Ярмольник - актер года. GQ
Мастер советской комедии вместо улыбок вызвал яростные споры, сыграв в последнем фильме Алексея Германа «Трудно быть богом».
Смокинг из тонкой шерсти с атласными лацканами, хлопковая рубашка, все Prada
Леонид Ярмольник уже много лет не ночует в столице, хотя по-прежнему считает себя москвичом и на момент нашей встречи даже баллотируется в Московскую городскую думу. Стоя на веранде своей подмосковной усадьбы в одних трусах (слышен восхищенный шепоток девушек из съемочной группы) в ожидании смокинга, он травит поначалу анекдоты, а потом, без всякого перехода, рассказывает, как ездил бить Арама Габрелянова за печатную ложь о своих друзьях: Абдулове и Янковском. Застегивая рубашку, вздыхает: побить не удалось, Габрелянов обложился архаровцами, но хоть поговорили нормально. Очевидно, эта увертюра должна настроить слишком уж настырных журналистов на нужный лад, поэтому, включив диктофон, я на всякий случай сажусь поближе к выходу.
GQ: В вашем случае премия должна бы называться «Боги года»: вы своим кардинальным преображением у Германа из комика в трагика заставили говорить о себе весь свет.
ЯРМОЛЬНИК: Не о себе, а о картине, я это без тени самоуничижения говорю. То, что на главную роль Герман взял меня, не моя заслуга, а его вкус. У него вообще в главных ролях, как правило, снимались комедийные артисты: Быков, Миронов, Никулин.
Для чего ему это было нужно? С комиками съемки веселее идут?
Мы никогда особо с ним об этом не говорили. Мне кажется, тут что-то шекспировское. Не случайно Гамлет иногда становится шутом. Он как бы надевает шутовской колпак, потому что именно в нем можно сказать всю правду, которая будет выглядеть как шутка, а на деле в ней и будет вся суть. Самые удивительные люди, мне встречавшиеся, - те, кто обо всем может говорить с улыбкой, даже о самых страшных, трагических вещах.
То есть хохот как броня?
Не всегда - насмешника тоже ведь можно довести до безумия. У моего героя этот момент в картине есть. Когда убивают его девушку, он начинает рубить в капусту всех подряд.
Вам приходилось ради этой роли выдавливать из себя комика по капле?
Знаете, в наших театральных вузах всегда учат входить в какой-то образ, что-то там играть. Герман же заставлял не играть, а просто существовать в предлагаемых обстоятельствах. Он не гримировал, а пачкал. Пот, грязь, кровь, синяк, прыщ - все это должно быть документально точно. И мы ссорились с Германом, когда он чувствовал, что перед ним не я, а образ. Чем я был беспомощнее и нерешительнее, тем больше ему нравилось.
У многих фильм своей документальной точностью вызвал отвращение и даже рвоту. Это нормальная реакция?
А что делать? Такая сегодня жизнь: вот вы душ приняли, надели чистенькую одежду, ботиночки, побрызгались парфюмом. Но если оставить вас наедине с природой, ваше родство с животным миром станет очевидным. Герман счистил всю эту шелуху и оставил только то, из чего люди состоят. Ведь дерьма в нашей жизни намного больше, чем принято показывать.
Герман, значит, хотел напомнить нам об этом?
Он хотел напомнить, что единственное, что отличает нас от животных, это голова. И что все больше голов, напичканных завистью, дерьмом, злостью и жаждой власти, желанием разбогатеть любой ценой. И изменить это невозможно.
Кстати, о жажде власти. Вы баллотировались в Мосгордуму. Зачем вам это? Не жалко нервов?
Я не отношусь к этому как к власти, это обычная работа, которой я занимался много лет и без депутатского мандата. Я по жизни во многие вещи вмешивался, помогал, боролся, настаивал, и у меня получалось благодаря тому, что я актер и могу открывать разные, иногда очень массивные двери. Ко мне относятся с уважением и понимают, что я не идиот. А с мандатом все будет еще проще. Одно дело - артист, а другое - еще и депутат. Его уже просто так не обманешь.
Так просто не пошлешь.
Меня и так не посылали. Но обмануть артиста проще, а с депутатом шутки плохи.
Вы как-то сказали, что, став депутатом, сначала хотите решить проблему бездомных животных, а потом уже займетесь бездомными людьми.
