Пасха в Дьенбьенфу.
Пост про Пасху в Дьенбьенфу я уже выкладывала, но 5 лет назад. Решила повторить.
«День Пасхи был ясным. Легкий туман окружал, как огромный шарф, утесы с укреплениями Доминик и Элианы и стелился по направлению к Нам-Юму. Видно было, что он готов растаять при первых лучах солнца. Так и случилось в 9 с половиной часов утра.
В 9.30 отец Эйнриш начал пасхальную мессу. Жиндре оперировал с 5 утра, я попросил священника провести мессу в укрытии для раненых, неподалеку от моего убежища. Там же были Ролен и Дефлинн, лейтенанты-парашютисты и Кхаи из 8 ударного. Женевьева притулилась между опорой и походной кроватью. В убежище в центральном коридоре были его завсегдатаи и мы; с каждой стороны, справа и слева тянулась нескончаемая цепь стонущих раненых на носилках.
Через несколько минут после исчезновения тумана начался грохот взрывов… Отец Эйнриш продолжал службу, не обращая внимания на шум…»
Дьенбьенфу, вход в подземное убежище. Перро или Камю.
Вьетнамцы начали обстрел осажденного лагеря, но вскоре послышался шум моторов. Морская авиация атаковала вьетнамские войска ПВО.
«Атака длилась 10 минут. Она закончилась? Нет! Вот появились «Паккетты» и «Дакоты»; они начали сбрасывать материалы, провизию, боеприпасы. Нас охватило возбуждение. Будет ли оно точным, это сбрасывание? Они были ровно над нами, в 2 000 метрах и, благодаря атаке истребителей, они все опускались и опускались широкими спиралями. Вдруг над нами распустились белые, красные и синие купола: это были парашюты. Они медленно спускались, покачиваясь, доставляли свой груз на землю и исчезали. Если я правильно помню, в этот день ни один парашют не скрутился свечкой.
Мы были счастливы! Отец Эйнриш, видя мои чувства, сказал: «Видите! Не забывайте, что сегодня Пасха!».
Дьенбьенфу.
Нужно было срочно собрать посылки, ибо, как только самолеты исчезнут, вьеты снова начнут стрельбу. Нам пришлось снова вернуться в убежище. Мне перепало 10 ящиков и столько же тюков, которые мы тотчас выпотрошили. Там был материал, разные медикаменты, которых хватило бы на 300 тяжелых раненых, коробки с маслом, шоколадом, фруктами, ветчиной, бутылки коньяка и рома, сигареты.
Это было великолепно и вскоре эйфория охватила весь госпиталь.
Женевьеве было поручено раздать это раненым. Долгое время ее звонкий смех заглушал вопли, которыми ее встречали в каждом убежище.
Ближе к вечеру я решил немного отдохнуть и уселся на табуретку на перекрестке у своего убежища. Рядом стояли, опершись на стены, Перро и Шендерфер, наши кино-репортеры, и Жиндрей.
В тот день мы говорили о Пасхе, о Пасхе 53-го, Пасхе 52-го, Пасхе 51-го и прочих, которые мы видели на этой земле. Будет ли эта последней или мы переживем и следующую?»
(P. Grauwen «J`était médecin á Dien Bien Phu»)
P.S. Я транскрибировала фамилию священника так, как это бы сделали французы. Но подозреваю, что на самом деле он Хайнрих или что-то в этом роде.
P.P.S. Фотографии с сайта http://www.ecpad.fr.
«День Пасхи был ясным. Легкий туман окружал, как огромный шарф, утесы с укреплениями Доминик и Элианы и стелился по направлению к Нам-Юму. Видно было, что он готов растаять при первых лучах солнца. Так и случилось в 9 с половиной часов утра.
В 9.30 отец Эйнриш начал пасхальную мессу. Жиндре оперировал с 5 утра, я попросил священника провести мессу в укрытии для раненых, неподалеку от моего убежища. Там же были Ролен и Дефлинн, лейтенанты-парашютисты и Кхаи из 8 ударного. Женевьева притулилась между опорой и походной кроватью. В убежище в центральном коридоре были его завсегдатаи и мы; с каждой стороны, справа и слева тянулась нескончаемая цепь стонущих раненых на носилках.
Через несколько минут после исчезновения тумана начался грохот взрывов… Отец Эйнриш продолжал службу, не обращая внимания на шум…»
Дьенбьенфу, вход в подземное убежище. Перро или Камю.
Вьетнамцы начали обстрел осажденного лагеря, но вскоре послышался шум моторов. Морская авиация атаковала вьетнамские войска ПВО.
«Атака длилась 10 минут. Она закончилась? Нет! Вот появились «Паккетты» и «Дакоты»; они начали сбрасывать материалы, провизию, боеприпасы. Нас охватило возбуждение. Будет ли оно точным, это сбрасывание? Они были ровно над нами, в 2 000 метрах и, благодаря атаке истребителей, они все опускались и опускались широкими спиралями. Вдруг над нами распустились белые, красные и синие купола: это были парашюты. Они медленно спускались, покачиваясь, доставляли свой груз на землю и исчезали. Если я правильно помню, в этот день ни один парашют не скрутился свечкой.
Мы были счастливы! Отец Эйнриш, видя мои чувства, сказал: «Видите! Не забывайте, что сегодня Пасха!».
Дьенбьенфу.
Нужно было срочно собрать посылки, ибо, как только самолеты исчезнут, вьеты снова начнут стрельбу. Нам пришлось снова вернуться в убежище. Мне перепало 10 ящиков и столько же тюков, которые мы тотчас выпотрошили. Там был материал, разные медикаменты, которых хватило бы на 300 тяжелых раненых, коробки с маслом, шоколадом, фруктами, ветчиной, бутылки коньяка и рома, сигареты.
Это было великолепно и вскоре эйфория охватила весь госпиталь.
Женевьеве было поручено раздать это раненым. Долгое время ее звонкий смех заглушал вопли, которыми ее встречали в каждом убежище.
Ближе к вечеру я решил немного отдохнуть и уселся на табуретку на перекрестке у своего убежища. Рядом стояли, опершись на стены, Перро и Шендерфер, наши кино-репортеры, и Жиндрей.
В тот день мы говорили о Пасхе, о Пасхе 53-го, Пасхе 52-го, Пасхе 51-го и прочих, которые мы видели на этой земле. Будет ли эта последней или мы переживем и следующую?»
(P. Grauwen «J`était médecin á Dien Bien Phu»)
P.S. Я транскрибировала фамилию священника так, как это бы сделали французы. Но подозреваю, что на самом деле он Хайнрих или что-то в этом роде.
P.P.S. Фотографии с сайта http://www.ecpad.fr.