Дело № П-11239
Председателю Киевского городского и
Областного патриотического клуба
«Поиск».
На Ваш запрос сообщаем, что по сведению УВД Архангельской области Гаевский Семен Иванович, 1866 г. р., умер 11.05.1931 года в местах ссылки Архангельской области.
Одновременно информируем, что проведенной проверкой сведений в отношении Гаевской Леокадии Карловны, Гаевского Семена Семеновича не установлено.
Начальник отдела В.Н. Никитин.
СЛУЖБА БЕЗПЕКИ УКРАЇНИ
УПРАВЛІННЯ В ЧЕРНІГІВСЬКІЙ ОБЛАСТІ
250013, м Чернігів, вул Шевченка, 28 тел. 7-22-08
№ 10/3-П-11239 “ 15 “ СІЧНЯ 1998 р
252001 м. КИЇВ-1, вул.Софіївська,7.
Голові Київского міського та об-
ласного патріотичного клубу “Пошук”
Рябчук В.Д.
На № 203-П від 08. 12. 97р.
АРХІВНА ДОВІДКА
Громадянин Гаєвський Семен Іванович, 1866 року народження, уродженець міста Києва, мешкав в м.Чернігові.
Заарештований 15 жовтня 1930 року. Звинувачувався в тому, що проводив контрреволюційну діяльність.
Засуджений 30 грудня 1930 року Постановою Судової Трійки при Колегії ГПУ УРСР за ст.54-11 КК УРСР до заслання в Північний край терміном на 5 років.
Склад сім’ї на день арешту:
дружина Леокадія Карлівна, 43 роки;
дочка Марія, 9 років;
син дружини Семен, 18-19 років (Протокол допиту свідків том І, арк. 50; 52).
Заключенням зам. Прокурора Чернігівської області від 31 липня 1989 року Гаєвський Семен Іванович реабілітований на підставі ст. І Указу Президії Верховної Ради СРСР від 16 січня 1989 року “Про додаткові заходи щодо встановлення справедливості по відношенню до жертв репресій, які мали місце в період 30-40-х та на початку 50-х років.”
Серед документів справи немає відомостей про місце відбуття покарання, дату звільнення та подальшу долю Гаєвського С.І., а також про долю його сім”ї.
Підстава: матеріали архівної кримінальної справи №П-11239,
яка зберігається в архіві Управління СБУ в Чернігівській області .
Начальник підрозділу УСБУ В.А. Коваленко.
24 февраля 1999 года.
Гаевский С.И. с женой и дочерью.
Архив СБУ читальный зал.
Дело № П-11239 в 3-х томах.
Из протокола допроса Шульца Руфима Александровича 30.10.1930 года.
Гаевский Семен Иванович - член суда г. Чернигова и товарищ Прокурора, сним я в старое время участвовал в качестве судебного заседателя по делу убийства, еще до войны в 1914 г. - это всего один раз в моей жизни.
В данное время Гаевский занимается переводами книг с иностранных языков.
Гаевский С.И., который обижен своим положением, т.к. раньше он был тов. Прокурора, а теперь он без службы и такой человек, безусловно недоволен советской властью, говоря «теперь такое время, что хотят, то и делают с нашим братом». Жена Гаевского всегда твердит «почему мы не уехали в Польшу и надо принять все меры, что бы выехать теперь, так здесь нам делать нечего, службы нам не дают». Это она мне говорила месяц тому назад в моей квартире, жалуясь на свою судьбу, насколько я помню, то она мне говорила, что ее родина в Польше и она принимает меры к получению ими визы. Общество Гаевских это мой дом, Григоровичей и Вассеров.
Обращаясь в обществе Вассера, Гаевских, Квятковских, и Григоровичей, несмотря на их враждебность к Советской власти, я, Шульц, не видел в этом чего-либо предосудительного, так как по-моему особенного вреда эти лица Советской власти не причинили.
Подпись Шульц Р.А.
Допросил уполномоченный - Лебедев.
03.11.1930 г.
Показания Шульца Р.А.
В Киеве живет инженер Юшков у которого останавливались жена Вассера и жена Гаевского. Жена Юшкова - немка. Я ее видел два-три раза. Жена Гаевского была летом в Киеве и останавливалась у Юшковой. Она недавно была у меня в доме и сказала: «Я неоднократно мужу говорила, что нужно уехать из Чернигова за границу, что Гаевский тут ничего не находатайствует». Я слыхал, что родные жены Гаевского за границей хлопочут за них на выезд из СССР.
Подпись - Шульц Р.А.
31.10.1930 г.
Протокол допроса:
Гаевский С.И. 1866 года рождения, г. Киев,
Отец мещанин, учитель, почетный гражданин, надворный советник
Образование высшее.
Семья моя - жена и дочь, воинской повинности не отбывал… Юрист, безработный, не судился, б/п., не член союза, проживал в Чернигове по ул. Белинского, № 3, при гетмане, немцах и Петлюре служил в суде членом Окружного суда в г. Чернигове.
По существу показал:
Родился в 1866 г. в гор. Чернигове в семье учителя женской прогимназии, происходящего из мещан и состоявшего в чине надворного советника. Жила моя семья в м. Златополе, Киевской губернии. С девяти лет я поступил прогимназию. По окончании гимназии в гор. Николаеве, я в 1886 г. поступил в Киевский Университет, который окончил в 1892 г. по Юридическому факультету, на 26 году. Ни в каких политических организациях я за время пребывания в университете не состоял. В том же 1892 году я поступил на государственную службу младшим кандидатом на судебного заседателя при Киевской Судебной Палате.
Года через три я был назначен помощником секретаря гражданского департамента этой же судебной палаты, откуда в 1899 году был назначен мировым судьей в Киевский округ, Киевской губ., откуда в 1902 году был назначен в г. Чернигов, товарищем прокурора окружного суда, в коей должности пробыл до 1919 года, т.е. до времени расформирования этого суда. Вслед за этим, я в том же году поступил на советскую службу вначале делопроизводителем музыкального училища, потом служил в Политпросвете, а с 1920 года в Губкомиссии по делам несовершеннолетних до 1924 года. В 1927 году я поступил на службу в Черниговский Губархив, ученым архивистом, а после упразднения губернии служил в окружном архиве, занимал там должности инспектора-инструктора, а потом архивиста. Службу в архиве оставил в феврале 1929 года.
После свержения царского правительства в 1917 году Черниговский Окружной суд продолжал функционировать на прежних основаниях, в том же составе и руководствовался старыми законами вплоть до 1919 года и только изменялась формула чьим именем выносилось решение или приговор в зависимости от того, в чьи руки переходила власть «Именем Украинской республики» и т.п. Таким образом суд действовал при немцах, гетмане и Петлюре, вынося приговоры по общеуголовным делам от имени Украинской народной республики. Как я уже сказал, я занимал тогда должность члена окружного суда и участвовал в рассмотрении этих дел. В бытность мою товарищем прокурора окружного суда мне приходилось присутствовать при допросе свидетелей по политическим делам, проводимым жандармским управлением, по поручению прокурора суда. Во время пребывания деникинцев в Чернигове, (несколько дней), Окружной суд не работал. Как я уже сказал и тогда я также состоял в числе членов суда.