Так все извратила пресса, никто не ставил эти проблемы в таком порядке. Просто мы давно уже занимались собачьими приютами: я, Женя Миронов, Костя Хабенский, Миша Пореченков и Лена Яковлева. Но даже такой набор бесконечно уважаемых артистов, в чьем достоинстве или бескорыстии сомневаться не приходится, был бессилен. Нас все равно обманывали. Деньги, которые выделялись на содержание животных, так же как и те, что выделяются на содержание людей, кем-то пилились.
А еще вы сказали, что готовы убить за собаку.
Убийцу собаки? Да, это было на митинге на Пушкинской площади. Я иногда шучу: человека могу убить, животное - нет. Если я человека убью, то знаю, за что, а там уже суд решит.
По-вашему, выходит, что животные лучше, чем люди?
Некорректный вопрос.
Кто вам больше нравится - животные или люди?
Странный вопрос.
Тогда так: люди - ошибка природы?
Я так глубоко не копаю. Могу сказать одно: животное никогда не предаст. А люди предают. Меня много предавали за мои 60 лет.
А почувствовали бы вы себя преданным, если бы кто-то снял, как теперь часто делают, ремейк на «Того самого Мюнхаузена»? «Мюнхаузен: Возвращение» или «Я, Мюнхаузен»?
Вряд ли кто-то пойдет на это. Это же не имеет никакого смысла без Григория Горина. Мне, конечно, нравится, когда молодые режиссеры как-то проявляются, но это не тот случай. Без Янковского, Броневого, Чуриковой и Абдулова ничего не выйдет.
Кажется, авторов ремейка «Кавказской пленницы» не останавливало, что у них нет ни Вицина, ни Никулина, ни Гайдая.
А что, уже есть такое кино? Судя по тому, что я о нем ничего не слышал, скорее всего, оно получилось плохим и безвкусным, вполне естественная вещь.
Ну а о бекмамбетовских ремейках вы ведь слыхали? Они что, хорошие и талантливые?
Это просто желание заработать денег на чужом имени. Вот взять Костю Эрнста - ближайший мой друг. Мы его в свое время с Андрюшей Макаревичем привели на телевидение. Тысячу лет знакомы, я Костю очень люблю и уважаю, что не мешает нам иметь разные точки зрения. Например, на картину «Спасибо, что живой». На чем тут заработали? Не на кино, которое может быть лучше или хуже, а просто на имени Володи Высоцкого. Это современное бесстыдство, попытка все вокруг обратить в материальную выгоду.
Вы замечали за годы дружбы, в каком направлении меняется Эрнст? И нравится ли вам это направление?
Правильнее сказать, что не он меняется, а его меняют.
Кто же эти злодеи?
Его меняют жизнь и огромная ответственность. Когда вынимаешь его из этой политической и информационной суеты, то он все тот же замечательный и удивительный человек. С невероятным вкусом, культурой. Как правило, мы с ним ни в чем не расходимся, когда говорим не о Первом канале, а о каком-то кино или книге. Это его должность меняет. Но как по-другому, если он хочет продолжать этим заниматься?
Зачем же он хочет продолжать?
Затем, что у него есть возможности хотя бы на 60 процентов делать то, что нравится. Он невероятно талантливый человек. С точки зрения креатива Первый канал и вправду первый. Хотя там многое на потребу зрителя, которого сделали охотником разглядывать чужие туалеты и спальни. Замечательный, добрейший, талантливый Андрюшка Малахов - но я не могу смотреть его «Пусть говорят»! Ненавижу такие ток-шоу.
Вы как-то очень резко разделяете человека и его работу. А как отделить людей от их гражданских позиций, которые сейчас у большинства так болезненно обострились?
Ну, мало ли, какая у кого позиция. У меня вот такая жена ходит по участку, у кого-то другая. Это право каждого - выбирать то, что нравится. И это вовсе не значит входить в конфликт со всем миром. Это тоже вопрос воспитания и культуры. А лозунги вроде «кто не с нами, тот против нас» - это быдловато.
Но вашу собственную позицию сложно определить. Вы всегда с исключительным уважением отзываетесь о Путине, поддерживаете его решения. Почему вы в таком случае в партии Прохорова, а не в «Единой России»?
Потому что все равно, как и в старые времена, в «Единую Россию» идут те, кто хочет подпевать и ходить строем. Это не всегда разумно. А в «Гражданской платформе» собралось много высочайшего класса профессионалов, высококультурных людей: Алла Борисовна Пугачева, Андрюша Макаревич, врачи замечательные, юристы, военные, учителя. У нас проходят совещания, я там очень многому научился.
