Желание подарить город(а)
Иной раз существенна не «фактурка», а послевкусие и желание сравнить впечатления. Причем не только от картин и алтарных конх с мозаиками, но и от самого факта перемещения по Италии, способного превратиться в роман о жизни внутри странной, ни на что не похожей вненаходимости.
Список индивидуальных достижений у всякого свой.
(
Read more... )
Comments 8
Reply
Reply
Один из перлов автора:
"...А еще по античным ландшафтам, оставившим еле заметные следы, ну или по торговым улочкам, из-за веков напряженного пользования слежавшихся в единые организмы: входишь в тоннель, проходишь его насквозь, выходишь, как из пищеварительной системы, немного иным."
Само по себе, всё это - жуткая графомания, болтология, о которую, читая, спотыкаешься. Автор размазывает по тексту банальности многословием и вычурными фразами. Что можно сказать парой предложений, размазывается на абзацы, из абзацев складываются страницы, из страниц - книга.
Ну, и из пищеварительной системы выходит не "немного иное", выходит - известно что.
Впечатления от книги немного более развернуто -
https://wg-lj.livejournal.com/2054317.html
Reply
Однако не признавать его несомненной эрудированности, колоссальной насмотренности (аналог начитанности), умения выигрышно подать материал - не признавать этого по меньшей мере странно.
От чтения книги действительно возникает и устойчиво держится ощущение собственной неполноценности, потому что тебе, читателю, сотни имен, которыми автор мастерски жонглирует, ничего не говорят. Если вы прочли мой отзыв, то видели, что моя приязнь поборола мою же зависть и желание очернить, когда очередь дошла до "Утешения философией" Боэция. То есть, точка соприкосновения отыскалась, я смогла более-менее адекватно разыграть один сет, и тогда оценила его.
Что до любимой народной забавы - выдернув из контекста цитату, издеваться над автором, и особенно что до обвинений в графомании - это совершенно недостойные методы ведения дискуссии.
Reply
Reply
И палаццо, и фрески, и дорога, и супермаркет, и хозяйка очередной квартиры, открывшая автору объятья, и Глеб Смирнов, предложивший подарить ему одну из своих изумительных фетровых шляп, и Бергамо, в котором главная радость - назвать сына Труффальдино. Все это может быть кому-то интересно. И все это изложено отменным языком, не без некоторой стилевой фривольности, соглашусь. Но когда он говорит о казни Боэция и об "Утешении философией", и о том, как, при каких обстоятельствах читал это. И его ощущения от прочитанного, понимание текста, те слова, которые он находит, для того, чтобы рассказать - все совпадает с моими, трогает мое сердце. Это бэкграунд, который у Бавильского есть, а кому-то другому его не хватает. Вот вы вспомнили Михаила Гаспарова, а Шкловского вы читали? Лосева? Платона (простите за неуместное любопытство) Витгенштейна? Ницше? Канта? Кьеркегора? А вы читали Утешение философией? Чей перевод вам ближе?
Reply
Leave a comment