Андрей Фурсов: МИР БУДУЩЕГО / часть1
1. Куда идет этот мир (т. е. как выглядит картина будущего)?
- Мир стремительно идёт к концу капитализма. От последнего не так много осталось: рынка практически уже нет, есть глобальные монополии; государство отмирает; гражданское общество скукоживается; политика превращается в комбинацию административной системы и шоу-бизнеса, деньги потеряли ряд функций и в значительной степени перестали быть деньгами; европейцы утратили одну из своих основ - трудовую этику, капиталу почти удалось поглотить, сожрать труд, но и сам он от этого перестаёт быть капиталом.
1.1. Кто строит новый мир?
- Одновременно идут два процесса: разрушение старого мира и оформление нового. Старый капиталистический мир ломает капиталистическая же верхушка - он ей больше, по крайней мере в перспективе, не нужен. С середины 1970-х годов идёт демонтаж капитализма. Он как бы “едет” в своё “додемократическое прошлое”, в эпоху “железной пяты” и ост-индских компаний, этих предшественниц нынешних транснациональных корпораций, только более крутых, чем эти последние. Свёртывание прогресса и есть способ создания мировой верхушкой их нового мира. Для большей части человечества этот “новый мир” обернётся новыми “тёмными веками” - не путать со Средневековьем, стартовавшим в IX в. распадом империи Карла Великого. “Тёмные века” - это время между серединой VI в. (окончательно перестала работать система римских акведуков; 476 г. как конец Римской империи - фальшивая выдумка римских первосвященников, выпячивавших таким образом свою роль) и серединой IX в.
Темновековье - это, действительно, эпоха мрака и крови, в отличие от оболганного деятелями Ренессанса и особенно Просвещения (жуликами типа Вольтера) Средневековья - светлой, вплоть до начала XIV в. эпохи; XIV-XVII вв. - новое темновековье, у которого, впрочем, был столь же зазывный, сколь фальшивый фасад - Ренессанс.
1.2. Есть ли альтернатива западной модели будущего (новым темным векам)?
На данный момент такая альтернатива просматривается плохо. Сейчас главное не дать реализоваться темновековому проекту, а там будет видно. Альтернатива - сопротивление глобальной повестке, т. е. курсу на варварское сокращение населения планеты, разрушение государства (суверенитета), семьи, науки, образования, здравоохранения, последнее, как заметил М. Мур, превращается в здравозахоронение.
1.3 Есть ли возможность вернуться на тот путь развития, по которому планета шла 50-60 лет назад?
- Едва ли. Возвращения и реставрации в истории невозможны. Невозможно повторить уникальную эпоху 1945-1975 гг. - рывок человечества во главе с СССР в будущее, рывок, искусственно прерванный тупой советской номенклатурой и расчётливой верхушкой капиталистического мира. Советская верхушка за этот ситуационный союз расплатилась разрушением СССР.
1.4 Можно ли вернуть людям уверенность в завтрашнем дне, надежду и оптимизм?
- Оптимизм - это состояние души сильных и цельных людей, умеющих не просто менять обстоятельства, но создавать их. Оптимизм - это нелёгкий, но в то же время радостный труд, часто наперекор судьбе. Оптимизм нельзя дать, подарить, вернуть. Он рождается в борьбе. Разумеется, есть биохимическая (генетическая) основа оптимизма, тем не менее, оптимизм - социальная функция здоровых обществ. Достаточно сравнить советское общество середины 1930-х - середины 1960-х годов (“Нам нет преград на суше и на море”, “Туманность Андромеды” И. Ефремова и многое другое) с советским же обществом 1970-1980-х годов - усталым, циничным, саркастическим и безрадостным. И это при том, что жить в 1970-е годы стало комфортнее, легче и сытнее; страх ушёл, а счастье не наступило. 1960-е годы были кратким мигом надежд, которые не осуществились ни у нас, ни в мире.
1.5 Можно ли поставить прогресс на службу всем людям (или хотя бы большинству)?