А разве в «Единой России» нет приличных людей?
Есть, конечно: Слава Говорухин, Иосиф Кобзон - из тех, кого я знаю очень хорошо.
У обоих есть звание народного артиста, от которого вы дважды отказались. Почему?
Потому что сегодня народных артистов больше, чем обычных. Это звание обесценено.
Но оно же помогает в жизни как-то...
Да, если ты народный, то получаешь билет в СВ и живешь в люксе. Все. Но я и так уже 40 лет езжу в СВ и живу в люксе, это мой райдер. Пока мне этот райдер дают, значит, я ему соответствую. И потом, согласитесь, смешно бы звучало, например, «народный артист Соединенных Штатов Америки Марлон Брандо». Народность должна отличаться двумя вещами - гонорарами и зрительским признанием.
Вы в юности были частью советской богемы, да и сейчас много общаетесь с молодежью. По-вашему, та богема отличается от нынешней?
Конечно. Люди были глубже, талантливее, умнее, содержательнее, культурнее. Сегодня только запах остался, а раньше суть была. Все стало другим: блеск, мишура, а сути нет. Все окончили какие-то ВГИКи, еще что-то. Вот мой любимый старый анекдот на эту тему: «За рекой жили мастера, делали быстро, брали недорого, получалось полное говно». Сегодня жизнь похожа на этот анекдот, как бы он вульгарно ни звучал.
А на тусовки вы ходите? Неужели они не веселее прежних?
Нет, люди не умеют веселиться. Веселье наше теперь - это когда громко орет музыка. Люди друг друга не слышат. В ухо надо кричать. Это невыносимо. Ни поговорить ни о чем, ни обсудить. Радуются только тому, что встретили Собчак, Машкова, Миронова. А вон Ярмольник пошел. Надо же, на какой мы тусовке!
Скажите, Леонид Исаакович, вы после такого радикального преображения у Германа готовы еще на какой-нибудь смелый эксперимент?
Что вы имеете в виду?
Например, Кирилл Серебренников предложит вам роль: какая-нибудь производственная опера, все обнажены...
Для меня это слишком. Серебренников для меня чересчур эпатажный. Вот с Мизгиревым я бы поэкспериментировал. Или с Тодоровским. Если в разведку идешь, важно с кем.
Смокинг из тонкой шерсти с атласными лацканами, хлопковая рубашка, все Prada
Леонид Ярмольник уже много лет не ночует в столице, хотя по-прежнему считает себя москвичом и на момент нашей встречи даже баллотируется в Московскую городскую думу. Стоя на веранде своей подмосковной усадьбы в одних трусах (слышен восхищенный шепоток девушек из съемочной группы) в ожидании смокинга, он травит поначалу анекдоты, а потом, без всякого перехода, рассказывает, как ездил бить Арама Габрелянова за печатную ложь о своих друзьях: Абдулове и Янковском. Застегивая рубашку, вздыхает: побить не удалось, Габрелянов обложился архаровцами, но хоть поговорили нормально. Очевидно, эта увертюра должна настроить слишком уж настырных журналистов на нужный лад, поэтому, включив диктофон, я на всякий случай сажусь поближе к выходу.
GQ: В вашем случае премия должна бы называться «Боги года»: вы своим кардинальным преображением у Германа из комика в трагика заставили говорить о себе весь свет.
ЯРМОЛЬНИК: Не о себе, а о картине, я это без тени самоуничижения говорю. То, что на главную роль Герман взял меня, не моя заслуга, а его вкус. У него вообще в главных ролях, как правило, снимались комедийные артисты: Быков, Миронов, Никулин.
Для чего ему это было нужно? С комиками съемки веселее идут?
Мы никогда особо с ним об этом не говорили. Мне кажется, тут что-то шекспировское. Не случайно Гамлет иногда становится шутом. Он как бы надевает шутовской колпак, потому что именно в нем можно сказать всю правду, которая будет выглядеть как шутка, а на деле в ней и будет вся суть. Самые удивительные люди, мне встречавшиеся, - те, кто обо всем может говорить с улыбкой, даже о самых страшных, трагических вещах.
То есть хохот как броня?
Не всегда - насмешника тоже ведь можно довести до безумия. У моего героя этот момент в картине есть. Когда убивают его девушку, он начинает рубить в капусту всех подряд.
Вам приходилось ради этой роли выдавливать из себя комика по капле?
