Из долгого ящика 2
Начало здесь
Дороги.
На карте они похожи на веревки - плавные изгибы крученых линий, узлы-перекрестки, кое-где оборванный конец висит истончающейся на глазах нитью. А когда уже идешь такой веревкой-дорогой, запоминается лишь пыль. Где-то под ногами утоптанная земля, где-то - аккуратно уложенный камень, где-то - мелкий щебень, но пылью пахнет везде, если в течение трех дней не было дождя.
Рано утром гонец ускакал обратно в столицу с моим ответом. Улетел и Хьорн - купить мулов и припасы в ближайшем селении. Рыжжет и Трусь занимались чисткой оружия и упаковкой вещей, еды и прочего необходимого для путешествия. Терч изучала карту. Я бездельничала в библиотеке, перелистывая бабушкины мемуары. От рукописи превентивно пахло пылью, я немилосердно зевала и жалела, что раньше не догадалась почитать бабулин труд в качестве средства от бессонницы.
- Вот, вот как нам надо двигаться, - воодушевленно взмахивала ушами и тыкала носом в карту Терч. - Река Игрель вытекает из наших гор Соррель намного выше замка. И сразу-сразу поворачивает в сторону Корна.
- Верхнее и среднее течения реки Игрель известны своими порогами и водопадами, так как проходят по самой труднодоступной части Соррельского среднегорья, - процитировала я читанный когда-то давным-давно учебник географии. - Расставшись с горами, река Игрель в нижнем течении является естественной границей Россошата и Корна…
- С верхним и средним течением мы связываться не будем, не будем! - подпрыгивала и хлопала ушами Терч. - Спустимся по тропам и выйдем на дорогу. А к реке, к реке мы приблизимся уже на равнине, вдали от гор. Именно там, там, где жаловались на этого… дракончика.
- Мурль, дракона, - поправила неизвестно зачем появившаяся Трусь. - И мулов надо бы своих иметь. Там Хьорн привел каких-то трех костлявых, мурль, они даже на жаркое не годятся.
- Хищники, - вздохнула я. - Какие свои мулы? Вы же всех сожрете в три дня и все равно ездить не на чем будет!
Сентябрь - прекрасное время для путешествий по Россошату: солнечно, но жары нет; ночи прохладные, но не настолько, чтобы замерзнуть. Охаянные Трусь мулы оказались довольно выносливыми ушастиками, которых не смущали ни пыль, ни веревки-дороги, ни странные пассажиры. Рыжжет и Трусь в силу небольшого роста и природной лени постоянно восседали на безропотных копытных. Хьорн иногда летел, но по большей части присоединялся к кошкам. Я и Терч предпочитали идти пешком. Пусть утруждать ноги не пристало великому воину, но я нуждаюсь в постоянном поддержании физической формы. А Терч всегда готова прогуляться за компанию.
Область нижнего течения Игрель была мне памятна еще с войны. Холмистая, богатая оврагами местность. Прошло пятнадцать лет, и селения здесь выглядели зажиточными, как будто их никогда не жгли и не топтали чужие и свои армии. Разве что дома в основном новые - в деревнях они и по сто лет стоят, а тут видно, что намного моложе. Справные дома, кое-где с пристройками, не землянки погорельцев. Поля под земледелие здесь куцые в силу неровного рельефа, а вот всякие овцы-козы на буйной местной траве росли и плодились просто на ура. Завидев молочный скот, остроухие вымогатели потребовали натурального молока и ныли до тех пор, пока я не свернула в ближайшую деревушку и забарабанила в калитку.
- Что вам угодно, молодой человек? - степенно осведомилась солидного вида хозяйка. И ничего смешного: когда я в походной одежде, мужском платке-бандане и волос не видно, меня часто за юношу принимают. Ну, плечи у меня широкие, ноги мускулистые, да. Тем более ей солнце в глаза бьет.
- Она не молодой, мурр-мяу, - сообщил ей Рыжжет, выходя вперед.
- Она не молодая, - встряла еще и Трусь, хитро сощурив глазки. Чего к возрасту прицепились… - Мурль, и вообще женщина.
Ойкнув, крестьянка начала извиняться. В родном моем Россошате даже последний бродяга знает, что за женщины болтаются по дорогам в одежде воина и с говорящими кошками. Вернее, одна женщина. Вокруг меня столько слухов, что я бы и сама поверила, что магесса Миарра - настоящий страшный маг.
Хозяйка тем временем принесла пузатый горшок с холодным молоком из погреба и мисочку простокваши для Терч. Пока ушастые хлебали полезные продукты, я попыталась расплатиться за съеденное.
