По страницам распада-1: «Огонек», январь 1985 г. (№№ 1-4)
В нашем журнале появляется новая рубрика «По страницам распада», приуроченная к годовщине избрания генеральным секретарем ЦК КПСС Горбачева - хотя слово «перестройка» появилось позже, 10 марта 1985 г. можно рассматривать как стартовую точку последнего периода истории КПСС.
Путь к катастрофе можно проследить по страницам советской прессы, при этом при разборе прессы несомненно интересны три аспекта, тесно связанные между собой, но всё же различимые:
(1) реальные события, отражающиеся в прессе;
(2) отношение к них редакции, через которое более или менее явно просматриваются идеологемы журналистов;
(3) официальная позиция верхушки государства и ее изменения в эти годы.
Путь через 1985-1991 год мы пройдем с журналом «Огонек» - его случай можно назвать особым из-за того, что руководство в нем поменялось и персонально, от лояльного СССР (но имевшего репутацию патриота, если не националиста) Анатолия Софронова к одному из типичнейших «перестройщиков» Виталию Коротичу.
В качестве небольшого отступления и предисловия к характеристике еще софроновского «Огонька» забежим немного вперед - при репутации Софронова в наши дни и в либеральной среде как русского националиста (см., например, тут) в плане национального вопроса «Огонек» впечатление производит двойственное. С одной стороны - концентрация «русского дореволюционного» относительно велика (хотя оно отнюдь не на первом плане - особенно если сравнить со сквозной для журнала в 1985 году темой Великой Отечественной войны), и некоторые авторы впоследствии проявили себя как открытые монархисты и антисемиты. С другой же - много весьма позитивного о людях союзных республик, весьма широкий охват событий в социалистических и развивающихся странах, да и подспудно-бытового антисемитизма, в котором Софронова неоднократно обвиняли, в журнале не видно - тексты о (положительно характеризуемых) деятелях-евреях и тексты, написанные авторами-евреями, в журнале есть, да и в редколлегию входил, в том числе, известный фотограф Д.Н.Бальтерманц (Софронов, надо отметить, и как поэт-песенник сотрудничал с композиторами Блантером, Кацем, Заславским и другими).
Впрочем, написание биографии и политической характеристики главного редактора предперестроечного «Огонька» в наши задачи сейчас не входит, и перейдем к самому журналу (точкой отсчета станет не избрание Горбачева, а самое начало 1985 года).
Итак, выпуск № 1 в том году.
На обложке - и картина собирателя икон Лукьянца «Ярославна» (национал-патриотизм между строк в «Огоньке» можно найти в преимущественно подобных вещах, более открытой реабилитации царской России не видно), и вполне советский салют к 1 января, далее же - красное знамя над рейхстагом (обилие военной тематики в журнале официально связано с 40-летием Победы в 1985 году, но оно наглядно опровергает либеральный тезис о том, что в СССР этой тематики едва ли не стыдились).
Очевидно, обилие темы Великой Отечественной, с которым мы столкнемся еще не раз, показывает в какой-то степени и возрастные рамки аудитории - самым молодым из фронтовиков в то время чуть меньше 60, запомнившим войну детям - под 50, молодежь же того времени Великую Отечественную войну уже лично не застала.
Вслед за первой страницей - сугубый официоз: митинг перед выборами в Верховный совет РСФСР и юбилейное заседание в Туркменской ССР (будущий «Туркменбаши» Ниязов всего несколько недель спустя возглавит Совет министров республики, а в конце года станет первым секретарем ЦК республиканской компартии, то есть фактически первым лицом республики - но здесь его еще нет).
Отметим, что тяжелобольной Черненко в журнале этого времени является чем-то вроде закадрового персонажа - в кадре его портреты, его упоминают официальные лица, но сам он почти не появляется.
А вот и первая запись о международной политике, и она симптоматична для этого времени - пик конфликта между СССР и КНР пройден.
А старое поколение руководителей страны продолжает умирать:
Роберт Рождественский - еще лояльный советский гражданин, пишущий об очернении на Западе роли Советского Союза во Второй мировой войне (отметим, что до первой англоязычной публикации Резуна с его известной концепцией остается несколько месяцев, а до «Ледокола» - три года) и о том, что страна не должна сдаться зарубежным капиталистам. Споры о том, был ли он одним из подписавших позорное «письмо 42-х» или авторы воспользовались его тяжелой болезнью, чтобы включить его в список авторов, идут до сих пор - но во всяком случае он действительно дожил до стихов типа:
А я писал, от радости шалея,
о том, как мудро смотрят с Мавзолея на нас вожди «особого закала»
(Я мало знал.
