Теопарк
Человек в красной спецовке остановился у большой металлической клетки и раскрыл хозяйственный журнал на середине. Пролистав несколько страниц, он бросил взгляд на табличку, прикрепленную к прутьям и, утвердительно кивнув, буркнул что-то себе под нос. Наклонившись над тележкой, которую он толкал перед собой, человек извлек из нее большой эмалированный таз, бутыль с красной жидкостью внутри и белую кость какого-то животного. Поставив таз на землю, он вылил в него содержимое сосуда, встал перед ним на колени и, постукивая костью о стенки таза, заунывным голосом принялся читать довольно странный текст, иногда подглядывая в свой журнал:
- О, сын Прокурса, отец Рибека и Молигравы, создатель огня, воды, воздуха и земли, повелитель неба и бездны, хозяин времени и всего существующего, Огри, прими мою молитву!
Существо, лежавшее в дальнем углу клетки, вздрогнуло и пошевелилось.
- Я приношу тебе в дар эту кровь, как символ жизни, созданной тобой. Я разделяю ее костью мертвого животного, как ты разделяешь ее смертью, подвластной одному тебе. Я взываю к твоему милосердию и прошу твоей милости.
Существо приподняло голову и шумно втянуло огромными ноздрями воздух. Было заметно, что оно обессилено до крайности. Мутный взгляд, поначалу бесконтрольно мечущийся по сторонам, наконец-то сфокусировался на человеке. Существо подтянулось на лапах поближе к прутьям и тяжело выдохнуло.
- Моя вера непоколебима, моя жизнь принадлежит одному тебе, мое сердце бьется во славу твоего имени, каждым ударом возвещая миру о том, с чьего благословления оно когда-то в первый раз толкнуло кровь по моим венам.
Взгляд существа с каждым словом человека становился все более осмысленным, былая сила снова наполняла его конечности, шерсть разглаживалась, а дыхание выравнивалось.
- Я воздаю хвалу тебе, Огри! Я принимаю твою волю и подчиняюсь твоему слову. Будь вечен, мой бог, как вечно небо, созданное тобой, как вечен мир, подаренный нам.
На этих словах существо вскочило на все четыре лапы и, обнажив белоснежные клыки, издало оглушающий рев, заметавшись по клетке из угла в угол. Человек бросил равнодушный взгляд на обезумевшее сушество и принялся собирать свои аксессуары. Вставив в бутыль воронку, он бережно перелил в нее красную жидкость из таза, закрыл ее пробкой и аккуратно положил обратно в тележку. За ней последовали таз и кость. Подняв с земли свой журнал, он направился к следующей клетке. Снова сверив информацию с таблички со своими записями, он начал готовиться к новому обряду. Покопавшись в тележке, он извлек из нее длинный узкий нож, кусок белого хлеба и серебряную цепь.
***
За этими действиями пристально наблюдали два существа, запертые в клетках напротив. Оба походили на людей, за исключением некоторых несущественных отличий. У одного из них было три руки, второй же обладал парой крыльев за спиной и острым клювом вместо рта. Во всем остальном они ничем не отличались от человека в красной спецовке, который в это время уже принялся читать новую молитву очередному заключенному божеству.
- Как же это унизительно, - покачал головой трехрукий и прикрыл глаза, тяжело вздохнув, - скажи мне десяток тысяч лет назад, что люди дорастут до того, что выловят всех богов и, заперев их в клетки, будут выставлять на потеху толпе, я бы просто умер от смеха. И зачем они так издеваются над нами? Почему просто не дадут умереть? Зачем они бросают нам эти подачки в виде молитв, поддерживая в нас жизнь, которая уже ничего не стоит?
- Ты сам ответил на свой вопрос, - пожал плечами крылатый, - они развлекаются, смеются над нами, тыча пальцами и показывая своим детям. Они рассказывают им о том, что когда-то было время и люди поклонялись нам, а теперь все мы - всего лишь экспонаты. Они научились жить без нас и сами стали почти богами. Им доставляет удовольствие наблюдать за тем, как мы стали зависимы от них. Наше время прошло, теперь они правят миром. Когда-нибудь это все равно должно было случиться.
- А кто в этом виноват? - трехрукий поднялся на ноги и пнул ногой по решетке, - не мы ли сами позволили им самим решать свою судьбу? Не мы ли пустили все на самотек, закрыв глаза на науку и почему-то подумав о том, что они настолько глупы, что никогда не смогут до нас добраться? Еще тогда, двадцать тысяч лет назад, когда они внутри кусков металла надумали выйти в космос, я говорил, что ничем хорошим это не закончится. Вы же тогда просто смеялись надо мной и крутили пальцами и когтями у висков.
