миссия /не/выполнима? (часть документальная)
Сей пост собою представляет выборку донесений и писем комиссаров Национального Конвента, представителей народа в миссии, то бишь, в Савойе, относится это всё к осени 1792 - весне 1793 гг.
Извлечено из сборников документов:
Французская революция в документах, 1789-1794 / сост. Я.М.Захер
Французская революция в провинции и на фронте (донесения комиссаров Конвента) / под ред А.К.Дживелегова
Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента, 1792-1794 / сост., перевод Н.П.Фрейберг и Н.М.Лукина.
А для чего оно надо - пусть пока будет интрига ;)
Конвенту
Комиссары в департаменте Мон-Блан.
Шамбери, 1 янв. 1793 г.
Часть легиона аллоброгов произвела сейчас беспорядки в городе Аннеси. Солдаты позволили себе сделать покушение на склад оружия и вороха, находившийся под охраной, муниципалитета. Недисциплинированность ли это, или провокация из-за границы? Нам это еще неясно. Военные власти заняты вопросом о наказании виновных. Если прислушаться к народному голосу, то можно утверждать, что этот легион в общем не пользуется солидной репутацией.
Как бы то ни было, легион аллоброгов не должен, без сомнения, сохранять дольше свое наименование. С присоединением прежней Савойи к Франции кончается его определенное предназначение; но так как этот легион был сформирован по декрету Законодательного Собрания, нужен другой декрет для перемены его названия или же его коренной реорганизации.
Если смотреть на дело более широко, эта перемена представляется особенно необходимой. Легион аллоброгов, не принося пользы, тем не менее тормозит в настоящей момент организацию батальонов национальных волонтеров, которые как раз должны встречать особенное поощрение, а между тем иные молодые люди предпочитают записываться в этот легион. Что же касается военных, уже входящих в его состав, то они послужили бы с большей пользой для обучения других батальонов.
Если Национальный Конвент все-таки сшит реформировать этот легион, то, по нашему мнению, одну его часть следует включить в альпийский легион, а другая может явиться базой для батальона в 1000 стрелков с вооружением их нарезными карабинами и с подразделением на 8 рот, чтобы разместить их по отдельным альпийским проходам. Для защиты департамента Мон-Блан нет ничего более подходящего, чем этот новый отряд, составленный из горцев, превосходно знающих местные дороги и ущелья.
-
Конвенту
Комиссары в департаменте Мон-Блан.
Шамбери, 18 янв. 1793 г.
Граждане коллеги!
Национальный Конвент постановил 29 декабря 1792 года, что комиссары, посланные им в Бельгийскую и другие армии Республики, снабжены полномочиями производить всякого род реквизиции и вообще все, что они сочтут необходимым для восстановления общественного порядка, лишь с обязанностью решать это коллегиально и немедленно доводить до сведения Конвента о принятых ими решениях.
Согласно этому закону и в сипу возлагаемой на нас еще белее ранним декретом обязанности быть в курсе всех военных дел Альпийской армия, мы только что приняли меру, продиктованную нам интересами общей безопасности департамента Мон-Блан и Французской Республики. Мы потребовали от генерала Келлермана, командующего Альпийской армией, объявления городов Мутье, Монмегьян, Сен-Жан-де-Мориен и Шамбери на военном положении. Наше требование, о котором мы спешим довести до вашего сведения, содержит мотивы настоятельной необходимости этой меры. Мы тем более обязаны подвергнуть ее вашему суждению, что необходим утверждающий ее декрет. Пункт 8-й закона, изданного в мае, июне и июле 1791 года, о полицейской охране мест военных действий и сторожевых постов гласит, что военное положение впредь объявляется по декрету Законодательного Собрания. Пограничные города французской Республики как раз находятся в таком положении, и, в частности, те четыре пограничных города, в отношении которых мы предъявили наше требование, сталкиваются лицом к лицу с Пьемонтом и военными приготовлениями сардинского короля. Их положение таково, что мы не выполнили бы всех своих обязанностей, если бы пренебрегли принятием этой меры предосторожности.
-
Требование комиссаров Национального Конвента
генералу Келлерману, командующему Альпийской армией,
17 января 1793 г.
Мы, комиссары Национального Конвента, командированные для организации департамента Мон- Блан,
Имея в виду, что сардинский король, с которым Французская Республика находится в состоянии войны, готовится к борьбы с чрезвычайной энергией и в самую глухую зимнюю пору не снимает сторожевых постов, выставленных на альпийских высотах и на главных пути сообщения департамента Мон-Блан с Пьемонтом;
и принимая во внимание крайнюю необходимость объявления на военном положении городов и сторожевых постов названного департамента, расположенных в пограничных с Пьемонтом пунктах, и распространения этого положения на город Шамбери, вмещающий в себе всевозможные военные и продовольственные склады и наводненный большим числом врагов свободы вследствие чего он и должен быть подчинен строгому и бдительному полицейскому надзору на основании закона 29 декабря и сообразуясь с предписанными в нем условиями, требуем от гражданина генерала Келлермана, командующего. Альпийской армией, объявления на военном положении городов: Мутье, Монменьян, Сен-Жан-де-Мориен и Шамбери.
-
Конвенту
Комиссары в деп. Мон-Блан
Шамбери, 31 янв. 1793 г.
Граждане коллеги!
Мы воздержались от представления Национальному Конвенту, занятому дедами большой важности, отчетов о нашей деятельности по мере ее развития. Но теперь мы закончим наши труды по подготовке организации Монбланского департамента, остается лишь» выждать некоторое время, пока нам не станут известны результаты, а потому настал момент для представления вам краткого обзора наших действий и для того, чтобы отметить, каков общественный дух вокруг нас.
Муниципалитеты организованы. Разделение да округа и проведение границ кантонов представляет большие трудности в стране, покрытой почти непроходимыми горами, и где пробелы карты заставляют все время прибегать к расспросам местных людей, 655 коммун составили 83 кантона и 7 округов с центрами в Шамбери, Аннеси, Куруж, Тонон, Клюз, Мутье и Сен-Жан-де-Мориен. Настоящие обстоятельства заставили нас отдать предпочтение политическим соображениям при определении местонахождения центра департамента в городе Шамбери. Количество населения, около 424000 лиц, даст 707 избирателей.
При опубликовании законов, относящихся к коммунальным собраниям как первичным, так и избирательным, нам пришлось выполнять щекотливое дело согласования противоречивых законов, и в отмеченных или видоизмененных законах уловить то, что составляет самую их суть, свойственную им, и только им, конструкцию.
О созыве первичных собраний будет объявлено 3 февраля, и они будут созваны на 10-е. Избирательное собрание департамента откроется 17-го, и мы заранее обещаем это, для того, чтобы зависящая от этого срока процедура не испытала какой-либо задержки.
Мы воспользуемся этим промежутком для путешествия по различным кантонам департамента в целях борьбы с соединенными усилиями аристократии и фанатизма, каковые усилия обнаруживаются на тысячу ладов и подлежат немедленному искоренению.
Нашим письмом от 4-го сего месяца мы затребовали у вас оружия и образцов пик, чтобы ускорить формирование гвардейцев и волонтерских батальонов Мон-Блана.
Мы настойчиво повторяем эту нашу к вам просьбу, удовлетворение которой с каждым днем делается все более необходимым в виду передвижения неприятеля по соседству и опасения внутренних смут.
Мы равным образом обратили внимание Национального Конвента на необходимость принять меры к усилению и обеспечению довольствием армии под командой генерала Келлермана. Желательно, чтобы ваш комитет общей обороны распорядился представить возможно скорее требования, упомянутые в письмах этого генерала, военному министру, для согласования их с адресованной нами вам запиской, продолжение которой с важными заметками незамедлительно к вам поступит.
Начинается применение на практике французских законов, сборники которых мы распределили по департаменту. Мы ввели в обращение ассигнации, но мы все еще боремся с происками алчности, которая, добиваясь введения французской монеты, выработала себе систему: наружно желать бумажных денег, а вместе с тем умножать монету.
Эти проделки, наряду со многими другими, где личный интерес сталкивался с патриотизмом, открыли нам существование известного числа лиц, которые, обрабатывают изо всех сил город Шамбери и которые из хорошего, но слишком доверчивого народа делают орудие своих интриг.
