к празднику
Оккупированная территория.
- Палыч, тут человека какого-то странного поймали.
Командир партизанского отряда имени Клима Ворошилова Василий Бойко оторвался от карты, посмотрел на своего помощника. Они вместе служили в одной танковой бригаде, которую немцы расколошматили в ожесточенных боях под Смоленском в сорок первом, только горьковчанин Бойко там был лейтенантом, а его помощник - ленинградец Витька Береснев - рядовым механиком-водителем.
Вот так они теперь второй год по лесам вместе и воевали.
Вокруг них понемногу сложился небольшой отряд - из не вышедших из окружения и не сдавшихся красноармейцов, ушедших в леса немолодых сельских коммунистов и активистов - некоторые даже с семьями, и еще несколькими подростков прибилось, потому что роднные их погибли от рук карателей 11 батальона СС фон Краузе.
Больше-то, по совести, прятались по лесам, лишь изредка уничтожая мелкие немецкие группы. Хотя сейчас немцы уже такими беспечными не были - и мелкими группами не передвигались.
- Ну, приведи, - недовольно сказал лейтенант Бойко. Головной боли хватало и без странных человеков.
Двое партизан ввели в «курятник» - так партизаны называли свои на скорую руку сделанные жилища, которые не жалко было спалить, если вдруг немцы вдруг опять попробуют отряд уничтожить - человека средних лет. Бойко сначала бросил на него беглый взгляд.
- Задержали ребята из дозора на Лосином ручье. Вышел прямо на них. Говорит, дело у него к командиру отряда.
Бойко присмотрелся к человеку. И что-то ему показалось странным. Одежда вроде обычная - сапоги, фуфайка, ватные штаны, шапка. Но - Бойко даже никак не мог подобрать слово - не настоящие какие-то. Словно, словно. .. как у актера в довоенном кино из сельской жизни. Похоже - но любой колхозник сразу увидит, что это не настоящее. Во-вторых, прическа. Нет таких причесок у мужиков в сорок втором. И - лицо. Не наше лицо. Нехорошее предчувствие проснулось у лейтенанта Бойко. Такие прически если и видел раньше, так у тех нескольких пленных эсэсовцев, которых они захватили во время нападения на село Пригорское - самая крупная операция «ворошиловцев» в прошлом году - и пустили потом в расход.
- Дело, говоришь? Так говори свое дело.
- Дело конфиде.. секретное, - сказал мужчина. - С глазу на глаз.
- Обыскали? - спросил Бойко у Витьки.
- Да, товарищ лейтенант (перед другими Береснев обращался строго, по уставу). Вот.
Он положил рядом с картой пачку махорки, спички, кусок хлеба, завернутый в тряпицу и компас. Странный такой компас. Не наш. Не видел таких компасов никогда Бойко - ни у наших, ни у убитых немцев. Покрутил в руках, пощупал.
- Интересный какой компас, - сказал Бойко, глядя на мужчину. - Что это за материал такой? Вроде не железо, а крепкий.
Мужчина безразлично пожал плечами.
- А документов у тебя нет?
- Нет, - ответил тот.
- Как же ты живешь - без документов, а? Без аусвайса немецкого, без нашего советского паспорта? Без красноармейской книжки? Так ведь можно под пулю попасть - по законам военного времени. Да еще с таким странным компасом.
Мужчина стал проявлять нетерпение.
- Товарищ командир, дело очень срочное.
- Срочное? - переспросил командир отряда. - Ну, коль так, говори.
И кивнул своим партизанам, чтобы те оставили их с глазу на глаз. Сам же демонстративно вынул трофейный «вальтер» и положил рядом с собой. Чтобы если что - мужик не забаловал.
***
Немецкая колонна - две танкетки, несколько грузовиков, мотоциклисты - шла беспечно. При такой огневой поддержке бояться им было нечего. Поэтому атака «ворошиловцев» была поначалу для них неожиданной. Но только поначалу. Потом немцы быстро рассредоточились, открыли шквальный огонь - и уже скоро ясно стало, что - как Бойко и предполагал - вся эта затея была чистым самоубийством. Если бы у них была бы хоть пара минометов - на что-то можно было бы рассчитывать. Но так - с двумя пулеметами - слишком неравные силы. Да еще две танкетки.
Витьку Береснева убило на глазах Бойко - выстрелом из танкетки. Фактически разорвало Витьку на куски. Через полчаса - по затухающей стрельбе своих лейтенант понял, что скоро от отряда ничего не останется - и громко, как мог, крикнул: «Отходим!». И стал отползать вглубь леса - потому что встать было невозможно - огонь немцы вели шквальный - головы не поднять.