И это помогало.)
Я усомниться в вере: не пытался.
Стихи прошли.
А стыд за них остался.
Интересующимся латиноамериканской тематикой должно быть приятно, что не забыта Куба (автор, ныне покойный, впоследствии отметился биографией Габриэля Гарсия Маркеса в ЖЗЛ, политически же явно дистанцировался от коммунистов, но по крайней мере в совсем рьяного врага Кубы и друга правых режимов вроде бы не перекрасился.
Воспоминания о войне - в каждом номере:
(аналог этих статьей в дальнейшем в основном опущен - тенденцию вы видели).
Вслед за отрывком из романа Юрия Бондарева, стихами молодых поэтов и т.д. - развитие Москвы:
и юбилей братьев Гримм (из зарубежных классиков в номере также представлен рассказ Джека Лондона):
Небезызвестный Юрий Жуков - о помойной западной прессе, готовой хоть маньяку дать слово (дожили и мы до такого):
Затем - интервью в диапазоне от кондитеров до космонавтов, картины (живопись в каждом номере публиковалась; не будучи специалистом, не комментирую).
Проклятый Совок, как известно, подло искоренял культуру народов страны (впрочем, в данном случае, с точки зрения совкоборцев, научившихся модным словам, наверное - «апроприировал»):
Номер № 2 открывается чемпионкой Европы по настольному теннису Валентиной Поповой (уроженке печально известного Сумгаита в итоге «перестройки» пришлось уехать в Словакию).
После новогоднего поздравления высших органов партии и государства Черненко всё же появляется лично:
(кликабельно)
С антикоммунистической диктатурой Эврена можно было и менее дружелюбно, если честно:
Кампучия отбивается от полпотовцев (не без лакировки: «революционный поток» звался главным образом Вьетнамской народной армией, а против НРК и вьетнамских войск продолжали воевать и полпотовцы, и «тоже-социалистические» монархисты Сианука, и правые проамериканские республиканцы; статья про Афганистан рядом в том же духе):
В статьях о Западной Европе подчеркивается прежде всего борьба за мир (= против агрессивно-антисоветской политики) и выгодность связей с СССР.
А вот это - часть истории, любопытной своим продолжением. За давнее сотрудничество с левой лейбористкой Синтией Робертс («комми-шпионкой» по их версии; как что-то плохое, отметим) газетенка "Сан" и не менее помойный блогер Пол Стейнс (он же «Гидо Фокс») полоскали Джереми Корбина всего 3 года назад.
В космосе - сотрудничество не только с соцстранами, но из Францией, и даже с ФРГ:
Далее - маршал Москаленко вспоминает о Жукове в связи с вышедшим о нем документальном фильме, критик положительно отзывается о романе Ананьева (еще один, на этот раз бесспорный, из будущих «42-х»), фотоконкурс о 40-й годовщине Победы, продолжение рассказа Лондона и теперь уже русская классика:
К годовщине образования Горно-Бадахшанской автономной области - репортаж из самого высокогорного (преимущество киргизского по населению) Мургабского района:
В номере № 3 - девочку на обложке сфотографировал не кто-нибудь, а Бальтерманц, первая же текстовая статья - о встрече Громыко с американским госсекретарем Шульцем (совсем скоро, после смерти совмещавшего высшие партийный и государственный посты Черненко, Громыко оставит МИД, став формальным главой государства как председатель Президиума Верховного совета):
На той же странице - воспоминания бывшего сына полка с фотографией; далее - не забыта и революционная история:
Международное обозрение: об Индии исключительно в пользу ИНК (победа над неофашистскими партиями - это хорошо, но надо бы и больше критики в адрес буржуазной партии, не решившей проблем страны), в Британии - шахтеры еще держатся против Тэтчер (поражение настанет 3 марта 1985 г., что весьма символично), в США и Японии упор авторов на антивоенную тематику, в Италии теракт (впоследствии за него осудили мафиози, неофашистов подозревали; не лишним будет и сейчас вспомнить, что теракты в общественных местах против случайных жертв - не особенность одних только исламских экстремистов), в Чили протестуют против Пиночета.