- Нет-нет, госпожа, с вас денег я не возьму. Вас же, поди, господин король послал нас от дракона избавлять?
Я уныло кивнула, отводя глаза. Да, его величество попросит как пошлет. Будет ли с меня толк? А богато они здесь живут, вон какие здоровые овшейники для овец с козами у ближайших домов, и огороды до самого пруда тянутся.
- Родители мои бедно жили. - Хозяйка, похоже, проследила направление не только моего взгляда, но и мыслей. - Дед говорил, мол, крестьянину никто не поможет, кроме своих рук. А король Румиэль, дай боги ему здоровья, как начал царствовать, так всем и помог. Уж сколько лет каждая семья на свадьбу от казны получает пять золотых монет: хочешь дом строй, хочешь скотину заводи - на многое хватит. У кого ребенок рождается, на год от государственной подати освобождает. И господам местным запретил с крестьян лишнее драть, как прежде было…
Да знаю я, знаю все это. Давняя мечта моего коронованного родича - не богатая аристократия, а зажиточный народ. Вот только ни король, ни королева давно не носят коронных драгоценностей Россошата, переходивших от поколения к поколению со времен древнего основателя государства. Изумруды, сапфиры, рубины, невиданных размеров жемчуг - почти все было продано во время войны с Корном. Многие думали, что после заключения мира Румиэль кинется выкупать их, а он начал давать крестьянам монеты на новые дома…
Кажется, не зря.
Внезапно нахлынувшие воспоминания вырвали меня из реальности. Словно не было этих пятнадцати лет, опять я стою в королевской палатке одна перед молодым королем… о боги, да ведь это было вон на том холме! Или на вот этом? Пращур побери это Игрельское приграничье, тут все холмы одинаковы…
…Стена палатки словно лопнула и за ней открылся совсем другой военный лагерь - враждебный лагерь армии Корна. И оттуда, закрытый мощной пеленой магии, шагнул чужой маг. Сила, клубившаяся вокруг него, была такой мутной, - наверное, от собственного величия - что черты лица врага словно смазались. Из вытянутых вперед сложенных рук вырвалась кроваво-красная удавка, захлестнувшая горло моего короля!
Я видела, видела это заклинание, эту магическую нить, и судорожно попыталась схватить ее руками. Бесполезно, удавка душила Румиэля, но для всех остальных оставалась лишь дуновением воздуха. Кто-то из королевской охраны влетел в палатку, но арбалеты и алебарды были бессильны - магическая пелена была непробиваема, к магу никто не мог приблизиться. А дорогой мой Румиэль кашлял кровью и задыхался, упав на одно колено, отчаянно борясь за жизнь...
Выскочившая откуда-то из-за двери Терч с разбегу ударилась о магическую пелену всем телом, включая уши и хвост. Собаку отшвырнуло, в воздухе запахло паленым. Маг надменно повел плечом. О, он был уверен в своей неуязвимости, раз явился сюда, прямо в королевскую ставку! Хотя, может, издали удавка-заклинание не действовало бы? Или хотел лично доставить тело врага королю Корна?
У меня не было возможности задать пришельцу эти вопросы. Терч странно взвыла на нескольких нотах, но в этом вое не было боли. В ответ коротко зашипели кошки, вывернувшиеся непонятно откуда. В следующий момент раздался звук, который я так часто слышала в родовом замке - звук раздираемой портьеры. Восемь когтистых лап драли защитную пелену вражеского мага! Пахло жженой шерстью, но недаром коты способны прыгнуть даже на горячую плиту…
А вы еще спрашиваете, зачем мне столько животных?
- Миарра, не спи! - В защите врага мелькнула прореха, точь-в-точь как на охотничьем гобелене у меня в малой гостиной. Я кинулась внутрь, не думая головой, отдавшись рефлексам тела - не зря столько лет проходила воинскую подготовку. Сорок подтягиваний в день в течение нескольких лет сослужили свою службу - руки у меня железные.
Ухваченный за интимную часть тела вражеский маг оказался не в силах не только восстановить разодранную защиту, но даже внятно разговаривать. Удавка на шее Румиэля растаяла без следа, и король, еще держась за горло и хватая ртом воздух, уже поднялся на ноги, а враг лишь выл и ныл. Наконец удалось разобрать, что он извиняется за причиненные неприятности и предлагает вылечить слегка поджаренных котов и Терч. (Собака, разумеется, не просто так полетела на магическую защиту, а разведала боем, к какому слабому месту приложить кошачьи лапы.) И правильно предложил, потому что за короля и своих друзей я была морально готова раздавить ему то, что потом ни один маг-лекарь не восстановил бы. В благодарность враг получил от меня прощальный апперкот и до конца дня пролежал в нокауте, но сама я от этого магессой не стала…
- Так что спасибо вам, госпожа, заранее, - крестьянка уже собирала пустую посуду. - Дракон этот уже много скота поел, на короля и на вас вся надежда.