Когда отполз уже казалось достаточно далеко и стал подниматься - невдалеке раздался взрыв - и что-то горячее и острое, как укус гигантской пчелы - ужалило его в живот. И он снова упал на землю - но уже без сознания.
***
- Давно я в беспамятстве? - спросил Бойко, вывалившись из темноты. Было страшно больно. Его несли, да какое там несли, скорее - тащили, старик Пахомов и молодая девушка-училка из села Высокое. Бойко никак не мог вспомнить ее имя.
- Молчи, командир, - сказал Пахомов злым голосом.
Бойко замолчал. Каждое изменение положения тела вызывало страшную боль и в какой-то момент он вновь выключился.
Снова он очнулся, когда было темно, и рядом горел огонь. Он был у костра, возле которого лежало или сидело несколько человек.
- Много осталось? - спросил Бойко, превзнемогая боль.
- Немного, - ответил кто-то из темноты. Потом в неясном свете огня возникло лицо старика Пахомова.
- Почто же ты отряд положил, командир?
На лице старика были слезы. Пахомов воевал еще в гражданскую, получил кулацкую пулю из обреза во время коллективизации, при этом два раза из партии исключался - человек был принципиальный, начальству от него, как рассказывали, спокойной жизни не было. У «ворошиловцев» он был за комиссара.
- Сколько осталось? - снова спросил Бойко.
- Все тут, - сказал Пахомов. - Пять человек. Бабы и малолетки ушли к Красильникову - это ежели еще найдут его. Немцы теперь весь Нижний лес будут прочищать. Совсем озверели. Даже самолеты прилетали.
И снова спросил злым голосом:
- Зачем, командир, людей на смерть послал?
- Надо так было, - сказал Бойко. - Людей позови.
Партизаны - с хмурыми, видно даже в темноте, лицами - сели вокруг своего раненого командира.
И он им рассказал. То, что ему рассказал человек с компасом.
***
Что батальон фон Краузе получил из самого Берлина приказ - уничтожить маленькую деревушку Клушино Западной области. Не потому даже, что там партизаны какого-то важного немца убили - как чаще всего бывало, а вот просто уничтожить - и всё. Причуда такая пришла в голову какому-то начальнику в Берлине, в ихнем СД - Управлении безопасности. Чуть ли ни сон приснился фашисту какому-то высокопоставленному - что нужно уничтожить никому не известную русскую деревню на оккупированной территории. Вроде тот фашист мистикой увлекался какой-то восточной. И что-то там в своей мистике увидел, что ему очень не понравилось.
И что героически почти весь погибший отряд имени Клима Ворошилова этот план немецкий сорвал. Потому что фон Краузе во время партизанской атаки потерял своего пасынка - и пришел в такую ярость, что наплевал на бессмысленный приказ из Берлина, и будет теперь весь Нижний лес шерстить - гоняясь и за остатками «ворошиловцев» и за бригадой Красильникова - и про деревню ту забудет. А потом Красная Армия начнет наступление - и станет немцам не до Клушино.
И вырастет в той деревне пацан один, который - вот так же, в апреле месяце, только через почти двадцать лет - полетит к звездами. За атмосферу. Выше неба. И будет первым человеком, который увидит нашу Землю - которая, как известно шар - со стороны.
Все это рассказал человек с компасом - который на самом деле никакой не компас, а устройство к каким-то мудрёным даже для лейтенанта-танкиста РККА названием - от слова темп…, ага, темпоральное - и сделано оно для перемещения во времени. Потому что люди из будущего узнали, что произошла временная ин-тер-фе-рен-ция - тоже еще словечко, какой-то сдвиг информации в прошлое - и может это вызвать то, что не будет этого мальчишки. Убьют его каратели - вместе со всей его деревней. И потом - даже если в космос полетит кто-то другой, - всё будущее станет другим, потому что история есть сумма очень сложных взаимодействий, и от этого мальчишки, который сейчас живет в деревне Клушино и знать не ведает о том, что его ждёт - зависит не меньше, чем от товарища Сталина в Кремле, который руководит сейчас всей Красной Армией в ее борьбе с фашистским зверем, или от солдат, что не пропустили немца к Волге - а потом и вообще окружили и уничтожили отборную немецкую армию.
Поэтому нужно - уже немедленно - идти на перехват батальона фон Краузе и отвлечь его мясников от деревни Клушино.