Следом - стихи Татьяны Кузовлевой, вновь одна из 42-х (как мы видим, пропасти между будущими «патриотическим» и «либеральным» лагерями в тот момент еще не было, сколько бы либералы не говорили, что ненавидели Софронова десятилетия).
Борьба с недоработками и самоуправством бюрократии на местах - тоже одна из частых тем:
Ижорский завод - не просто работает, а готовится к XXVII (еще даже не назначенному официально) съезду КПСС:
«Национал-патриотизм между строк» таки чувствуется местами (но нельзя сказать, что преобладает):
О дважды Герое Социалистического труда Валентине Голубевой (впоследствии при капитализме занявшей высокий менеджерский пост):
Об ученых - тоже с уважением:
Говоря об искусстве, о борьбе с идейными противниками не забывали:
США обвиняют в наркоторговле социалистическую Болгарию (кто сказал «Венесуэла»?), болгары рассказывают о своей борьбе с контрабандой наркотиков.
Снова о негативных явлениях - теперь в карикатурах:
Номер № 4 начинается с турбины ДнепроГЭС на обложке, а продолжается Литвой (надо ли рассказывать о судьбе Вильнюсского завода радиоизмерительных приборов?):
С американцами - пытаемся договориться по-хорошему, вспоминая разрядку как образец:
Но никарагуанцам приходится отбиваться силой:
Дружественный писатель Джеймс Олдридж - насколько я знаю, взглядов не поменял до конца жизни:
Подпольная типография на Лесной - музей существует и в наши дни (не дошли ничьи декоммунизаторские ручки):
Затем - снова уже знакомая нам рубрика "Письмо не напечатано, меры приняты", а далее - о годовщине со дня рождения польско-советской писательницы-коммунистки Ванды Василевской.
В целом - журнал всё-таки более просоветский, чем русско-патриотический, но то, что страна в тупике и в победу коммунизма во всем мире не слишком верят даже лояльные системе люди - всё же заметно (тон заметок о Западной Европе и США скорее подтверждает умеренностью требований - за мир с СССР, сокращение военных бюджетов и расширение прав трудящихся, а не социалистическую революцию). В следующих номерах это будет еще более рельефно, но пока не будем забегать вперед.
Продолжение следует...
Путь к катастрофе можно проследить по страницам советской прессы, при этом при разборе прессы несомненно интересны три аспекта, тесно связанные между собой, но всё же различимые:
(1) реальные события, отражающиеся в прессе;
(2) отношение к них редакции, через которое более или менее явно просматриваются идеологемы журналистов;
(3) официальная позиция верхушки государства и ее изменения в эти годы.
Путь через 1985-1991 год мы пройдем с журналом «Огонек» - его случай можно назвать особым из-за того, что руководство в нем поменялось и персонально, от лояльного СССР (но имевшего репутацию патриота, если не националиста) Анатолия Софронова к одному из типичнейших «перестройщиков» Виталию Коротичу.
В качестве небольшого отступления и предисловия к характеристике еще софроновского «Огонька» забежим немного вперед - при репутации Софронова в наши дни и в либеральной среде как русского националиста (см., например, тут) в плане национального вопроса «Огонек» впечатление производит двойственное. С одной стороны - концентрация «русского дореволюционного» относительно велика (хотя оно отнюдь не на первом плане - особенно если сравнить со сквозной для журнала в 1985 году темой Великой Отечественной войны), и некоторые авторы впоследствии проявили себя как открытые монархисты и антисемиты. С другой же - много весьма позитивного о людях союзных республик, весьма широкий охват событий в социалистических и развивающихся странах, да и подспудно-бытового антисемитизма, в котором Софронова неоднократно обвиняли, в журнале не видно - тексты о (положительно характеризуемых) деятелях-евреях и тексты, написанные авторами-евреями, в журнале есть, да и в редколлегию входил, в том числе, известный фотограф Д.Н.Бальтерманц (Софронов, надо отметить, и как поэт-песенник сотрудничал с композиторами Блантером, Кацем, Заславским и другими).
Впрочем, написание биографии и политической характеристики главного редактора предперестроечного «Огонька» в наши задачи сейчас не входит, и перейдем к самому журналу (точкой отсчета станет не избрание Горбачева, а самое начало 1985 года).