- До свидания, хозяйка, - вразнобой ответили мои спутники.
Эх, честная женщина, знала бы ты, какая на меня надежда. Одна надежда, что опять верные друзья начнут, а я уж как-нибудь доделаю.
«Твой дар тебе не подчиняется, - вздыхает бабушка. - Он есть, но ты не можешь взять его в руки». Я чуть не плачу: выучила же, выучила все заклинания! Разрозненные куски помню прекрасно, но собрать в единую формулу не могу, и моя природная сила не откликается на куски, не колет кончики пальцев, чтобы вылиться в колдовство… А как здорово было, когда бабушка произнесла первые строки заклинания, я последние, и с моих пальцев сорвался настоящий огненный шар!
«У Миарры странное свойство. Она не может сама начать заклинание, но может успешно закончить то, которое начал кто-то другой», - подводит итог дедушка
«Но кто будет вести ее за собой по жизни?» - хрустит по-королевски изящными пальцами мама.
Тогда мне были подарены удивительные помощники, мои верные друзья - мои вожатые. Я научилась идти за ними. Они делали первые шаги, я - последний. Они подносили артефакты, считывали из рукописей первые фразы заклинаний, а я честно шла проложенной мне дорогой.
Сама! Не это ли ключевое слово? Меня учили, и я честно старалась пользоваться готовыми магическими формулами. Которые каждый раз разваливались, разбегались в разные стороны как муравьи.
Может, надо просто придумать свое собственное заклинание? Пусть на основе старых, но не вспоминать заученное, а придумать свое?
Как придумал король Румиэль помогать крестьянам, хотя такого никогда и нигде не было.
4
- Хьорн, - окликнула я ворона. - Поднимись повыше и оцени, где тут может быть логово дракончика… то есть, полновесного дракона. Ищи относительно высокий холм, желательно каменистый, с которого удобно взлетать, возможно, со входом в пещеру…
- Не повторрряй. Я читал записки твоей бабушки делла Монте, - буркнул ворон и поднялся в воздух.
Сам бы и позаботился о разведке, раз такой начитанный. Впрочем, ладно, не время обращать внимание на чужой характер.
Трусь все пыталась перебраться с мула на мое плечо. Однако ритм шагов у меня и у вьючного ушастика не совпадали, и кошка никак не могла прицелиться для точного прыжка. Такое же несовпадение мучило мой мозг. Несовпадение происходящего с известной мне историей и географией. Которые в один голос твердили, что драконы живут и размножаются только в Черных горах, которые находятся за Желтой пустыней. Конечно, летающие рептилии не раз выползали оттуда и добирались до Россошата, где обычно попадали в объятия моих приветливых предков. Но вот в чем странность. Желтая пустыня находится с другой стороны Россошата, нежели река Игрель и королевство Корн! То есть, дракон не только выбрался из родных краев и одолел пустыню - прецедентов полно - но и зачем-то перелетел (или облетел) весь Россошат. И обосновался только на границе с враждебным нам Корном.
Трусь наконец изловчилась и перепрыгнула. От ее тяжести меня слегка перекосило, в ухе зазвучало ласковое «мурль».
Очень странно, что дракон забрался на другой конец страны от Желтой пустыни. С той стороны скот не хуже, напротив, там держат более крупных животных - коров и буйволов, которым плохо подходят здешние кочки-овраги. Да, письма еще эти! Почему он их по пути нигде не сбросил, тащил через всю страну? Ну же, Миарра, хвостик секрета где-то под носом, дерни - и размотаешь весь клубок…
Хьорн шлепнулся на спину мула часа через полтора, заметно вымотанный полетом.
- Там, за лесом, - более хриплым, чем обычно, голосом сообщил он. - Целая черреда гор. Ну, того, что здесь горрами называют. Одна вполне подходит. Повыше других, веррхушка ровная. Одна сторона совсем отвесная. Еще одна крутая. По другим можно подняться пешком. Тихо. Птиц нет, зверья нет. Охотиться не на кого.
- Ага! - в один голос воскликнула моя команда, а Терч энергично замахала ушами.
Рыжая, почти до желтизны высушенная солнцем глина крошилась под пальцами. Серый камень, глинозем, коричневый камень, песок, кусок гранита, глина… Кое-где прилепились небольшие пятнышки черной земли, в которых гнездились чахлые кустики. Эту сторону горки - предположительно драконьей - словно кто-то обрезал гигантским ножом.