Во время моей службы в Губархиве в 1924 году родители и родные моей жены, происходившие из бывшей Австрии, приглашали мою жену и меня приехать повидаться с ними и выхлопотали разрешение на въезд в Югославию, где живет родная сестра моей жены, и где гостили тогда и родители. Мы выхлопотали в Черниговском Губадминотделе заграничные паспорта, но не поехали потому, что у нас не было средств поехать туда и обратно, а уезжать совсем мы не предполагали. Паспорта эти мы возвратили иностранному отделу после двух или трех отсрочек, т.к. использовать их не могли. Сколько заплатили за паспорта не помню.
В Буковине, отошедшей от Австрии к Румынии живут старики родители моей жены Карл и Вероника Шорш, сестра Ольга, братья Иван и Карл, а в Югославии (город Вальев), сестра Штефка, вышедшая замуж за врача серба.
Дочь Ольги - артистка и живет в Германии г. Гетшинг. Родители и родные жены хлопочут теперь о том, чтобы получить разрешение на въезд ее в Югославию и если они это разрешение получат, то она будет хлопотать в админотделе о выдаче паспорта, чтобы поехать повидаться со стариками родителями, как она мне это говорила.
В Чернигове из наших родных живет наш свояк Григорий Александрович Григорович, который был женат на покойной родной сестре моей жены Марии. Он состоит преподавателем немецкого языка нескольких учебных заведениях, с ним мы видимся часто, так как он у нас столуется (он хозяйство не ведет).
У него есть три сына Александр в Ленинграде, Николай в Киеве и Константин младший теперь в Чернигове. Дочь Ирина живет в городе Остре. Константин и Николай подданными УССР не состоят, имеют документы об этом и недавно возбудили ходатайство о принятии их в польское подданство по месту рождения отца м. Снятин, бывшая Австрия, теперь отошедшая к Польше. Из моих знакомых - семья Эмилия Ивановича Вассера, преподавателя французского языка в ИНО, он французский подданный. Знаем мы их несколько лет и жена крестила нашу девочку. Оба они большие патриоты. Оба служат ревностно и участвуют во всех собраниях своих учебных заведений. Относительно их политических убеждений, ничего не знаю, т.к. знаком с ними как с частными людьми и политических разговоров не вел, т.к. таких разговоров всегда избегаю.
Знаком я также с Руфимом Александровичем Шульцем, с его женой. Он, несмотря на свой возраст (70 лет) человек жизнерадостный, любитель всяких разговоров и кажется политикой не интересуется.Из знакомых есть еще Федор Андреевич Будков бывший юрисконсульт Черниговского сельбанка. С ним мы видимся меньше всего, вообще я очень мало бываю у других и мало принимаем у себя т.к. это связано с расходами, а мы живем еле перебиваючись. Встречались мы с ним у них и у нас. В Киеве знаю Николая Николаевича Юшкова еще по Чернигову, где он служил в одном учреждении, кажется в ВСНХ. С ним не виделся давно. Он читает лекции в Электротехникуме, он бывший офицер-артиллерист военного времени.
В начале лета этого года жена моя ездила в Киев вместе с госпожой Вассер, которая хлопотала в Германском консульстве о визе на въезд в Германию к матери. Была ли вместе с Вассер в консульстве моя жена я не знаю, она мне об этом не говорила. Обе они пробыли в Киеве дня четыре и останавливались у Юшковых, как у своих старых знакомых. Года полтора тому назад жена моя, как бывшая австрийская подданная, у которой полиция в 1914 году отобрала национальный паспорт, обращалась к германскому послу в Москве, представляющему интересы Австрии с просьбой восстановить её австрийское подданство, но посол ответил письменно, что со своей просьбой она должна обратиться к румынским властям т.к. она происходит из Буковины, отошедшей к Румынии, но так как хлопотать о румынском подданстве та не хотела, то поэтому она свою попытку оставила. Родители моей жены живут в Буковине и Югославии и хлопочут о том, чтобы жене моей было дано разрешение на въезд в заграницу. Имея такое разрешение она имела бы право просить местный Иностранный Отдел о выдаче иностранного паспорта. Жена хотела восстановить свое австрийское подданство между прочим и для того чтобы облегчить свою поездку к родителям, которые просят её приехать.
Записано мною, в чем и расписываюсь. С. Гаевский.
Из показаний Будкова Ф. А. От 05.11.1930.г.
С Гаевским меня связывали вопросы литературы, которой я вообще всегда интересовался и интересуюсь; он является переводчиком с английского на украинский, кроме того он хороший скрипач, а я люблю музыку и с удовольствием слушал его игру на скрипке иногда.
Гаевский Семен Иванович - по национальности русский, бывший член Черниговского Окружного Суда и товарищ прокурора того же суда.
При Советской власти служил в Архивном Управлении и, как лишенный избирательных прав, был 2-3 года назад снят со службы.
В последние годы занимался переводами с английского на украинский язык. Где и у кого он получал работу не знаю, помню, что переводил беллетристику - книги «Робинзон Крузо» и какой-то роман Вальтера Скотта.
Жена его Леокадия Карловна со средним образованием, полученным в Австрии (по происхождению она галичанка) давала уроки немецкого языка. Политической физиономии его сказать не могу. Могу лишь добавить, что он был недоволен лишением его избирательных прав. Из его знакомых мне известны: Григорий Александрович Григорович, родственник его жены, Вассер, Шульц. Познакомила меня с ним моя жена, которая на р. Десне, во время купанья, познакомилась с его семьей в 1925-1926 году. Семья его состоит из жены, дочери Марии 7 лет и сына его жены Семена - лет 18-19. Имеет он дочь от первой жены - учительницу, имя и фамилию её я не знаю. Живет она где-то около Киева. Родственников его не знаю. Из бесед с ним знаю, что он арестовывался в период 1919-1921 г. Черниговской ЧК, но за что, мне неизвестно. За кордоном имеет родственников по жене, с которыми переписывается. Деятельность его во время гражданской войны мне неизвестна.
С Шульцем я очевидно познакомился у Гаевских, а с Вассером у Гаевских, или у Григоровича. Со всеми перечисленными лицами чаще всего встречался у Григоровича и Гаевского. В доме Вассеров я бывал реже. На какие темы мы беседовали сказать не могу. Связан я был с этой компанией потому, что это были культурные люди, с которыми у меня были общие интересы, в части искусства и литературы.
Будков Ф.
Показания Шульца Р.А. от 15.11.1930.г.
Осенью этого года жена Гаевского ездила гор. Ленинград до своего сына «Сеня», который живет вместе в одной комнате с сыном Вассера и двумя сынами Григоровича. А Сеня работает по выгрузке морских иностранных пароходов за поденную оплату труда.
Поездка Гаевской в Ленинград кажется странной, так как 5 месяцев назад расстались с Сеней в Чернигове. Это лишний расход у них, т.к. они стеснены в деньгах. Предполагаю, что ездила в Ленинград для переговоров с консульством о своей поездке за границу и предполагаю, что были и в порту на иностранном пароходе с целью выяснения возможности для нелегального выезда на пароходе за границу.
Ее сын Сеня работает в порту по выгрузке иностранных пароходов и как Сеня мне говорил и она, что он из иностранных пароходов получал иностранные консервы - за какую работу он получал эти консервы из иностранного парохода мне неизвестно.
Шульц Р.А., 24.11.1930.г.
«Когда ко мне приходили Квятковский и Филипповская с материалами шпионского характера, то я уже работал секретным сотрудником Черниговского ГПУ, выполняя задания такового и о том, что ко мне приходят лица работающие по шпионажу в пользу поляков, я от Черниговского ГПУ скрыл».
Шульц Р.А. 25.11.1930 г.