Одни хотят себе мест, другие - возрождения Конвента аллоброгов, третьи - восстановления сардинского короля. Орудуют они в том направлении, чтобы лишить уважения и свести на нет, поскольку они в силах, представителей французского народа. Нам достаточно будет привести несколько фактов. Выражалось желание, чтобы комиссары Национального Конвента не могли принимать совместных решений иначе как в публичном заседании. Воспользовались нашим беспристрастием в отношении выбора административного центра департамента, чтобы оклеветать даже наше молчание. Еще до того, как мы высказали наше мнение или сформулировали какую-либо просьбу к вам, народ подстрекнули идти на чрезвычайные собрания и там составили адрес на, имя Национального Конвента, где нас обрисовали как пристрастных и подкупленных людей. Собирались налету, на отдельных листках, подписи глазеющей публики, чтобы удостоверить подлинность протокола, который даже и не оглашался. В другом месте, в недрах администрации, имели смелость ставить под знак вопроса наши полномочия, под тем смешным предлогом, что комиссары Национального Конвента не могли-де вводить французских законов, не аннулируя этим законодательной и исполнительной власти, несовместимых в одних и тех же руках при свободном правлении; не хотели больше принимать ли одного закона иначе как через посредство Исполнительного Совета, а это отодвигало на более далекий срок поступление в обращение ассигнаций. Еще одна, последняя черта для завершения характеристики общественного духа в Шамбери. Появилась одна чрезвычайно невинная афиша, и муниципалитет затеял против этой шутки нечто в роде судебной процедуры и передал дело; в качестве уголовного, в Сенат. Мы вынуждены были объявить, как новшество здесь, свободу прав человека и свободу печати.
-
Комитету общественного спасения
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 14 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Декрет предписывает, чтобы мы регулярно сносились с вами. Мы склоняемся перед этим декретом и ради интересов общественного деда, и в целях успешности нашей миссии. Мы поведем с вами речь о Келлермане.
После донесения находящихся в Лионе Базира, Лежандра и Ровера мы полагаем, что внаем Национальный Конвент настолько, чтобы предвидеть, что по отношению к Келлерману в данный момент декретировано обвинение, или, по меньшей мере, он вызван в Конвент для дачи объяснений.
Нам нужно восстановить перед вами истинное положение дел. Это мы распорядились задержать и проконтролировать через Базира, Лежандра и Ровера депеши Келлермана во время проезда его курьера в Лион.
Пораженные изменой гнусного Дюмурье, подозревая всех генералов и находя, что Келлерман не осудил с достаточной наглядностью поведение этого изменника, мы решили рассеять возможными способами то подозрение, с которым мы не могли более примириться. Мы просили наших коллег проконтролировать во время проезда генеральского курьера и о результатах сообщить нам. Они проявили большую энергию в своем расследовании; их патриотизм тотчас же забил живейшую тревогу; они поделились с нами своим открытием, но в то же время отправили свое донесение Национальному Конвенту, и возможно, что в этом они несколько перестарались, не подозревая, что найденные документы нуждались в объяснении.
На их месте мы, несомненно, думали бы так же, как они, но, находясь на местах, мы должны считаться с истиной и со справедливостью.
Благоволите сперва, граждане коллеги, бросить взгляд на прилагаемое при сем наше письмо к Национальному Конвенту. А вот теперь детали.
Документов, по видимости уличающих Келлермана, всего четыре: два его письма, из которых одно адресовано Национальному Конвенту, а другое - министру Гара; письмо молодого Кустара, сына депутата с том же именем; и еще письмо Женнесона. секретаря генерала.
1. Письма Келлермана Конвенту и министру Гара, по правде говоря, и не политичны, и не соответствуют декретам. Он в них употребляет такие выражения: «моя армия», «мои солдаты». Но мы можем вам поручиться, что это делается без злого умысла. Мы предложили ему сделать исправления в этом немецком стиле. Он сам никогда не замечал неудобства таких выражений. Он предлагает Конвенту установить численное равенство между линейными войсками и национальными волонтерами. Мы сперва думали, что по примеру Дюмурье он хотел опорочить национальных волонтеров. Но на поверку оказалось, что это исключительно лишь военная точка зрения, основанная на желании иметь поскорее в своем распоряжении дисциплинированные войска. Мы совсем не одобряем этой системы, тем более что он заявлял столь ясе неправильно, как и делал это, а именно, что захват неприятелем крепости или города Республики менее печальное явление, чем недостаток мундиров у солдат; но он повергал свою идею на благоусмотрение Конвента, министра; при этом ну мешает вспомнить, что Келлерман вовсе не академик, как аристократ Монтескью; и мы вам скажем, наконец, что он сам был крайне поражен, когда мы ему дали понять, какой прием встретило бы его предложение.
Мы скажем о нем то же самое и в отношении его предложения, обращенного к Гара о сформировании швейцарских полков, предложения абсурдного и показывающего его невежество в политике. Но общим ответом на все эти упреки является то, что Келлерман ничего не понимает в делах сего света и очень мало в декретах. Он знает только свое ремесло; у него есть боевое чутье, он обладает тем драгоценным глазомером, который дается от природы и который в генерале стоит несколько больше, чем все административные или ученые качества. По всеобщему признанию, его нужно видеть на коне в день боя; с ним мы не имели бы плохих успехов. Таково по крайней мере наше мнение.
2. Письмо молодого Кустара. Это - дитя 16 лет. Вот тот простой способ, которым он объяснил эту столь двусмысленную на первый взгляд фразу: «Келлерман не глядит нашими глазами на Дюмурье». Они предполагали у Дюмурье более обширные планы и некоторые успехи, а Келлерман всегда говорил, что этот злодей - погибший человек, что он не выпутается из всей этой затеи.
3. Наконец, письмо секретаря генерала Женнесона является письмом аристократа, фельяна, и т.д., и т.д., который хвастается, что он вскрывал все депеши, а между тем выяснилось, что он вскрыл их всего две; он высказывает свое мнение с важным видом, но поступок Женнесона не есть поступок Келлермана; мы распорядились заключить этого человека в тюрьму.
Мы просим вас, граждане коллеги, если представится к этому случай, дать оценку этих мотивов перед Национальным Конвентом. Мы беспристрастно наблюдали вещи так, как они есть.
Представители французского народа,
командированные Национальным Конвентом
в Мон-Бланский департамент
и в Альпийскую армию,
Эро, Ф.Симон
-
Конвенту
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 21 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Один из последних декретов Национального Конвента обязывает народных представителей, командированных в различные департаменты, заботливо следить за обращением ассигнаций и за всем тем, что касается общественного достояния.
Не следует скрывать, что ассигнации совершенно не имеют хождения в Мон- Бланском департаменте и в той части департамента Эн, которая граничит со Швейцарией и Женевой Причины тому кроются в фальшивых ассигнациях, брошенных эмигрантами и контрреволюционерами из Швейцарии в Мон-Бланский департамент, маневр, который вселяет недоверие в жителя деревень затем в недостатке оружия, с чем так и оставили департамент, несмотря на наши неоднократные настояния и несмотря на наши первые сообщения об этом прежним военным министрам; далее, в преступной корреспонденции эмигрировавших священников с фанатиками внутри страны и, наконец, в том общем страхе, который сумели внушить все эти враги общественного дела, сея самые одиозные новости об уходе французов и о возвращении пьемонтцев, об их жестокостях и об их мести. Но первая из всех этих причин, усиливающая все остальные, это гнусная спекуляция женевцев. В то время как они под маской братства заявляют об общности интересов и сношений, но без взаимности, их безнравственная жизнь, которую они могут продолжать вести лишь благодаря своему гнусному промыслу, захватывающему все торговые пункты и промышленные производства Французской Республики, должна дать представление о той разрушительной энергии, с которой они разоряют Мон-Бланский департамент.
Из этого вытекают ужасные последствия, а именно повышение всех цен, уменьшение количества всех жизненных припасов, общая тревога касательно предметов жизненной необходимости, солдатское недовольство и ропот как в городах, так и в деревнях, и те неисчислимые потери, которые ежедневно несет Республика в своих учреждениях и сделках. Декрет Национального Конвента определил жалованье впискам в ассигнациях, начиная с 15 числа сего месяца, В соответствии с этим Национальное казначейство запретило казначею Альпийской армии, выдавать под каким бы то ни было предлогом звонкую монету. Мы вам заявляем, что в виду неприсылки официальным путем декрета могло бы произойти восстание в армии, если бы французские солдаты, но оказались готовы идти на жертвы ради отечества раньше даже, чем для них оказалось возможным просто подчиниться закону.