На других, более пологих склонах, плодородный слой задержался успешнее. Там росли сосны, ежевичник и самшит. Именно там должны были подниматься мулы под наблюдением Терч. Я велела им начать подъем на полчаса позже, чем мы. Мы - это Рыжжет, Трусь и я, все те, кто умеет лазить по склонам.
Я провела полжизни в горах, где ходить по скалам куда труднее. Сплошной камень, приходится впихивать пальцы ног и рук в твердые расщелины и цепляться за выступы. Здесь же, где между камнями то песок, то мягкая глина, удержаться куда проще.
Серый камень. Глина.
Мой план был прост. Мы втроем поднимаемся незаметно с этой стороны, Терч с караваном - там, откуда нас могут ждать. Они отвлекут дракона, а мы подберемся сзади и скрутим его как миленького. Хьорн, как независимое от рельефа местности существо, осуществлял связь.
Желтый камень. Опять глина. Красновато-коричневая глыба…
Выше ничего нет. Справа через край гранитной площадки легко перемахнул Рыжжет, слева его движение повторила Трусь. Я вслед за ними перекинула тело через уступ, и увидела, что оба кота уже стоят в боевых позах. Спина дугой, хвост бьет по бокам, уши прижаты.
Только сейчас в нос ударил запах гари.
Хьорн не успел нас предупредить. То ли мы поднимались слишком медленно, то ли Терч взяла слишком быстрый темп… Дракон уже напал на маленький караван!
Прямо у меня под носом ворочался огромный хвост с зубцами наподобие крепостных поверху. Впереди маячил массивный таз ящера, темно-синяя чешуя на солнце отливала лиловым. Из передней части туши - высматривать голову мне было некогда - вылетело пламя и устрашающий рев.
Однако дела наши были совсем не так плохи, как можно было предполагать - Терч и Хьорн вовремя сориентировались. Терч согнала мулов в тесную кучу и жестко пресекала любую попытку панического бегства деликатным прикусыванием за ноги. На голове переднего мула разместился Хьорн, раскинув крылья во весь размах, от которого, к слову, не отказался бы и полноценный орел. В клюве он держал кольцо из невзрачного металла с семью камнями, переливавшимися всеми цветами радуги. Из камней вырывались лучи света, переплетавшиеся между собой и образующие нечто вроде зонтика над всей компанией. Пламя дракона скатывалось с радужного зонта как дождь с настоящего.
Глаза Хьорна были полуприкрыты, ворон весь отдался управлению знаменитой Радужной Защитой, созданной моей бабушкой. А вы как думали? Готовясь к поездке мы выгребли из подвалов замка самые надежные из оставленных предками штучек!
Помня бабушкины писания, я скосила глаза на тень от дракона. Ого! Можно было предположить…
«Что тут предполагать, Миарра», - сказал в моей голове голос короля. Нет, мой дорогой Румиэль не обладает даром мысленного общения, просто вновь вспомнился разговор пятнадцатилетней давности. Который как был прерван нападением вражеского мага, так и не был закончен. - «Что предполагать? В тебе есть наследственная сила, ты честно учила то, что тебе преподавали, но ты не можешь колдовать сама. Остается лишь ждать, что рано или поздно в какой-то угрожающей ситуации ты сама сделаешь первый шаг, и твои возможности прорвутся наружу. Вернее, что ты наконец-то выйдешь за рамки своих нынешних возможностей…»
Угрожающая ситуация случилась через пару минут после тех слов короля, но ничего не произошло.
Ничего во мне не прорвалось наружу, и ни за какие рамки я не вышла.
Тогда мои помощники кинулись делать основную работу, а я лишь довершила дело. В меру своих физических способностей. Силой - самым простым и банальным способом, который знает человек.
Рыжжет и Трусь хлестали себя хвостами по бокам, но не нападали. Пробьют ли кошачьи когти чешую дракона, удастся ли вцепиться? В желтом глазу Рыжжета мелькнуло сомнение, нерешительно вздрогнул кончик хвоста Трусь.
Они никогда не сомневались. Они всегда знали, что если они не начнут - ничего не получится.
Мне бы ум Рыжжета…
Мне бы хитрость Трусь…
Мне бы незамутненную уверенность Терч…
Мне бы Хьорнову мудрость в расчетах…
Не начнут они?
Ничего не получится?!
В моей голове рушился мир, и время словно остановилось. Замер драконий хвост, застыли искры Радужной Защиты, нарисованной казалась шерсть на кошачьих боках…
Одна секунда.
Один шаг.
Одна жизнь.
Посмотреть на мир своим взглядом. Не черным и не красным - прозрачным как стекло. Не замутненным чужим знанием и чужими традициями.
В следующий миг все рвануло вперед с прежней скоростью.
