можно незаметнее - как все и со всеми). Но главное в этой цитате то, что сама она - бомба, «зажигалка», пламя на шапке.
Версия о сумке, оставленной в вагоне, распространялась по Москве сразу же после сообщения о взрыве, т. е. за много месяцев до того, как сами преступники могли поведать о способе заложения взрывчатки. Если мы даже представим себе, что кое-кто из сидящих среди «множества женщин и детей, ехавших с новогодней елки» внимательно следил за всеми сумками, вносимыми и выносимыми бесчисленными пассажирами, и увидел (!), как одна из них взорвалась, то придется сделать еще одно смелое предположение, что этот кто-то был гением Мнемозины ибо, «едва очнувшись от контузии и потери крови в пороховском чаду», вспомнил, что именно эту сумку оставили здесь, и именно «диссиденты», выскочившие из вагона на предыдущей станции. В этот же день этот кто-то (лицо до сих пор неизвестное) сообщил обо всем виденном и запомненном «журналисту» Луи, а уж на следующий день - всем московским милиционерам, после чего руководство МВД приказало усилить бдительность. Нетрудно догадаться, через какие каналы распространялась версия о сумке.
По сравнению с приведенной цитатой бледнеют признания Д. Тюжина о широком знакомстве с западной прессой (выписывают что ли? или Луи дает почитать? а сколькими языками он владеет, Тюжин? - И западное радио слушает. - И знает, что «подлинный гуманизм требует того, чтобы очистить землю от таких негодяев. Всякая иная кара была бы оскорбительна для нас... - и добавляет почему-то: «людей»)...
Еще два слова: Тюжин, как добросовестный гражданин, дает отпор исклеветавшемуся академику, жена которого «разъезжает по заграницам» и напоминает (от имени народа?), что Прокуратура уже предупреждала академика в связи со взрывами: не клеветать. Но почему же Прокуратура, столь стремящаяся оградить Истину от академических измышлений, не забронировала среди «сотен рабочих, инженеров и служащих», заполнивших зал суда, местечко и академику, чтобы устранить таким образом почву для измышлений?
От редакции
Информационного бюллетеня
В следующем номере мы продолжим разговор об аналогиях сегодняшних событий в нашей недавней истории. Мы намерены вновь обратиться к материалам журнала «Поиск» и перепечатать статью П.Прыжова «За неимением рейхстага», в которой также анализируется поведение властей в связи со взрывами в московском метро...
Предлагаем вашему вниманию небольшой фрагмент этой статьи.
«Сообщения официальной прессы, парадоксально, навеивают подозрения о причастности государственных организаций если не к самому делу (с нашей точки зрения, презумпция невиновности равно распространяется и на них), то к БОЛЕЕ ЧЕМ СТРАННОМУ - УМЫШЛЕННО СТРАННОМУ ХОДУ СЛЕДСТВИЯ, СУДА, ПРИГОВОРА.
Подозрения, между прочим, не отменяет даже сама официальная версия: что виновники взрыва - действительно террористы и что террористы - действительно Затикян со товарищи. Известно, что в 1934 году Николаев действительно убил Кирова сам, из политических побуждений - и не по заданию Сталина, а наоборот, как «сталинца»: но сегодня никто не сомневается в сталинской режиссуре этого, сравнимого с поджогом рейхстага, преступления...
Итак, само официальное утверждение о факте терроризма обязательно влечет за собой мысль о расследовании вновь и подозрение в замешанности неназванных инстанций. Только полная отвычка от законности и политической культуры виною тому, что сразу же после полуофициального намека на терроризм в столице никто не стал настойчиво вымогать расследования, неустанно обращать внимание всех к этому месту - и оно целых два года оставалось вне поля зрения, на соблазн политическим фокусникам...»
========================================================
Эта была, на мой взгляд - выдающаяся, образцовая, победа Мужества и Разума Свободного Человека над гэбэшно-фашистским мракобесием.
И каждый русский человек - если он патриот и желает свободного и безопасного будущего своей родине и народу - должен помнить это подвиг и понимать его политический и пророческий смысл.
И не случайно именно "Методом Сахарова" воспользовались те немногие честные русские политики, общественные деятели и журналисты, которые через 22 года поле того андроповского эксперимента - в "кровавом сентябре" 99-го возвысили свой голос в защиту народа и прямо обвинили номенклатурно-гэбэшную Власть в массовых политпровокаторских убийствах собственных граждан.
Самые яркие примеры применения "Метода Сахарова":
Интервью генерала Лебедя газете "Фигаро" с обвинением российской Власти в подрывах домов в Москве и в политпровокаторском использовании Ш.Басаева
А.Литвиненко, Ю.Фельштинский. ФСБ взрывает Россию
Митинг на Лубянке 27 октября 2007г. ингушской и московской демократической общественности против гэбэшно-грушного политпровокатоского террора на Кавказе
Гражданско-протестный митинг "Нет - провокаторам-поджигателям!" против лужковско-гэбэшных поджогов домов в поселке Бутово на "Кропоткинской" в августе 2008-го