Не поверил сначала Бойко тому человеку, но чем больше тот рассказывал - тем больше лейтенанту казалось, что он говорит правду. А рассказывал он разное и удивительное - и про будущее, которое наступит, про всемирный коммунизм, который - с отступлениями и поражениями, но построят, и про прошлое, в том числе и о самом лейтенанте, да такие вещи, о которых никакой немецкий шпион - если принять человека за немецкого шпиона, знать бы не мог. А потом человек попросил дать ему компас. Бойко - ошарашенный рассказом - разрешил.
- Лейтенант, - сказал человек. - Тебе решать. Я понимаю, чего прошу - отправиться на верную смерть. И тебе самому, и свой отряд отправить. Но у нас другого варианта не получилось придумать - а временные волны хоть и инертны, но необратимы. И вмешательство должно быть именно таким. Локальным. Без побочных афтерэффектов (человек заметно торопился и слов уже не выбирал). Не я тебя прошу. Человечество будущего. Вот тебе доказательство, что я правду говорю.
Человек нажал какую-то кнопку на своем «компасе» - и исчез. Был - и нет. Только пачка махорки на столе, спички, да кусок хлеба на тряпице.
Через несколько минут в «курятник» заглянул Береснев - видать, испугался наступившей тишины.
- Палыч, а где мужик? - удивился.
Бойко задумчиво посмотрел на него.
- Ушел.
- Как ушел? А кто он был-то?
- Важный это человек. Из самого Центра.
- Во как… А чего я не заметил, как он выходил? - все еще недоумевал Береснев.
- Надо так, - жестко подвел черту Бойко. - Значит так, выступаем немедленно. Собирай людей.
***
Силы иссякли от рассказа и лейтенант отключился. Просто уснул. И уже глаза не открыл, потому что утром умер, не приходя в сознание - училка из села Высокое пыталась сделать что-то - но что она могла сделать?
Командира схоронили тут же, у костра, старик Пахомов ножом у ближайшего дерева обозначил пятиконечную звезду - если вдруг жив кто останется и могилу найти чтобы смог, а потом партизаны отправились искать бригаду Красильникова. Услышанное не обсуждали - каждый решил для себя, что умирающий лейтенант просто бредил.
Над головой пару раз пролетали немецкие самолеты. Но партизан немцы увидеть не могли - их, как всегда, оберегал лес. Суровый смоленский лес - столетиями защита и оборона для своих. И всегда такой злой к чужакам.
- Палыч, тут человека какого-то странного поймали.
Командир партизанского отряда имени Клима Ворошилова Василий Бойко оторвался от карты, посмотрел на своего помощника. Они вместе служили в одной танковой бригаде, которую немцы расколошматили в ожесточенных боях под Смоленском в сорок первом, только горьковчанин Бойко там был лейтенантом, а его помощник - ленинградец Витька Береснев - рядовым механиком-водителем.
Вот так они теперь второй год по лесам вместе и воевали.
Вокруг них понемногу сложился небольшой отряд - из не вышедших из окружения и не сдавшихся красноармейцов, ушедших в леса немолодых сельских коммунистов и активистов - некоторые даже с семьями, и еще несколькими подростков прибилось, потому что роднные их погибли от рук карателей 11 батальона СС фон Краузе.
Больше-то, по совести, прятались по лесам, лишь изредка уничтожая мелкие немецкие группы. Хотя сейчас немцы уже такими беспечными не были - и мелкими группами не передвигались.
- Ну, приведи, - недовольно сказал лейтенант Бойко. Головной боли хватало и без странных человеков.
Двое партизан ввели в «курятник» - так партизаны называли свои на скорую руку сделанные жилища, которые не жалко было спалить, если вдруг немцы вдруг опять попробуют отряд уничтожить - человека средних лет. Бойко сначала бросил на него беглый взгляд.
- Задержали ребята из дозора на Лосином ручье. Вышел прямо на них. Говорит, дело у него к командиру отряда.
Бойко присмотрелся к человеку. И что-то ему показалось странным. Одежда вроде обычная - сапоги, фуфайка, ватные штаны, шапка. Но - Бойко даже никак не мог подобрать слово - не настоящие какие-то. Словно, словно. .. как у актера в довоенном кино из сельской жизни. Похоже - но любой колхозник сразу увидит, что это не настоящее. Во-вторых, прическа. Нет таких причесок у мужиков в сорок втором. И - лицо. Не наше лицо. Нехорошее предчувствие проснулось у лейтенанта Бойко. Такие прически если и видел раньше, так у тех нескольких пленных эсэсовцев, которых они захватили во время нападения на село Пригорское - самая крупная операция «ворошиловцев» в прошлом году - и пустили потом в расход.