Дороги.
На карте они похожи на веревки - плавные изгибы крученых линий, узлы-перекрестки, кое-где оборванный конец висит истончающейся на глазах нитью. А когда уже идешь такой веревкой-дорогой, запоминается лишь пыль. Где-то под ногами утоптанная земля, где-то - аккуратно уложенный камень, где-то - мелкий щебень, но пылью пахнет везде, если в течение трех дней не было дождя.
Рано утром гонец ускакал обратно в столицу с моим ответом. Улетел и Хьорн - купить мулов и припасы в ближайшем селении. Рыжжет и Трусь занимались чисткой оружия и упаковкой вещей, еды и прочего необходимого для путешествия. Терч изучала карту. Я бездельничала в библиотеке, перелистывая бабушкины мемуары. От рукописи превентивно пахло пылью, я немилосердно зевала и жалела, что раньше не догадалась почитать бабулин труд в качестве средства от бессонницы.
- Вот, вот как нам надо двигаться, - воодушевленно взмахивала ушами и тыкала носом в карту Терч. - Река Игрель вытекает из наших гор Соррель намного выше замка. И сразу-сразу поворачивает в сторону Корна.
- Верхнее и среднее течения реки Игрель известны своими порогами и водопадами, так как проходят по самой труднодоступной части Соррельского среднегорья, - процитировала я читанный когда-то давным-давно учебник географии. - Расставшись с горами, река Игрель в нижнем течении является естественной границей Россошата и Корна…
- С верхним и средним течением мы связываться не будем, не будем! - подпрыгивала и хлопала ушами Терч. - Спустимся по тропам и выйдем на дорогу. А к реке, к реке мы приблизимся уже на равнине, вдали от гор. Именно там, там, где жаловались на этого… дракончика.
- Мурль, дракона, - поправила неизвестно зачем появившаяся Трусь. - И мулов надо бы своих иметь. Там Хьорн привел каких-то трех костлявых, мурль, они даже на жаркое не годятся.
- Хищники, - вздохнула я. - Какие свои мулы? Вы же всех сожрете в три дня и все равно ездить не на чем будет!
Сентябрь - прекрасное время для путешествий по Россошату: солнечно, но жары нет; ночи прохладные, но не настолько, чтобы замерзнуть. Охаянные Трусь мулы оказались довольно выносливыми ушастиками, которых не смущали ни пыль, ни веревки-дороги, ни странные пассажиры. Рыжжет и Трусь в силу небольшого роста и природной лени постоянно восседали на безропотных копытных. Хьорн иногда летел, но по большей части присоединялся к кошкам. Я и Терч предпочитали идти пешком. Пусть утруждать ноги не пристало великому воину, но я нуждаюсь в постоянном поддержании физической формы. А Терч всегда готова прогуляться за компанию.
Область нижнего течения Игрель была мне памятна еще с войны. Холмистая, богатая оврагами местность. Прошло пятнадцать лет, и селения здесь выглядели зажиточными, как будто их никогда не жгли и не топтали чужие и свои армии. Разве что дома в основном новые - в деревнях они и по сто лет стоят, а тут видно, что намного моложе. Справные дома, кое-где с пристройками, не землянки погорельцев. Поля под земледелие здесь куцые в силу неровного рельефа, а вот всякие овцы-козы на буйной местной траве росли и плодились просто на ура. Завидев молочный скот, остроухие вымогатели потребовали натурального молока и ныли до тех пор, пока я не свернула в ближайшую деревушку и забарабанила в калитку.
- Что вам угодно, молодой человек? - степенно осведомилась солидного вида хозяйка. И ничего смешного: когда я в походной одежде, мужском платке-бандане и волос не видно, меня часто за юношу принимают. Ну, плечи у меня широкие, ноги мускулистые, да. Тем более ей солнце в глаза бьет.
- Она не молодой, мурр-мяу, - сообщил ей Рыжжет, выходя вперед.
- Она не молодая, - встряла еще и Трусь, хитро сощурив глазки. Чего к возрасту прицепились… - Мурль, и вообще женщина.
Ойкнув, крестьянка начала извиняться. В родном моем Россошате даже последний бродяга знает, что за женщины болтаются по дорогам в одежде воина и с говорящими кошками. Вернее, одна женщина. Вокруг меня столько слухов, что я бы и сама поверила, что магесса Миарра - настоящий страшный маг.
Хозяйка тем временем принесла пузатый горшок с холодным молоком из погреба и мисочку простокваши для Терч. Пока ушастые хлебали полезные продукты, я попыталась расплатиться за съеденное.
- Нет-нет, госпожа, с вас денег я не возьму. Вас же, поди, господин король послал нас от дракона избавлять?