Прожив 34 года безвредно в Чернигове и, когда наступила Советская власть, я никогда не занималась шпионством, вредительством и контрреволюцией, о чем категорически и честно заявляю. Связи, которые бросили на меня тень, я не имел, с консулами не имел, и не был, нигде с ними не встречался.
Будков Ф. 14.11.1930 г.
Что могло связывать Гирняка с Гаевскими и Григоровичем кроме землячества, а также с Вассерами кроме занятий Гирняка с ними языками я не знаю.
При беседе Гирняка о Польше возможно были Гаевский, Григорович и Вассеры точно не помню, но в присутствии кого-либо из этих людей обязательно Григоровича, как специалиста преподавателя не могу считать обывателем, точно так же и Вассеров, а что касается Гаевских, то точно затрудняюсь охарактеризовать Гаевского в этом отношении.
Дополнительное показание С.И. Гаевского от 03.12.1930.г.
Относительно Г.А. Григоровича, который был женат на покойной сестре моей жены, добавлю, что последнее время он бывал у нас каждый день, так как жена моя кормила его обедами, за которые он вносил свою долю. Когда приехал сын его Константин, то и он стал обедать у нас. Г.А. Григорович, бывший австрийский подданный в России и УССР живет уже около 40 лет.
Вначале был преподавателем немецкого языка во Владикавказе, а потом переехал в Чернигов, где тоже был преподавателем немецкого языка в Реальном училище, а после революции в Советских школах; он принял русское подданство и совершенно обрусел. Принял русское подданство и старший сын его Александр и дочь Ирина. Последняя теперь живет кажется в Чернигове, где она должна была получить службу.
Характеризуя Г.А. Григоровича скажу, что когда его сыновья Николай и Константин задумали перейти в польское подданство, то он всячески отговаривал их от этого и был очень недоволен, что они все-таки решили хлопотать об этом. Ему уже 70 лет и он часто поговаривает о том, что скоро должен будет оставить службу и перейти на пенсию. Работник он усердный и, как немец, аккуратный, его очень ценят, как хорошего преподавателя. На случай принятия в польское подданство и необходимости, в связи с этим переехать в Польшу, Константин Григорович берет уроки польского языка у жены Шульца Р.А., которая чуть ли не одна в Чернигове может учить этому языку.
Р.А. Шульц любит Польшу, но, когда ему представилась возможность быть кооптированным в польское подданство, и для этого нужно было выехать в Польшу, то он от этого отказался, и, по его словам, решил остаться в Чернигове, потому, что все свои лучшие годы он отдал службе в Чернигове, и хочет в нем умереть. Помню, что еще до революции, в бытность мою членом Окружного Суда, Шульц был вызван в качестве присяжного заседателя, но был судом освобожден от этой обязанности, так как предъявил телеграмму о смерти своего брата, которой его вызывали на похороны.
Относительно супругов Вассер добавлю, что он по национальности француз, а она немка, оба французские подданные (по мужу) и живут в Чернигове более 25 лет, имеют свой собственный домик и очень привязаны к нему. Как-то в разговоре они говорили, что могут жить только в такой стране как СССР, так как у них на родине (во Франции или Германии) им жилось бы гораздо хуже. В виду национальной (особенно после войны) вражды между немцами и французами им ,Вассерам, невозможно было бы жить ни в Германии (было бы плохо ему), ни во Франции (было бы плохо ей). Говорили, что здесь они достаточно обеспечены работой и имеют заработок, достаточный для того, чтобы дать образование своему сыну, который учится в Ленинградском университете. Оба Вассеры, как квалифицированные преподаватели иностранных языков, имеют массу уроков и заняты чуть ли не весь день, преподавая и в местных учебных заведениях и давая частные уроки. Каково их отношение с французским консульством (посольством) я не знаю. Насколько я знаю, оба Вассеры лояльны к Советской власти и очень дорожат своей службой.
Ф.А. Будков (Будько) - юрист, и бывший офицер военного времени, он служил юрисконсультом в сельбанке, а теперь в каком-то другом учреждении в Чернигове. Знаю его сравнительно мало для того, чтобы обрисовать верно его политическую физиономию.
Вот те немногие знакомые в Чернигове, у которых бывал я (изредка) и которые бывали у нас. Новых знакомств мы не завязывали, а старые, более ранние, прекратились сами или за выездом знакомых из Чернигова Бывали редко или в дни семейных праздников, как именины или день рождения - проводили время очень скромно, за чашкой чая и болтали о всякой всячине, о мелочах жизни. О ценах на продукты, о том где что можно достать, иногда о театре, кино (если кто бывал перед этим), избегая разговоров на острые темы и политические. Старались, чтобы разговор был общий, не скучный, как это обыкновенно принято. Антисоветских разговоров и контрреволюционных разговоров не вели и при мне их не было. Расходились по домам рано, так как угощение было скромное, без водки и вина и всем нужно было идти домой, чтобы пораньше лечь, так как на другой день каждому нужно было рано утром идти на службу.
Из наших Черниговских знакомых года три тому назад выехали в Киев Юшковы. Он бывщий офицер военного времени, инженер-электротехник и читает лекции в электротехникуме и кажется в других учебных заведениях. Его я знаю меньше других знакомых; он никогда при мне не высказывался по политическим вопросам и что он собой с этой стороны представляет - я не знаю. Жена его немка по происхождению. Бывает ли она в немецком консульстве в Киеве мне не известно. В Киеве я не был с 1922 года.
Георгия Квятковского я знал когда он временно работал в Губархиве (несколько лет тому назад) где я служил тогда кажется в должности ученого секретаря. На службе я с ним почти не разговаривал и это осталось шапочным знакомством.
С его слов знаю, что он поляк и в Польше у него есть мать и родственники.
Написано мною в чем и расписываюсь.
С. Гаевский.
Допросил Лебедев.
Из показаний Васильева Алексея Андреевича,
54 лет, из дворян.
Из знакомых Шульца я знаю, хотя и не близко, следующих лиц:
Старика Гаевского, бывший товарищ Прокурора.
Гаевский в 1929 году выражал мне свое возмущение против Советской власти за лишение его голоса по той причине, что он был товарищем прокурора. Это явление было 25 лет тому назад и Советская власть несправедливо, по его мнению, придирается к таким давнишним фактам. Тон, с которым Гаевский это говорил, был проникнут враждебным отношением в Советской власти.(«Это было при царе Горохе»).
Постановление
Г. Харьков 30.10.1930.года.
Уполномоченный особого отдела Лебедев В. Е. , рассмотрев материалы преступной деятельности гражданина Гаевского Семена Ивановича, выразившейся в занятии на протяжении ряда лет шпионской деятельностью и участием в группировке антисоветского элемента с целью проведения контрреволюционной работы, усматривая в означенных деяниях наличие признаков преступления предусмотренных статьями 54-6 и 54-11 Уголовного кодекса УССР
ПОСТАНОВИЛ:
1.Начать дело;
2.Привлечь к ответственности;
3.Содержать под стражей в Харьковском ДОПРе № 1.
Постановление объявлено 22 декабря 1930 года.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Гаевский Семен Иванович, 64 года, родился в гор. Киеве в семье почетного
гражданина, надворного советника. Сам юрист, бывший товарищ прокурора участник политических дел и член Черниговского суда при Гетмане, немцах и Петлюре на Украине. С высшим образованием, гражданина УССР. Украинец, б/п., бывший лишенец. Не судившийся, в союзе не состоит, женат, имеет дочь 8 лет, проживал в гор. Чернигове по ул. Белинского, № 3.