- Дело, говоришь? Так говори свое дело.
- Дело конфиде.. секретное, - сказал мужчина. - С глазу на глаз.
- Обыскали? - спросил Бойко у Витьки.
- Да, товарищ лейтенант (перед другими Береснев обращался строго, по уставу). Вот.
Он положил рядом с картой пачку махорки, спички, кусок хлеба, завернутый в тряпицу и компас. Странный такой компас. Не наш. Не видел таких компасов никогда Бойко - ни у наших, ни у убитых немцев. Покрутил в руках, пощупал.
- Интересный какой компас, - сказал Бойко, глядя на мужчину. - Что это за материал такой? Вроде не железо, а крепкий.
Мужчина безразлично пожал плечами.
- А документов у тебя нет?
- Нет, - ответил тот.
- Как же ты живешь - без документов, а? Без аусвайса немецкого, без нашего советского паспорта? Без красноармейской книжки? Так ведь можно под пулю попасть - по законам военного времени. Да еще с таким странным компасом.
Мужчина стал проявлять нетерпение.
- Товарищ командир, дело очень срочное.
- Срочное? - переспросил командир отряда. - Ну, коль так, говори.
И кивнул своим партизанам, чтобы те оставили их с глазу на глаз. Сам же демонстративно вынул трофейный «вальтер» и положил рядом с собой. Чтобы если что - мужик не забаловал.
***
Немецкая колонна - две танкетки, несколько грузовиков, мотоциклисты - шла беспечно. При такой огневой поддержке бояться им было нечего. Поэтому атака «ворошиловцев» была поначалу для них неожиданной. Но только поначалу. Потом немцы быстро рассредоточились, открыли шквальный огонь - и уже скоро ясно стало, что - как Бойко и предполагал - вся эта затея была чистым самоубийством. Если бы у них была бы хоть пара минометов - на что-то можно было бы рассчитывать. Но так - с двумя пулеметами - слишком неравные силы. Да еще две танкетки.
Витьку Береснева убило на глазах Бойко - выстрелом из танкетки. Фактически разорвало Витьку на куски. Через полчаса - по затухающей стрельбе своих лейтенант понял, что скоро от отряда ничего не останется - и громко, как мог, крикнул: «Отходим!». И стал отползать вглубь леса - потому что встать было невозможно - огонь немцы вели шквальный - головы не поднять.
Когда отполз уже казалось достаточно далеко и стал подниматься - невдалеке раздался взрыв - и что-то горячее и острое, как укус гигантской пчелы - ужалило его в живот. И он снова упал на землю - но уже без сознания.
***
- Давно я в беспамятстве? - спросил Бойко, вывалившись из темноты. Было страшно больно. Его несли, да какое там несли, скорее - тащили, старик Пахомов и молодая девушка-училка из села Высокое. Бойко никак не мог вспомнить ее имя.
- Молчи, командир, - сказал Пахомов злым голосом.
Бойко замолчал. Каждое изменение положения тела вызывало страшную боль и в какой-то момент он вновь выключился.
Снова он очнулся, когда было темно, и рядом горел огонь. Он был у костра, возле которого лежало или сидело несколько человек.
- Много осталось? - спросил Бойко, превзнемогая боль.
- Немного, - ответил кто-то из темноты. Потом в неясном свете огня возникло лицо старика Пахомова.
- Почто же ты отряд положил, командир?
На лице старика были слезы. Пахомов воевал еще в гражданскую, получил кулацкую пулю из обреза во время коллективизации, при этом два раза из партии исключался - человек был принципиальный, начальству от него, как рассказывали, спокойной жизни не было. У «ворошиловцев» он был за комиссара.
- Сколько осталось? - снова спросил Бойко.
- Все тут, - сказал Пахомов. - Пять человек. Бабы и малолетки ушли к Красильникову - это ежели еще найдут его. Немцы теперь весь Нижний лес будут прочищать. Совсем озверели. Даже самолеты прилетали.
И снова спросил злым голосом:
- Зачем, командир, людей на смерть послал?
- Надо так было, - сказал Бойко. - Людей позови.
Партизаны - с хмурыми, видно даже в темноте, лицами - сели вокруг своего раненого командира.
И он им рассказал. То, что ему рассказал человек с компасом.
***
Что батальон фон Краузе получил из самого Берлина приказ - уничтожить маленькую деревушку Клушино Западной области. Не потому даже, что там партизаны какого-то важного немца убили - как чаще всего бывало, а вот просто уничтожить - и всё. Причуда такая пришла в голову какому-то начальнику в Берлине, в ихнем СД - Управлении безопасности. Чуть ли ни сон приснился фашисту какому-то высокопоставленному - что нужно уничтожить никому не известную русскую деревню на оккупированной территории. Вроде тот фашист мистикой увлекался какой-то восточной. И что-то там в своей мистике увидел, что ему очень не понравилось.