Я уныло кивнула, отводя глаза. Да, его величество попросит как пошлет. Будет ли с меня толк? А богато они здесь живут, вон какие здоровые овшейники для овец с козами у ближайших домов, и огороды до самого пруда тянутся.
- Родители мои бедно жили. - Хозяйка, похоже, проследила направление не только моего взгляда, но и мыслей. - Дед говорил, мол, крестьянину никто не поможет, кроме своих рук. А король Румиэль, дай боги ему здоровья, как начал царствовать, так всем и помог. Уж сколько лет каждая семья на свадьбу от казны получает пять золотых монет: хочешь дом строй, хочешь скотину заводи - на многое хватит. У кого ребенок рождается, на год от государственной подати освобождает. И господам местным запретил с крестьян лишнее драть, как прежде было…
Да знаю я, знаю все это. Давняя мечта моего коронованного родича - не богатая аристократия, а зажиточный народ. Вот только ни король, ни королева давно не носят коронных драгоценностей Россошата, переходивших от поколения к поколению со времен древнего основателя государства. Изумруды, сапфиры, рубины, невиданных размеров жемчуг - почти все было продано во время войны с Корном. Многие думали, что после заключения мира Румиэль кинется выкупать их, а он начал давать крестьянам монеты на новые дома…
Кажется, не зря.
Внезапно нахлынувшие воспоминания вырвали меня из реальности. Словно не было этих пятнадцати лет, опять я стою в королевской палатке одна перед молодым королем… о боги, да ведь это было вон на том холме! Или на вот этом? Пращур побери это Игрельское приграничье, тут все холмы одинаковы…
…Стена палатки словно лопнула и за ней открылся совсем другой военный лагерь - враждебный лагерь армии Корна. И оттуда, закрытый мощной пеленой магии, шагнул чужой маг. Сила, клубившаяся вокруг него, была такой мутной, - наверное, от собственного величия - что черты лица врага словно смазались. Из вытянутых вперед сложенных рук вырвалась кроваво-красная удавка, захлестнувшая горло моего короля!
Я видела, видела это заклинание, эту магическую нить, и судорожно попыталась схватить ее руками. Бесполезно, удавка душила Румиэля, но для всех остальных оставалась лишь дуновением воздуха. Кто-то из королевской охраны влетел в палатку, но арбалеты и алебарды были бессильны - магическая пелена была непробиваема, к магу никто не мог приблизиться. А дорогой мой Румиэль кашлял кровью и задыхался, упав на одно колено, отчаянно борясь за жизнь...
Выскочившая откуда-то из-за двери Терч с разбегу ударилась о магическую пелену всем телом, включая уши и хвост. Собаку отшвырнуло, в воздухе запахло паленым. Маг надменно повел плечом. О, он был уверен в своей неуязвимости, раз явился сюда, прямо в королевскую ставку! Хотя, может, издали удавка-заклинание не действовало бы? Или хотел лично доставить тело врага королю Корна?
У меня не было возможности задать пришельцу эти вопросы. Терч странно взвыла на нескольких нотах, но в этом вое не было боли. В ответ коротко зашипели кошки, вывернувшиеся непонятно откуда. В следующий момент раздался звук, который я так часто слышала в родовом замке - звук раздираемой портьеры. Восемь когтистых лап драли защитную пелену вражеского мага! Пахло жженой шерстью, но недаром коты способны прыгнуть даже на горячую плиту…
А вы еще спрашиваете, зачем мне столько животных?
- Миарра, не спи! - В защите врага мелькнула прореха, точь-в-точь как на охотничьем гобелене у меня в малой гостиной. Я кинулась внутрь, не думая головой, отдавшись рефлексам тела - не зря столько лет проходила воинскую подготовку. Сорок подтягиваний в день в течение нескольких лет сослужили свою службу - руки у меня железные.
Ухваченный за интимную часть тела вражеский маг оказался не в силах не только восстановить разодранную защиту, но даже внятно разговаривать. Удавка на шее Румиэля растаяла без следа, и король, еще держась за горло и хватая ртом воздух, уже поднялся на ноги, а враг лишь выл и ныл. Наконец удалось разобрать, что он извиняется за причиненные неприятности и предлагает вылечить слегка поджаренных котов и Терч. (Собака, разумеется, не просто так полетела на магическую защиту, а разведала боем, к какому слабому месту приложить кошачьи лапы.) И правильно предложил, потому что за короля и своих друзей я была морально готова раздавить ему то, что потом ни один маг-лекарь не восстановил бы. В благодарность враг получил от меня прощальный апперкот и до конца дня пролежал в нокауте, но сама я от этого магессой не стала…
- Так что спасибо вам, госпожа, заранее, - крестьянка уже собирала пустую посуду. - Дракон этот уже много скота поел, на короля и на вас вся надежда.
