БОРИСОВ Олег (Альберт) Иванович
Народный артист СССР (1978)
Альберт Борисов родился 8 ноября 1929 года в городе Приволжске в Ивановской области.
Его отец был директором сельхозтехникума, а мама Надежда Андреевна - агрономом. Она назвала своего старшего сына в честь бельгийского наследного принца Альберта, который поразил ее воображение во время своего визита в Москву. Но в детстве все звали его Аликом, а в школе-студии МХАТ стали звать Олегом, хотя по паспорту он всегда оставался Альбертом.
В 1951 году Олег Борисов окончил Школу-студию при МХАТ и стал актером Киевского русского драматического театра имени Леси Украинки.
В 1964 году Борисов перешел в труппу Ленинградского Большого драматического театра имени Горького, где под руководством Товстоногова актер создал яркие запоминающиеся образы принца Гарри в "Короле Генрихе IV" Шекспира, Григория Мелехова в "Тихом Доне" Шолохова, и сыграл роль Сиплого в "Оптимистической трагедии" Вишневского.
В кино Олег Борисов снимался с 1955 года на киностудии имени Довженко. Он дебютировал в эпизоде в фильме Марка Донского "Мать". И только через пять лет он сыграл в кино свою первую главную роль в картине "За двумя зайцами" - незадачливого плута Голохвостого. Но комедийное амплуа за Борисовым не закрепилось. Хотя он умел шутить - и смешно, и зло. Однако его комедийный талант остался почти не востребован.
Режиссеры в дальнейшем чаще использовали его талант актера в ролях сомневающихся интеллигентов и трагических героев. Всего Борисов исполнил в кино более 70-ти ролей. Он так же был режиссером-постановщиком фильма "Стежки-дорожки" совместно с А.Войтецким.
В персонажах актера всегда жили бунт и противопоставление личности окружающему миру. Готовность к борьбе, постоянное внутреннее напряжение и огромный запас энергии выделяли персонажей Борисова, подчеркивая их неординарность и значительность. Прекрасная работа Олега Борисова в фильме "Крах инженера Гарина" в 1973 году по роману Алексея Толстого запомнилась зрителям. В комедии Эльдара Рязанова "Дайте жалобную книгу" простой журналист Никитин в исполнении Борисова становится заметной фигурой благодаря игре актера.
Наиболее серьезные кинороли Борисова связаны с теми сценариями и картинами, в которых актеру было дано открыть трагическую обреченность. Именно Олег Борисов стал идеальным исполнителем главных ролей в фильмах Вадима Абдрашитова "Остановился поезд" (1982), "Парад планет" (1984) и "Слуга" (1988).
В картине "Остановился поезд", играя следователя-праведника Ермакова, Олег Борисов создал образ догматика, для которого не существуют реальные люди с их ошибками, поражениями, болью и искалеченными судьбами. Строка закона истребляла в нем нравственность благодаря игре Борисова. Этот фильм случился в трудный для Борисова период: Абдрашитов решился пригласить его в свой фильм, несмотря на то, что его официально запретили снимать в кино. Дело было в том, что в 1980 году Олег Иванович отказался продолжать съемки в картине Александра Зархи "26 дней из жизни Достоевского" в разгар работы из-за принципиальных разногласий с режиссером. Он боялся, что в кино после этого фильма останется "опереточный Достоевский". И был наказан отлучением от кино на два года, а на съемочной площадке его заменил Анатолий Солоницын.
В "Параде планет" Борисов сыграл астрофизика Костина - человека, вырванного из реальности. А в фильме "Слуга", Борисов создал образ партократа Гудионова, одного из хозяев умирающей державы, который оказывается дьяволом во плоти, отдавшим свою душу ради власти. За роль в этом фильме Олег Борисов получил в 1989 году "Нику" в номинации "Лучшая мужская роль".
Борисов часто играл не самых симпатичных людей. Таким был Рафферти в одноименном фильме, готовый на все ради спасения собственной шкуры. В "Проверке на дорогах" партизан Соломин так же не внушает особых симпатий. Но был в его кинобиографии умный и влюбленный в свою профессию директор школы Свешников в картине Фрумина "Дневник директора школы" (1975), и была картина "По главной улице с оркестром".