Крылатый опустил голову и предпочел промолчать. Трехрукий же подошел к решетке, разделяющей их клетки и, понизив голос, быстро заговорил.
- Я собираюсь бежать. Я не могу так жить. Я больше не хочу терпеть эти унижения. Ты со мной?
Глаза крылатого на секунду загорелись огнем, но тут же потухли.
- Чем ты собираешься питаться на воле? Ты же не протянешь и месяца без молитвы в твою честь. Или у тебя там припрятана кучка людей, до сих пор верящих в тебя?
- А что ты предлагаешь? - округлил глаза трехрукий, - гнить в этих клетках, каждый день ожидая очередной подачки? Я вчера поймал себя на мысли о том, что у меня выделяется слюна, когда я вижу эту красную одежду и тележку с обрядовыми принадлежностями. Разве мы этого достойны? Мы боги, мой друг! Мы не звери из зоопарка! Мы не должны позволять себе опуститься до этих животных инстинктов!
Крылатый ненадолго задумался и медленно кивнул, но не смог удержаться от того, чтобы не бросить взгляд в сторону человека, толкающего свою тележку к следующей клетке.
- Так что, ты со мной? - снова пнул решетку трехрукий.
- Не знаю, надо подумать...
- Думать будем потом, надо действовать.
- Как ты собираешься выбраться за территорию? Они же говорили нам, что по периметру проходит энергетическое поле.
- Да нет там никакого поля, как ты не понимаешь?! Они просто борятся с нами нашим же оружием - страхом и угрозами. Ты когда-нибудь слышал о том, чтобы кто-нибудь сбежал отсюда?
- Нет.
- А знаешь почему? Потому что никто ни разу и не пытался этого сделать. Они запугали нас неизбежностью наказания за любой проступок, они подчинили нас своей воле, заставили делать то, что им хочется. Понимаешь? Они делают то же самое, что мы делали на протяжении сотен тысяч лет! А мы и поверили. Мы сидим в клетках и с ужасом думаем о том, что если совершим что-то такое, что не понравится им, то нас обязательно накажут, бросят в пекло этого выдуманного поля, которого на самом деле и не существует. Они бросают нам эти молитвы, подачки, и каждый раз напоминают о том, как они о нас заботятся, как мы должны быть им за это благодарны. Вы только делайте свою работу - кривляйтесь в своих клетках на потеху толпе. И тогда особо отличившимся мы дадим не только молитву в день, а еще и одну дополнительную в конце каждого месяца. А после того как мы сдохнем, они милостливо пообещают, что не бросят наши останки в поле. Вот так счастье!
Трехрукий плюнул на землю и принялся мерить нервными шагами клетку.
- Ты прав, - наконец-то подал голос крылатый, - но я еще раз задам свой вопрос - даже если этого поля не существует и мы выйдем за периметр, чем мы будем там питаться? Как ты заставишь людей воздавать тебе молитвы? Они уже не те, что раньше. Они исколесили на своих кораблях всю вселенную, они сами создают новые формы жизни, они заселяют ими другие планеты... Теперь они боги, понимаешь? Не мы.
- К чертям таких богов! - вспылил трехрукий, - к чертям всех этих людишек, которые возомнили о себе невесть что. И к чертям тебя, сдавшегося на милость захватчика и вставшего перед ними на колени. Догнивай в своей клетке всю оставшуюся жизнь! А я так не хочу. Я рожден свободным и если придется умереть, я хочу умереть тоже свободным.
Трехрукий сел на землю в дальний угол клетки и прикрыл глаза. Крылатый же пожал плечами и принялся считать количество клеток, которое осталось до прихода человека в красной спецовке.
***
Его поймали через три недели после побега. Когда его тощее и костлявое тело несли по главной аллее парка, запертые боги провожали его испуганными взглядами, перешептываясь и негромко переговариваясь. Отперев пустующую клетку, люди, не церемонясь, бросили его тело на землю. Один из них даже успел пнуть его ботинком, отчего тот еле слышно застонал.
Когда люди ушли, крылатый подошел поближе и, вцепившись пальцами за решетку, окинул злобным взглядом своего соседа.
- Ну что, герой, как тебе свобода? Понравилась? Из-за тебя нам сократили паек до одной молитвы в два дня. Кому ты лучше сделал, идиот?
Трехрукий пошевелился и приоткрыл отекшие глаза.
- Иди к черту, - прошептал он, с трудом разлепив спекшиеся губы.