Ряд мер содействовал избавлению от недоброжелательного отношения к ассигнациям.
Мы сперва уполномочили администрацию департамента временно создать контролеров ассигнаций, пока ваш финансовый Комитет не порекомендует вам средства выполнения декрета от 27 минувшего ноября, который предоставил Мон-Бланскому департаменту создание контрольных бюро. Мы вам предлагает во вторую очередь общую меру, применение которой обнаружит, может быть, на первый взгляд некоторые неудобства для того, чтобы спасти положение, но в результате ее, как кажется нам, должны получиться большие выгоды.
Эта мера состоит в том, чтобы искоренить поставщиков и заведующих всеми видами военного снабжения, управление которыми столь же разорительно само по себе, как и гибельно для департаментов Республики. Мы говорим «разорительно само по себе», потому что при его подразделении на различные отрасли между всеми его агентами создается конкуренция, которая сталкивает между собой, затрудняет и удорожает все покупки и сделки. Мы говорим «гибельно для департаментов», потому что оно борется, в сущности, против народа, заставляв его голодать, но, и не причиняя даже в этом отношении реального зла, оно всегда будет вызывать тревогу благодаря легкости укрывательства спекулянтов под видом вполне легальных агентов по снабжению армии продовольствием. Эти агенты, не имея определенного местожительства, без всякой ответственности по месту своих операций, переносясь с места на место, подобно хищным птицам, разом ускользают и от контроля общественного мнения, и от установленных властей. Наконец, коренным пороком этой организации во всей ее деятельности является наличность у ней интересов, особых от интересов Республики. Вы, без сомнения, признаете, что самый надежный способ заменить их должен быть и самым естественным, и наиболее простым. Он состоял бы в том, чтобы все эти конкурирующие интересы и все эти очаги противообщественной деятельности слить воедино и подчинить администрации департаментов, так что граждане и армия освободились бы от существующего состояния недоверия и взаимной оппозиции, и гражданская администрация оставалась бы одна заведывать всем делом снабжения провиантом, а у военных агентов оставалось бы только распределение, под наблюдением военных комиссаров или таким другим способом, какой декретировал бы Национальный Конвент. Мы думаем, что эта мера заставила бы сделать шаг вперед по пути к общественной добродетели. Мы думаем, что она прибавила бы несколько корней к древу национального благосостояния и иссушила бы одну из самых толстых ветвей министерского расточения народного достояния.
Представители французского народа,
командированные Национальным Конвентом
в Мон-Бланский департамент,
Эро, Симон
-
Комитету общественного спасения
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 27 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Мы получили почти сразу от вас 5 писем и готовы ответить на все, и в то же самое время мы вам представили краткий обзор состояния Мон-Бланского департамента и Альпийской армии.
Набор национальных волонтеров подвигается вперед и скоро будет окончен. Мы ждем полного его окончания, чтобы дать вам об нем отчет. Вы изумлены, что он потребовал столько времени, хотя мы и не теряли ни минуты с его проведением У людей в этом крае весьма слабая восприимчивость. Они никогда не ведали энтузиазма. Им всегда нужно предписывать именем закона. Страх перед пьемонтцами является обычным состоянием духа в департаменте. Власти сами первые сеют эту панику. Они видят себя уже повешенными. А отсюда бесконечная недоверчивость, абсурдные доносы, самые ложные и самые смешные слухи почти через каждую четверть чага. Попы, бывшие дворяне, аристократы, швейцарские, пьемонтские, женевские и пр. шпионы мастерски пользуются этим настроением умов. Шамбери является тем главным очагом, откуда мало-помалу идет кругом по департаменту эта контрреволюция. Мы приняли решение образовать комитет общего наблюдения, который состоит при нас и составлен для большей надежности и энергичной деятельности всего из трех лиц, которых мы, без труда выбрали, несмотря на редкость республиканцев. Мы предполагаем хорошенько ущемить всех клеветников, распространяющих малодушие по всему краю, всех тех, кто не в состоянии доказать, о чем они разговаривают, всех тех, кто сеет ужас в радах в то самое время, когда граждане долины сгрудиться и сплотиться более чем когда-либо. Но нередко и мы оказываемся в затруднительном положении. Закон карает смертью лишь авторов решительно антиреспубликанских сочинений и речей. У исправительной полиции недостает карательной статьи закона, определяющей более или менее суровое наказание, применимое немедленно к контрреволюционной клевете как в словесной, так и в письменной форме. Исправительный закон, о котором достаточно сказать, что Деменье был одним из главных его авторов, чтобы не быть перед ним в восхищении, наказывает лишь тех, кто угрожает человеку словом и действием, и не более того. Что касается до администраторов, департамент принадлежит к числу посредственных. Тут нет решительно никого добропорядочного, кроме генерального прокурора. Округа наполовину прогнили от поповской пропаганды. Мы готовы, посредством патриотической чистки, искоренять это зло.
Попы и отказ от ассигнаций, вот две главные причины департаментских бед. Конституционные священники стоят не больше неприсягнувших. Изрядное количество их уже изгнано, и теперь конституционные священники ежедневно уезжают, так как им платят бумажными деньгами, а эти господа предпочитают 20 су (1 франк) ежедневно, обещанных сардинским королем и не уплаченных ни разу, так как он их держит в своей власти и может запереть для них выход. Мы получили письмо военного министра, осведомляющее нас о том, что Альпийская армия вправе получить из артиллерийских магазинов Лиона 4000 ружей и из гренобльского арсенала 1500, в ожидании более значительного их количества. Директория департамента тем не менее посылает по этому поводу и Конвент и к вам не менее двух депутатов, чтобы получить оружие и побеседовать с вами о своих нуждах, о своих тревогах. Эти граждане, как кажется, не имеют, в сущности, иной цели, кроме как посмотреть Париж, ибо мы категорически отвезли на все главные пункты петиции, по поводу которых они предполагают перед вами ходатайствовать. Мы им предложили даже взять с собою одно из наших писем к вам. Они так торопились, что отправились даже до получения ими инструкций от департамента.
Одним из чувств, которые терзают их более всего, и в котором их нужно всего более ободрить, является страх быть возвращенными пьемонтцам. Вот почему большая часть граждан Мон-Бланского департамента не решаются высказываться. Однако французская лояльность не позволяет оставлять их на произвол судьбы.
Они добровольно присоединились и в будущем они окажутся для нас весьма полезными, благодаря своей горной промышленности и благодаря своим мануфактурам. Их территория сокращает нашу линию обороны, их горы будут нашими Фермопилами. Вы поступите весьма политично, если вы нам немедленно обеспечите какой-либо общественный и наглядный способ укрепления их доверия к имени французской Республики.
Мы собрали все документы, все необходимые подробности, для того чтобы иметь полное представление об армии. С них сейчас делают копии, и мы вам их немедленно перешлем. В данный момент имеется 45 батальонов, в которых нужно считать в строю только по 600 человек в каждом. Эти батальоны целесообразно размещены для обороны долин, но армия, которая остается в руках, насчитывает в своих рядах не более 3600 человек. Это чрезвычайно мало. Представляло бы большую выгоду, если бы мы получили еще десять батальонов и сверх того десять эскадронов, так как у нас полный недостаток кавалерии. Постарайтесь нам помочь в атом прибавлении и в особенности в отношении оружия и пороха, чем мы весьма слабо снабжены, ведь что касается оружия, хотя нам и было заявлено, что имеется 5600 ружей в Лионе и в Гренобле, мы почти уверены, что по сделанной проверке их там не окажется.
Делегаты Марсельского клуба заверили нас во время своего проезда, что они посетили на пути сюда Сент-Этьенский завод. Они нашли, что работы там идут замедленным темпом, с препятствиями и подлежат, одним словом, самой коренной реформе. Есть и другое неудобство: закон уполномочивает округа и департаменты на самоснабжение оружием. На этот предмет была отпущена в руки военного министра сумма в 40 миллионов... но с другой стороны, однако, ни одна из сделок, заключенных департаментами, не может осуществиться, так как отпуск оружия с заводов невозможен, без разрешения министра. Возможно, эта последняя мера является мудрой, но она содержит в себе по меньшей мере явное противоречие закону.