ОБВИНЯЕТСЯ:
В участии совместно с Шульцем и другими в антисоветской группировке, возглавляемой Шульцем.Будучи антисоветски настроенным, высказывал недовольство на Советскую власть. Сожалеет, что он в свое время не выехал за границу, где жить лучше. Устраивал в своем доме вечеринки, на коих собирались бывшие люди, и обсуждались всякого рода антисоветские вопросы.
Находясь лично в родственных связях Григоровичем, бывшим австрийским подданным, предоставлял угол сыну Григоровича - Константину, связанному с польским консульством, проявлявшему интерес к железнодорожной ветке Чернигов - Овруч и стремящемуся выехать в Польшу.
Через свою жену, ездившую неоднократно в Киев и Ленинград хлопотал визу к выезду за границу и принимал меры к принятию иностранного подданства, т.е. в преступных деяниях, предусмотренных ст. 54-11 УК УССР.
Виновным себя не признал.
СПРАВКА: вещественных доказательств, относящихся к делу, не имеется.
Список обвиняемых:
1. Шульц Руфим Александрович
2. Филипповская Галина Викентиевна
3. Будков Федор Андреевич
4. Войцеховский Казимир Иосифович
5. Васильев Александр Андреевич
6. Гаевский Семен Иванович
7. Вишнецкий Виктор Прокофьевич
8. Бохонько Яков Иванович
Содержатся в Харьковском ДОПРе № 1 с 15.10.1930 года
Выписка из протокола № 185 от 30.12.1930.года.
Гаевского. Филипповскую, Будкова, Боханько:
Выслать в северный край сроком на пять лет, считая с 15.10.1930 года;
Шульца - освободить с запретом проживания на Украине, Москве и Ленинграде - сроком на три года.
Войцеховского, Васильева - освободить, дело прекратить.
Квятковского - на доследование. № 187 от 06.01.1931 года, в концлагерь на 5 лет.
Обвинувачувальний протокол № 185 належить відрядити до роспорядження ПП ОДПУ по Північному кркю - м. Архангельск. Про виконання сповістить.
Филипповскую 08.04.1931.года - дело прекратить и подписку о невыезде аннулировать.
24.02.1993.года. Дочь Филипповской Галины Викентиевны - Кавешникова Г. М. Обратилась в Деснянский РИК по вопросу выплаты компенсации.
ДЕЛО № П-11239 в трех томах.
26.02.1999.года. Читальный зал архива СБУ.
Дело Квятковского Георгия Ивановича.
10 Мурманское отделение ОГПУ.
1 й Лагпункт Оленья Губа
Вишерские лагеря
11.07.1934.год.
Адрес ст. Медная Гора, Мурманской ж.д.
Управление Беломорско-Балтийского трудового лагеря.
Из допроса Васильева Ал. Андреевича:
Вообще отзывы окружающей среды о Шульце сводятся к тому, что он человек двуличный и что с ним надо быть осторожным. Из других лиц, ведущих переписку с польским консульством, знаю еще Коцюбинского Владимира Игнатьевича, человека за 50 лет. Он беженец из Польши, бывший чиновник Люблинской Контрольной Палаты и проживает с семьей в Чернигове, служит в Управлении семеноводства, помещается в бывшем Елецком монастыре, где занимает отдельную квартиру.
Коцюбинский сам лично в Польшу не собирается, в польское консульство сам лично не ездил, а хлопочет только перепиской по почте с Харьковским польским Консульством о выезде его старухи матери в Польшу. Переписку эту он ведет с Консульством лично, зная польский язык. Сам Коцюбинский не выражал мне своего собственного намерения перебраться в Польшу, а наоборот желает остаться здесь, так как дочь его устроена замужем за советским служащим, а сын учится в одном из ВУЗов на Украине. Жена Коцюбинского занимается столованием частных лиц и в 1928 году передавала за плату обеды в Черниговский ДОПР заключенному там ксендзу Жилинскому, которого я сам никогда не видел и не знаю.
Хотя знакомство с Коцюбинским у меня уличное, но все же в разговорах со мной он выражал мне неоднократно свое недовольство Советской властью. Жалуясь на тяжелые жилищные условия Коцюбинский выражался про Советскую власть так: «Черт бы их побрал с ихней глупостью и порядками…» (далее следует неприличное русское ругательство).
Васильев Александр Андреевич.
ОБРАЗЕЦ
Вынужденного раскаяния.
Васильев: Своей шпионской деятельностью в пользу Польши я занимался вполне сознательно с целью принесения вреда Советской власти, которой я являлся и являюсь врагом, как бывший офицер привилегированного сословия, которое с приходом Советской власти находится в угнетенном положении. Выход из такого положения для всех бывших людей может быть найден в свержении Советской власти, путем восстания бывшего привилегированного сословия. Для чего мы, собираясь в группы и кружки, имевшие даже случайный характер, делали обсуждение на эту тему, говорил я в разное время с бывшими белыми: Вишнецким, Кувалдиным Григорием, Извицким. Разговор сводился к объединению нас, бывших офицеров для восстания при поддержке низшими массами населения.
Подбирая факты, могущие быть показателем для низшего населения рабочих и крестьян, о неправильной политике Советской власти. Дабы такой агитацией достичь недовольства властью, вызвать возбуждение и обостренное настроение масс, при поддержке заграничных государств, путем интервенции, готовя такое восстание к моменту интервенции, имея в виду, что проводимая политика Советской власти на селе, - коллективизация - вызывает недовольство селян. Что учитывается иностранными державами Антанты, мы заключили, что сроки интервенции реальны и близки.
Из поименованных лиц - Вишнецкий выразил сомнение в возможности осуществления предлагаемых мною мероприятий по борьбе с Советской властью, из-за ее крепости. Но все же, как и Кувалдин и Извицкий, отнесся к моим предложениям вполне сочувственно, обещая при всякой возможности, вести контрреволюционную работу по дискредитации Советской власти среди населения, и подбору недовольных Советской властью лиц, но конкретно, в достижениях с их стороны, об их контрреволюционной деятельности из-за отсутствия возможности собраться и поговорить на эту тему, я сейчас сказать не могу, так как Вишнецкий был в 30 верстах от Чернигова, а с остальными двумя так же не было случая видаться.
Кроме опоры на недовольных людей из числа рабочих и крестьян-казаков, а в городе на таких лиц вроде Шульца, Гаевского, Войцеховского и других, влиятельных среди польского населения, как по имеющимся у меня данным сложившимся при взаимных встречах, так же являются врагами Советской власти, в силу описанных ранее причин, я считаю переворот Советской власти, но повторяю, при поддержке интервенции иностранных государств, будет обеспечен; и с этой частью антисоветского населения, поддерживая для указанной выше цели дружбу и знакомство, рекомендуя и своим друзьям, бывшим белым.
Веря в реальность ближайшей гибели Советской власти, подкрепляя свое настроение всякого рода моментами о неудачах в советском строительстве, всякого рода вредительстве и несимпатиях иностранных государств к СССР, я свое контрреволюционное настроение и желание чем только можно причинить вред Советской власти, сохранял до последних дней, прививая это и другим, но будучи арестованным и убедившись в силе Советской власти, в своей сознательной контрреволюционной и пр. деятельности, проводимой мною лично, и при помощи других лиц из числа подобных мне, вышеописанных, сознаюсь чистосердечно и искренне каюсь.
Записано лично мною и моим изложением,
В чем и расписываюсь
Александр Андреевич Васильев.
