Бег
Странны пируэты истории. Через пару месяцев после Булгакова, в ноябре 1921 года в Москву прибывает некто Слащёв Яков Александрович... В личном поезде Дзержинского "под строжайшим караулом, чтобы не разорвали по дороге" (меткая цитата из пьесы). Булгаков поселился в своей знаменитой "нехорошей" 50-й квартире в доме 10 по Большой Садовой. А где-то рядом (где? ходят какие-то упоминания о "доме напротив") жил и Слащёв-Крымский. Потом уже он переедет в Лефортово, на Красноказарменную ул., д. 3.
Но вот свидетельств о том, что Булгаков был знаком со Слащёвым, не сохранилось. Разумеется, Булгаков не мог не знать человека, с которого писал образ Романа Хлудова. И книгу Слащёва "Крым в 1920 году: Отрывки из воспоминаний" Булгаков зачитал до дыр во время работы над пьесой. Уверяют, что Булгаков заходил на постановки "Дней Турбиных" драмкружка школы комсостава "Выстрел", где преподавал тактику Слащёв-Крымский. Но встречались они там или в других местах, нам неизвестно. Могли встретиться.
Скорее всего, в 1926 году, когда Булгаков начал писать "Бег", Слащёв уже жил в Лефортово - в доме преподавателей "Выстрела". Через год после того, как Булгаков отдал пьесу в МХАТ, Слащев был убит - месть за "фонари в тылу". Наверняка это повлияло на окончательную редакцию финала пьесы, в котором Хлудов оканчивает жизнь самоубийством. Булгаков переписал его в 1933 году.
От реального Слащёва в "Беге" не так уж много. Врангель в воспоминаниях (их нужно делить на два, а то и на три, поскольку любили друг друга Слащёв и Врангель - не приведи Господь) описывает алкоголика, наркомана, душевнобольного. Справедливости ради, колоть себе морфий он начал после тяжелого ранения в живот, а там и до кокаина было недалеко. Нет свидетельств о Слащёве в Крыму, которые бы существенно отличались от воспоминаний Врангеля. Но в чем Слащёву никогда не отказывали - в таланте военачальника и в авантюрной жилке. Было в нем что-то от батьки Махно, которого он если не почитал, то уважал. Вероятно, в Москве перед Булгаковым Слащёв предстал в не столь непотребном виде.
Не обошлось без юмора. "Бег" цензуру не прошел (а в том виде, в котором мог пройти, он не нравился даже чиновникам от искусства) и провалялся на полке до 1957 года. МХАТ потребовал от Булгакова взад аванс за пьесу. Булгаков, чтобы не платить, взялся писать одно из своих самых блестящих произведений, которое после череды переименований дошло до нас (это название ведь даже не прижизненное) как "Жизнь господина де Мольера".
И напоследок, друзья мои, я вновь покажу вам потрет Романа Валерьяновича Хлудова, принадлежащий перу Булгакова. Один из самых выразительных, самых ярких в русской литературе...
Там, отделенный от всех высоким буфетным шкафом, за конторкою, съежившись на высоком табурете, сидит Роман Валерьянович Хлудов. Человек этот лицом бел, как кость, волосы у него черные, причесаны на вечный неразрушимый офицерский пробор. Хлудов курнос, как Павел, брит, как актер; кажется моложе всех окружающих, но глаза у него старые. На нем солдатская шинель, подпоясан он ремнем по ней не то по-бабьи, не то как помещики подпоясывали шлафрок. Погоны суконные, и на них небрежно нашит черный генеральский зигзаг. Фуражка защитная, грязная, с тусклой кокардой, на руках варежки. На Хлудове нет никакого оружия. Он болен чем-то, этот человек, весь болен, с ног до головы. Он морщится, дергается, любит менять интонации. Задает самому себе вопросы и любит сам же на них отвечать. Когда хочет изобразить улыбку, скалится. Он возбуждает страх. Он болен - Роман Валерьянович.
Но вот свидетельств о том, что Булгаков был знаком со Слащёвым, не сохранилось. Разумеется, Булгаков не мог не знать человека, с которого писал образ Романа Хлудова. И книгу Слащёва "Крым в 1920 году: Отрывки из воспоминаний" Булгаков зачитал до дыр во время работы над пьесой. Уверяют, что Булгаков заходил на постановки "Дней Турбиных" драмкружка школы комсостава "Выстрел", где преподавал тактику Слащёв-Крымский. Но встречались они там или в других местах, нам неизвестно. Могли встретиться.
Скорее всего, в 1926 году, когда Булгаков начал писать "Бег", Слащёв уже жил в Лефортово - в доме преподавателей "Выстрела". Через год после того, как Булгаков отдал пьесу в МХАТ, Слащев был убит - месть за "фонари в тылу". Наверняка это повлияло на окончательную редакцию финала пьесы, в котором Хлудов оканчивает жизнь самоубийством. Булгаков переписал его в 1933 году.
От реального Слащёва в "Беге" не так уж много. Врангель в воспоминаниях (их нужно делить на два, а то и на три, поскольку любили друг друга Слащёв и Врангель - не приведи Господь) описывает алкоголика, наркомана, душевнобольного. Справедливости ради, колоть себе морфий он начал после тяжелого ранения в живот, а там и до кокаина было недалеко. Нет свидетельств о Слащёве в Крыму, которые бы существенно отличались от воспоминаний Врангеля. Но в чем Слащёву никогда не отказывали - в таланте военачальника и в авантюрной жилке. Было в нем что-то от батьки Махно, которого он если не почитал, то уважал. Вероятно, в Москве перед Булгаковым Слащёв предстал в не столь непотребном виде.
Не обошлось без юмора. "Бег" цензуру не прошел (а в том виде, в котором мог пройти, он не нравился даже чиновникам от искусства) и провалялся на полке до 1957 года. МХАТ потребовал от Булгакова взад аванс за пьесу. Булгаков, чтобы не платить, взялся писать одно из своих самых блестящих произведений, которое после череды переименований дошло до нас (это название ведь даже не прижизненное) как "Жизнь господина де Мольера".
И напоследок, друзья мои, я вновь покажу вам потрет Романа Валерьяновича Хлудова, принадлежащий перу Булгакова. Один из самых выразительных, самых ярких в русской литературе...
Там, отделенный от всех высоким буфетным шкафом, за конторкою, съежившись на высоком табурете, сидит Роман Валерьянович Хлудов. Человек этот лицом бел, как кость, волосы у него черные, причесаны на вечный неразрушимый офицерский пробор. Хлудов курнос, как Павел, брит, как актер; кажется моложе всех окружающих, но глаза у него старые. На нем солдатская шинель, подпоясан он ремнем по ней не то по-бабьи, не то как помещики подпоясывали шлафрок. Погоны суконные, и на них небрежно нашит черный генеральский зигзаг. Фуражка защитная, грязная, с тусклой кокардой, на руках варежки. На Хлудове нет никакого оружия. Он болен чем-то, этот человек, весь болен, с ног до головы. Он морщится, дергается, любит менять интонации. Задает самому себе вопросы и любит сам же на них отвечать. Когда хочет изобразить улыбку, скалится. Он возбуждает страх. Он болен - Роман Валерьянович.