Постарайтесь, прежде всего другого, о доставке нам возможно больше оружия. У нас сходятся, две границы, Пьемонт с одной стороны, а с другой Вале, иди Швейцария и Женева. Мы достаточно сильны, чтобы потягаться с успехом с пьемонтцами, которых мы нисколько не боимся. Но если бы швейцарцы, до сих пор нейтральные, но нейтральность которых является лишь лицемерием и ожиданием благоприятного момента - если бы швейцарцы заволновались, если бы пожелали вторгнуться со стороны Шабле - наиболее открытой; если бы они дали по своей территории проход австрийцам и пьемонтцам, как, невидимому, об этом говорят все желания, все проекты, они могли бы нам причинить много зла. Они могли бы вслед затем распространиться по четырем департаментам Республики, которые не могли бы им противопоставить сильных крепостей, и мы увидели бы поколебленной оборонительную позицию Юга, драгоценного убежища свободы, которая, однако, как мы на это надеемся, никогда не будет нуждаться в убежище.
Нас более всего мучает отсутствие обращения ассигнаций. Они теряют половину, три четверти своей стоимости; во многих местах их даже не пожелали бы взять за одну маленькую раковину, особенно в Тарантезе, части департамента, соприкасающейся с Пьемонтом, где весьма существенно возбудить привязанность к Французской Революции со стороны народа, разоренного потерей им торговли. Мы накануне самых безотрадных сцен. Мы расходуем всю нашу энергию для того, чтобы установить обращение ассигнаций, отсутствие которого тем более ужасно, что оно ставит в затруднительное положение все то, что касается снабжения армии и нужд внешней обороны. Сама армия загорается мало-помалу повстанческим огнем, и вспышки его мы должны страшиться.
Как, в самом деле удержать спокойными солдат в их палатках и лагерях, где помимо всего иного им необходимо были бы проходить с настоящего момента курс военного обучения, а между тем люди подвергаются невзгодам дождливого и холодного времени года, измучены голодом и жаждой и получают одни лишь ассигнации Республики в краю, который не желает ассигнаций. Придите к нам на помощь, дорогие коллеги, нет ничего более важного, чем это.
Мы пускаем в ход все временные или подсобные меры, мы воздаем возле лагерей походные лавки съестных припасен, вызываем соревнование, чтобы заставить данный край выпустить на рынок продовольственные припасы. Мы преследуем скупщиков не только в этом департаменте, но и во всех тех, где помещается Альпийская армия. Мы разрешаем Мон-Бланскому департаменту закупить в Лионе на 400000 ливров хлеба в зерне для распродажи его затем на ассигнации в этом краю, операция вдвойне необходимая и для пропитания края, в котором не хватает средств у существования, и для того, чтобы установить доверие к ассигнациям, операция, которая, как мы уверенно надеемся, получит одобрение со стороны Национального Конвента. Но все эти меры имеют лишь временное значение. Они истощаются, а где средство их возобновить. Следует принять решение в более широком масштабе и более радикальное, и вы одни только и можете принять его путем создания закона. Нам нужно совершенно изъять из обращения серебряную монету, ибо, пока она у нас есть, металл всегда возьмет верх над бумажной валютой. А у нас имеются три разновидности серебряной монеты пьемонтская, женевская и французская. Кроме того, лам нужно запастись хоть небольшим количеством медной монеты для мелких сделок, являющихся самыми обычными. С этой целью мы отправляем в Лион колокола для переливки. Наконец, следовало бы пустить в обращение мелкую монету по примеру сардинского короля, монеты которого в 71/2 су не стоят и 21/2 су, и тем не менее с ними великолепно обходятся, все равно как если бы они были полноценные.
Мы просим, граждане коллеги, скорого ответа от вас и от Конвента касательно этих предметов. Это явится новой услугой, которую вы окажете Революции и Республике; этим вы приобретете новые права на уважение со стороны ваших сограждан.
Что касается Келлермана, то мы ведем, за ним крайне тщательное наблюдение Мать за своей дочерью не приглядывает строже, чем мы за ним; если он в чем погрешает, мы тут как тут.
Но мы должны сказать по правде, что до сих пор он безупречен во всем, что касается не административных или политических способностей, которые у него ничтожны, а военного духа и доброго и чистосердечного желания вести себя, как честный и искренний республиканец. Мы говорим это потому, что это сущая правда и справедливость. На нас сделали донос якобинцам, друзьям нашим, за то, что мы не сказали, что Келлерман - изменник, когда мы имели доказательство противного; но даже потеря, популярности не должна помешать республиканцам выполнить их долг и действовать всегда по совести. Якобинцы, как лучше осведомленные в фактах, отнесутся к нам с большей справедливостью. Если и в ваших руках будут доносы на Келлермана, благоволите препроводить их к нам. Мы строгим образом очистим их от ошибок, без попустительства, но и без промедления.
Вы написали нам о том, чтобы вникнуть возможно глубже в политику наших соседей. Мы тут работаем с помощью некоторого количества интеллигентных патриотов, отправленных нами в Пьемонт и в Швейцарию, и с которыми, как вы понимаете, мы не могли обойтись без выдачи некоторого аванса звонкой монетой, и при первом же известии о том, что, Дюмурье, гнусный Дюмурье находится в Швейцарии, мы отправили патриота, который заставит трепетать это чудовище, если с ним встретится, и который не боится ни бернских медведей, ни сыска и шпионажа, которые господин Ленуар завел и укоренил в этом месте своего пребывания.
Говорят, что Шатонеф, дипломатический агент в Женеве, родственник Дюмурье и его друг, говоривший, что невозможно существовать без короля, готов потихоньку вернуться из Швейцарии и вновь занять свое место в этом городе. Если это так, отдайте распоряжение об его аресте Исполнительному Совету Действительно, в этом городе имеется поверенный в делах, по имени Делорм. Судя по собранным нами о нем подробным сведениям, это молодой человек, весьма нестойкий и не действующий с достаточной смелостью и анергией в интересах Республики. Он озабочен сохранением своего места. К тому же он, по-видимому, находится в постоянных сношениях с неким Жано, председателем Женевского Комитета общей безопасности, а этот Жано, аристократ, агент всех синдиков, лицемер в отношении революции, человек, который недавно, в разговоре со мной в Женеве, честил санкюлотов канальями. Женева нас убивает, пожирает, толкает нас в бездну своей гнусной спекуляцией. Если бы обстоятельства не требовали осторожного отношения к стране, которая не на нашей стороне, и избегать всего, что может сколько-нибудь спровоцировать или даже просто обеспокоить Швейцарию, то давно было бы можно и должно обрушиться, подобно огню небесному, на этот политический Содом. Но, по крайней мере, окружим ее, зажмем в тиски, не выпустим ее из ее границ, а сами останемся у себя отгороженными от нее. Мы ласковы лишь с санкюлотами этого города, так называемыми марсельцами, которые, будучи бедными и измученными людьми со свободной душой, в конце концов и станут совершенно свободными, они одни уже оказали большие услуги нашему деду В виду этих соображений, основанных на правде и на самом щепетильной беспристрастии, мы просим вас не. проявлять излишнего доверия к двум женевским депутатам, посланным к вам для братанья в качестве агнцев, а на самом деле для изыскания способов превратиться из агнцев в «хищных волков». Отнюдь не будем подражать министру Клавьеру, который, изменяя принципам и системе, в настоящий момент ищет всеми способами примирения с Женевой, его отечеством, и, как кажется, не имеет в виду ничего другого, судя по некоторым правдивым рассказам, как приготовить лазейку для отступления на случай, если дела во Франции обернутся в плохую сторону.
Представители французского народа
в Мон-Бланском департаменте
и Альпийской армии
Эро, Симон
Р.S. Наша организация закончена; мы только и ждем момента возвращения на наш пост и в вашу среду мы остаемся здесь в виду тяжелых обстоятельств и для удовлетворения, нужд альпийской армии. Нами получены сведения о трех наших коллегах, в качестве ваших преемников они не приезжают, и разговоров об этом мы еще не слышим.