И что героически почти весь погибший отряд имени Клима Ворошилова этот план немецкий сорвал. Потому что фон Краузе во время партизанской атаки потерял своего пасынка - и пришел в такую ярость, что наплевал на бессмысленный приказ из Берлина, и будет теперь весь Нижний лес шерстить - гоняясь и за остатками «ворошиловцев» и за бригадой Красильникова - и про деревню ту забудет. А потом Красная Армия начнет наступление - и станет немцам не до Клушино.
И вырастет в той деревне пацан один, который - вот так же, в апреле месяце, только через почти двадцать лет - полетит к звездами. За атмосферу. Выше неба. И будет первым человеком, который увидит нашу Землю - которая, как известно шар - со стороны.
Все это рассказал человек с компасом - который на самом деле никакой не компас, а устройство к каким-то мудрёным даже для лейтенанта-танкиста РККА названием - от слова темп…, ага, темпоральное - и сделано оно для перемещения во времени. Потому что люди из будущего узнали, что произошла временная ин-тер-фе-рен-ция - тоже еще словечко, какой-то сдвиг информации в прошлое - и может это вызвать то, что не будет этого мальчишки. Убьют его каратели - вместе со всей его деревней. И потом - даже если в космос полетит кто-то другой, - всё будущее станет другим, потому что история есть сумма очень сложных взаимодействий, и от этого мальчишки, который сейчас живет в деревне Клушино и знать не ведает о том, что его ждёт - зависит не меньше, чем от товарища Сталина в Кремле, который руководит сейчас всей Красной Армией в ее борьбе с фашистским зверем, или от солдат, что не пропустили немца к Волге - а потом и вообще окружили и уничтожили отборную немецкую армию.
Поэтому нужно - уже немедленно - идти на перехват батальона фон Краузе и отвлечь его мясников от деревни Клушино.
Не поверил сначала Бойко тому человеку, но чем больше тот рассказывал - тем больше лейтенанту казалось, что он говорит правду. А рассказывал он разное и удивительное - и про будущее, которое наступит, про всемирный коммунизм, который - с отступлениями и поражениями, но построят, и про прошлое, в том числе и о самом лейтенанте, да такие вещи, о которых никакой немецкий шпион - если принять человека за немецкого шпиона, знать бы не мог. А потом человек попросил дать ему компас. Бойко - ошарашенный рассказом - разрешил.
- Лейтенант, - сказал человек. - Тебе решать. Я понимаю, чего прошу - отправиться на верную смерть. И тебе самому, и свой отряд отправить. Но у нас другого варианта не получилось придумать - а временные волны хоть и инертны, но необратимы. И вмешательство должно быть именно таким. Локальным. Без побочных афтерэффектов (человек заметно торопился и слов уже не выбирал). Не я тебя прошу. Человечество будущего. Вот тебе доказательство, что я правду говорю.
Человек нажал какую-то кнопку на своем «компасе» - и исчез. Был - и нет. Только пачка махорки на столе, спички, да кусок хлеба на тряпице.
Через несколько минут в «курятник» заглянул Береснев - видать, испугался наступившей тишины.
- Палыч, а где мужик? - удивился.
Бойко задумчиво посмотрел на него.
- Ушел.
- Как ушел? А кто он был-то?
- Важный это человек. Из самого Центра.
- Во как… А чего я не заметил, как он выходил? - все еще недоумевал Береснев.
- Надо так, - жестко подвел черту Бойко. - Значит так, выступаем немедленно. Собирай людей.
***
Силы иссякли от рассказа и лейтенант отключился. Просто уснул. И уже глаза не открыл, потому что утром умер, не приходя в сознание - училка из села Высокое пыталась сделать что-то - но что она могла сделать?
Командира схоронили тут же, у костра, старик Пахомов ножом у ближайшего дерева обозначил пятиконечную звезду - если вдруг жив кто останется и могилу найти чтобы смог, а потом партизаны отправились искать бригаду Красильникова. Услышанное не обсуждали - каждый решил для себя, что умирающий лейтенант просто бредил.
Над головой пару раз пролетали немецкие самолеты. Но партизан немцы увидеть не могли - их, как всегда, оберегал лес. Суровый смоленский лес - столетиями защита и оборона для своих. И всегда такой злой к чужакам.