- СССР пытался. И лет тридцать у нас это выходило. Значит - можно. Только нужно быть бдительными и помнить сталинское предупреждение о том, что по мере развития социализма классовая борьба обостряется, т. е. налицо угроза перерождения. Так оно и произошло, причём одними из первых переродились определённые сегменты ЦК КПСС и КГБ. Недоработала партийная инквизиция.
1.6 Мечта - черновой набросок будущего. О чем же люди мечтают сегодня?
- Разные люди мечтают о разном. Это зависит от того, на что они ориентированы - на явь, навь или правь. Т. е. либо на мир тёмных и вульгарных страстей (богатство и удовольствие любой ценой для себя лично и в ущерб другим), либо на солидарный труд на основе социальной справедливости и сохранения своей этнокультурной идентичности.
2 Проблема “золотого миллиарда” - самая опасная проблема современности, согласны ли Вы с этим?
Проблема “золотого миллиарда” в том виде, в каком она формулировалась, не является самой опасной, поскольку миллиард этот размывается. В Европе его размывают арабы, турки, курды, африканцы, и их будет всё больше. Такое впечатление, что европейскую часть “золотого миллиарда” списали и спускают в “унитаз истории”, то ли пытаются селективным путём с помощью выходцев с Юга выработать из европейцев новый тип, который не числом, а уменьем станет биться за будущее. Правда, пока что молодые образованные европейцы эмигрируют в Канаду, Австралию, Новую Зеландию, но не в США, где скоро будет тоже горячо. Ведь там социальные проблемы замешаны на расовых: негры, которых теперь принято называть афроамериканцами, испаноязычные (латинос). Расовый и этнокультурный состав Запада меняется. Собственно, Запада в привычном смысле уже и нет. Есть постзападное постхристианское общество, стремительно закатывающееся в “лунку Истории”. Какой-то план у тех, кого Б. Дизраэли называл “хозяевами истории”, а писатель О. Маркеев “хозяевами мировой игры”, есть, но, во-первых, похоже, ситуация выходит из-под контроля. Во-вторых, развёртывается борьба внутри мировой правящей элиты (она ведь не едина) за будущее. Вот на этих противоречиях нам и надо сыграть, как это сделал Сталин в 1930-е годы.
2.1 Какое место отведено России и русским (в обобщенном смысле этого слова, т. е. жителям России) по этому плану?
- В исходном плане места для русских и многих других незападных народов, думаю, нет. Но, повторю, план, похоже, ломается. Впрочем, несколько линий глобалисты обрабатывают очень жёстко: разрушение государства, семьи, образования, здравоохранения и науки. Это часть их глобальной повестки. Поэтому, несмотря ни на какую риторику и ситуационные громкие акции во внешней политике, я поверю в благие намерения только такой власти у нас, которая остановит погром науки, образования и здравоохранения, т. е. поломает глобальную повестку в этих областях. Что это за борьба за суверенитет государства сегодня, если всё идёт так, что завтра некому и нечем (отсутствие здоровых мужиков и мозгов) будет его защищать?
2.2 Какой план можем предложить вместо этого мы?
- Мы - это кто? Народ, олигархи, власть? Чтобы предложить план, нужно иметь стратегию. Чтобы иметь стратегию, нужно иметь идеологию. У нас государство - формально - без- и внеидеологическое, а удел тех, у кого в сегодняшнем мире нет идеологии, а следовательно, своего проекта будущего - пикник на обочине истории в ожидании, что, может быть, хозяева позовут на новый праздник жизни. Не позовут даже служивших им “плохишей”: “Рим предателям не платит”. Цель у России может быть только одна - выжить и победить в XXI в., сохранив идентичность, население и территорию. Это - программа-минимум. Сделать это можно только путём создания социальной системы, основанной на социальной справедливости, тогда Власть и Родина становятся одним и тем же. Люди могут убивать из-за денег, но умирать из-за денег никто не будет. За Родину - будут, Великая Отечественная война это показала. Потому-то мы и победили - за нами была справедливая социальная система, чей коллективистски-антикапиталистический характер соответствовал русским архетипам сознания и подсознания и культурно-историческому коду; как говорил Александр Блок, большевизм “есть свойство русской души, а не фракция в Государственной думе”.