Извлечено из сборников документов:
Французская революция в документах, 1789-1794 / сост. Я.М.Захер
Французская революция в провинции и на фронте (донесения комиссаров Конвента) / под ред А.К.Дживелегова
Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента, 1792-1794 / сост., перевод Н.П.Фрейберг и Н.М.Лукина.
А для чего оно надо - пусть пока будет интрига ;)
Конвенту
Комиссары в департаменте Мон-Блан.
Шамбери, 1 янв. 1793 г.
Часть легиона аллоброгов произвела сейчас беспорядки в городе Аннеси. Солдаты позволили себе сделать покушение на склад оружия и вороха, находившийся под охраной, муниципалитета. Недисциплинированность ли это, или провокация из-за границы? Нам это еще неясно. Военные власти заняты вопросом о наказании виновных. Если прислушаться к народному голосу, то можно утверждать, что этот легион в общем не пользуется солидной репутацией.
Как бы то ни было, легион аллоброгов не должен, без сомнения, сохранять дольше свое наименование. С присоединением прежней Савойи к Франции кончается его определенное предназначение; но так как этот легион был сформирован по декрету Законодательного Собрания, нужен другой декрет для перемены его названия или же его коренной реорганизации.
Если смотреть на дело более широко, эта перемена представляется особенно необходимой. Легион аллоброгов, не принося пользы, тем не менее тормозит в настоящей момент организацию батальонов национальных волонтеров, которые как раз должны встречать особенное поощрение, а между тем иные молодые люди предпочитают записываться в этот легион. Что же касается военных, уже входящих в его состав, то они послужили бы с большей пользой для обучения других батальонов.
Если Национальный Конвент все-таки сшит реформировать этот легион, то, по нашему мнению, одну его часть следует включить в альпийский легион, а другая может явиться базой для батальона в 1000 стрелков с вооружением их нарезными карабинами и с подразделением на 8 рот, чтобы разместить их по отдельным альпийским проходам. Для защиты департамента Мон-Блан нет ничего более подходящего, чем этот новый отряд, составленный из горцев, превосходно знающих местные дороги и ущелья.
-
Конвенту
Комиссары в департаменте Мон-Блан.
Шамбери, 18 янв. 1793 г.
Граждане коллеги!
Национальный Конвент постановил 29 декабря 1792 года, что комиссары, посланные им в Бельгийскую и другие армии Республики, снабжены полномочиями производить всякого род реквизиции и вообще все, что они сочтут необходимым для восстановления общественного порядка, лишь с обязанностью решать это коллегиально и немедленно доводить до сведения Конвента о принятых ими решениях.
Согласно этому закону и в сипу возлагаемой на нас еще белее ранним декретом обязанности быть в курсе всех военных дел Альпийской армия, мы только что приняли меру, продиктованную нам интересами общей безопасности департамента Мон-Блан и Французской Республики. Мы потребовали от генерала Келлермана, командующего Альпийской армией, объявления городов Мутье, Монмегьян, Сен-Жан-де-Мориен и Шамбери на военном положении. Наше требование, о котором мы спешим довести до вашего сведения, содержит мотивы настоятельной необходимости этой меры. Мы тем более обязаны подвергнуть ее вашему суждению, что необходим утверждающий ее декрет. Пункт 8-й закона, изданного в мае, июне и июле 1791 года, о полицейской охране мест военных действий и сторожевых постов гласит, что военное положение впредь объявляется по декрету Законодательного Собрания. Пограничные города французской Республики как раз находятся в таком положении, и, в частности, те четыре пограничных города, в отношении которых мы предъявили наше требование, сталкиваются лицом к лицу с Пьемонтом и военными приготовлениями сардинского короля. Их положение таково, что мы не выполнили бы всех своих обязанностей, если бы пренебрегли принятием этой меры предосторожности.
-
Требование комиссаров Национального Конвента
генералу Келлерману, командующему Альпийской армией,
17 января 1793 г.
Мы, комиссары Национального Конвента, командированные для организации департамента Мон- Блан,
Имея в виду, что сардинский король, с которым Французская Республика находится в состоянии войны, готовится к борьбы с чрезвычайной энергией и в самую глухую зимнюю пору не снимает сторожевых постов, выставленных на альпийских высотах и на главных пути сообщения департамента Мон-Блан с Пьемонтом;
и принимая во внимание крайнюю необходимость объявления на военном положении городов и сторожевых постов названного департамента, расположенных в пограничных с Пьемонтом пунктах, и распространения этого положения на город Шамбери, вмещающий в себе всевозможные военные и продовольственные склады и наводненный большим числом врагов свободы вследствие чего он и должен быть подчинен строгому и бдительному полицейскому надзору на основании закона 29 декабря и сообразуясь с предписанными в нем условиями, требуем от гражданина генерала Келлермана, командующего. Альпийской армией, объявления на военном положении городов: Мутье, Монменьян, Сен-Жан-де-Мориен и Шамбери.
-
Конвенту
Комиссары в деп. Мон-Блан
Шамбери, 31 янв. 1793 г.
Граждане коллеги!
Мы воздержались от представления Национальному Конвенту, занятому дедами большой важности, отчетов о нашей деятельности по мере ее развития. Но теперь мы закончим наши труды по подготовке организации Монбланского департамента, остается лишь» выждать некоторое время, пока нам не станут известны результаты, а потому настал момент для представления вам краткого обзора наших действий и для того, чтобы отметить, каков общественный дух вокруг нас.
Муниципалитеты организованы. Разделение да округа и проведение границ кантонов представляет большие трудности в стране, покрытой почти непроходимыми горами, и где пробелы карты заставляют все время прибегать к расспросам местных людей, 655 коммун составили 83 кантона и 7 округов с центрами в Шамбери, Аннеси, Куруж, Тонон, Клюз, Мутье и Сен-Жан-де-Мориен. Настоящие обстоятельства заставили нас отдать предпочтение политическим соображениям при определении местонахождения центра департамента в городе Шамбери. Количество населения, около 424000 лиц, даст 707 избирателей.
При опубликовании законов, относящихся к коммунальным собраниям как первичным, так и избирательным, нам пришлось выполнять щекотливое дело согласования противоречивых законов, и в отмеченных или видоизмененных законах уловить то, что составляет самую их суть, свойственную им, и только им, конструкцию.
О созыве первичных собраний будет объявлено 3 февраля, и они будут созваны на 10-е. Избирательное собрание департамента откроется 17-го, и мы заранее обещаем это, для того, чтобы зависящая от этого срока процедура не испытала какой-либо задержки.
Мы воспользуемся этим промежутком для путешествия по различным кантонам департамента в целях борьбы с соединенными усилиями аристократии и фанатизма, каковые усилия обнаруживаются на тысячу ладов и подлежат немедленному искоренению.
Нашим письмом от 4-го сего месяца мы затребовали у вас оружия и образцов пик, чтобы ускорить формирование гвардейцев и волонтерских батальонов Мон-Блана.
Мы настойчиво повторяем эту нашу к вам просьбу, удовлетворение которой с каждым днем делается все более необходимым в виду передвижения неприятеля по соседству и опасения внутренних смут.
Мы равным образом обратили внимание Национального Конвента на необходимость принять меры к усилению и обеспечению довольствием армии под командой генерала Келлермана. Желательно, чтобы ваш комитет общей обороны распорядился представить возможно скорее требования, упомянутые в письмах этого генерала, военному министру, для согласования их с адресованной нами вам запиской, продолжение которой с важными заметками незамедлительно к вам поступит.
Начинается применение на практике французских законов, сборники которых мы распределили по департаменту. Мы ввели в обращение ассигнации, но мы все еще боремся с происками алчности, которая, добиваясь введения французской монеты, выработала себе систему: наружно желать бумажных денег, а вместе с тем умножать монету.
Эти проделки, наряду со многими другими, где личный интерес сталкивался с патриотизмом, открыли нам существование известного числа лиц, которые, обрабатывают изо всех сил город Шамбери и которые из хорошего, но слишком доверчивого народа делают орудие своих интриг.
