Кости наружу.
Видимо, уже заканчивая (сколько можно?!) разговор про опубликованную в эрмитажном каталоге тварьку, то ли ящерку, то ли, как предлагают сведующие в биологии люди, углозуба с Оби, надо выполнить обещание и продемонстрировать нечасто публикуемые образчики т.н. «скелетных» изображений, то есть таких, где изображаемую тварь видно словно бы насквозь.
Иногда говорят о «рентгеновском стиле», но это не стиль, а сквозной, не привязанный ни к какой-либо культуре, ни даже к какому-либо континенту изобразительный приём, до которого додумывались практически все. Костями наружу изображали и людей, и животных, и реальных, и фантастических, на всех континентах и в разные эпохи.
Поскольку бронзовая тварька у нас была сибирская, сибирские же примеры зверюг «костями наружу» я и приведу, тем более что чудовища эти достойны почтительнейшего внимания.
(«Хтонический» зверь окуневской изобразительной традиции, Минусинская котловина, эпоха ранней и средней бронзы, грубо говоря - II тыс. до н.э., точных дат не ждите.)
Эта плита - один из лучших примеров, известно ещё несколько изображений таких тварей, на плитах и на скалах, но обычно уже не столь детализированных, вот, смотрите:
В обоих приведённых случаях плиты с изображениями переиспользованы в каменных конструкциях курганов тагарской культуры скифского времени - увы, in situ окуневские стелы практически не встречаются. Воображать по поводу этих картинок можно сколько угодно, здравых суждений высказано немало, доказательных - ни одного.
Следует напомнить, что вокруг этой культуры была целая история. Сперва её выделил и вполне точно позиционировал среди других минусинских культур Г.А. Максименков: окуневцы сменили афанасьевцев, а затем были постепенно вытеснены (или уничтожены, или ассимилированы) пришедшими, вероятно, из Казахстана андроновцами; последние, обогнув Алтай, шли по Енисею с севера на юг, отъедая у окуневцев одну субкотловину за другой. Некоторые полагают, что встречающиеся на минусинских увалах круглые в плане каменные «крепости» - в сущности, просто обширные кольцевые заборы - как раз и свидетельства сопротивления окуневцев захватчикам (хотя это, вообще говоря, скорее всё же просто обычные загоны для скота, а никакие не крепости).
Ну так вот, мэтру Л.Р. Кызласову идеи Максименкова не нравились, и он придумал на основе окуневских изображений собственную «тазминскую» культуру, якобы ещё неолитическую (а с минусинским неолитом дела обстоят не очень здорово, мало его, очень мало, так что «вакансия» была налицо, хотя и при полном отсутствии причин излишне удревнять окуневцев). Вышла долгая и бурная дискуссия, публиковались статьи, монографии, сборники, в которые я вникал не очень глубоко, мне интереснее материи более поздние; мне было достаточно, что в качестве «тазминского», якобы неолитического погребения Кызласов предлагал заведомо позднюю (не раньше хуннского времени) могилку с Чульского чаатаса. Хронология, увы, никогда не была сильной стороной покойного мэтра.
Окуневских могил очень, до обидного мало, и каждая становится маленьким праздником для археологов. Помню, как-то году этак в 88 или 89-м попалась нам в Аскизском районе Хакасии окуневская могила, перекрытая тагарским курганом (отряд Паульса, комплекс Есино IV, кажется, добавлю для любителей лазить в отчёты); имел удовольствие участвовать в расчистке. Под расписанными охрой плитами перекрытия, в нарушенном, но недобитом древними грабителями погребении, среди прочего, была найдена шаманская (?) погремушка: бронзовая трубка длиной в 20, что ли, см, в неё продет кожаный ремешок петлёй, а на той петле - то ли 21, то ли 22, не помню уж, сверлёных медвежьих клыка. По одному клыку от одной особи, как сказал наш экспедиционный зоолог. Вот такая погремушечка была, силой в два десятка медведей. Там же были так называемые «ритуальные кистени» - мраморные шары со сквозным, слегка коническим отверстием, по 2.5-3 см примерно диаметром, две или три штуки. Дивное ощущение - держать такую штуку на ладони, доложу я вам. Кто его знает, отчего. :)