XXI век станет временем жесточайшей борьбы за будущее, когда целые государства, этносы, культуры будут нещадно, без сантиментов стираться Ластиком Истории. Отморозки от власти (имя им легион, один пример - посмотрите на лицо X. Клинтон) не остановятся ни перед чем. В этой борьбе выживут и победят сплочённые социальные системы, спаянные единым ценностным кодом, характеризующиеся минимальной социальной поляризацией и имеющие в себе высокий процент носителей знания, эдакие нации-корпорации. Олигархические системы в этой борьбе не выживут, их участь - стать экономическим удобрением, навозом для сильных; собственно, иного они и не заслуживают. Во второй половине XX в. олигархизировавшиеся структуры власти в СССР дважды блокировали прогресс и жестоко поплатились за это. В середине 1960-х годов СССР готов был совершить научно-технический рывок в будущее, превратившись из системного антикапитализма в реальный посткапитализм, однако это было в интересах как советской номенклатуры, так и верхушки мирового капиталистического класса. Прорыв был жёстко заблокирован, а взлёт цен на нефть и детант внесли в советские верхи чувство успокоенности и глубокого удовлетворения. У нас нередко брежневские времена вспоминают с умилением - стабильность, уверенность в завтрашнем дне. И в краткосрочной перспективе так оно и было, однако в среднесрочной (не говоря уже о долгосрочной перспективе, брежневская эпоха была проеданием будущего, временем упущенных исторических возможностей. “Мешковатые старики… боявшиеся собственных жён” (Э. Неизвестный) профукали будущее системы - она умирала в них и посредством них. И это при том, что в многослойном СССР существовал супермощный научно-технический комплекс, который должен был рвануть в будущее не позже начала 1990-х годов. Однако если порыв 1960-х подсекли детантом и нефтью, то второй - перестройкой и разрушением СССР, в основе которых лежало банальное желание части советской номенклатуры “записаться в буржуинство”. Остаётся надеяться, что состоявшаяся в самом конце 1980-х годов эвакуация режима была не только финансовой, но и научно-технической. Впрочем, “выстрел из будущего” - это прекрасно, но и самим надо не плошать.
3. Чтобы России (и нам вместе с ней) выжить в сложившейся ситуации, необходимо отбиться от внешней атаки. Известна истина, что, когда собаку бьют палкой, та, чтобы спастись, должна кусать не палку и даже не руку, а горло того, кто держит палку. Для того чтобы найти это горло, нужно очень хорошо представлять себе структуру современного мира, знать силы, действующие в нем и места их обитания.
3.1 Дает ли наука, которую представляете Вы, ответ на эти вопросы?
- Да, даёт. Враг России - глобальные ростовщики и обслуживающие их политики, журналисты, шоу-деятели, причём не только за пределами нашей страны, но и внутри неё. В последнем случае речь идёт о регрессорах, рушащих ценностные, интеллектуальные и технологические основы нашего общества. Но они всего лишь безликие функции глобальной матрицы, чапековские саламандры, о которых писатель говорил: “Они приходят как тысяча масок без лиц”. Иными словами, главный враг - глобальная матрица, эдакая выросшая до планетарных размеров паучиха Шелоб из “Властелина колец”. Кстати, идею глобальной Матрицы (G-Matrix) как структуры и средства, навязывающей мировому населению определённый образ мышления, выдвинули деятели Римского клуба ещё в 1970 г.
3.2 Есть ли механизм, связывающий научные достижения с практической политикой (или дипломатией, или кто там сегодня решает задачи выживания и власти) в нашей стране?