Одни хотят себе мест, другие - возрождения Конвента аллоброгов, третьи - восстановления сардинского короля. Орудуют они в том направлении, чтобы лишить уважения и свести на нет, поскольку они в силах, представителей французского народа. Нам достаточно будет привести несколько фактов. Выражалось желание, чтобы комиссары Национального Конвента не могли принимать совместных решений иначе как в публичном заседании. Воспользовались нашим беспристрастием в отношении выбора административного центра департамента, чтобы оклеветать даже наше молчание. Еще до того, как мы высказали наше мнение или сформулировали какую-либо просьбу к вам, народ подстрекнули идти на чрезвычайные собрания и там составили адрес на, имя Национального Конвента, где нас обрисовали как пристрастных и подкупленных людей. Собирались налету, на отдельных листках, подписи глазеющей публики, чтобы удостоверить подлинность протокола, который даже и не оглашался. В другом месте, в недрах администрации, имели смелость ставить под знак вопроса наши полномочия, под тем смешным предлогом, что комиссары Национального Конвента не могли-де вводить французских законов, не аннулируя этим законодательной и исполнительной власти, несовместимых в одних и тех же руках при свободном правлении; не хотели больше принимать ли одного закона иначе как через посредство Исполнительного Совета, а это отодвигало на более далекий срок поступление в обращение ассигнаций. Еще одна, последняя черта для завершения характеристики общественного духа в Шамбери. Появилась одна чрезвычайно невинная афиша, и муниципалитет затеял против этой шутки нечто в роде судебной процедуры и передал дело; в качестве уголовного, в Сенат. Мы вынуждены были объявить, как новшество здесь, свободу прав человека и свободу печати.
-
Комитету общественного спасения
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 14 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Декрет предписывает, чтобы мы регулярно сносились с вами. Мы склоняемся перед этим декретом и ради интересов общественного деда, и в целях успешности нашей миссии. Мы поведем с вами речь о Келлермане.
После донесения находящихся в Лионе Базира, Лежандра и Ровера мы полагаем, что внаем Национальный Конвент настолько, чтобы предвидеть, что по отношению к Келлерману в данный момент декретировано обвинение, или, по меньшей мере, он вызван в Конвент для дачи объяснений.
Нам нужно восстановить перед вами истинное положение дел. Это мы распорядились задержать и проконтролировать через Базира, Лежандра и Ровера депеши Келлермана во время проезда его курьера в Лион.
Пораженные изменой гнусного Дюмурье, подозревая всех генералов и находя, что Келлерман не осудил с достаточной наглядностью поведение этого изменника, мы решили рассеять возможными способами то подозрение, с которым мы не могли более примириться. Мы просили наших коллег проконтролировать во время проезда генеральского курьера и о результатах сообщить нам. Они проявили большую энергию в своем расследовании; их патриотизм тотчас же забил живейшую тревогу; они поделились с нами своим открытием, но в то же время отправили свое донесение Национальному Конвенту, и возможно, что в этом они несколько перестарались, не подозревая, что найденные документы нуждались в объяснении.
На их месте мы, несомненно, думали бы так же, как они, но, находясь на местах, мы должны считаться с истиной и со справедливостью.
Благоволите сперва, граждане коллеги, бросить взгляд на прилагаемое при сем наше письмо к Национальному Конвенту. А вот теперь детали.
Документов, по видимости уличающих Келлермана, всего четыре: два его письма, из которых одно адресовано Национальному Конвенту, а другое - министру Гара; письмо молодого Кустара, сына депутата с том же именем; и еще письмо Женнесона. секретаря генерала.
1. Письма Келлермана Конвенту и министру Гара, по правде говоря, и не политичны, и не соответствуют декретам. Он в них употребляет такие выражения: «моя армия», «мои солдаты». Но мы можем вам поручиться, что это делается без злого умысла. Мы предложили ему сделать исправления в этом немецком стиле. Он сам никогда не замечал неудобства таких выражений. Он предлагает Конвенту установить численное равенство между линейными войсками и национальными волонтерами. Мы сперва думали, что по примеру Дюмурье он хотел опорочить национальных волонтеров. Но на поверку оказалось, что это исключительно лишь военная точка зрения, основанная на желании иметь поскорее в своем распоряжении дисциплинированные войска. Мы совсем не одобряем этой системы, тем более что он заявлял столь ясе неправильно, как и делал это, а именно, что захват неприятелем крепости или города Республики менее печальное явление, чем недостаток мундиров у солдат; но он повергал свою идею на благоусмотрение Конвента, министра; при этом ну мешает вспомнить, что Келлерман вовсе не академик, как аристократ Монтескью; и мы вам скажем, наконец, что он сам был крайне поражен, когда мы ему дали понять, какой прием встретило бы его предложение.
Мы скажем о нем то же самое и в отношении его предложения, обращенного к Гара о сформировании швейцарских полков, предложения абсурдного и показывающего его невежество в политике. Но общим ответом на все эти упреки является то, что Келлерман ничего не понимает в делах сего света и очень мало в декретах. Он знает только свое ремесло; у него есть боевое чутье, он обладает тем драгоценным глазомером, который дается от природы и который в генерале стоит несколько больше, чем все административные или ученые качества. По всеобщему признанию, его нужно видеть на коне в день боя; с ним мы не имели бы плохих успехов. Таково по крайней мере наше мнение.
2. Письмо молодого Кустара. Это - дитя 16 лет. Вот тот простой способ, которым он объяснил эту столь двусмысленную на первый взгляд фразу: «Келлерман не глядит нашими глазами на Дюмурье». Они предполагали у Дюмурье более обширные планы и некоторые успехи, а Келлерман всегда говорил, что этот злодей - погибший человек, что он не выпутается из всей этой затеи.
3. Наконец, письмо секретаря генерала Женнесона является письмом аристократа, фельяна, и т.д., и т.д., который хвастается, что он вскрывал все депеши, а между тем выяснилось, что он вскрыл их всего две; он высказывает свое мнение с важным видом, но поступок Женнесона не есть поступок Келлермана; мы распорядились заключить этого человека в тюрьму.
Мы просим вас, граждане коллеги, если представится к этому случай, дать оценку этих мотивов перед Национальным Конвентом. Мы беспристрастно наблюдали вещи так, как они есть.
Представители французского народа,
командированные Национальным Конвентом
в Мон-Бланский департамент
и в Альпийскую армию,
Эро, Ф.Симон
-
Конвенту
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 21 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Один из последних декретов Национального Конвента обязывает народных представителей, командированных в различные департаменты, заботливо следить за обращением ассигнаций и за всем тем, что касается общественного достояния.
Не следует скрывать, что ассигнации совершенно не имеют хождения в Мон- Бланском департаменте и в той части департамента Эн, которая граничит со Швейцарией и Женевой Причины тому кроются в фальшивых ассигнациях, брошенных эмигрантами и контрреволюционерами из Швейцарии в Мон-Бланский департамент, маневр, который вселяет недоверие в жителя деревень затем в недостатке оружия, с чем так и оставили департамент, несмотря на наши неоднократные настояния и несмотря на наши первые сообщения об этом прежним военным министрам; далее, в преступной корреспонденции эмигрировавших священников с фанатиками внутри страны и, наконец, в том общем страхе, который сумели внушить все эти враги общественного дела, сея самые одиозные новости об уходе французов и о возвращении пьемонтцев, об их жестокостях и об их мести. Но первая из всех этих причин, усиливающая все остальные, это гнусная спекуляция женевцев. В то время как они под маской братства заявляют об общности интересов и сношений, но без взаимности, их безнравственная жизнь, которую они могут продолжать вести лишь благодаря своему гнусному промыслу, захватывающему все торговые пункты и промышленные производства Французской Республики, должна дать представление о той разрушительной энергии, с которой они разоряют Мон-Бланский департамент.
Из этого вытекают ужасные последствия, а именно повышение всех цен, уменьшение количества всех жизненных припасов, общая тревога касательно предметов жизненной необходимости, солдатское недовольство и ропот как в городах, так и в деревнях, и те неисчислимые потери, которые ежедневно несет Республика в своих учреждениях и сделках. Декрет Национального Конвента определил жалованье впискам в ассигнациях, начиная с 15 числа сего месяца, В соответствии с этим Национальное казначейство запретило казначею Альпийской армии, выдавать под каким бы то ни было предлогом звонкую монету. Мы вам заявляем, что в виду неприсылки официальным путем декрета могло бы произойти восстание в армии, если бы французские солдаты, но оказались готовы идти на жертвы ради отечества раньше даже, чем для них оказалось возможным просто подчиниться закону.
