Гражданская журналистика - это медиа-активизм
Распространение и удешевление доступа к IT-технологиям, к так называемым «новым медиа» (блогосфера и микроблоггинг, социальные сети, видео-хостинги, подкасты, iPod и др.) дало возможность выйти на публичную сцену огромному количеству людей, чьи голоса ранее не выходили за пределы частной жизни, среды профессионального общения и т. д. Раньше они в лучшем случае сгущались в анонимный шум, аплодисменты, массовые символические действия. Сейчас же, когда персональный компьютер, мобильный телефон, цифровая видео- или фотокамера, разного рода коммуникативные гаджеты «вошли в каждый дом», буквально каждый желающий стал производителем публичной информации. Общество рассыпалось на великое множество самых разных публичных сцен и традиционные СМИ откровенно не успевают откликаться на такое дробление, не очень хорошо понимают информационные запросы и недостаточно качественно схватывают «реальную повестку дня».
При таком раскладе под «гражданской журналистикой» обычно понимают «медиа-активизм», то есть - своего рода модераторство, в обслуживании информационно-коммуникативных потоков, циркулирующих внутри какого-либо неформального сообщества, а также целенаправленную деятельность неформальных лидеров мнений по заносу той или иной темы в пространство «больших медиа».
В конце 90-ых тысячи людей по всему свету экспериментировали с созданием медиа-ресурсов, обслуживающих городское сообщество, оспаривающих «диктатуру СМИ» через развертывание сетей прямой коммуникации, предлагающих маргинальным активистским средам или социальным группам, вытесненных из медиа-поля, усилить свою публичную видимость при помощи технологий кибер-активизма (видео-активизм, «пиратское радио», пиринговые сети, чаты, форумы и мн.др.). Большая часть подобных начинаний со временем захлебнулась и отмерла, успев задать необратимый тренд для классических медиа (интерактивность, мультимедийность, увеличение числа спикеров и ньюсмейкеров и мн.др.), а также приучив общества к самосознанию we are the media.
Это представление о гражданской журналистике отличается от того, что я представил первым, то есть - от «журналистики непрофессионалов». В отличии от журналистов-фрилансеров медиа-активисты и не собираются становиться репортерами, опиньонистами, телеведущими, интервьюерами и т.д. Они сами себе медиа и горды этим. Более того, медиа-активисты чаще всего искренне убеждены, что прогресс IT-технологий, вне зависимости от того, какой контент они генерируют и разносят, сами по себе ведут к радикальному преообразованию системы социальных связей, к переформатированую привычных способов взаимодействия между обществом и государством, между частными людьми и сообществами, образованными по каким бы то ни было произвольным признакам. Борьба за политику открытого кода, проблематизация копирайта, защита цифровых прав человека, сопротивление правовому регулированию киберпространства со стороны властей, формирование открытых баз данных и цифровых библиотек, поощрение программ e-learning, e-goverment и e-democracy - все это несет в себе зерна постиндустриальной, более свободной, производительной и глобальной цивилизации, а медиа-активисты - посланцы из будущего, призванные подтянуть реал к виртуальным проекциям новой эпохи.
Соответственно, гражданская журналистика как медиа-активизм - это другая, альтеранативная модель гражданственности и гражданского действия. Не случайно самые восторженные энтузиасты онлайна часто критикуют гражданские организации с их офисами и иерархиями, с приевшимися инструментами выражений протеста и солидарности, с устаревшими технологиями гражданского контроля, лоббирования, просвещения и т. д. Этот порыв, безусловно, заслуживает внимания, одобрения и анализа. Правда с его конструктивистским выхлопом есть очевидные проблемы. Не считать еще многолюдные сетевые флешмобы с отбросом теней в СМИ той самой подлинной альтернативой, что революционизирует или по-настоящему реформирует третий сектор, дав ему новые смыслы, энергетику, ресурсы и т. д.
При таком раскладе под «гражданской журналистикой» обычно понимают «медиа-активизм», то есть - своего рода модераторство, в обслуживании информационно-коммуникативных потоков, циркулирующих внутри какого-либо неформального сообщества, а также целенаправленную деятельность неформальных лидеров мнений по заносу той или иной темы в пространство «больших медиа».
В конце 90-ых тысячи людей по всему свету экспериментировали с созданием медиа-ресурсов, обслуживающих городское сообщество, оспаривающих «диктатуру СМИ» через развертывание сетей прямой коммуникации, предлагающих маргинальным активистским средам или социальным группам, вытесненных из медиа-поля, усилить свою публичную видимость при помощи технологий кибер-активизма (видео-активизм, «пиратское радио», пиринговые сети, чаты, форумы и мн.др.). Большая часть подобных начинаний со временем захлебнулась и отмерла, успев задать необратимый тренд для классических медиа (интерактивность, мультимедийность, увеличение числа спикеров и ньюсмейкеров и мн.др.), а также приучив общества к самосознанию we are the media.
Это представление о гражданской журналистике отличается от того, что я представил первым, то есть - от «журналистики непрофессионалов». В отличии от журналистов-фрилансеров медиа-активисты и не собираются становиться репортерами, опиньонистами, телеведущими, интервьюерами и т.д. Они сами себе медиа и горды этим. Более того, медиа-активисты чаще всего искренне убеждены, что прогресс IT-технологий, вне зависимости от того, какой контент они генерируют и разносят, сами по себе ведут к радикальному преообразованию системы социальных связей, к переформатированую привычных способов взаимодействия между обществом и государством, между частными людьми и сообществами, образованными по каким бы то ни было произвольным признакам. Борьба за политику открытого кода, проблематизация копирайта, защита цифровых прав человека, сопротивление правовому регулированию киберпространства со стороны властей, формирование открытых баз данных и цифровых библиотек, поощрение программ e-learning, e-goverment и e-democracy - все это несет в себе зерна постиндустриальной, более свободной, производительной и глобальной цивилизации, а медиа-активисты - посланцы из будущего, призванные подтянуть реал к виртуальным проекциям новой эпохи.
Соответственно, гражданская журналистика как медиа-активизм - это другая, альтеранативная модель гражданственности и гражданского действия. Не случайно самые восторженные энтузиасты онлайна часто критикуют гражданские организации с их офисами и иерархиями, с приевшимися инструментами выражений протеста и солидарности, с устаревшими технологиями гражданского контроля, лоббирования, просвещения и т. д. Этот порыв, безусловно, заслуживает внимания, одобрения и анализа. Правда с его конструктивистским выхлопом есть очевидные проблемы. Не считать еще многолюдные сетевые флешмобы с отбросом теней в СМИ той самой подлинной альтернативой, что революционизирует или по-настоящему реформирует третий сектор, дав ему новые смыслы, энергетику, ресурсы и т. д.