- До свидания, хозяйка, - вразнобой ответили мои спутники.
Эх, честная женщина, знала бы ты, какая на меня надежда. Одна надежда, что опять верные друзья начнут, а я уж как-нибудь доделаю.
«Твой дар тебе не подчиняется, - вздыхает бабушка. - Он есть, но ты не можешь взять его в руки». Я чуть не плачу: выучила же, выучила все заклинания! Разрозненные куски помню прекрасно, но собрать в единую формулу не могу, и моя природная сила не откликается на куски, не колет кончики пальцев, чтобы вылиться в колдовство… А как здорово было, когда бабушка произнесла первые строки заклинания, я последние, и с моих пальцев сорвался настоящий огненный шар!
«У Миарры странное свойство. Она не может сама начать заклинание, но может успешно закончить то, которое начал кто-то другой», - подводит итог дедушка
«Но кто будет вести ее за собой по жизни?» - хрустит по-королевски изящными пальцами мама.
Тогда мне были подарены удивительные помощники, мои верные друзья - мои вожатые. Я научилась идти за ними. Они делали первые шаги, я - последний. Они подносили артефакты, считывали из рукописей первые фразы заклинаний, а я честно шла проложенной мне дорогой.
Сама! Не это ли ключевое слово? Меня учили, и я честно старалась пользоваться готовыми магическими формулами. Которые каждый раз разваливались, разбегались в разные стороны как муравьи.
Может, надо просто придумать свое собственное заклинание? Пусть на основе старых, но не вспоминать заученное, а придумать свое?
Как придумал король Румиэль помогать крестьянам, хотя такого никогда и нигде не было.
4
- Хьорн, - окликнула я ворона. - Поднимись повыше и оцени, где тут может быть логово дракончика… то есть, полновесного дракона. Ищи относительно высокий холм, желательно каменистый, с которого удобно взлетать, возможно, со входом в пещеру…
- Не повторрряй. Я читал записки твоей бабушки делла Монте, - буркнул ворон и поднялся в воздух.
Сам бы и позаботился о разведке, раз такой начитанный. Впрочем, ладно, не время обращать внимание на чужой характер.
Трусь все пыталась перебраться с мула на мое плечо. Однако ритм шагов у меня и у вьючного ушастика не совпадали, и кошка никак не могла прицелиться для точного прыжка. Такое же несовпадение мучило мой мозг. Несовпадение происходящего с известной мне историей и географией. Которые в один голос твердили, что драконы живут и размножаются только в Черных горах, которые находятся за Желтой пустыней. Конечно, летающие рептилии не раз выползали оттуда и добирались до Россошата, где обычно попадали в объятия моих приветливых предков. Но вот в чем странность. Желтая пустыня находится с другой стороны Россошата, нежели река Игрель и королевство Корн! То есть, дракон не только выбрался из родных краев и одолел пустыню - прецедентов полно - но и зачем-то перелетел (или облетел) весь Россошат. И обосновался только на границе с враждебным нам Корном.
Трусь наконец изловчилась и перепрыгнула. От ее тяжести меня слегка перекосило, в ухе зазвучало ласковое «мурль».
Очень странно, что дракон забрался на другой конец страны от Желтой пустыни. С той стороны скот не хуже, напротив, там держат более крупных животных - коров и буйволов, которым плохо подходят здешние кочки-овраги. Да, письма еще эти! Почему он их по пути нигде не сбросил, тащил через всю страну? Ну же, Миарра, хвостик секрета где-то под носом, дерни - и размотаешь весь клубок…
Хьорн шлепнулся на спину мула часа через полтора, заметно вымотанный полетом.
- Там, за лесом, - более хриплым, чем обычно, голосом сообщил он. - Целая черреда гор. Ну, того, что здесь горрами называют. Одна вполне подходит. Повыше других, веррхушка ровная. Одна сторона совсем отвесная. Еще одна крутая. По другим можно подняться пешком. Тихо. Птиц нет, зверья нет. Охотиться не на кого.
- Ага! - в один голос воскликнула моя команда, а Терч энергично замахала ушами.
Рыжая, почти до желтизны высушенная солнцем глина крошилась под пальцами. Серый камень, глинозем, коричневый камень, песок, кусок гранита, глина… Кое-где прилепились небольшие пятнышки черной земли, в которых гнездились чахлые кустики. Эту сторону горки - предположительно драконьей - словно кто-то обрезал гигантским ножом.