Ряд мер содействовал избавлению от недоброжелательного отношения к ассигнациям.
Мы сперва уполномочили администрацию департамента временно создать контролеров ассигнаций, пока ваш финансовый Комитет не порекомендует вам средства выполнения декрета от 27 минувшего ноября, который предоставил Мон-Бланскому департаменту создание контрольных бюро. Мы вам предлагает во вторую очередь общую меру, применение которой обнаружит, может быть, на первый взгляд некоторые неудобства для того, чтобы спасти положение, но в результате ее, как кажется нам, должны получиться большие выгоды.
Эта мера состоит в том, чтобы искоренить поставщиков и заведующих всеми видами военного снабжения, управление которыми столь же разорительно само по себе, как и гибельно для департаментов Республики. Мы говорим «разорительно само по себе», потому что при его подразделении на различные отрасли между всеми его агентами создается конкуренция, которая сталкивает между собой, затрудняет и удорожает все покупки и сделки. Мы говорим «гибельно для департаментов», потому что оно борется, в сущности, против народа, заставляв его голодать, но, и не причиняя даже в этом отношении реального зла, оно всегда будет вызывать тревогу благодаря легкости укрывательства спекулянтов под видом вполне легальных агентов по снабжению армии продовольствием. Эти агенты, не имея определенного местожительства, без всякой ответственности по месту своих операций, переносясь с места на место, подобно хищным птицам, разом ускользают и от контроля общественного мнения, и от установленных властей. Наконец, коренным пороком этой организации во всей ее деятельности является наличность у ней интересов, особых от интересов Республики. Вы, без сомнения, признаете, что самый надежный способ заменить их должен быть и самым естественным, и наиболее простым. Он состоял бы в том, чтобы все эти конкурирующие интересы и все эти очаги противообщественной деятельности слить воедино и подчинить администрации департаментов, так что граждане и армия освободились бы от существующего состояния недоверия и взаимной оппозиции, и гражданская администрация оставалась бы одна заведывать всем делом снабжения провиантом, а у военных агентов оставалось бы только распределение, под наблюдением военных комиссаров или таким другим способом, какой декретировал бы Национальный Конвент. Мы думаем, что эта мера заставила бы сделать шаг вперед по пути к общественной добродетели. Мы думаем, что она прибавила бы несколько корней к древу национального благосостояния и иссушила бы одну из самых толстых ветвей министерского расточения народного достояния.
Представители французского народа,
командированные Национальным Конвентом
в Мон-Бланский департамент,
Эро, Симон
-
Комитету общественного спасения
Народные представители в Мон-Бланском департаменте
Шамбери, 27 апреля 1793 г., II год Французской Республики
Граждане коллеги!
Мы получили почти сразу от вас 5 писем и готовы ответить на все, и в то же самое время мы вам представили краткий обзор состояния Мон-Бланского департамента и Альпийской армии.
Набор национальных волонтеров подвигается вперед и скоро будет окончен. Мы ждем полного его окончания, чтобы дать вам об нем отчет. Вы изумлены, что он потребовал столько времени, хотя мы и не теряли ни минуты с его проведением У людей в этом крае весьма слабая восприимчивость. Они никогда не ведали энтузиазма. Им всегда нужно предписывать именем закона. Страх перед пьемонтцами является обычным состоянием духа в департаменте. Власти сами первые сеют эту панику. Они видят себя уже повешенными. А отсюда бесконечная недоверчивость, абсурдные доносы, самые ложные и самые смешные слухи почти через каждую четверть чага. Попы, бывшие дворяне, аристократы, швейцарские, пьемонтские, женевские и пр. шпионы мастерски пользуются этим настроением умов. Шамбери является тем главным очагом, откуда мало-помалу идет кругом по департаменту эта контрреволюция. Мы приняли решение образовать комитет общего наблюдения, который состоит при нас и составлен для большей надежности и энергичной деятельности всего из трех лиц, которых мы, без труда выбрали, несмотря на редкость республиканцев. Мы предполагаем хорошенько ущемить всех клеветников, распространяющих малодушие по всему краю, всех тех, кто не в состоянии доказать, о чем они разговаривают, всех тех, кто сеет ужас в радах в то самое время, когда граждане долины сгрудиться и сплотиться более чем когда-либо. Но нередко и мы оказываемся в затруднительном положении. Закон карает смертью лишь авторов решительно антиреспубликанских сочинений и речей. У исправительной полиции недостает карательной статьи закона, определяющей более или менее суровое наказание, применимое немедленно к контрреволюционной клевете как в словесной, так и в письменной форме. Исправительный закон, о котором достаточно сказать, что Деменье был одним из главных его авторов, чтобы не быть перед ним в восхищении, наказывает лишь тех, кто угрожает человеку словом и действием, и не более того. Что касается до администраторов, департамент принадлежит к числу посредственных. Тут нет решительно никого добропорядочного, кроме генерального прокурора. Округа наполовину прогнили от поповской пропаганды. Мы готовы, посредством патриотической чистки, искоренять это зло.
Попы и отказ от ассигнаций, вот две главные причины департаментских бед. Конституционные священники стоят не больше неприсягнувших. Изрядное количество их уже изгнано, и теперь конституционные священники ежедневно уезжают, так как им платят бумажными деньгами, а эти господа предпочитают 20 су (1 франк) ежедневно, обещанных сардинским королем и не уплаченных ни разу, так как он их держит в своей власти и может запереть для них выход. Мы получили письмо военного министра, осведомляющее нас о том, что Альпийская армия вправе получить из артиллерийских магазинов Лиона 4000 ружей и из гренобльского арсенала 1500, в ожидании более значительного их количества. Директория департамента тем не менее посылает по этому поводу и Конвент и к вам не менее двух депутатов, чтобы получить оружие и побеседовать с вами о своих нуждах, о своих тревогах. Эти граждане, как кажется, не имеют, в сущности, иной цели, кроме как посмотреть Париж, ибо мы категорически отвезли на все главные пункты петиции, по поводу которых они предполагают перед вами ходатайствовать. Мы им предложили даже взять с собою одно из наших писем к вам. Они так торопились, что отправились даже до получения ими инструкций от департамента.
Одним из чувств, которые терзают их более всего, и в котором их нужно всего более ободрить, является страх быть возвращенными пьемонтцам. Вот почему большая часть граждан Мон-Бланского департамента не решаются высказываться. Однако французская лояльность не позволяет оставлять их на произвол судьбы.
Они добровольно присоединились и в будущем они окажутся для нас весьма полезными, благодаря своей горной промышленности и благодаря своим мануфактурам. Их территория сокращает нашу линию обороны, их горы будут нашими Фермопилами. Вы поступите весьма политично, если вы нам немедленно обеспечите какой-либо общественный и наглядный способ укрепления их доверия к имени французской Республики.
Мы собрали все документы, все необходимые подробности, для того чтобы иметь полное представление об армии. С них сейчас делают копии, и мы вам их немедленно перешлем. В данный момент имеется 45 батальонов, в которых нужно считать в строю только по 600 человек в каждом. Эти батальоны целесообразно размещены для обороны долин, но армия, которая остается в руках, насчитывает в своих рядах не более 3600 человек. Это чрезвычайно мало. Представляло бы большую выгоду, если бы мы получили еще десять батальонов и сверх того десять эскадронов, так как у нас полный недостаток кавалерии. Постарайтесь нам помочь в атом прибавлении и в особенности в отношении оружия и пороха, чем мы весьма слабо снабжены, ведь что касается оружия, хотя нам и было заявлено, что имеется 5600 ружей в Лионе и в Гренобле, мы почти уверены, что по сделанной проверке их там не окажется.
Делегаты Марсельского клуба заверили нас во время своего проезда, что они посетили на пути сюда Сент-Этьенский завод. Они нашли, что работы там идут замедленным темпом, с препятствиями и подлежат, одним словом, самой коренной реформе. Есть и другое неудобство: закон уполномочивает округа и департаменты на самоснабжение оружием. На этот предмет была отпущена в руки военного министра сумма в 40 миллионов... но с другой стороны, однако, ни одна из сделок, заключенных департаментами, не может осуществиться, так как отпуск оружия с заводов невозможен, без разрешения министра. Возможно, эта последняя мера является мудрой, но она содержит в себе по меньшей мере явное противоречие закону.
