ОКСАНА. Но в нашем предварительном списке меня вдохновила еще одна кандидатура. (Некоторое время молчит, бесцельно вертит в руках книгу, потом начинает.) Начну, наверное, с глупого заявления, что «Теорему» я не поняла. Ну, не поняла. И, значит, какого-то четкого отношения к героям и проблеме не вынесла. Актер этот, я тоже не помню, как его звать, сам по себе не особенно запоминающийся, но с этой припиской меня вдруг озарило, что дело не в нем, а в операторской и режиссерской работе
( ... )
Э.П. Политический подтекст «Теоремы» - раз уж мы определили ее (его - кого?) как провокационно революционизирующее начало. Сколько я не вслушивался в разговор с журналистами у завода (в первой сцене) и монолог Массимо в финале, из них напрямую ничего не следует. Может быть, это попросту композиционный прием, поскольку режиссеры и драматурги обожают симметрию. Но если все-таки попытаться прочитать политический подтекст, я бы снова вернулся к проблеме отчуждения, экономического, разумеется, и социального и духовного. Как и в «Скромном обаянии буржуазии» Бунюэля - непонятно, почему он воспринимается как «анти», но он именно анти. Так и «Теорема». Пока более стройной трактовки, чем у Оксаны, я не встречал: взрыв фальшивого и пронизанного отчуждением социума изнутри, благодаря (и ради!) восстановлению и прямых коммуникационных связей, и - соглашусь с Очевидцем - возвращению к себе
( ... )
Reply
Reply
Leave a comment