Знаете, в наших театральных вузах всегда учат входить в какой-то образ, что-то там играть. Герман же заставлял не играть, а просто существовать в предлагаемых обстоятельствах. Он не гримировал, а пачкал. Пот, грязь, кровь, синяк, прыщ - все это должно быть документально точно. И мы ссорились с Германом, когда он чувствовал, что перед ним не я, а образ. Чем я был беспомощнее и нерешительнее, тем больше ему нравилось.
У многих фильм своей документальной точностью вызвал отвращение и даже рвоту. Это нормальная реакция?
А что делать? Такая сегодня жизнь: вот вы душ приняли, надели чистенькую одежду, ботиночки, побрызгались парфюмом. Но если оставить вас наедине с природой, ваше родство с животным миром станет очевидным. Герман счистил всю эту шелуху и оставил только то, из чего люди состоят. Ведь дерьма в нашей жизни намного больше, чем принято показывать.
Герман, значит, хотел напомнить нам об этом?
Он хотел напомнить, что единственное, что отличает нас от животных, это голова. И что все больше голов, напичканных завистью, дерьмом, злостью и жаждой власти, желанием разбогатеть любой ценой. И изменить это невозможно.
Кстати, о жажде власти. Вы баллотировались в Мосгордуму. Зачем вам это? Не жалко нервов?
Я не отношусь к этому как к власти, это обычная работа, которой я занимался много лет и без депутатского мандата. Я по жизни во многие вещи вмешивался, помогал, боролся, настаивал, и у меня получалось благодаря тому, что я актер и могу открывать разные, иногда очень массивные двери. Ко мне относятся с уважением и понимают, что я не идиот. А с мандатом все будет еще проще. Одно дело - артист, а другое - еще и депутат. Его уже просто так не обманешь.
Так просто не пошлешь.
Меня и так не посылали. Но обмануть артиста проще, а с депутатом шутки плохи.
Вы как-то сказали, что, став депутатом, сначала хотите решить проблему бездомных животных, а потом уже займетесь бездомными людьми.
Так все извратила пресса, никто не ставил эти проблемы в таком порядке. Просто мы давно уже занимались собачьими приютами: я, Женя Миронов, Костя Хабенский, Миша Пореченков и Лена Яковлева. Но даже такой набор бесконечно уважаемых артистов, в чьем достоинстве или бескорыстии сомневаться не приходится, был бессилен. Нас все равно обманывали. Деньги, которые выделялись на содержание животных, так же как и те, что выделяются на содержание людей, кем-то пилились.
А еще вы сказали, что готовы убить за собаку.
Убийцу собаки? Да, это было на митинге на Пушкинской площади. Я иногда шучу: человека могу убить, животное - нет. Если я человека убью, то знаю, за что, а там уже суд решит.
По-вашему, выходит, что животные лучше, чем люди?
Некорректный вопрос.
Кто вам больше нравится - животные или люди?
Странный вопрос.
Тогда так: люди - ошибка природы?
Я так глубоко не копаю. Могу сказать одно: животное никогда не предаст. А люди предают. Меня много предавали за мои 60 лет.
А почувствовали бы вы себя преданным, если бы кто-то снял, как теперь часто делают, ремейк на «Того самого Мюнхаузена»? «Мюнхаузен: Возвращение» или «Я, Мюнхаузен»?
Вряд ли кто-то пойдет на это. Это же не имеет никакого смысла без Григория Горина. Мне, конечно, нравится, когда молодые режиссеры как-то проявляются, но это не тот случай. Без Янковского, Броневого, Чуриковой и Абдулова ничего не выйдет.
Кажется, авторов ремейка «Кавказской пленницы» не останавливало, что у них нет ни Вицина, ни Никулина, ни Гайдая.
А что, уже есть такое кино? Судя по тому, что я о нем ничего не слышал, скорее всего, оно получилось плохим и безвкусным, вполне естественная вещь.
Ну а о бекмамбетовских ремейках вы ведь слыхали? Они что, хорошие и талантливые?
Это просто желание заработать денег на чужом имени. Вот взять Костю Эрнста - ближайший мой друг. Мы его в свое время с Андрюшей Макаревичем привели на телевидение. Тысячу лет знакомы, я Костю очень люблю и уважаю, что не мешает нам иметь разные точки зрения. Например, на картину «Спасибо, что живой». На чем тут заработали? Не на кино, которое может быть лучше или хуже, а просто на имени Володи Высоцкого. Это современное бесстыдство, попытка все вокруг обратить в материальную выгоду.
