Очередная наглая выходка хулиганов
Некоторое время назад чудинологам стало известно, что на ВДНХ ММКВЯ ВВЦ некто Ч.Ч. Чудинов выступит с публичной лекцией. Зондерфюрер Бокр намекнул, что руководством принято решение о точечном воздействии несиловыми методами.
Акция была успешно проведена - как всегда, чужими руками через агентов влияния. Так как сам Вонидуч не возжелал распространяться об очередном триумфе угандийской разведки, за него это сделаем мы. Настало время рассекретить некоторые подробности.
В операции были задействованы родноверческий писатель-историк - Лев Прозоров, он же Озар Ворон, тоже бывший на выставке, и художник Андрей Гусельников, он же Расслав. Журналисты и любопытствующие почему-то (ну мы-то знаем, почему) приняли Гусельникова за Прозорова и завалили того вопросами. В том числе и про дедушку Чу. Далее слово самому Прозорову (естественно, тоже сотруднику ЖЖ):
Спрашивает его девушка "А как Вы, как исследователь, относитесь к работам Чудинова?".
Ну, тут Андрей, хоть и не знал, что за меня отвечает, но выступил как раз вполне адекватно - адекватно моему отношению к названому персонажу. Рассказал - на свой лад, со стёбом, глумом и скоморошеством - и про чтение пятен на Солнце, и трещин на штукатурке, и зарубок, оставленных лопатой археолога...
В разгар выступления вдруг замечает, что лица у интервьюеров вытянулись и застыли, а взоры вытаращенных глаз направлены куда-то ему за спину. Поворачивается, и обнаруживает...
Правильно. Нависшего над ним старца Чу с встопорщенною бородою, красным от гнева лицом и горящими глазами.
Тут Расслав не выдержал, и... заржал.
Вещий старец вспыхнул ещё сильнее, развернулся и ушёл.
Акция была успешно проведена - как всегда, чужими руками через агентов влияния. Так как сам Вонидуч не возжелал распространяться об очередном триумфе угандийской разведки, за него это сделаем мы. Настало время рассекретить некоторые подробности.
В операции были задействованы родноверческий писатель-историк - Лев Прозоров, он же Озар Ворон, тоже бывший на выставке, и художник Андрей Гусельников, он же Расслав. Журналисты и любопытствующие почему-то (ну мы-то знаем, почему) приняли Гусельникова за Прозорова и завалили того вопросами. В том числе и про дедушку Чу. Далее слово самому Прозорову (естественно, тоже сотруднику ЖЖ):
Спрашивает его девушка "А как Вы, как исследователь, относитесь к работам Чудинова?".
Ну, тут Андрей, хоть и не знал, что за меня отвечает, но выступил как раз вполне адекватно - адекватно моему отношению к названому персонажу. Рассказал - на свой лад, со стёбом, глумом и скоморошеством - и про чтение пятен на Солнце, и трещин на штукатурке, и зарубок, оставленных лопатой археолога...
В разгар выступления вдруг замечает, что лица у интервьюеров вытянулись и застыли, а взоры вытаращенных глаз направлены куда-то ему за спину. Поворачивается, и обнаруживает...
Правильно. Нависшего над ним старца Чу с встопорщенною бородою, красным от гнева лицом и горящими глазами.
Тут Расслав не выдержал, и... заржал.
Вещий старец вспыхнул ещё сильнее, развернулся и ушёл.