- Задачи выживания и побед в любой стране должно решать прежде всего руководство страны. Вопрос в том, насколько умело и честно оно это делает, насколько отождествляет себя со своей страной. Наконец, насколько развит у него инстинкт самосохранения, насколько он сильнее хватательного инстинкта и страсти к красивой жизни. Если последние перевесят, то рано или поздно явится История в виде Шелоб или собственного народа и скажет с нехорошей ухмылкой: “Ты всё пела? Это дело: так поди же, попляши!” И пляска эта скорее всего будет Dance macabre - пляской смерти.
3.3 Есть ли в России силы, способные привести её к спасению?
- Надеюсь, что есть. Но вообще-то спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Как пелось в “Интернационале”: “Никто не даст нам избавленья: / Ни бог, ни царь и ни герой. / Добьёмся мы освобожденья / Своею собственной рукой”. Мы долго раскачиваемся, но быстро ездим. Так что надежда всегда есть.
3.4 Как их найти и сплотить?
- Лучший способ сплочения - общее дело на основе общих ценностей. Но какое общее дело может быть у богача и бедняка, вора и нищего?
3.5 Какую идеологию должна принять Россия в XXI веке?
- Идеологии не висят в магазине на вешалке, они рождаются в кровавых и жестоких кризисах как ответ на вопрос, какое будущее мы хотим для себя, наших детей и внуков. Великие идеологии современности - марксизм, либерализм (умер в 1910-е годы, не путать с тем, что называют так сейчас на Западе и, тем более, в России) и консерватизм родились в Европе в эпоху революций 1789-1848 гг.
3.6 Не пора ли в России создавать военно-духовное сословие?
- Сословия не создаются, они возникают в ходе истории. Думаю, однако, время сословий, как и монархии, прошло - отжили, vixerunt, как сказал бы Цицерон. Тем более в истории России сильной сословной системы, как и аристократии, не было.
3.7 На протяжении последних 400 лет в начале каждого века Россия участвовала в войне, грозящей ей уничтожением:
1610-е годы - Великая смута;
1710-е - Северная война;
1810-е - Отечественная война с Наполеоном;
1910-е - Первая мировая.
Это случайность или закономерность? Сейчас идут 2010-е.
- Могу привести другой ряд: Ливонская (1558-1583), с Поль
шей (1654-1667), Семилетняя (1756-1763), Крымская (1853-1856), Великая Отечественная (1941-1945). Их значение не меньше, так что мистики цифр тут нет.
4. “Хозяева истории” строят свои модели общества будущего. В связи с этим возникает ряд вопросов:
4.1 Всякая ли модель, придуманная человеком, сможет функционировать (т. е. быть жизнеспособной)?
- Конечно, не всякая.
4.2 Всякая ли модель будет способна к развитию?
- То же самое.
4.3 Есть ли критерии, позволяющие различать жизнеспособные и нежизнеспособные системы ещё на этапе их моделирования?
- Боюсь, что нет. Мы можем оценивать лишь степень вероятности. Может быть хилая модель, но мир вокруг меняется, и данная модель оказывается наиболее адекватной - это как рецессивная мутация в развитии биосистем. И наоборот: есть сильная, хорошо адаптированная модель, но резко меняется ситуация и условно: динозавры вымирают, а маргинальные “землеройки” захватывают освободившиеся экологические ниши.
4.4 Есть ли методология, позволяющая строить заведомо жизнеспособные системы?
- В стремительно меняющемся мире скорее возможны принципы негативного ряда - т. е. то, чего не следует делать.
4.5 Есть ли своя модель будущего у нас?
- Пока я её не вижу. А вообще модели рождаются в борьбе, в частности - в сопротивлении Злу.
5. Вы неоднократно упоминаете в своих лекциях теорию систем. Но единой для всех теории систем нет, их десятки.
5.1 Какую из них имеете в виду Вы?
- Теория систем - штука универсальная, у неё есть подразделы, например, теория живых (антиэнтропийных) систем, куда входит общество.
5.3. Есть ли сейчас в этой теории систем приложение, описывающее общество?
- Есть различные теории социальных систем, например, теория формаций Маркса, кстати, далеко не худшая. Теории Александра Богданова, Вильфредо Парето.