Итак, выпуск № 1 в том году.
На обложке - и картина собирателя икон Лукьянца «Ярославна» (национал-патриотизм между строк в «Огоньке» можно найти в преимущественно подобных вещах, более открытой реабилитации царской России не видно), и вполне советский салют к 1 января, далее же - красное знамя над рейхстагом (обилие военной тематики в журнале официально связано с 40-летием Победы в 1985 году, но оно наглядно опровергает либеральный тезис о том, что в СССР этой тематики едва ли не стыдились).
Очевидно, обилие темы Великой Отечественной, с которым мы столкнемся еще не раз, показывает в какой-то степени и возрастные рамки аудитории - самым молодым из фронтовиков в то время чуть меньше 60, запомнившим войну детям - под 50, молодежь же того времени Великую Отечественную войну уже лично не застала.
Вслед за первой страницей - сугубый официоз: митинг перед выборами в Верховный совет РСФСР и юбилейное заседание в Туркменской ССР (будущий «Туркменбаши» Ниязов всего несколько недель спустя возглавит Совет министров республики, а в конце года станет первым секретарем ЦК республиканской компартии, то есть фактически первым лицом республики - но здесь его еще нет).
Отметим, что тяжелобольной Черненко в журнале этого времени является чем-то вроде закадрового персонажа - в кадре его портреты, его упоминают официальные лица, но сам он почти не появляется.
А вот и первая запись о международной политике, и она симптоматична для этого времени - пик конфликта между СССР и КНР пройден.
А старое поколение руководителей страны продолжает умирать:
Роберт Рождественский - еще лояльный советский гражданин, пишущий об очернении на Западе роли Советского Союза во Второй мировой войне (отметим, что до первой англоязычной публикации Резуна с его известной концепцией остается несколько месяцев, а до «Ледокола» - три года) и о том, что страна не должна сдаться зарубежным капиталистам. Споры о том, был ли он одним из подписавших позорное «письмо 42-х» или авторы воспользовались его тяжелой болезнью, чтобы включить его в список авторов, идут до сих пор - но во всяком случае он действительно дожил до стихов типа:
А я писал, от радости шалея,
о том, как мудро смотрят с Мавзолея на нас вожди «особого закала»
(Я мало знал.
И это помогало.)
Я усомниться в вере: не пытался.
Стихи прошли.
А стыд за них остался.
Интересующимся латиноамериканской тематикой должно быть приятно, что не забыта Куба (автор, ныне покойный, впоследствии отметился биографией Габриэля Гарсия Маркеса в ЖЗЛ, политически же явно дистанцировался от коммунистов, но по крайней мере в совсем рьяного врага Кубы и друга правых режимов вроде бы не перекрасился.
Воспоминания о войне - в каждом номере:
(аналог этих статьей в дальнейшем в основном опущен - тенденцию вы видели).
Вслед за отрывком из романа Юрия Бондарева, стихами молодых поэтов и т.д. - развитие Москвы:
и юбилей братьев Гримм (из зарубежных классиков в номере также представлен рассказ Джека Лондона):
Небезызвестный Юрий Жуков - о помойной западной прессе, готовой хоть маньяку дать слово (дожили и мы до такого):
Затем - интервью в диапазоне от кондитеров до космонавтов, картины (живопись в каждом номере публиковалась; не будучи специалистом, не комментирую).
Проклятый Совок, как известно, подло искоренял культуру народов страны (впрочем, в данном случае, с точки зрения совкоборцев, научившихся модным словам, наверное - «апроприировал»):
Номер № 2 открывается чемпионкой Европы по настольному теннису Валентиной Поповой (уроженке печально известного Сумгаита в итоге «перестройки» пришлось уехать в Словакию).
После новогоднего поздравления высших органов партии и государства Черненко всё же появляется лично:
(кликабельно)
С антикоммунистической диктатурой Эврена можно было и менее дружелюбно, если честно:
Кампучия отбивается от полпотовцев (не без лакировки: «революционный поток» звался главным образом Вьетнамской народной армией, а против НРК и вьетнамских войск продолжали воевать и полпотовцы, и «тоже-социалистические» монархисты Сианука, и правые проамериканские республиканцы; статья про Афганистан рядом в том же духе):
В статьях о Западной Европе подчеркивается прежде всего борьба за мир (= против агрессивно-антисоветской политики) и выгодность связей с СССР.
