Воспоминания об ульпане
Я приехала в Израиль 1 сентября 74 года. Было мне тогда 18 лет. Училась я в потрясающем студенческом ульпане в Гив'атайеме под Тель-Авивом. Там были ребята из многих стран: Румынии, Аргентины, Америки, Канады, Франции, СССР (кстати, всего пару человек) и др.
Мы там жили, ели, учились, нас возили на экскурсии по всей стране, вечером устраивали танцы. В общем, было здорово.
У нас была великолепная учительница иврита Ривка, которая русского языка не знала.
Я всегда очень любила музыку и любила петь. У нас дома еще до отъезда в Израиль звучали песни на иврите и, приехав сюда, я знала некоторые из них, типа "Арца алину", "Эрец зават халав у-дваш", "Хава нагила", "Эвейну шалом алейхем". Так как пела я неплохо, Ривка в конце каждого занятия вызывала меня к доске и просила проводить уроки пения (то, что у нас называется "шира бэ-цибур"). Я выходила к доске, пела песни, которые знала, весь класс разучивал их, и все пели вместе со мной, а я дирижировала. Это занимало минут 15-20. Мне безумно нравилось этим заниматься.
Прошло месяца четыре, иврит мы уже чуть-чуть выучили. И вот как-то во время занятий объявили, что состоится лекция для учителей, и все ученики ульпана, которые имели отношение к преподавательской работе, приглашаются на лекцию и освобождаются от занятий. Некоторые ребята встали и вышли из класса, а я, соответственно, осталась. И тут Ривка спрашивает меня, почему это я не иду на лекцию. А я очень удивилась и сказала, что ведь я не учитель и не студентка педагогического института.
Она, оказывается, была уверена, что я преподаватель музыки, настолько хорошо я проводила эти занятия. Видимо, она меня когда-то спросила об этом, но я тогда еще не поняла вопроса.
Вот такая забавная история со мной произошла.
Мы там жили, ели, учились, нас возили на экскурсии по всей стране, вечером устраивали танцы. В общем, было здорово.
У нас была великолепная учительница иврита Ривка, которая русского языка не знала.
Я всегда очень любила музыку и любила петь. У нас дома еще до отъезда в Израиль звучали песни на иврите и, приехав сюда, я знала некоторые из них, типа "Арца алину", "Эрец зават халав у-дваш", "Хава нагила", "Эвейну шалом алейхем". Так как пела я неплохо, Ривка в конце каждого занятия вызывала меня к доске и просила проводить уроки пения (то, что у нас называется "шира бэ-цибур"). Я выходила к доске, пела песни, которые знала, весь класс разучивал их, и все пели вместе со мной, а я дирижировала. Это занимало минут 15-20. Мне безумно нравилось этим заниматься.
Прошло месяца четыре, иврит мы уже чуть-чуть выучили. И вот как-то во время занятий объявили, что состоится лекция для учителей, и все ученики ульпана, которые имели отношение к преподавательской работе, приглашаются на лекцию и освобождаются от занятий. Некоторые ребята встали и вышли из класса, а я, соответственно, осталась. И тут Ривка спрашивает меня, почему это я не иду на лекцию. А я очень удивилась и сказала, что ведь я не учитель и не студентка педагогического института.
Она, оказывается, была уверена, что я преподаватель музыки, настолько хорошо я проводила эти занятия. Видимо, она меня когда-то спросила об этом, но я тогда еще не поняла вопроса.
Вот такая забавная история со мной произошла.