В 1989-1990 годах Олег Борисов выступал на сцене МХАТа, а с 1989 года - в Центральном театре Советской Армии, где он запомнился зрителям исполненной ролью императора Павла в "Павле I" Д.С.Мережковского. С 1991 года Борисов - художественный руководитель и едущий актер Театра "Антреприза Олега Борисова" в Москве.
В творческой судьбе Олега Борисова имела большое значение русская литературная классика. Многие классические герои в его исполнении обрели глубоко личностную окраску и вместе с тем органически вписывались в контекст авторской позиции писателя.
Одним из первых на этом пути был герой рассказа Тургенева "Гамлет Щигровского уезда". Телевизионный фильм был поставлен Валерием Рубинчиком по этому произведению в 1975 году. Бедный дворянин, озлобленный страдалец, заставлявший страдать других, - так играл Борисов, варьируя привычные представления об этом герое.
Почти безумен был в исполнении Борисова гоголевский Кочкарев (экранизация "Женитьбы" - 1977, снятая Виталием Мельниковым), нагнетающий суету, пытающийся тщетно растрачиваемой энергией заглушить тоску.
Одна из лучших ролей Олега Борисова - Версилов в многосерийном телефильме "Подросток" по роману Достоевского. Среди других ролей, запомнившихся зрителям, можно назвать Домешека в военной картине Виктора Трегубовича "На войне как на войне" в 1968 году, и Джона Сильвера в экранизированном Владимиром Воробьевым "Острове сокровищ" в 1982 году.
В театре, у Товстоногова, он играл все или почти все - режиссер выжимал все, чем наградила природа артиста. За исключением тех случаев, в которых большее значение играли совершенно нетворческие мотивы.
Товстоногов, зная, что следователь Шаманов из вампиловской пьесы "Прошлым летом в Чулимске" - роль, которую лучше, чем Борисов, никто не сыграет, отдал ее Кириллу Лаврову, артисту сугубо положительному с номенклатурной точки зрения. С Борисовым пьесу не пропустили бы. Не "пропустили" Олега Ивановича и в михалковскую "Родню". На "Мосфильме" не захотели слишком сильного социального накала. И не дали снимать Борисова. А он очень хотел.
Жена Олега Ивановича - Алла Романовна Борисова, много лет проработала главным редактором творческого объединения "Телефильм" киностудии "Ленфильм".
Алла Романовна рассказывала: «Вместе мы прожили 40 лет - легко, счастливо. Мы оба праздновали свои дни рождения в ноябре. Как-то на одной из телепередач Олег Иванович оказался рядом с Тамарой Глобой, и она очень удивилась, что мы, два Скорпиона, так дружно сошлись, ведь сочетание наше - очень редкое. Так что мы опровергли то, что наговаривают на Скорпионов!
Он ухаживал за мной долго, 3 года. И день нашей свадьбы - 3 февраля стал для нас главным праздником. Мы всегда отмечали его только дома, как и вообще все торжества. Мои "фирменные" праздничные блюда всегда менялись, хотя муж был скромен и неприхотлив в еде: ему нравилось все, что я готовила. И когда дома бывали застолья, он больше общался с друзьями, чем закусывал.
Он не придавал большого значения одежде и вещам. Для него надеть костюм с галстуком было проблемой: "Я же не Актер Актерыч", - ворчал он. Любил свитера, джинсы, куртки. А смокингом обзавелся, только когда стал читать в концертах..."
В 1956 оду у Борисовых родился сын Юрий. Позже он стал режиссер телефильма "Бенефис несыгранных ролей" и кинокартины "Мне скучно, бес" с отцом в главной роли. Свою последнюю кинороль Олег Иванович сыграл именно в этом фильме. И даже не одну, а две роли - Мефистофеля и Бога.
Борисов много работал на радио как чтец и постановщик радиоспектаклей.
Олег Борисов писал дневники - 20 лет он доверял бумаге самое сокровенное. Последние записи в нем сделал за две недели до смерти. И как-то обронил сыну Юрию: "Когда меня не станет, не спеши это публиковать". Лишь пять лет спустя, накануне юбилейной даты: 8 ноября, когда актеру исполнилось бы 70, дневники Олега Борисова - книга "Без знаков препинания" - увидела свет. Название для будущей книги-дневника он придумал сам - «Без знаков препинания».