6. Какова роль авраамических религий в жизни общества?
Продолжение часть 2
- Мир стремительно идёт к концу капитализма. От последнего не так много осталось: рынка практически уже нет, есть глобальные монополии; государство отмирает; гражданское общество скукоживается; политика превращается в комбинацию административной системы и шоу-бизнеса, деньги потеряли ряд функций и в значительной степени перестали быть деньгами; европейцы утратили одну из своих основ - трудовую этику, капиталу почти удалось поглотить, сожрать труд, но и сам он от этого перестаёт быть капиталом.
1.1. Кто строит новый мир?
- Одновременно идут два процесса: разрушение старого мира и оформление нового. Старый капиталистический мир ломает капиталистическая же верхушка - он ей больше, по крайней мере в перспективе, не нужен. С середины 1970-х годов идёт демонтаж капитализма. Он как бы “едет” в своё “додемократическое прошлое”, в эпоху “железной пяты” и ост-индских компаний, этих предшественниц нынешних транснациональных корпораций, только более крутых, чем эти последние. Свёртывание прогресса и есть способ создания мировой верхушкой их нового мира. Для большей части человечества этот “новый мир” обернётся новыми “тёмными веками” - не путать со Средневековьем, стартовавшим в IX в. распадом империи Карла Великого. “Тёмные века” - это время между серединой VI в. (окончательно перестала работать система римских акведуков; 476 г. как конец Римской империи - фальшивая выдумка римских первосвященников, выпячивавших таким образом свою роль) и серединой IX в.
Темновековье - это, действительно, эпоха мрака и крови, в отличие от оболганного деятелями Ренессанса и особенно Просвещения (жуликами типа Вольтера) Средневековья - светлой, вплоть до начала XIV в. эпохи; XIV-XVII вв. - новое темновековье, у которого, впрочем, был столь же зазывный, сколь фальшивый фасад - Ренессанс.
1.2. Есть ли альтернатива западной модели будущего (новым темным векам)?
На данный момент такая альтернатива просматривается плохо. Сейчас главное не дать реализоваться темновековому проекту, а там будет видно. Альтернатива - сопротивление глобальной повестке, т. е. курсу на варварское сокращение населения планеты, разрушение государства (суверенитета), семьи, науки, образования, здравоохранения, последнее, как заметил М. Мур, превращается в здравозахоронение.
1.3 Есть ли возможность вернуться на тот путь развития, по которому планета шла 50-60 лет назад?
- Едва ли. Возвращения и реставрации в истории невозможны. Невозможно повторить уникальную эпоху 1945-1975 гг. - рывок человечества во главе с СССР в будущее, рывок, искусственно прерванный тупой советской номенклатурой и расчётливой верхушкой капиталистического мира. Советская верхушка за этот ситуационный союз расплатилась разрушением СССР.
1.4 Можно ли вернуть людям уверенность в завтрашнем дне, надежду и оптимизм?
- Оптимизм - это состояние души сильных и цельных людей, умеющих не просто менять обстоятельства, но создавать их. Оптимизм - это нелёгкий, но в то же время радостный труд, часто наперекор судьбе. Оптимизм нельзя дать, подарить, вернуть. Он рождается в борьбе. Разумеется, есть биохимическая (генетическая) основа оптимизма, тем не менее, оптимизм - социальная функция здоровых обществ. Достаточно сравнить советское общество середины 1930-х - середины 1960-х годов (“Нам нет преград на суше и на море”, “Туманность Андромеды” И. Ефремова и многое другое) с советским же обществом 1970-1980-х годов - усталым, циничным, саркастическим и безрадостным. И это при том, что жить в 1970-е годы стало комфортнее, легче и сытнее; страх ушёл, а счастье не наступило. 1960-е годы были кратким мигом надежд, которые не осуществились ни у нас, ни в мире.
1.5 Можно ли поставить прогресс на службу всем людям (или хотя бы большинству)?
