Оригинал взят у
arhipolemos в
Лицемерная погань - с глаз долой, из сердца вон! Это комментарий из
ветки поста, в котором изложены факты, говорящие о Холмогорове, как о, мягко говоря, нравственно нечистоплотном деятеле. Автор же этого комментария, заявив о своей его "поддержке на 100% за его чёткую, горячую, РУССКУЮ позицию" (на той же ветке, в самом первом комментарии), но совершенно игнорируя свидетельства о нём, изложенные в посте, полагает себя вправе, вслед за этим своим "кумиром", и так же, как он, безапелляционно, исподтишка, высказывать вот эти лицемерные гнусности об участниках общественно-политического движения, которое занимает гражданско-патриотическую позицию.
Разумеется, автор этих высказываний вправе не соглашаться с этой позицией, ставить под вопрос идейное содержание этой позиции и осуществляемую на её основе деятельность. Но, очевидно, допустимо это лишь при том условии, что всё это налагает обязательство, выполнения которого один герой Достоевского требовал от другого, когда тот
демонстрировал поведение, по степени своей отвратности аналогичное наблюдаемому у автора комментария:
Оставьте ваш тон и возьмите человеческий!
Собственно, к этому я пытался сподвигнуть этого своего оппонента, пояснив ключевые моменты обсуждаемого поста (на той же ветке комментариев). Но в ответ была продемонстрирована полная невменяемость. Продемонстрирована вкупе с совершенно патологической зацикленностью на фигуре Холмогорова, "специфические реакции" которого (реакции на участников движения "Суть времени", о чём говорилось в обсуждаемом посте) "начал понимать" впавший в это аномальное состояние комментатор.
Приведенный же его комментарий он излагал не мне, а другому комментатору. Что-то мешало ему высказаться напрямую... Учитывая всё вышесказанное, я ни за что не поверю тому, что это была совесть, ибо её голос этому человеку оказался не внятен! Не буду я и признавать, в качестве уважительной причины, его невменяемое состояние, ибо оно есть следствие нежелания внять голосу совести!
Достаточно долгое время он был моим, пусть и виртуальным, но другом. И многие его слова по тем или иным, как злободневным, так и высшего порядка вопросам были для меня значимы. Но тем стремительней он себя низверг с этого почетного места в моем сердце, чем чудовищней оказался контраст, который наблюдается в том, что он явил своим теперешним поведением, с тем, что он являл ранее. Настолько чудовищен этот контраст, что теперь я не только не могу этого человека называть другом, но могу назвать лишь вот тем, что я вынес в заглавие этого поста.