На других, более пологих склонах, плодородный слой задержался успешнее. Там росли сосны, ежевичник и самшит. Именно там должны были подниматься мулы под наблюдением Терч. Я велела им начать подъем на полчаса позже, чем мы. Мы - это Рыжжет, Трусь и я, все те, кто умеет лазить по склонам.
Я провела полжизни в горах, где ходить по скалам куда труднее. Сплошной камень, приходится впихивать пальцы ног и рук в твердые расщелины и цепляться за выступы. Здесь же, где между камнями то песок, то мягкая глина, удержаться куда проще.
Серый камень. Глина.
Мой план был прост. Мы втроем поднимаемся незаметно с этой стороны, Терч с караваном - там, откуда нас могут ждать. Они отвлекут дракона, а мы подберемся сзади и скрутим его как миленького. Хьорн, как независимое от рельефа местности существо, осуществлял связь.
Желтый камень. Опять глина. Красновато-коричневая глыба…
Выше ничего нет. Справа через край гранитной площадки легко перемахнул Рыжжет, слева его движение повторила Трусь. Я вслед за ними перекинула тело через уступ, и увидела, что оба кота уже стоят в боевых позах. Спина дугой, хвост бьет по бокам, уши прижаты.
Только сейчас в нос ударил запах гари.
Хьорн не успел нас предупредить. То ли мы поднимались слишком медленно, то ли Терч взяла слишком быстрый темп… Дракон уже напал на маленький караван!
Прямо у меня под носом ворочался огромный хвост с зубцами наподобие крепостных поверху. Впереди маячил массивный таз ящера, темно-синяя чешуя на солнце отливала лиловым. Из передней части туши - высматривать голову мне было некогда - вылетело пламя и устрашающий рев.
Однако дела наши были совсем не так плохи, как можно было предполагать - Терч и Хьорн вовремя сориентировались. Терч согнала мулов в тесную кучу и жестко пресекала любую попытку панического бегства деликатным прикусыванием за ноги. На голове переднего мула разместился Хьорн, раскинув крылья во весь размах, от которого, к слову, не отказался бы и полноценный орел. В клюве он держал кольцо из невзрачного металла с семью камнями, переливавшимися всеми цветами радуги. Из камней вырывались лучи света, переплетавшиеся между собой и образующие нечто вроде зонтика над всей компанией. Пламя дракона скатывалось с радужного зонта как дождь с настоящего.
Глаза Хьорна были полуприкрыты, ворон весь отдался управлению знаменитой Радужной Защитой, созданной моей бабушкой. А вы как думали? Готовясь к поездке мы выгребли из подвалов замка самые надежные из оставленных предками штучек!
Помня бабушкины писания, я скосила глаза на тень от дракона. Ого! Можно было предположить…
«Что тут предполагать, Миарра», - сказал в моей голове голос короля. Нет, мой дорогой Румиэль не обладает даром мысленного общения, просто вновь вспомнился разговор пятнадцатилетней давности. Который как был прерван нападением вражеского мага, так и не был закончен. - «Что предполагать? В тебе есть наследственная сила, ты честно учила то, что тебе преподавали, но ты не можешь колдовать сама. Остается лишь ждать, что рано или поздно в какой-то угрожающей ситуации ты сама сделаешь первый шаг, и твои возможности прорвутся наружу. Вернее, что ты наконец-то выйдешь за рамки своих нынешних возможностей…»
Угрожающая ситуация случилась через пару минут после тех слов короля, но ничего не произошло.
Ничего во мне не прорвалось наружу, и ни за какие рамки я не вышла.
Тогда мои помощники кинулись делать основную работу, а я лишь довершила дело. В меру своих физических способностей. Силой - самым простым и банальным способом, который знает человек.
Рыжжет и Трусь хлестали себя хвостами по бокам, но не нападали. Пробьют ли кошачьи когти чешую дракона, удастся ли вцепиться? В желтом глазу Рыжжета мелькнуло сомнение, нерешительно вздрогнул кончик хвоста Трусь.
Они никогда не сомневались. Они всегда знали, что если они не начнут - ничего не получится.
Мне бы ум Рыжжета…
Мне бы хитрость Трусь…
Мне бы незамутненную уверенность Терч…
Мне бы Хьорнову мудрость в расчетах…
Не начнут они?
Ничего не получится?!
В моей голове рушился мир, и время словно остановилось. Замер драконий хвост, застыли искры Радужной Защиты, нарисованной казалась шерсть на кошачьих боках…
Одна секунда.
Один шаг.
Одна жизнь.
Посмотреть на мир своим взглядом. Не черным и не красным - прозрачным как стекло. Не замутненным чужим знанием и чужими традициями.
В следующий миг все рвануло вперед с прежней скоростью.