- Это тебя Человек наказал! Потому что он добр к тем, кто не нарушает его законы, но отступников он карает. И никому не укрыться от его справедливого возмездия. Скажи спасибо, что тебя оставили в живых, а не бросили в энергетическое поле. Слава ему во веки веков, - крылатый бог благоговейно сложил руки на груди и с благодарностью посмотрел на уходящую группу людей, - надеюсь, в честь твоей поимки нам сегодня воздадут дополнительную молитву...
©ЧеширКо
- О, сын Прокурса, отец Рибека и Молигравы, создатель огня, воды, воздуха и земли, повелитель неба и бездны, хозяин времени и всего существующего, Огри, прими мою молитву!
Существо, лежавшее в дальнем углу клетки, вздрогнуло и пошевелилось.
- Я приношу тебе в дар эту кровь, как символ жизни, созданной тобой. Я разделяю ее костью мертвого животного, как ты разделяешь ее смертью, подвластной одному тебе. Я взываю к твоему милосердию и прошу твоей милости.
Существо приподняло голову и шумно втянуло огромными ноздрями воздух. Было заметно, что оно обессилено до крайности. Мутный взгляд, поначалу бесконтрольно мечущийся по сторонам, наконец-то сфокусировался на человеке. Существо подтянулось на лапах поближе к прутьям и тяжело выдохнуло.
- Моя вера непоколебима, моя жизнь принадлежит одному тебе, мое сердце бьется во славу твоего имени, каждым ударом возвещая миру о том, с чьего благословления оно когда-то в первый раз толкнуло кровь по моим венам.
Взгляд существа с каждым словом человека становился все более осмысленным, былая сила снова наполняла его конечности, шерсть разглаживалась, а дыхание выравнивалось.
- Я воздаю хвалу тебе, Огри! Я принимаю твою волю и подчиняюсь твоему слову. Будь вечен, мой бог, как вечно небо, созданное тобой, как вечен мир, подаренный нам.
На этих словах существо вскочило на все четыре лапы и, обнажив белоснежные клыки, издало оглушающий рев, заметавшись по клетке из угла в угол. Человек бросил равнодушный взгляд на обезумевшее сушество и принялся собирать свои аксессуары. Вставив в бутыль воронку, он бережно перелил в нее красную жидкость из таза, закрыл ее пробкой и аккуратно положил обратно в тележку. За ней последовали таз и кость. Подняв с земли свой журнал, он направился к следующей клетке. Снова сверив информацию с таблички со своими записями, он начал готовиться к новому обряду. Покопавшись в тележке, он извлек из нее длинный узкий нож, кусок белого хлеба и серебряную цепь.
***
За этими действиями пристально наблюдали два существа, запертые в клетках напротив. Оба походили на людей, за исключением некоторых несущественных отличий. У одного из них было три руки, второй же обладал парой крыльев за спиной и острым клювом вместо рта. Во всем остальном они ничем не отличались от человека в красной спецовке, который в это время уже принялся читать новую молитву очередному заключенному божеству.
- Как же это унизительно, - покачал головой трехрукий и прикрыл глаза, тяжело вздохнув, - скажи мне десяток тысяч лет назад, что люди дорастут до того, что выловят всех богов и, заперев их в клетки, будут выставлять на потеху толпе, я бы просто умер от смеха. И зачем они так издеваются над нами? Почему просто не дадут умереть? Зачем они бросают нам эти подачки в виде молитв, поддерживая в нас жизнь, которая уже ничего не стоит?
- Ты сам ответил на свой вопрос, - пожал плечами крылатый, - они развлекаются, смеются над нами, тыча пальцами и показывая своим детям. Они рассказывают им о том, что когда-то было время и люди поклонялись нам, а теперь все мы - всего лишь экспонаты. Они научились жить без нас и сами стали почти богами. Им доставляет удовольствие наблюдать за тем, как мы стали зависимы от них. Наше время прошло, теперь они правят миром. Когда-нибудь это все равно должно было случиться.
- А кто в этом виноват? - трехрукий поднялся на ноги и пнул ногой по решетке, - не мы ли сами позволили им самим решать свою судьбу? Не мы ли пустили все на самотек, закрыв глаза на науку и почему-то подумав о том, что они настолько глупы, что никогда не смогут до нас добраться? Еще тогда, двадцать тысяч лет назад, когда они внутри кусков металла надумали выйти в космос, я говорил, что ничем хорошим это не закончится. Вы же тогда просто смеялись надо мной и крутили пальцами и когтями у висков.
Крылатый опустил голову и предпочел промолчать. Трехрукий же подошел к решетке, разделяющей их клетки и, понизив голос, быстро заговорил.
- Я собираюсь бежать. Я не могу так жить. Я больше не хочу терпеть эти унижения. Ты со мной?