- СССР пытался. И лет тридцать у нас это выходило. Значит - можно. Только нужно быть бдительными и помнить сталинское предупреждение о том, что по мере развития социализма классовая борьба обостряется, т. е. налицо угроза перерождения. Так оно и произошло, причём одними из первых переродились определённые сегменты ЦК КПСС и КГБ. Недоработала партийная инквизиция.
1.6 Мечта - черновой набросок будущего. О чем же люди мечтают сегодня?
- Разные люди мечтают о разном. Это зависит от того, на что они ориентированы - на явь, навь или правь. Т. е. либо на мир тёмных и вульгарных страстей (богатство и удовольствие любой ценой для себя лично и в ущерб другим), либо на солидарный труд на основе социальной справедливости и сохранения своей этнокультурной идентичности.
2 Проблема “золотого миллиарда” - самая опасная проблема современности, согласны ли Вы с этим?
Проблема “золотого миллиарда” в том виде, в каком она формулировалась, не является самой опасной, поскольку миллиард этот размывается. В Европе его размывают арабы, турки, курды, африканцы, и их будет всё больше. Такое впечатление, что европейскую часть “золотого миллиарда” списали и спускают в “унитаз истории”, то ли пытаются селективным путём с помощью выходцев с Юга выработать из европейцев новый тип, который не числом, а уменьем станет биться за будущее. Правда, пока что молодые образованные европейцы эмигрируют в Канаду, Австралию, Новую Зеландию, но не в США, где скоро будет тоже горячо. Ведь там социальные проблемы замешаны на расовых: негры, которых теперь принято называть афроамериканцами, испаноязычные (латинос). Расовый и этнокультурный состав Запада меняется. Собственно, Запада в привычном смысле уже и нет. Есть постзападное постхристианское общество, стремительно закатывающееся в “лунку Истории”. Какой-то план у тех, кого Б. Дизраэли называл “хозяевами истории”, а писатель О. Маркеев “хозяевами мировой игры”, есть, но, во-первых, похоже, ситуация выходит из-под контроля. Во-вторых, развёртывается борьба внутри мировой правящей элиты (она ведь не едина) за будущее. Вот на этих противоречиях нам и надо сыграть, как это сделал Сталин в 1930-е годы.
2.1 Какое место отведено России и русским (в обобщенном смысле этого слова, т. е. жителям России) по этому плану?
- В исходном плане места для русских и многих других незападных народов, думаю, нет. Но, повторю, план, похоже, ломается. Впрочем, несколько линий глобалисты обрабатывают очень жёстко: разрушение государства, семьи, образования, здравоохранения и науки. Это часть их глобальной повестки. Поэтому, несмотря ни на какую риторику и ситуационные громкие акции во внешней политике, я поверю в благие намерения только такой власти у нас, которая остановит погром науки, образования и здравоохранения, т. е. поломает глобальную повестку в этих областях. Что это за борьба за суверенитет государства сегодня, если всё идёт так, что завтра некому и нечем (отсутствие здоровых мужиков и мозгов) будет его защищать?
2.2 Какой план можем предложить вместо этого мы?
- Мы - это кто? Народ, олигархи, власть? Чтобы предложить план, нужно иметь стратегию. Чтобы иметь стратегию, нужно иметь идеологию. У нас государство - формально - без- и внеидеологическое, а удел тех, у кого в сегодняшнем мире нет идеологии, а следовательно, своего проекта будущего - пикник на обочине истории в ожидании, что, может быть, хозяева позовут на новый праздник жизни. Не позовут даже служивших им “плохишей”: “Рим предателям не платит”. Цель у России может быть только одна - выжить и победить в XXI в., сохранив идентичность, население и территорию. Это - программа-минимум. Сделать это можно только путём создания социальной системы, основанной на социальной справедливости, тогда Власть и Родина становятся одним и тем же. Люди могут убивать из-за денег, но умирать из-за денег никто не будет. За Родину - будут, Великая Отечественная война это показала. Потому-то мы и победили - за нами была справедливая социальная система, чей коллективистски-антикапиталистический характер соответствовал русским архетипам сознания и подсознания и культурно-историческому коду; как говорил Александр Блок, большевизм “есть свойство русской души, а не фракция в Государственной думе”.