Вы замечали за годы дружбы, в каком направлении меняется Эрнст? И нравится ли вам это направление?
Правильнее сказать, что не он меняется, а его меняют.
Кто же эти злодеи?
Его меняют жизнь и огромная ответственность. Когда вынимаешь его из этой политической и информационной суеты, то он все тот же замечательный и удивительный человек. С невероятным вкусом, культурой. Как правило, мы с ним ни в чем не расходимся, когда говорим не о Первом канале, а о каком-то кино или книге. Это его должность меняет. Но как по-другому, если он хочет продолжать этим заниматься?
Зачем же он хочет продолжать?
Затем, что у него есть возможности хотя бы на 60 процентов делать то, что нравится. Он невероятно талантливый человек. С точки зрения креатива Первый канал и вправду первый. Хотя там многое на потребу зрителя, которого сделали охотником разглядывать чужие туалеты и спальни. Замечательный, добрейший, талантливый Андрюшка Малахов - но я не могу смотреть его «Пусть говорят»! Ненавижу такие ток-шоу.
Вы как-то очень резко разделяете человека и его работу. А как отделить людей от их гражданских позиций, которые сейчас у большинства так болезненно обострились?
Ну, мало ли, какая у кого позиция. У меня вот такая жена ходит по участку, у кого-то другая. Это право каждого - выбирать то, что нравится. И это вовсе не значит входить в конфликт со всем миром. Это тоже вопрос воспитания и культуры. А лозунги вроде «кто не с нами, тот против нас» - это быдловато.
Но вашу собственную позицию сложно определить. Вы всегда с исключительным уважением отзываетесь о Путине, поддерживаете его решения. Почему вы в таком случае в партии Прохорова, а не в «Единой России»?
Потому что все равно, как и в старые времена, в «Единую Россию» идут те, кто хочет подпевать и ходить строем. Это не всегда разумно. А в «Гражданской платформе» собралось много высочайшего класса профессионалов, высококультурных людей: Алла Борисовна Пугачева, Андрюша Макаревич, врачи замечательные, юристы, военные, учителя. У нас проходят совещания, я там очень многому научился.
А разве в «Единой России» нет приличных людей?
Есть, конечно: Слава Говорухин, Иосиф Кобзон - из тех, кого я знаю очень хорошо.
У обоих есть звание народного артиста, от которого вы дважды отказались. Почему?
Потому что сегодня народных артистов больше, чем обычных. Это звание обесценено.
Но оно же помогает в жизни как-то...
Да, если ты народный, то получаешь билет в СВ и живешь в люксе. Все. Но я и так уже 40 лет езжу в СВ и живу в люксе, это мой райдер. Пока мне этот райдер дают, значит, я ему соответствую. И потом, согласитесь, смешно бы звучало, например, «народный артист Соединенных Штатов Америки Марлон Брандо». Народность должна отличаться двумя вещами - гонорарами и зрительским признанием.
Вы в юности были частью советской богемы, да и сейчас много общаетесь с молодежью. По-вашему, та богема отличается от нынешней?
Конечно. Люди были глубже, талантливее, умнее, содержательнее, культурнее. Сегодня только запах остался, а раньше суть была. Все стало другим: блеск, мишура, а сути нет. Все окончили какие-то ВГИКи, еще что-то. Вот мой любимый старый анекдот на эту тему: «За рекой жили мастера, делали быстро, брали недорого, получалось полное говно». Сегодня жизнь похожа на этот анекдот, как бы он вульгарно ни звучал.
А на тусовки вы ходите? Неужели они не веселее прежних?
Нет, люди не умеют веселиться. Веселье наше теперь - это когда громко орет музыка. Люди друг друга не слышат. В ухо надо кричать. Это невыносимо. Ни поговорить ни о чем, ни обсудить. Радуются только тому, что встретили Собчак, Машкова, Миронова. А вон Ярмольник пошел. Надо же, на какой мы тусовке!
Скажите, Леонид Исаакович, вы после такого радикального преображения у Германа готовы еще на какой-нибудь смелый эксперимент?
Что вы имеете в виду?
Например, Кирилл Серебренников предложит вам роль: какая-нибудь производственная опера, все обнажены...
Для меня это слишком. Серебренников для меня чересчур эпатажный. Вот с Мизгиревым я бы поэкспериментировал. Или с Тодоровским. Если в разведку идешь, важно с кем.