Об Украине
С позиции новохронолога
К XIX веку частная крестьянская собственность в России так толком и не сформировалась. Крупные помещичьи хозяйства были и много, а вот мелкие и самостоятельные крестьянские - только на отшибе, в Сибири, на Алтае и так далее. Отсюда у нас исторически нет уважения к частной собственности и так много разного рода общаков. Племенное мышление.
На Украине в XIX веке все иначе. Крым - до катастрофы - сильный транспортный узел, - евреи, армяне, караимы, греки... Днепр кормит массу "древне"русских городов, чумаки вовсю торгуют солью, масса ярмарок, морской путь в Европу всегда под рукой, земля плодоносит, крестьянин богатеет. Есть и крепость, но доля крепостных существенно меньше. Украинец часто рачителен, расчетлив и не склонен скидываться в общак без внятной перспективы. Это как раз европейский взгляд на вещи. Украина более развита, чем Россия.
Даже по ТИ земли южнее Курска присоединила лишь Екатерина II. Питерские (они же Ольденбурги, если смотреть Игоря Грека), видимо, воспользовавшись катастрофой, подмяли регион под себя. Коренное торговое население Крыма отселили подальше, на товарные потоки сели откупщики Потемкины, а украинцев начали принудительно русифицировать.
Русификация в нашем случае - стандартная политика. Именно поэтому говоры, отличавшиеся от московского куда как сильнее, чем украинский, сохранились только в словарях. В силу того, что присоединяемые туземцы были, как правило, менее развиты, русификация шла как по маслу - люди склонны имитировать говор и замашки успешных, а Питер был успешен. Но Украина была иной, исторически более развитой, чем туземные области русской глубинки. Многие десятки затонувших на 8-12 метров средневековых каменных причерноморских городов - тому порука. Если бы не катастрофа и последующая экспансия Питерских, в Москве говорили бы на суржике, а мы легко понимали бы церковно-славянский. И коса нашла на камень.
Любопытно, что синхронно с тем, как Питер боролся с украинским языком, Вена в своем секторе активно этот язык поддерживала. Причина проста: немцы германизировали всех, кто этому поддавался, но в регионах достаточно зрелых, со сложившейся культурой они предпочитали не нарываться. Если Питеру было важно растворить своих украинцев в себе, то Вене следовало, скорее, укрепить своих украинцев, чтобы не допустить культурного влияния сильного соседа.
Именно здесь заложен фундамент всего. Живое тяготеет к тому, что его поддерживает и сторонится того, что его гнобит. С этой позиции украинский политический вектор "подальше от России, поближе к Европе" закономерен. Ошибку допустили романовские советники - академики, только недавно вырвавшиеся из-под диктата немецкой школы и упивавшиеся национальной самостийностью.
И все-таки, это не главное. Центральная проблема была в том, что в Украине, Польше, Прибалтике и Финляндии к XIX веку сформировался собственный капитал - часто иностранный, но уже вполне вросший в регион, по сути, отечественный. Этот капитал был достаточно мощен, чтобы построить собственные города и заложить собственные университеты, и уж, будьте уверены, ему не нравилось, когда вчерашние гренадеры Потемкины учили местных жить, попутно везде, где только можно, отжимая не ими налаженный бизнес (от Потемкиных сохранилась богатейшая переписка на сей счет).
Если бы в России работал закон, местный бизнесмен был бы первым патриотом империи, и национализм, как способ самозащиты, не понадобился б, но закон в России не работал; работали связи при дворе. Проблема, как ни странно, сохранилась и ныне.
К XIX веку частная крестьянская собственность в России так толком и не сформировалась. Крупные помещичьи хозяйства были и много, а вот мелкие и самостоятельные крестьянские - только на отшибе, в Сибири, на Алтае и так далее. Отсюда у нас исторически нет уважения к частной собственности и так много разного рода общаков. Племенное мышление.
На Украине в XIX веке все иначе. Крым - до катастрофы - сильный транспортный узел, - евреи, армяне, караимы, греки... Днепр кормит массу "древне"русских городов, чумаки вовсю торгуют солью, масса ярмарок, морской путь в Европу всегда под рукой, земля плодоносит, крестьянин богатеет. Есть и крепость, но доля крепостных существенно меньше. Украинец часто рачителен, расчетлив и не склонен скидываться в общак без внятной перспективы. Это как раз европейский взгляд на вещи. Украина более развита, чем Россия.
Даже по ТИ земли южнее Курска присоединила лишь Екатерина II. Питерские (они же Ольденбурги, если смотреть Игоря Грека), видимо, воспользовавшись катастрофой, подмяли регион под себя. Коренное торговое население Крыма отселили подальше, на товарные потоки сели откупщики Потемкины, а украинцев начали принудительно русифицировать.
Русификация в нашем случае - стандартная политика. Именно поэтому говоры, отличавшиеся от московского куда как сильнее, чем украинский, сохранились только в словарях. В силу того, что присоединяемые туземцы были, как правило, менее развиты, русификация шла как по маслу - люди склонны имитировать говор и замашки успешных, а Питер был успешен. Но Украина была иной, исторически более развитой, чем туземные области русской глубинки. Многие десятки затонувших на 8-12 метров средневековых каменных причерноморских городов - тому порука. Если бы не катастрофа и последующая экспансия Питерских, в Москве говорили бы на суржике, а мы легко понимали бы церковно-славянский. И коса нашла на камень.
Любопытно, что синхронно с тем, как Питер боролся с украинским языком, Вена в своем секторе активно этот язык поддерживала. Причина проста: немцы германизировали всех, кто этому поддавался, но в регионах достаточно зрелых, со сложившейся культурой они предпочитали не нарываться. Если Питеру было важно растворить своих украинцев в себе, то Вене следовало, скорее, укрепить своих украинцев, чтобы не допустить культурного влияния сильного соседа.
Именно здесь заложен фундамент всего. Живое тяготеет к тому, что его поддерживает и сторонится того, что его гнобит. С этой позиции украинский политический вектор "подальше от России, поближе к Европе" закономерен. Ошибку допустили романовские советники - академики, только недавно вырвавшиеся из-под диктата немецкой школы и упивавшиеся национальной самостийностью.
И все-таки, это не главное. Центральная проблема была в том, что в Украине, Польше, Прибалтике и Финляндии к XIX веку сформировался собственный капитал - часто иностранный, но уже вполне вросший в регион, по сути, отечественный. Этот капитал был достаточно мощен, чтобы построить собственные города и заложить собственные университеты, и уж, будьте уверены, ему не нравилось, когда вчерашние гренадеры Потемкины учили местных жить, попутно везде, где только можно, отжимая не ими налаженный бизнес (от Потемкиных сохранилась богатейшая переписка на сей счет).
Если бы в России работал закон, местный бизнесмен был бы первым патриотом империи, и национализм, как способ самозащиты, не понадобился б, но закон в России не работал; работали связи при дворе. Проблема, как ни странно, сохранилась и ныне.