Эту книгу, как пишет в предисловии сын актера Юрий Борисов, Олег Иванович просил не публиковать в спешке:
"Когда меня не станет, не спеши это публиковать. Пройдет энное количество лет, и ты увидишь, что устарело, - тогда с легкостью от этого избавляйся. А главное, помни: это должно быть интересно молодым актерам. В этом единственный смысл того, о чем я написал". Он много времени сидел за словарем Даля, и остановился на этом таком названии с объяснением: "Я хочу, чтобы одно вытекало из другого...” Борисов очень надеялся, что это будет интересно молодым актерам.
Борисов мечтал иметь учеников, чтобы передать свои актерские секреты, но эта мечта, как и многие другие, осталась невоплощенной. Однажды ему предложили курс в Школе-студии МХАТ - Казахскую студию. Но Борисов отказался: он хотел сам набрать талантливых молодых людей, а ему предлагали заниматься с "целевыми" студентами.
Он хотел в одном из фильмов сыграть с Олегом Меньшиковым. А в начале 1994 года обратил внимание на фильм с Евгением Мироновым и предугадал появление нового таланта. Евгений Миронов позже озвучил дневники Олега Ивановича в телефильме “Пришельцам новым...”. Это строка из стихотворения Тютчева, которое Олег читал на одном из вечеров в ЦДРИ. Тогда он остановился на этой самой фразе - забыл текст. Этот эпизод тоже вошел в картину. Ее сын Борисова - Юрий, театральный и кинорежиссер.
Борисов начал вести дневник в 1974 году, а последняя запись сделана за две недели до смерти. В последние годы ему часто приходилось ложиться в больницу и проводить в вынужденном "творческом простое" много времени.
Олег Борисов скончался 28 апреля 1994 года от тяжёлой неизлечимой болезни - лимфолейкоза. Борисов болел этой болезнью в течение 16 лет и, несмотря на это, продолжал сниматься в кино.
Похоронен на Новодевичьем кладбище.
В Киеве на Андреевском спуске выдающемуся актеру театра и кино в 1999 году открыт памятник.
Интервью с вдовой и сыном артиста - Аллой Романовной и Юрием Борисовыми
- Читая дневники Борисова, невольно ловишь себя на мысли: кроме театра и кино, у этого человека не было ничего. Это действительно так?
Алла Романовна: - Не совсем. Он очень любил дом, семью. И, конечно же, профессию.
Юрий: - А что еще должно быть?
- Дома он говорил о театре? О своих переживаниях, о конфликтах... Жаловался?
А.Р.: - Не помню такого. Он все держал в себе, никаких срывов.
- Но человек не может быть всегда сильным...
Юрий: - Вот слабым-то как раз я никогда его и не видел. А насчет разговоров о театре... Вы знаете, когда отец был молодым, он очень дружил с Луспекаевым, Стржельчиком, Копеляном. Но потом со временем как-то отстранился от актерского мира. Видимо, очень от него уставал. В доме появлялись спортсмены, писатели, музыканты... Только не актеры.
- Поэтому коллеги считали его...
А.Р.: - Да, замкнутым.
Юрий: - Хуже. Считали, что он на всех смотрит как бы свысока, горделивым считали. Я слышал это. Но знал, что это не так.
А.Р.: - Все, что мы читали о нем, очень далеко от истины. Его не разгадали.
Юрий: - Вот говорили: Борисов - высокомерный. Я могу согласиться с таким определением. Но, смотря что вкладывать в смысл этого слова. То есть это была действительно высокая мерка. И по этой высокой мерке он мерил всех. Прыгни на эту высоту, и тогда будем тягаться. Никто просто не мог прыгнуть.
- Три города: Киев, Ленинград и Москва - могут считать Борисова своим актером. С чем были связаны переезды из одного города в другой?
Юрий: - Творческими потребностями и необходимостью реализовывать свой дар. Когда наступала определенная точка, и отец понимал, что здесь он сделал все что мог... Например, в Киеве, где он проработал 13 лет и который очень любил. Но чисто творчески он там себя исчерпал. Если бы театр Леси Украинки соответствовал уровню отца, думаю, он нашел бы в себе силы там остаться. Но нужно было двигаться дальше: в Ленинград, к Товстоногову.