XXI век станет временем жесточайшей борьбы за будущее, когда целые государства, этносы, культуры будут нещадно, без сантиментов стираться Ластиком Истории. Отморозки от власти (имя им легион, один пример - посмотрите на лицо X. Клинтон) не остановятся ни перед чем. В этой борьбе выживут и победят сплочённые социальные системы, спаянные единым ценностным кодом, характеризующиеся минимальной социальной поляризацией и имеющие в себе высокий процент носителей знания, эдакие нации-корпорации. Олигархические системы в этой борьбе не выживут, их участь - стать экономическим удобрением, навозом для сильных; собственно, иного они и не заслуживают. Во второй половине XX в. олигархизировавшиеся структуры власти в СССР дважды блокировали прогресс и жестоко поплатились за это. В середине 1960-х годов СССР готов был совершить научно-технический рывок в будущее, превратившись из системного антикапитализма в реальный посткапитализм, однако это было в интересах как советской номенклатуры, так и верхушки мирового капиталистического класса. Прорыв был жёстко заблокирован, а взлёт цен на нефть и детант внесли в советские верхи чувство успокоенности и глубокого удовлетворения. У нас нередко брежневские времена вспоминают с умилением - стабильность, уверенность в завтрашнем дне. И в краткосрочной перспективе так оно и было, однако в среднесрочной (не говоря уже о долгосрочной перспективе, брежневская эпоха была проеданием будущего, временем упущенных исторических возможностей. “Мешковатые старики… боявшиеся собственных жён” (Э. Неизвестный) профукали будущее системы - она умирала в них и посредством них. И это при том, что в многослойном СССР существовал супермощный научно-технический комплекс, который должен был рвануть в будущее не позже начала 1990-х годов. Однако если порыв 1960-х подсекли детантом и нефтью, то второй - перестройкой и разрушением СССР, в основе которых лежало банальное желание части советской номенклатуры “записаться в буржуинство”. Остаётся надеяться, что состоявшаяся в самом конце 1980-х годов эвакуация режима была не только финансовой, но и научно-технической. Впрочем, “выстрел из будущего” - это прекрасно, но и самим надо не плошать.
3. Чтобы России (и нам вместе с ней) выжить в сложившейся ситуации, необходимо отбиться от внешней атаки. Известна истина, что, когда собаку бьют палкой, та, чтобы спастись, должна кусать не палку и даже не руку, а горло того, кто держит палку. Для того чтобы найти это горло, нужно очень хорошо представлять себе структуру современного мира, знать силы, действующие в нем и места их обитания.
3.1 Дает ли наука, которую представляете Вы, ответ на эти вопросы?
- Да, даёт. Враг России - глобальные ростовщики и обслуживающие их политики, журналисты, шоу-деятели, причём не только за пределами нашей страны, но и внутри неё. В последнем случае речь идёт о регрессорах, рушащих ценностные, интеллектуальные и технологические основы нашего общества. Но они всего лишь безликие функции глобальной матрицы, чапековские саламандры, о которых писатель говорил: “Они приходят как тысяча масок без лиц”. Иными словами, главный враг - глобальная матрица, эдакая выросшая до планетарных размеров паучиха Шелоб из “Властелина колец”. Кстати, идею глобальной Матрицы (G-Matrix) как структуры и средства, навязывающей мировому населению определённый образ мышления, выдвинули деятели Римского клуба ещё в 1970 г.
3.2 Есть ли механизм, связывающий научные достижения с практической политикой (или дипломатией, или кто там сегодня решает задачи выживания и власти) в нашей стране?
- Задачи выживания и побед в любой стране должно решать прежде всего руководство страны. Вопрос в том, насколько умело и честно оно это делает, насколько отождествляет себя со своей страной. Наконец, насколько развит у него инстинкт самосохранения, насколько он сильнее хватательного инстинкта и страсти к красивой жизни. Если последние перевесят, то рано или поздно явится История в виде Шелоб или собственного народа и скажет с нехорошей ухмылкой: “Ты всё пела? Это дело: так поди же, попляши!” И пляска эта скорее всего будет Dance macabre - пляской смерти.