Допросил Лебедев.
Областного патриотического клуба
«Поиск».
На Ваш запрос сообщаем, что по сведению УВД Архангельской области Гаевский Семен Иванович, 1866 г. р., умер 11.05.1931 года в местах ссылки Архангельской области.
Одновременно информируем, что проведенной проверкой сведений в отношении Гаевской Леокадии Карловны, Гаевского Семена Семеновича не установлено.
Начальник отдела В.Н. Никитин.
СЛУЖБА БЕЗПЕКИ УКРАЇНИ
УПРАВЛІННЯ В ЧЕРНІГІВСЬКІЙ ОБЛАСТІ
250013, м Чернігів, вул Шевченка, 28 тел. 7-22-08
№ 10/3-П-11239 “ 15 “ СІЧНЯ 1998 р
252001 м. КИЇВ-1, вул.Софіївська,7.
Голові Київского міського та об-
ласного патріотичного клубу “Пошук”
Рябчук В.Д.
На № 203-П від 08. 12. 97р.
АРХІВНА ДОВІДКА
Громадянин Гаєвський Семен Іванович, 1866 року народження, уродженець міста Києва, мешкав в м.Чернігові.
Заарештований 15 жовтня 1930 року. Звинувачувався в тому, що проводив контрреволюційну діяльність.
Засуджений 30 грудня 1930 року Постановою Судової Трійки при Колегії ГПУ УРСР за ст.54-11 КК УРСР до заслання в Північний край терміном на 5 років.
Склад сім’ї на день арешту:
дружина Леокадія Карлівна, 43 роки;
дочка Марія, 9 років;
син дружини Семен, 18-19 років (Протокол допиту свідків том І, арк. 50; 52).
Заключенням зам. Прокурора Чернігівської області від 31 липня 1989 року Гаєвський Семен Іванович реабілітований на підставі ст. І Указу Президії Верховної Ради СРСР від 16 січня 1989 року “Про додаткові заходи щодо встановлення справедливості по відношенню до жертв репресій, які мали місце в період 30-40-х та на початку 50-х років.”
Серед документів справи немає відомостей про місце відбуття покарання, дату звільнення та подальшу долю Гаєвського С.І., а також про долю його сім”ї.
Підстава: матеріали архівної кримінальної справи №П-11239,
яка зберігається в архіві Управління СБУ в Чернігівській області .
Начальник підрозділу УСБУ В.А. Коваленко.
24 февраля 1999 года.
Гаевский С.И. с женой и дочерью.
Архив СБУ читальный зал.
Дело № П-11239 в 3-х томах.
Из протокола допроса Шульца Руфима Александровича 30.10.1930 года.
Гаевский Семен Иванович - член суда г. Чернигова и товарищ Прокурора, сним я в старое время участвовал в качестве судебного заседателя по делу убийства, еще до войны в 1914 г. - это всего один раз в моей жизни.
В данное время Гаевский занимается переводами книг с иностранных языков.
Гаевский С.И., который обижен своим положением, т.к. раньше он был тов. Прокурора, а теперь он без службы и такой человек, безусловно недоволен советской властью, говоря «теперь такое время, что хотят, то и делают с нашим братом». Жена Гаевского всегда твердит «почему мы не уехали в Польшу и надо принять все меры, что бы выехать теперь, так здесь нам делать нечего, службы нам не дают». Это она мне говорила месяц тому назад в моей квартире, жалуясь на свою судьбу, насколько я помню, то она мне говорила, что ее родина в Польше и она принимает меры к получению ими визы. Общество Гаевских это мой дом, Григоровичей и Вассеров.
Обращаясь в обществе Вассера, Гаевских, Квятковских, и Григоровичей, несмотря на их враждебность к Советской власти, я, Шульц, не видел в этом чего-либо предосудительного, так как по-моему особенного вреда эти лица Советской власти не причинили.
Подпись Шульц Р.А.
Допросил уполномоченный - Лебедев.
03.11.1930 г.
Показания Шульца Р.А.
В Киеве живет инженер Юшков у которого останавливались жена Вассера и жена Гаевского. Жена Юшкова - немка. Я ее видел два-три раза. Жена Гаевского была летом в Киеве и останавливалась у Юшковой. Она недавно была у меня в доме и сказала: «Я неоднократно мужу говорила, что нужно уехать из Чернигова за границу, что Гаевский тут ничего не находатайствует». Я слыхал, что родные жены Гаевского за границей хлопочут за них на выезд из СССР.
Подпись - Шульц Р.А.
31.10.1930 г.
Протокол допроса:
Гаевский С.И. 1866 года рождения, г. Киев,
Отец мещанин, учитель, почетный гражданин, надворный советник
Образование высшее.
Семья моя - жена и дочь, воинской повинности не отбывал… Юрист, безработный, не судился, б/п., не член союза, проживал в Чернигове по ул. Белинского, № 3, при гетмане, немцах и Петлюре служил в суде членом Окружного суда в г. Чернигове.
По существу показал:
Родился в 1866 г. в гор. Чернигове в семье учителя женской прогимназии, происходящего из мещан и состоявшего в чине надворного советника. Жила моя семья в м. Златополе, Киевской губернии. С девяти лет я поступил прогимназию. По окончании гимназии в гор. Николаеве, я в 1886 г. поступил в Киевский Университет, который окончил в 1892 г. по Юридическому факультету, на 26 году. Ни в каких политических организациях я за время пребывания в университете не состоял. В том же 1892 году я поступил на государственную службу младшим кандидатом на судебного заседателя при Киевской Судебной Палате.
Года через три я был назначен помощником секретаря гражданского департамента этой же судебной палаты, откуда в 1899 году был назначен мировым судьей в Киевский округ, Киевской губ., откуда в 1902 году был назначен в г. Чернигов, товарищем прокурора окружного суда, в коей должности пробыл до 1919 года, т.е. до времени расформирования этого суда. Вслед за этим, я в том же году поступил на советскую службу вначале делопроизводителем музыкального училища, потом служил в Политпросвете, а с 1920 года в Губкомиссии по делам несовершеннолетних до 1924 года. В 1927 году я поступил на службу в Черниговский Губархив, ученым архивистом, а после упразднения губернии служил в окружном архиве, занимал там должности инспектора-инструктора, а потом архивиста. Службу в архиве оставил в феврале 1929 года.
После свержения царского правительства в 1917 году Черниговский Окружной суд продолжал функционировать на прежних основаниях, в том же составе и руководствовался старыми законами вплоть до 1919 года и только изменялась формула чьим именем выносилось решение или приговор в зависимости от того, в чьи руки переходила власть «Именем Украинской республики» и т.п. Таким образом суд действовал при немцах, гетмане и Петлюре, вынося приговоры по общеуголовным делам от имени Украинской народной республики. Как я уже сказал, я занимал тогда должность члена окружного суда и участвовал в рассмотрении этих дел. В бытность мою товарищем прокурора окружного суда мне приходилось присутствовать при допросе свидетелей по политическим делам, проводимым жандармским управлением, по поручению прокурора суда. Во время пребывания деникинцев в Чернигове, (несколько дней), Окружной суд не работал. Как я уже сказал и тогда я также состоял в числе членов суда.
