Причины и следствия
Когда-то давно я была знакома с человеком, который слыл очень начитанным и, якобы, с большим интузиазмом относился к типографике. На радостях я решила показать ему одну занимательную книжку, в которую я, как любитель типографики и дотошной микротипографики просто влюблена. Все мои немецкие друзья, с которыми я училась на дизайнера, имеют это редкое и крохотное издание на полке, и отдельно представлять его не было необходимости. Большинству же русских коллег эта книга оказалась неизвестной.
Предвкушая радость моего собеседника, я достала книгу из сумки со словами:"Это типографический роман одного из самых хороших и важных типографов современности - Эрика Шпикерманна". Начала рассказывать про шрифтовую революцию со смешанными шрифтами, когда в одной шрифтовой семье появлялись признаки шрифтов с засечками и без них. Как это улучшило читабельность и сделало на некоторое время пустыми все споры "Засечки против незасечек". Я щебетала про Оффицину, Мету и прочие. Но, к моему изумлению, человек, с которым я намеревалась поговорить о типографике, крутил с отвращением одну из моих любимейших книг по типографике в руках: "И это человек, который сделал такую обложку считает себя лучшим типографом?"
На минуту я потеряла дар речи. Человек, видимо, совсем не понял, что эта обложка - просто стёб. Он явно был не знаком ни с дизайнерскими работами Шпикерманна и его студии, ни со шрифтами и другими книгами этого человека. Осторожно я стала рассказывать про Шпикерманна, но вместо ожидаемой реакции:"Ну надо же, я даже не слышал о таком!", человек мне ответил очень надменно, что это Шпикерманну так хочется, чтобы его все называли известным, а на самом деле он никто, по обложке, опять-таки видно.
А книга эта о типографике. Она так и называется:"Причина и следствие. Типографический роман" (Ursache & Wirkung, ein typografischer Roman). Шпикерманн объясняет в ней очень просто и доходчиво все азы типографики. Это книга, после которой хочется пойти и узнать о шрифтах всё, что только можно, потому что Шпикерманн дразнится, рассказывает о своём опыте и приводит очень смешные примеры.
Вот здесь он, например, объясняет, почему так важно межбуквенное расстояние. Для того, чтобы буквы не наседали друг на друга и не выглядели, как битые яйца, нельзя сильно уменьшать межбуквенное расстояние.
Печатная машинка - прекрасный пример другой крайности, когда межбуквенное расстояние выбирается сильно большим. Каждая буква имеет одинаковую ширину, и, казалось бы, столкновения букв исключены. Но даже если яйца, расставленные в лотке, смотрятся как нечто однородное, слова из разноформных букв на большом расстоянии друг от друга разваливаются и не воспринимаются как одно целое, что, в свою очередь, затрудняет чтение.
Здесь наглядно объясняется поведение шрифта в макете. В первой чашке, которую сравнивают с макетом, в котором используется шрифт с правильным межбуквенным расстоянием, есть ещё место для молока и дополнительного кофе. Тот, кто наливает кофе (шрифт) до краёв в чашку (макет), не должен удивляться, что при помешивании всё выливается и теряет приличный вид.
Это примеры различных межбуквенных расстояний у разных шрифтов.
Вы тоже всё ещё спрашиваете себя, кто такой Эрик Шпикерманн? :-)
Предвкушая радость моего собеседника, я достала книгу из сумки со словами:"Это типографический роман одного из самых хороших и важных типографов современности - Эрика Шпикерманна". Начала рассказывать про шрифтовую революцию со смешанными шрифтами, когда в одной шрифтовой семье появлялись признаки шрифтов с засечками и без них. Как это улучшило читабельность и сделало на некоторое время пустыми все споры "Засечки против незасечек". Я щебетала про Оффицину, Мету и прочие. Но, к моему изумлению, человек, с которым я намеревалась поговорить о типографике, крутил с отвращением одну из моих любимейших книг по типографике в руках: "И это человек, который сделал такую обложку считает себя лучшим типографом?"
На минуту я потеряла дар речи. Человек, видимо, совсем не понял, что эта обложка - просто стёб. Он явно был не знаком ни с дизайнерскими работами Шпикерманна и его студии, ни со шрифтами и другими книгами этого человека. Осторожно я стала рассказывать про Шпикерманна, но вместо ожидаемой реакции:"Ну надо же, я даже не слышал о таком!", человек мне ответил очень надменно, что это Шпикерманну так хочется, чтобы его все называли известным, а на самом деле он никто, по обложке, опять-таки видно.
А книга эта о типографике. Она так и называется:"Причина и следствие. Типографический роман" (Ursache & Wirkung, ein typografischer Roman). Шпикерманн объясняет в ней очень просто и доходчиво все азы типографики. Это книга, после которой хочется пойти и узнать о шрифтах всё, что только можно, потому что Шпикерманн дразнится, рассказывает о своём опыте и приводит очень смешные примеры.
Вот здесь он, например, объясняет, почему так важно межбуквенное расстояние. Для того, чтобы буквы не наседали друг на друга и не выглядели, как битые яйца, нельзя сильно уменьшать межбуквенное расстояние.
Печатная машинка - прекрасный пример другой крайности, когда межбуквенное расстояние выбирается сильно большим. Каждая буква имеет одинаковую ширину, и, казалось бы, столкновения букв исключены. Но даже если яйца, расставленные в лотке, смотрятся как нечто однородное, слова из разноформных букв на большом расстоянии друг от друга разваливаются и не воспринимаются как одно целое, что, в свою очередь, затрудняет чтение.
Здесь наглядно объясняется поведение шрифта в макете. В первой чашке, которую сравнивают с макетом, в котором используется шрифт с правильным межбуквенным расстоянием, есть ещё место для молока и дополнительного кофе. Тот, кто наливает кофе (шрифт) до краёв в чашку (макет), не должен удивляться, что при помешивании всё выливается и теряет приличный вид.
Это примеры различных межбуквенных расстояний у разных шрифтов.
Вы тоже всё ещё спрашиваете себя, кто такой Эрик Шпикерманн? :-)