вопрос пожилому человеку
ПРАВДА, ТРАВМА И ТЫСЯЧА ВЕРСТ
Вот о чем меня спросили совсем незнакомые люди, муж и жена, с которыми я случайно оказался в одной машине. Попутчики.
Как пожилого человека спросили, то есть многоопытного. Так прямо и сказали: «Вы человек пожилой, опытный в жизни, и поэтому нам очень интересно, что вы нам скажете». Я даже слегка закашлялся, если честно. Это, кстати, второй раз в моей жизни, когда ко мне обращались как к умудренному жизнью старцу. Первый раз был лет десять назад, но там был совсем мальчишка, грузин, у них к старшим особое почтение. А тут русские люди сорока пяти лет. Наверное, я в самом деле уже пожилой. Но это неважно. Не в том дело.
А вопрос был такой.
Но сначала короткая предыстория.
У этой женщины была тетя, сестра матери. А у тети был сын. То есть этой женщины двоюродный брат. Но они не виделись уже лет сорок или чуть больше, с самого детства, когда им было по три годика.
Однажды эта женщина решила разыскать своих родственников - двоюродного брата в том числе. И она нашла его. Он живет в другом городе, достойный человек, рабочий высокой квалификации, женат, двое детей, все у него в порядке.
Они стали переписываться. Она узнала, что тётин муж бросил семью как раз сорок два года назад, и двоюродного брата с трех лет воспитывал отчим, хороший человек, который недавно скончался.
Итак, двоюродные брат и сестра собрались встретиться.
Но тут эта женщина узнала, что отец двоюродного брата жив. Одиноко прозябает-доживает в каком-то селе, в другой республике бывшего СССР, то есть, по сути, за границей.
Спившийся, нищий, полусумасшедший старик.
- Очень неблагополучный и совсем неадекватный, - сказала она.
А вопрос вот какой:
- Должна я сказать двоюродному брату, что отец его жив, и что я знаю адрес?
Ее муж говорит:
- Я думаю, ты должна сказать. Правду надо знать.
Я говорю:
- Правильно.
Она говорит:
- А вдруг это для него будет слишком сильная травма?
Муж говорит:
- Травма бывает у ребенка. Какая еще травма в сорок пять лет?
- Вот именно, - говорю я. - Взрослый человек, ничего с ним не сделается. Но если хотите, вот вам мой совет. Адрес отца ему не говорите. Сразу не говорите. Скажите: «я знаю, что твой отец жив». И подождите, что он вам на это скажет.
- Точно, - говорит муж, обращаясь к жене. - Потому что если ты ему скажешь адрес, ты его как бы заставишь к отцу ехать. Или заставишь сказать: «да я его знать не хочу». Не надо заставлять. Пусть сам спросит, если ему надо. А если не надо - промолчит.
- А я все-таки боюсь его расстроить, - сказала жена. - Жил себе человек сорок с чем-то лет без родного отца, а тут - на тебе… И потом: а вдруг отец на алименты подаст? Были же такие случаи.
- Ну, это вряд ли, - сказал муж.
Тут мне надо было выходить из машины. Попрощались.
Вроде бы простая история, обыкновенный разговор.
Но почему-то нейдет из головы.
Надо говорить? Или не надо?
Страшно, наверное, узнать, что где-то далеко-далеко живет, а вернее, умирает в сельском доме для престарелых твой отец. Который хоть и бросил тебя в три года, но до трех лет держал тебя на руках, и ты какой-то ранней памятью всё равно помнишь его руки, его голос, его запах.
Что делать? Помчаться туда, за тысячу верст? Поглядеть на этого незнакомого старика, послушать его невнятный рассказ о нелепо прожитой жизни? Тратить на него сердце, время и деньги, хотя он бросил тебя и ничего на тебя не тратил - ни денег, ни времени, ни сердца.
Или сказать: «Да пошел он, предатель! Бросил нас с мамой, пусть теперь подыхает, не жалко!». Но помнить об этом своем решении всю оставшуюся жизнь.
А если двоюродная сестра ничего не скажет - вроде лучше. Но на самом деле еще хуже. Через годы все равно это откроется. Как? Да та же сестра проговорится, или ее муж, или их дети - они, наверное, тоже знают. И получится - ты жил, не зная, что где-то далеко в это время жил в нищете и болезни твой никчемный и нехороший, но все-таки твой отец, жил и умер, а ты даже не знаешь, где его могила.
Как быть?