Глаза крылатого на секунду загорелись огнем, но тут же потухли.
- Чем ты собираешься питаться на воле? Ты же не протянешь и месяца без молитвы в твою честь. Или у тебя там припрятана кучка людей, до сих пор верящих в тебя?
- А что ты предлагаешь? - округлил глаза трехрукий, - гнить в этих клетках, каждый день ожидая очередной подачки? Я вчера поймал себя на мысли о том, что у меня выделяется слюна, когда я вижу эту красную одежду и тележку с обрядовыми принадлежностями. Разве мы этого достойны? Мы боги, мой друг! Мы не звери из зоопарка! Мы не должны позволять себе опуститься до этих животных инстинктов!
Крылатый ненадолго задумался и медленно кивнул, но не смог удержаться от того, чтобы не бросить взгляд в сторону человека, толкающего свою тележку к следующей клетке.
- Так что, ты со мной? - снова пнул решетку трехрукий.
- Не знаю, надо подумать...
- Думать будем потом, надо действовать.
- Как ты собираешься выбраться за территорию? Они же говорили нам, что по периметру проходит энергетическое поле.
- Да нет там никакого поля, как ты не понимаешь?! Они просто борятся с нами нашим же оружием - страхом и угрозами. Ты когда-нибудь слышал о том, чтобы кто-нибудь сбежал отсюда?
- Нет.
- А знаешь почему? Потому что никто ни разу и не пытался этого сделать. Они запугали нас неизбежностью наказания за любой проступок, они подчинили нас своей воле, заставили делать то, что им хочется. Понимаешь? Они делают то же самое, что мы делали на протяжении сотен тысяч лет! А мы и поверили. Мы сидим в клетках и с ужасом думаем о том, что если совершим что-то такое, что не понравится им, то нас обязательно накажут, бросят в пекло этого выдуманного поля, которого на самом деле и не существует. Они бросают нам эти молитвы, подачки, и каждый раз напоминают о том, как они о нас заботятся, как мы должны быть им за это благодарны. Вы только делайте свою работу - кривляйтесь в своих клетках на потеху толпе. И тогда особо отличившимся мы дадим не только молитву в день, а еще и одну дополнительную в конце каждого месяца. А после того как мы сдохнем, они милостливо пообещают, что не бросят наши останки в поле. Вот так счастье!
Трехрукий плюнул на землю и принялся мерить нервными шагами клетку.
- Ты прав, - наконец-то подал голос крылатый, - но я еще раз задам свой вопрос - даже если этого поля не существует и мы выйдем за периметр, чем мы будем там питаться? Как ты заставишь людей воздавать тебе молитвы? Они уже не те, что раньше. Они исколесили на своих кораблях всю вселенную, они сами создают новые формы жизни, они заселяют ими другие планеты... Теперь они боги, понимаешь? Не мы.
- К чертям таких богов! - вспылил трехрукий, - к чертям всех этих людишек, которые возомнили о себе невесть что. И к чертям тебя, сдавшегося на милость захватчика и вставшего перед ними на колени. Догнивай в своей клетке всю оставшуюся жизнь! А я так не хочу. Я рожден свободным и если придется умереть, я хочу умереть тоже свободным.
Трехрукий сел на землю в дальний угол клетки и прикрыл глаза. Крылатый же пожал плечами и принялся считать количество клеток, которое осталось до прихода человека в красной спецовке.
***
Его поймали через три недели после побега. Когда его тощее и костлявое тело несли по главной аллее парка, запертые боги провожали его испуганными взглядами, перешептываясь и негромко переговариваясь. Отперев пустующую клетку, люди, не церемонясь, бросили его тело на землю. Один из них даже успел пнуть его ботинком, отчего тот еле слышно застонал.
Когда люди ушли, крылатый подошел поближе и, вцепившись пальцами за решетку, окинул злобным взглядом своего соседа.
- Ну что, герой, как тебе свобода? Понравилась? Из-за тебя нам сократили паек до одной молитвы в два дня. Кому ты лучше сделал, идиот?
Трехрукий пошевелился и приоткрыл отекшие глаза.
- Иди к черту, - прошептал он, с трудом разлепив спекшиеся губы.
- Это тебя Человек наказал! Потому что он добр к тем, кто не нарушает его законы, но отступников он карает. И никому не укрыться от его справедливого возмездия. Скажи спасибо, что тебя оставили в живых, а не бросили в энергетическое поле. Слава ему во веки веков, - крылатый бог благоговейно сложил руки на груди и с благодарностью посмотрел на уходящую группу людей, - надеюсь, в честь твоей поимки нам сегодня воздадут дополнительную молитву...
©ЧеширКо