Во время моей службы в Губархиве в 1924 году родители и родные моей жены, происходившие из бывшей Австрии, приглашали мою жену и меня приехать повидаться с ними и выхлопотали разрешение на въезд в Югославию, где живет родная сестра моей жены, и где гостили тогда и родители. Мы выхлопотали в Черниговском Губадминотделе заграничные паспорта, но не поехали потому, что у нас не было средств поехать туда и обратно, а уезжать совсем мы не предполагали. Паспорта эти мы возвратили иностранному отделу после двух или трех отсрочек, т.к. использовать их не могли. Сколько заплатили за паспорта не помню.
В Буковине, отошедшей от Австрии к Румынии живут старики родители моей жены Карл и Вероника Шорш, сестра Ольга, братья Иван и Карл, а в Югославии (город Вальев), сестра Штефка, вышедшая замуж за врача серба.
Дочь Ольги - артистка и живет в Германии г. Гетшинг. Родители и родные жены хлопочут теперь о том, чтобы получить разрешение на въезд ее в Югославию и если они это разрешение получат, то она будет хлопотать в админотделе о выдаче паспорта, чтобы поехать повидаться со стариками родителями, как она мне это говорила.
В Чернигове из наших родных живет наш свояк Григорий Александрович Григорович, который был женат на покойной родной сестре моей жены Марии. Он состоит преподавателем немецкого языка нескольких учебных заведениях, с ним мы видимся часто, так как он у нас столуется (он хозяйство не ведет).
У него есть три сына Александр в Ленинграде, Николай в Киеве и Константин младший теперь в Чернигове. Дочь Ирина живет в городе Остре. Константин и Николай подданными УССР не состоят, имеют документы об этом и недавно возбудили ходатайство о принятии их в польское подданство по месту рождения отца м. Снятин, бывшая Австрия, теперь отошедшая к Польше. Из моих знакомых - семья Эмилия Ивановича Вассера, преподавателя французского языка в ИНО, он французский подданный. Знаем мы их несколько лет и жена крестила нашу девочку. Оба они большие патриоты. Оба служат ревностно и участвуют во всех собраниях своих учебных заведений. Относительно их политических убеждений, ничего не знаю, т.к. знаком с ними как с частными людьми и политических разговоров не вел, т.к. таких разговоров всегда избегаю.
Знаком я также с Руфимом Александровичем Шульцем, с его женой. Он, несмотря на свой возраст (70 лет) человек жизнерадостный, любитель всяких разговоров и кажется политикой не интересуется.Из знакомых есть еще Федор Андреевич Будков бывший юрисконсульт Черниговского сельбанка. С ним мы видимся меньше всего, вообще я очень мало бываю у других и мало принимаем у себя т.к. это связано с расходами, а мы живем еле перебиваючись. Встречались мы с ним у них и у нас. В Киеве знаю Николая Николаевича Юшкова еще по Чернигову, где он служил в одном учреждении, кажется в ВСНХ. С ним не виделся давно. Он читает лекции в Электротехникуме, он бывший офицер-артиллерист военного времени.
В начале лета этого года жена моя ездила в Киев вместе с госпожой Вассер, которая хлопотала в Германском консульстве о визе на въезд в Германию к матери. Была ли вместе с Вассер в консульстве моя жена я не знаю, она мне об этом не говорила. Обе они пробыли в Киеве дня четыре и останавливались у Юшковых, как у своих старых знакомых. Года полтора тому назад жена моя, как бывшая австрийская подданная, у которой полиция в 1914 году отобрала национальный паспорт, обращалась к германскому послу в Москве, представляющему интересы Австрии с просьбой восстановить её австрийское подданство, но посол ответил письменно, что со своей просьбой она должна обратиться к румынским властям т.к. она происходит из Буковины, отошедшей к Румынии, но так как хлопотать о румынском подданстве та не хотела, то поэтому она свою попытку оставила. Родители моей жены живут в Буковине и Югославии и хлопочут о том, чтобы жене моей было дано разрешение на въезд в заграницу. Имея такое разрешение она имела бы право просить местный Иностранный Отдел о выдаче иностранного паспорта. Жена хотела восстановить свое австрийское подданство между прочим и для того чтобы облегчить свою поездку к родителям, которые просят её приехать.
Записано мною, в чем и расписываюсь. С. Гаевский.
Из показаний Будкова Ф. А. От 05.11.1930.г.
С Гаевским меня связывали вопросы литературы, которой я вообще всегда интересовался и интересуюсь; он является переводчиком с английского на украинский, кроме того он хороший скрипач, а я люблю музыку и с удовольствием слушал его игру на скрипке иногда.
Гаевский Семен Иванович - по национальности русский, бывший член Черниговского Окружного Суда и товарищ прокурора того же суда.
При Советской власти служил в Архивном Управлении и, как лишенный избирательных прав, был 2-3 года назад снят со службы.
В последние годы занимался переводами с английского на украинский язык. Где и у кого он получал работу не знаю, помню, что переводил беллетристику - книги «Робинзон Крузо» и какой-то роман Вальтера Скотта.
Жена его Леокадия Карловна со средним образованием, полученным в Австрии (по происхождению она галичанка) давала уроки немецкого языка. Политической физиономии его сказать не могу. Могу лишь добавить, что он был недоволен лишением его избирательных прав. Из его знакомых мне известны: Григорий Александрович Григорович, родственник его жены, Вассер, Шульц. Познакомила меня с ним моя жена, которая на р. Десне, во время купанья, познакомилась с его семьей в 1925-1926 году. Семья его состоит из жены, дочери Марии 7 лет и сына его жены Семена - лет 18-19. Имеет он дочь от первой жены - учительницу, имя и фамилию её я не знаю. Живет она где-то около Киева. Родственников его не знаю. Из бесед с ним знаю, что он арестовывался в период 1919-1921 г. Черниговской ЧК, но за что, мне неизвестно. За кордоном имеет родственников по жене, с которыми переписывается. Деятельность его во время гражданской войны мне неизвестна.
С Шульцем я очевидно познакомился у Гаевских, а с Вассером у Гаевских, или у Григоровича. Со всеми перечисленными лицами чаще всего встречался у Григоровича и Гаевского. В доме Вассеров я бывал реже. На какие темы мы беседовали сказать не могу. Связан я был с этой компанией потому, что это были культурные люди, с которыми у меня были общие интересы, в части искусства и литературы.
Будков Ф.
Показания Шульца Р.А. от 15.11.1930.г.
Осенью этого года жена Гаевского ездила гор. Ленинград до своего сына «Сеня», который живет вместе в одной комнате с сыном Вассера и двумя сынами Григоровича. А Сеня работает по выгрузке морских иностранных пароходов за поденную оплату труда.
Поездка Гаевской в Ленинград кажется странной, так как 5 месяцев назад расстались с Сеней в Чернигове. Это лишний расход у них, т.к. они стеснены в деньгах. Предполагаю, что ездила в Ленинград для переговоров с консульством о своей поездке за границу и предполагаю, что были и в порту на иностранном пароходе с целью выяснения возможности для нелегального выезда на пароходе за границу.
Ее сын Сеня работает в порту по выгрузке иностранных пароходов и как Сеня мне говорил и она, что он из иностранных пароходов получал иностранные консервы - за какую работу он получал эти консервы из иностранного парохода мне неизвестно.
Шульц Р.А., 24.11.1930.г.
«Когда ко мне приходили Квятковский и Филипповская с материалами шпионского характера, то я уже работал секретным сотрудником Черниговского ГПУ, выполняя задания такового и о том, что ко мне приходят лица работающие по шпионажу в пользу поляков, я от Черниговского ГПУ скрыл».
Шульц Р.А. 25.11.1930 г.