Постарайтесь, прежде всего другого, о доставке нам возможно больше оружия. У нас сходятся, две границы, Пьемонт с одной стороны, а с другой Вале, иди Швейцария и Женева. Мы достаточно сильны, чтобы потягаться с успехом с пьемонтцами, которых мы нисколько не боимся. Но если бы швейцарцы, до сих пор нейтральные, но нейтральность которых является лишь лицемерием и ожиданием благоприятного момента - если бы швейцарцы заволновались, если бы пожелали вторгнуться со стороны Шабле - наиболее открытой; если бы они дали по своей территории проход австрийцам и пьемонтцам, как, невидимому, об этом говорят все желания, все проекты, они могли бы нам причинить много зла. Они могли бы вслед затем распространиться по четырем департаментам Республики, которые не могли бы им противопоставить сильных крепостей, и мы увидели бы поколебленной оборонительную позицию Юга, драгоценного убежища свободы, которая, однако, как мы на это надеемся, никогда не будет нуждаться в убежище.
Нас более всего мучает отсутствие обращения ассигнаций. Они теряют половину, три четверти своей стоимости; во многих местах их даже не пожелали бы взять за одну маленькую раковину, особенно в Тарантезе, части департамента, соприкасающейся с Пьемонтом, где весьма существенно возбудить привязанность к Французской Революции со стороны народа, разоренного потерей им торговли. Мы накануне самых безотрадных сцен. Мы расходуем всю нашу энергию для того, чтобы установить обращение ассигнаций, отсутствие которого тем более ужасно, что оно ставит в затруднительное положение все то, что касается снабжения армии и нужд внешней обороны. Сама армия загорается мало-помалу повстанческим огнем, и вспышки его мы должны страшиться.
Как, в самом деле удержать спокойными солдат в их палатках и лагерях, где помимо всего иного им необходимо были бы проходить с настоящего момента курс военного обучения, а между тем люди подвергаются невзгодам дождливого и холодного времени года, измучены голодом и жаждой и получают одни лишь ассигнации Республики в краю, который не желает ассигнаций. Придите к нам на помощь, дорогие коллеги, нет ничего более важного, чем это.
Мы пускаем в ход все временные или подсобные меры, мы воздаем возле лагерей походные лавки съестных припасен, вызываем соревнование, чтобы заставить данный край выпустить на рынок продовольственные припасы. Мы преследуем скупщиков не только в этом департаменте, но и во всех тех, где помещается Альпийская армия. Мы разрешаем Мон-Бланскому департаменту закупить в Лионе на 400000 ливров хлеба в зерне для распродажи его затем на ассигнации в этом краю, операция вдвойне необходимая и для пропитания края, в котором не хватает средств у существования, и для того, чтобы установить доверие к ассигнациям, операция, которая, как мы уверенно надеемся, получит одобрение со стороны Национального Конвента. Но все эти меры имеют лишь временное значение. Они истощаются, а где средство их возобновить. Следует принять решение в более широком масштабе и более радикальное, и вы одни только и можете принять его путем создания закона. Нам нужно совершенно изъять из обращения серебряную монету, ибо, пока она у нас есть, металл всегда возьмет верх над бумажной валютой. А у нас имеются три разновидности серебряной монеты пьемонтская, женевская и французская. Кроме того, лам нужно запастись хоть небольшим количеством медной монеты для мелких сделок, являющихся самыми обычными. С этой целью мы отправляем в Лион колокола для переливки. Наконец, следовало бы пустить в обращение мелкую монету по примеру сардинского короля, монеты которого в 71/2 су не стоят и 21/2 су, и тем не менее с ними великолепно обходятся, все равно как если бы они были полноценные.
Мы просим, граждане коллеги, скорого ответа от вас и от Конвента касательно этих предметов. Это явится новой услугой, которую вы окажете Революции и Республике; этим вы приобретете новые права на уважение со стороны ваших сограждан.
Что касается Келлермана, то мы ведем, за ним крайне тщательное наблюдение Мать за своей дочерью не приглядывает строже, чем мы за ним; если он в чем погрешает, мы тут как тут.
Но мы должны сказать по правде, что до сих пор он безупречен во всем, что касается не административных или политических способностей, которые у него ничтожны, а военного духа и доброго и чистосердечного желания вести себя, как честный и искренний республиканец. Мы говорим это потому, что это сущая правда и справедливость. На нас сделали донос якобинцам, друзьям нашим, за то, что мы не сказали, что Келлерман - изменник, когда мы имели доказательство противного; но даже потеря, популярности не должна помешать республиканцам выполнить их долг и действовать всегда по совести. Якобинцы, как лучше осведомленные в фактах, отнесутся к нам с большей справедливостью. Если и в ваших руках будут доносы на Келлермана, благоволите препроводить их к нам. Мы строгим образом очистим их от ошибок, без попустительства, но и без промедления.
Вы написали нам о том, чтобы вникнуть возможно глубже в политику наших соседей. Мы тут работаем с помощью некоторого количества интеллигентных патриотов, отправленных нами в Пьемонт и в Швейцарию, и с которыми, как вы понимаете, мы не могли обойтись без выдачи некоторого аванса звонкой монетой, и при первом же известии о том, что, Дюмурье, гнусный Дюмурье находится в Швейцарии, мы отправили патриота, который заставит трепетать это чудовище, если с ним встретится, и который не боится ни бернских медведей, ни сыска и шпионажа, которые господин Ленуар завел и укоренил в этом месте своего пребывания.
Говорят, что Шатонеф, дипломатический агент в Женеве, родственник Дюмурье и его друг, говоривший, что невозможно существовать без короля, готов потихоньку вернуться из Швейцарии и вновь занять свое место в этом городе. Если это так, отдайте распоряжение об его аресте Исполнительному Совету Действительно, в этом городе имеется поверенный в делах, по имени Делорм. Судя по собранным нами о нем подробным сведениям, это молодой человек, весьма нестойкий и не действующий с достаточной смелостью и анергией в интересах Республики. Он озабочен сохранением своего места. К тому же он, по-видимому, находится в постоянных сношениях с неким Жано, председателем Женевского Комитета общей безопасности, а этот Жано, аристократ, агент всех синдиков, лицемер в отношении революции, человек, который недавно, в разговоре со мной в Женеве, честил санкюлотов канальями. Женева нас убивает, пожирает, толкает нас в бездну своей гнусной спекуляцией. Если бы обстоятельства не требовали осторожного отношения к стране, которая не на нашей стороне, и избегать всего, что может сколько-нибудь спровоцировать или даже просто обеспокоить Швейцарию, то давно было бы можно и должно обрушиться, подобно огню небесному, на этот политический Содом. Но, по крайней мере, окружим ее, зажмем в тиски, не выпустим ее из ее границ, а сами останемся у себя отгороженными от нее. Мы ласковы лишь с санкюлотами этого города, так называемыми марсельцами, которые, будучи бедными и измученными людьми со свободной душой, в конце концов и станут совершенно свободными, они одни уже оказали большие услуги нашему деду В виду этих соображений, основанных на правде и на самом щепетильной беспристрастии, мы просим вас не. проявлять излишнего доверия к двум женевским депутатам, посланным к вам для братанья в качестве агнцев, а на самом деле для изыскания способов превратиться из агнцев в «хищных волков». Отнюдь не будем подражать министру Клавьеру, который, изменяя принципам и системе, в настоящий момент ищет всеми способами примирения с Женевой, его отечеством, и, как кажется, не имеет в виду ничего другого, судя по некоторым правдивым рассказам, как приготовить лазейку для отступления на случай, если дела во Франции обернутся в плохую сторону.
Представители французского народа
в Мон-Бланском департаменте
и Альпийской армии
Эро, Симон
Р.S. Наша организация закончена; мы только и ждем момента возвращения на наш пост и в вашу среду мы остаемся здесь в виду тяжелых обстоятельств и для удовлетворения, нужд альпийской армии. Нами получены сведения о трех наших коллегах, в качестве ваших преемников они не приезжают, и разговоров об этом мы еще не слышим.