3.3 Есть ли в России силы, способные привести её к спасению?
- Надеюсь, что есть. Но вообще-то спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Как пелось в “Интернационале”: “Никто не даст нам избавленья: / Ни бог, ни царь и ни герой. / Добьёмся мы освобожденья / Своею собственной рукой”. Мы долго раскачиваемся, но быстро ездим. Так что надежда всегда есть.
3.4 Как их найти и сплотить?
- Лучший способ сплочения - общее дело на основе общих ценностей. Но какое общее дело может быть у богача и бедняка, вора и нищего?
3.5 Какую идеологию должна принять Россия в XXI веке?
- Идеологии не висят в магазине на вешалке, они рождаются в кровавых и жестоких кризисах как ответ на вопрос, какое будущее мы хотим для себя, наших детей и внуков. Великие идеологии современности - марксизм, либерализм (умер в 1910-е годы, не путать с тем, что называют так сейчас на Западе и, тем более, в России) и консерватизм родились в Европе в эпоху революций 1789-1848 гг.
3.6 Не пора ли в России создавать военно-духовное сословие?
- Сословия не создаются, они возникают в ходе истории. Думаю, однако, время сословий, как и монархии, прошло - отжили, vixerunt, как сказал бы Цицерон. Тем более в истории России сильной сословной системы, как и аристократии, не было.
3.7 На протяжении последних 400 лет в начале каждого века Россия участвовала в войне, грозящей ей уничтожением:
1610-е годы - Великая смута;
1710-е - Северная война;
1810-е - Отечественная война с Наполеоном;
1910-е - Первая мировая.
Это случайность или закономерность? Сейчас идут 2010-е.
- Могу привести другой ряд: Ливонская (1558-1583), с Поль
шей (1654-1667), Семилетняя (1756-1763), Крымская (1853-1856), Великая Отечественная (1941-1945). Их значение не меньше, так что мистики цифр тут нет.
4. “Хозяева истории” строят свои модели общества будущего. В связи с этим возникает ряд вопросов:
4.1 Всякая ли модель, придуманная человеком, сможет функционировать (т. е. быть жизнеспособной)?
- Конечно, не всякая.
4.2 Всякая ли модель будет способна к развитию?
- То же самое.
4.3 Есть ли критерии, позволяющие различать жизнеспособные и нежизнеспособные системы ещё на этапе их моделирования?
- Боюсь, что нет. Мы можем оценивать лишь степень вероятности. Может быть хилая модель, но мир вокруг меняется, и данная модель оказывается наиболее адекватной - это как рецессивная мутация в развитии биосистем. И наоборот: есть сильная, хорошо адаптированная модель, но резко меняется ситуация и условно: динозавры вымирают, а маргинальные “землеройки” захватывают освободившиеся экологические ниши.
4.4 Есть ли методология, позволяющая строить заведомо жизнеспособные системы?
- В стремительно меняющемся мире скорее возможны принципы негативного ряда - т. е. то, чего не следует делать.
4.5 Есть ли своя модель будущего у нас?
- Пока я её не вижу. А вообще модели рождаются в борьбе, в частности - в сопротивлении Злу.
5. Вы неоднократно упоминаете в своих лекциях теорию систем. Но единой для всех теории систем нет, их десятки.
5.1 Какую из них имеете в виду Вы?
- Теория систем - штука универсальная, у неё есть подразделы, например, теория живых (антиэнтропийных) систем, куда входит общество.
5.3. Есть ли сейчас в этой теории систем приложение, описывающее общество?
- Есть различные теории социальных систем, например, теория формаций Маркса, кстати, далеко не худшая. Теории Александра Богданова, Вильфредо Парето.
6. Какова роль авраамических религий в жизни общества?
Продолжение часть 2