Прожив 34 года безвредно в Чернигове и, когда наступила Советская власть, я никогда не занималась шпионством, вредительством и контрреволюцией, о чем категорически и честно заявляю. Связи, которые бросили на меня тень, я не имел, с консулами не имел, и не был, нигде с ними не встречался.
Будков Ф. 14.11.1930 г.
Что могло связывать Гирняка с Гаевскими и Григоровичем кроме землячества, а также с Вассерами кроме занятий Гирняка с ними языками я не знаю.
При беседе Гирняка о Польше возможно были Гаевский, Григорович и Вассеры точно не помню, но в присутствии кого-либо из этих людей обязательно Григоровича, как специалиста преподавателя не могу считать обывателем, точно так же и Вассеров, а что касается Гаевских, то точно затрудняюсь охарактеризовать Гаевского в этом отношении.
Дополнительное показание С.И. Гаевского от 03.12.1930.г.
Относительно Г.А. Григоровича, который был женат на покойной сестре моей жены, добавлю, что последнее время он бывал у нас каждый день, так как жена моя кормила его обедами, за которые он вносил свою долю. Когда приехал сын его Константин, то и он стал обедать у нас. Г.А. Григорович, бывший австрийский подданный в России и УССР живет уже около 40 лет.
Вначале был преподавателем немецкого языка во Владикавказе, а потом переехал в Чернигов, где тоже был преподавателем немецкого языка в Реальном училище, а после революции в Советских школах; он принял русское подданство и совершенно обрусел. Принял русское подданство и старший сын его Александр и дочь Ирина. Последняя теперь живет кажется в Чернигове, где она должна была получить службу.
Характеризуя Г.А. Григоровича скажу, что когда его сыновья Николай и Константин задумали перейти в польское подданство, то он всячески отговаривал их от этого и был очень недоволен, что они все-таки решили хлопотать об этом. Ему уже 70 лет и он часто поговаривает о том, что скоро должен будет оставить службу и перейти на пенсию. Работник он усердный и, как немец, аккуратный, его очень ценят, как хорошего преподавателя. На случай принятия в польское подданство и необходимости, в связи с этим переехать в Польшу, Константин Григорович берет уроки польского языка у жены Шульца Р.А., которая чуть ли не одна в Чернигове может учить этому языку.
Р.А. Шульц любит Польшу, но, когда ему представилась возможность быть кооптированным в польское подданство, и для этого нужно было выехать в Польшу, то он от этого отказался, и, по его словам, решил остаться в Чернигове, потому, что все свои лучшие годы он отдал службе в Чернигове, и хочет в нем умереть. Помню, что еще до революции, в бытность мою членом Окружного Суда, Шульц был вызван в качестве присяжного заседателя, но был судом освобожден от этой обязанности, так как предъявил телеграмму о смерти своего брата, которой его вызывали на похороны.
Относительно супругов Вассер добавлю, что он по национальности француз, а она немка, оба французские подданные (по мужу) и живут в Чернигове более 25 лет, имеют свой собственный домик и очень привязаны к нему. Как-то в разговоре они говорили, что могут жить только в такой стране как СССР, так как у них на родине (во Франции или Германии) им жилось бы гораздо хуже. В виду национальной (особенно после войны) вражды между немцами и французами им ,Вассерам, невозможно было бы жить ни в Германии (было бы плохо ему), ни во Франции (было бы плохо ей). Говорили, что здесь они достаточно обеспечены работой и имеют заработок, достаточный для того, чтобы дать образование своему сыну, который учится в Ленинградском университете. Оба Вассеры, как квалифицированные преподаватели иностранных языков, имеют массу уроков и заняты чуть ли не весь день, преподавая и в местных учебных заведениях и давая частные уроки. Каково их отношение с французским консульством (посольством) я не знаю. Насколько я знаю, оба Вассеры лояльны к Советской власти и очень дорожат своей службой.
Ф.А. Будков (Будько) - юрист, и бывший офицер военного времени, он служил юрисконсультом в сельбанке, а теперь в каком-то другом учреждении в Чернигове. Знаю его сравнительно мало для того, чтобы обрисовать верно его политическую физиономию.
Вот те немногие знакомые в Чернигове, у которых бывал я (изредка) и которые бывали у нас. Новых знакомств мы не завязывали, а старые, более ранние, прекратились сами или за выездом знакомых из Чернигова Бывали редко или в дни семейных праздников, как именины или день рождения - проводили время очень скромно, за чашкой чая и болтали о всякой всячине, о мелочах жизни. О ценах на продукты, о том где что можно достать, иногда о театре, кино (если кто бывал перед этим), избегая разговоров на острые темы и политические. Старались, чтобы разговор был общий, не скучный, как это обыкновенно принято. Антисоветских разговоров и контрреволюционных разговоров не вели и при мне их не было. Расходились по домам рано, так как угощение было скромное, без водки и вина и всем нужно было идти домой, чтобы пораньше лечь, так как на другой день каждому нужно было рано утром идти на службу.
Из наших Черниговских знакомых года три тому назад выехали в Киев Юшковы. Он бывщий офицер военного времени, инженер-электротехник и читает лекции в электротехникуме и кажется в других учебных заведениях. Его я знаю меньше других знакомых; он никогда при мне не высказывался по политическим вопросам и что он собой с этой стороны представляет - я не знаю. Жена его немка по происхождению. Бывает ли она в немецком консульстве в Киеве мне не известно. В Киеве я не был с 1922 года.
Георгия Квятковского я знал когда он временно работал в Губархиве (несколько лет тому назад) где я служил тогда кажется в должности ученого секретаря. На службе я с ним почти не разговаривал и это осталось шапочным знакомством.
С его слов знаю, что он поляк и в Польше у него есть мать и родственники.
Написано мною в чем и расписываюсь.
С. Гаевский.
Допросил Лебедев.
Из показаний Васильева Алексея Андреевича,
54 лет, из дворян.
Из знакомых Шульца я знаю, хотя и не близко, следующих лиц:
Старика Гаевского, бывший товарищ Прокурора.
Гаевский в 1929 году выражал мне свое возмущение против Советской власти за лишение его голоса по той причине, что он был товарищем прокурора. Это явление было 25 лет тому назад и Советская власть несправедливо, по его мнению, придирается к таким давнишним фактам. Тон, с которым Гаевский это говорил, был проникнут враждебным отношением в Советской власти.(«Это было при царе Горохе»).
Постановление
Г. Харьков 30.10.1930.года.
Уполномоченный особого отдела Лебедев В. Е. , рассмотрев материалы преступной деятельности гражданина Гаевского Семена Ивановича, выразившейся в занятии на протяжении ряда лет шпионской деятельностью и участием в группировке антисоветского элемента с целью проведения контрреволюционной работы, усматривая в означенных деяниях наличие признаков преступления предусмотренных статьями 54-6 и 54-11 Уголовного кодекса УССР
ПОСТАНОВИЛ:
1.Начать дело;
2.Привлечь к ответственности;
3.Содержать под стражей в Харьковском ДОПРе № 1.
Постановление объявлено 22 декабря 1930 года.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Гаевский Семен Иванович, 64 года, родился в гор. Киеве в семье почетного
гражданина, надворного советника. Сам юрист, бывший товарищ прокурора участник политических дел и член Черниговского суда при Гетмане, немцах и Петлюре на Украине. С высшим образованием, гражданина УССР. Украинец, б/п., бывший лишенец. Не судившийся, в союзе не состоит, женат, имеет дочь 8 лет, проживал в гор. Чернигове по ул. Белинского, № 3.