А вот это - часть истории, любопытной своим продолжением. За давнее сотрудничество с левой лейбористкой Синтией Робертс («комми-шпионкой» по их версии; как что-то плохое, отметим) газетенка "Сан" и не менее помойный блогер Пол Стейнс (он же «Гидо Фокс») полоскали Джереми Корбина всего 3 года назад.
В космосе - сотрудничество не только с соцстранами, но из Францией, и даже с ФРГ:
Далее - маршал Москаленко вспоминает о Жукове в связи с вышедшим о нем документальном фильме, критик положительно отзывается о романе Ананьева (еще один, на этот раз бесспорный, из будущих «42-х»), фотоконкурс о 40-й годовщине Победы, продолжение рассказа Лондона и теперь уже русская классика:
К годовщине образования Горно-Бадахшанской автономной области - репортаж из самого высокогорного (преимущество киргизского по населению) Мургабского района:
В номере № 3 - девочку на обложке сфотографировал не кто-нибудь, а Бальтерманц, первая же текстовая статья - о встрече Громыко с американским госсекретарем Шульцем (совсем скоро, после смерти совмещавшего высшие партийный и государственный посты Черненко, Громыко оставит МИД, став формальным главой государства как председатель Президиума Верховного совета):
На той же странице - воспоминания бывшего сына полка с фотографией; далее - не забыта и революционная история:
Международное обозрение: об Индии исключительно в пользу ИНК (победа над неофашистскими партиями - это хорошо, но надо бы и больше критики в адрес буржуазной партии, не решившей проблем страны), в Британии - шахтеры еще держатся против Тэтчер (поражение настанет 3 марта 1985 г., что весьма символично), в США и Японии упор авторов на антивоенную тематику, в Италии теракт (впоследствии за него осудили мафиози, неофашистов подозревали; не лишним будет и сейчас вспомнить, что теракты в общественных местах против случайных жертв - не особенность одних только исламских экстремистов), в Чили протестуют против Пиночета.
Следом - стихи Татьяны Кузовлевой, вновь одна из 42-х (как мы видим, пропасти между будущими «патриотическим» и «либеральным» лагерями в тот момент еще не было, сколько бы либералы не говорили, что ненавидели Софронова десятилетия).
Борьба с недоработками и самоуправством бюрократии на местах - тоже одна из частых тем:
Ижорский завод - не просто работает, а готовится к XXVII (еще даже не назначенному официально) съезду КПСС:
«Национал-патриотизм между строк» таки чувствуется местами (но нельзя сказать, что преобладает):
О дважды Герое Социалистического труда Валентине Голубевой (впоследствии при капитализме занявшей высокий менеджерский пост):
Об ученых - тоже с уважением:
Говоря об искусстве, о борьбе с идейными противниками не забывали:
США обвиняют в наркоторговле социалистическую Болгарию (кто сказал «Венесуэла»?), болгары рассказывают о своей борьбе с контрабандой наркотиков.
Снова о негативных явлениях - теперь в карикатурах:
Номер № 4 начинается с турбины ДнепроГЭС на обложке, а продолжается Литвой (надо ли рассказывать о судьбе Вильнюсского завода радиоизмерительных приборов?):
С американцами - пытаемся договориться по-хорошему, вспоминая разрядку как образец:
Но никарагуанцам приходится отбиваться силой:
Дружественный писатель Джеймс Олдридж - насколько я знаю, взглядов не поменял до конца жизни:
Подпольная типография на Лесной - музей существует и в наши дни (не дошли ничьи декоммунизаторские ручки):
Затем - снова уже знакомая нам рубрика "Письмо не напечатано, меры приняты", а далее - о годовщине со дня рождения польско-советской писательницы-коммунистки Ванды Василевской.
В целом - журнал всё-таки более просоветский, чем русско-патриотический, но то, что страна в тупике и в победу коммунизма во всем мире не слишком верят даже лояльные системе люди - всё же заметно (тон заметок о Западной Европе и США скорее подтверждает умеренностью требований - за мир с СССР, сокращение военных бюджетов и расширение прав трудящихся, а не социалистическую революцию). В следующих номерах это будет еще более рельефно, но пока не будем забегать вперед.
Продолжение следует...