- А Москва?
- 19 лет работы в БДТ - этого недостаточно? Причем последние годы он играл там мало.
- Тоже наступил какой-то предел?
- Не его предел. Лимит любви к нему был исчерпан. Товстоногов ставил спектакли “Волки и овцы”, “Дядя Ваня”... Папа чувствовал в себе силу, чувствовал, что может это играть. И сыграл. Но уже во МХАТе у Ефремова. Поэтому случилась Москва.
А.Р.: - Да и потом, Юра жил в Москве...
Юрий: - Нет-нет-нет. Конечно, это тоже сыграло свою роль, но были и объективные причины. Папа так в дневниках и пишет: “Мне интересно творчески”. Вот это было главное. Плюс сам МХАТ, который манил его на протяжении всей жизни. Не столько Москва, сколько именно Художественный театр. Папа ведь закончил Школу-студию МХАТ, но тогда его не взяли в театр, распределили в Киев. То есть жизнь пошла в обход. Отец очень хотел замкнуть этот круг и вернуться. Что он и сделал. Правда, как выяснилось, не навсегда.
- Имеете в виду его уход в театр Советской Армии - еще один поворот судьбы?
Юрий: - Вот этот поворот, пожалуй, объективным уже не назовешь. Разве только потому, что он хотел играть Павла Первого и пошел за Хейфецем в театр Армии. Но отец не собирался уходить из Художественного. Он тогда отмечал 60-летие, этот спектакль был сделан специально к юбилею. И если бы МХАТ повел себя чуть-чуть тактичнее, папа наверняка бы совмещал.
А.Р.: - А Ефремов поставил вопрос ребром: пусть выбирает, в каком театре он хочет играть. Сформулировал четко. Олег выбрал Павла.
- Про Борисова говорят, что своего режиссера он так и не нашел.
А.Р.: - Что вы, как не нашел?! У такого режиссера, как Товстоногов, мечтает играть любой актер. Когда Олегу поступило предложение из БДТ, он даже боялся об этом кому-то рассказать. Чтобы не сглазить, наверное.
- Но известно, что у Товстоногова был непростой характер...
А.Р.: - У всех ярких личностей непростые характеры.
- Но если две яркие личности сталкиваются, конфликт неизбежен?
Юрий: - Все конфликты сдерживались, пока Товстоногов был в идеальной форме. В театре была жесткая дисциплина, все сидели и ждали. Ждал и папа. Прошло восемь лет, прежде чем он получил свою первую большую роль - Генриха.
- Одно время Борисов был у Товстоногова, что называется, в фаворе. Почему же закончился этот период?
Юрий: - Я думаю, ситуация с “Кроткой” все-таки сильно подточила отношения отца с Товстоноговым.
- Что за ситуация?
Юрий: - В театр пришел другой режиссер - Лев Додин. Я никогда не встречал артистов, которые в присутствии главного режиссера заняли бы позицию приглашенного. Товстоногову резко не понравился спектакль. Почему? Об этом можно только догадываться. Товстоногов был режиссером действия. Очень хорошо поставленного. Его и называли зачастую не режиссером, а именно постановщиком. В общем, старая школа. А в “Кроткой” был внутренний монолог человека, находящегося три часа на сцене. Возможно, Георгию Александровичу это было непривычно, скучно. Это первая причина. А во-вторых, безусловно, ревность. Был создан действительно гениальный спектакль, который заставил Георгия Александровича заметно напрячься. И пошло: один конфликт, второй, третий...
А.Р.: - Да не было конфликтов...
Юрий: - Как это не было, когда спектакль находился под угрозой срыва?
А.Р.: - Но, тем не менее, он потом игрался на Большой сцене...
Юрий: - А кто отстоял спектакль? Олег Иванович. Потому что все остальные сидели тише воды, ниже травы. А он взял огонь на себя. Сказал: “Георгий Александрович, давайте конкретно. Вы в материале или нет? Объясните, что вас не устраивает? В чем вы не согласны с моей работой?” И у Товстоногова просто не нашлось конкретных доказательств. А их и быть не могло. Потому что работа получилась, как мне кажется, практически совершенной. Полгода спектакль шел на Малой сцене, и это был просто лом. Потом началась Большая сцена, и там тоже были полные залы.
Продолжение следует...