ОБВИНЯЕТСЯ:
В участии совместно с Шульцем и другими в антисоветской группировке, возглавляемой Шульцем.Будучи антисоветски настроенным, высказывал недовольство на Советскую власть. Сожалеет, что он в свое время не выехал за границу, где жить лучше. Устраивал в своем доме вечеринки, на коих собирались бывшие люди, и обсуждались всякого рода антисоветские вопросы.
Находясь лично в родственных связях Григоровичем, бывшим австрийским подданным, предоставлял угол сыну Григоровича - Константину, связанному с польским консульством, проявлявшему интерес к железнодорожной ветке Чернигов - Овруч и стремящемуся выехать в Польшу.
Через свою жену, ездившую неоднократно в Киев и Ленинград хлопотал визу к выезду за границу и принимал меры к принятию иностранного подданства, т.е. в преступных деяниях, предусмотренных ст. 54-11 УК УССР.
Виновным себя не признал.
СПРАВКА: вещественных доказательств, относящихся к делу, не имеется.
Список обвиняемых:
1. Шульц Руфим Александрович
2. Филипповская Галина Викентиевна
3. Будков Федор Андреевич
4. Войцеховский Казимир Иосифович
5. Васильев Александр Андреевич
6. Гаевский Семен Иванович
7. Вишнецкий Виктор Прокофьевич
8. Бохонько Яков Иванович
Содержатся в Харьковском ДОПРе № 1 с 15.10.1930 года
Выписка из протокола № 185 от 30.12.1930.года.
Гаевского. Филипповскую, Будкова, Боханько:
Выслать в северный край сроком на пять лет, считая с 15.10.1930 года;
Шульца - освободить с запретом проживания на Украине, Москве и Ленинграде - сроком на три года.
Войцеховского, Васильева - освободить, дело прекратить.
Квятковского - на доследование. № 187 от 06.01.1931 года, в концлагерь на 5 лет.
Обвинувачувальний протокол № 185 належить відрядити до роспорядження ПП ОДПУ по Північному кркю - м. Архангельск. Про виконання сповістить.
Филипповскую 08.04.1931.года - дело прекратить и подписку о невыезде аннулировать.
24.02.1993.года. Дочь Филипповской Галины Викентиевны - Кавешникова Г. М. Обратилась в Деснянский РИК по вопросу выплаты компенсации.
ДЕЛО № П-11239 в трех томах.
26.02.1999.года. Читальный зал архива СБУ.
Дело Квятковского Георгия Ивановича.
10 Мурманское отделение ОГПУ.
1 й Лагпункт Оленья Губа
Вишерские лагеря
11.07.1934.год.
Адрес ст. Медная Гора, Мурманской ж.д.
Управление Беломорско-Балтийского трудового лагеря.
Из допроса Васильева Ал. Андреевича:
Вообще отзывы окружающей среды о Шульце сводятся к тому, что он человек двуличный и что с ним надо быть осторожным. Из других лиц, ведущих переписку с польским консульством, знаю еще Коцюбинского Владимира Игнатьевича, человека за 50 лет. Он беженец из Польши, бывший чиновник Люблинской Контрольной Палаты и проживает с семьей в Чернигове, служит в Управлении семеноводства, помещается в бывшем Елецком монастыре, где занимает отдельную квартиру.
Коцюбинский сам лично в Польшу не собирается, в польское консульство сам лично не ездил, а хлопочет только перепиской по почте с Харьковским польским Консульством о выезде его старухи матери в Польшу. Переписку эту он ведет с Консульством лично, зная польский язык. Сам Коцюбинский не выражал мне своего собственного намерения перебраться в Польшу, а наоборот желает остаться здесь, так как дочь его устроена замужем за советским служащим, а сын учится в одном из ВУЗов на Украине. Жена Коцюбинского занимается столованием частных лиц и в 1928 году передавала за плату обеды в Черниговский ДОПР заключенному там ксендзу Жилинскому, которого я сам никогда не видел и не знаю.
Хотя знакомство с Коцюбинским у меня уличное, но все же в разговорах со мной он выражал мне неоднократно свое недовольство Советской властью. Жалуясь на тяжелые жилищные условия Коцюбинский выражался про Советскую власть так: «Черт бы их побрал с ихней глупостью и порядками…» (далее следует неприличное русское ругательство).
Васильев Александр Андреевич.
ОБРАЗЕЦ
Вынужденного раскаяния.
Васильев: Своей шпионской деятельностью в пользу Польши я занимался вполне сознательно с целью принесения вреда Советской власти, которой я являлся и являюсь врагом, как бывший офицер привилегированного сословия, которое с приходом Советской власти находится в угнетенном положении. Выход из такого положения для всех бывших людей может быть найден в свержении Советской власти, путем восстания бывшего привилегированного сословия. Для чего мы, собираясь в группы и кружки, имевшие даже случайный характер, делали обсуждение на эту тему, говорил я в разное время с бывшими белыми: Вишнецким, Кувалдиным Григорием, Извицким. Разговор сводился к объединению нас, бывших офицеров для восстания при поддержке низшими массами населения.
Подбирая факты, могущие быть показателем для низшего населения рабочих и крестьян, о неправильной политике Советской власти. Дабы такой агитацией достичь недовольства властью, вызвать возбуждение и обостренное настроение масс, при поддержке заграничных государств, путем интервенции, готовя такое восстание к моменту интервенции, имея в виду, что проводимая политика Советской власти на селе, - коллективизация - вызывает недовольство селян. Что учитывается иностранными державами Антанты, мы заключили, что сроки интервенции реальны и близки.
Из поименованных лиц - Вишнецкий выразил сомнение в возможности осуществления предлагаемых мною мероприятий по борьбе с Советской властью, из-за ее крепости. Но все же, как и Кувалдин и Извицкий, отнесся к моим предложениям вполне сочувственно, обещая при всякой возможности, вести контрреволюционную работу по дискредитации Советской власти среди населения, и подбору недовольных Советской властью лиц, но конкретно, в достижениях с их стороны, об их контрреволюционной деятельности из-за отсутствия возможности собраться и поговорить на эту тему, я сейчас сказать не могу, так как Вишнецкий был в 30 верстах от Чернигова, а с остальными двумя так же не было случая видаться.
Кроме опоры на недовольных людей из числа рабочих и крестьян-казаков, а в городе на таких лиц вроде Шульца, Гаевского, Войцеховского и других, влиятельных среди польского населения, как по имеющимся у меня данным сложившимся при взаимных встречах, так же являются врагами Советской власти, в силу описанных ранее причин, я считаю переворот Советской власти, но повторяю, при поддержке интервенции иностранных государств, будет обеспечен; и с этой частью антисоветского населения, поддерживая для указанной выше цели дружбу и знакомство, рекомендуя и своим друзьям, бывшим белым.
Веря в реальность ближайшей гибели Советской власти, подкрепляя свое настроение всякого рода моментами о неудачах в советском строительстве, всякого рода вредительстве и несимпатиях иностранных государств к СССР, я свое контрреволюционное настроение и желание чем только можно причинить вред Советской власти, сохранял до последних дней, прививая это и другим, но будучи арестованным и убедившись в силе Советской власти, в своей сознательной контрреволюционной и пр. деятельности, проводимой мною лично, и при помощи других лиц из числа подобных мне, вышеописанных, сознаюсь чистосердечно и искренне каюсь.
Записано лично мною и моим изложением,
В чем и расписываюсь
Александр Андреевич Васильев.
Допросил Лебедев.