Вот я вроде пожилой и опытный в жизни - а ничего не понимаю.
Вот о чем меня спросили совсем незнакомые люди, муж и жена, с которыми я случайно оказался в одной машине. Попутчики.
Как пожилого человека спросили, то есть многоопытного. Так прямо и сказали: «Вы человек пожилой, опытный в жизни, и поэтому нам очень интересно, что вы нам скажете». Я даже слегка закашлялся, если честно. Это, кстати, второй раз в моей жизни, когда ко мне обращались как к умудренному жизнью старцу. Первый раз был лет десять назад, но там был совсем мальчишка, грузин, у них к старшим особое почтение. А тут русские люди сорока пяти лет. Наверное, я в самом деле уже пожилой. Но это неважно. Не в том дело.
А вопрос был такой.
Но сначала короткая предыстория.
У этой женщины была тетя, сестра матери. А у тети был сын. То есть этой женщины двоюродный брат. Но они не виделись уже лет сорок или чуть больше, с самого детства, когда им было по три годика.
Однажды эта женщина решила разыскать своих родственников - двоюродного брата в том числе. И она нашла его. Он живет в другом городе, достойный человек, рабочий высокой квалификации, женат, двое детей, все у него в порядке.
Они стали переписываться. Она узнала, что тётин муж бросил семью как раз сорок два года назад, и двоюродного брата с трех лет воспитывал отчим, хороший человек, который недавно скончался.
Итак, двоюродные брат и сестра собрались встретиться.
Но тут эта женщина узнала, что отец двоюродного брата жив. Одиноко прозябает-доживает в каком-то селе, в другой республике бывшего СССР, то есть, по сути, за границей.
Спившийся, нищий, полусумасшедший старик.
- Очень неблагополучный и совсем неадекватный, - сказала она.
А вопрос вот какой:
- Должна я сказать двоюродному брату, что отец его жив, и что я знаю адрес?
Ее муж говорит:
- Я думаю, ты должна сказать. Правду надо знать.
Я говорю:
- Правильно.
Она говорит:
- А вдруг это для него будет слишком сильная травма?
Муж говорит:
- Травма бывает у ребенка. Какая еще травма в сорок пять лет?
- Вот именно, - говорю я. - Взрослый человек, ничего с ним не сделается. Но если хотите, вот вам мой совет. Адрес отца ему не говорите. Сразу не говорите. Скажите: «я знаю, что твой отец жив». И подождите, что он вам на это скажет.
- Точно, - говорит муж, обращаясь к жене. - Потому что если ты ему скажешь адрес, ты его как бы заставишь к отцу ехать. Или заставишь сказать: «да я его знать не хочу». Не надо заставлять. Пусть сам спросит, если ему надо. А если не надо - промолчит.
- А я все-таки боюсь его расстроить, - сказала жена. - Жил себе человек сорок с чем-то лет без родного отца, а тут - на тебе… И потом: а вдруг отец на алименты подаст? Были же такие случаи.
- Ну, это вряд ли, - сказал муж.
Тут мне надо было выходить из машины. Попрощались.
Вроде бы простая история, обыкновенный разговор.
Но почему-то нейдет из головы.
Надо говорить? Или не надо?
Страшно, наверное, узнать, что где-то далеко-далеко живет, а вернее, умирает в сельском доме для престарелых твой отец. Который хоть и бросил тебя в три года, но до трех лет держал тебя на руках, и ты какой-то ранней памятью всё равно помнишь его руки, его голос, его запах.
Что делать? Помчаться туда, за тысячу верст? Поглядеть на этого незнакомого старика, послушать его невнятный рассказ о нелепо прожитой жизни? Тратить на него сердце, время и деньги, хотя он бросил тебя и ничего на тебя не тратил - ни денег, ни времени, ни сердца.
Или сказать: «Да пошел он, предатель! Бросил нас с мамой, пусть теперь подыхает, не жалко!». Но помнить об этом своем решении всю оставшуюся жизнь.
А если двоюродная сестра ничего не скажет - вроде лучше. Но на самом деле еще хуже. Через годы все равно это откроется. Как? Да та же сестра проговорится, или ее муж, или их дети - они, наверное, тоже знают. И получится - ты жил, не зная, что где-то далеко в это время жил в нищете и болезни твой никчемный и нехороший, но все-таки твой отец, жил и умер, а ты даже не знаешь, где его могила.
Как быть?
Вот я вроде пожилой и опытный в жизни - а ничего не понимаю.