Some Desperado. Джо Аберкромби - 2

[bydloman]

Продолжение рассказа Джо Аберкромби

Они были здесь.

На Нири было старое грязное шерстяное одеяло, перевязанное в талии веревкой. Его жирные волосы торчали во все стороны. В одной руке он держал поводья, в другой лук, которым он подстрелил лошадь Шай. Лезвие тяжелого топора, висевшего на его ремне, было настолько же тщательно вычищено, насколько все остальное в его отвратительном виде было запущено. Додд низко натянул помятую шляпу, и, раболепно ссутулившись, сидел в седле, как всегда рядом со своим братом, словно щеночек, ожидающий удара. Шай была бы рада прямо сейчас отвесить вероломному болвану оплеуху. На закуску. И наконец, Джег. Он сидел прямо в своем длинном красном плаще; запачканные полы были расстелены на крупе его здоровой лошади; на лице, когда он осматривал здания, была жадная усмешка. Высокая шляпа, из-за которой он думал, что выглядит важно, торчала на его голове слегка набекрень, словно труба сожженной фермы.

Додд указал на монеты, разбросанные по грязи вокруг колодца, пара из которых мерцала на солнце.
- Она оставила деньги.
- Похоже на то, - сказал Джег. У него голос был грубым, а у его брата мягким.
- Ублюдки, - прошипела Шай, проклиная день, когда связалась с ними. Но с кем-то ведь нужно связаться, так? И выбрать можно только из того, что есть.
Джег потянул спину, глубоко вдохнул и смачно плюнул, потом достал свой меч. Ту самую саблю, чьей хитрожопой плетеной гардой он так гордился. Которую, как он говорил, он выиграл на дуэли с офицером Союза. Но Шай знала, что он ее украл, как и большую часть всего, чем владел. Как она высмеивала его за этот дурацкий меч. Хотя, она бы не возражала, будь он сейчас у нее в руке, а у Джега лишь ее столовый нож.

- Смоук ! - взревел Джег, а Шай вздрогнула. Она понятия не имела, кто выдумал ей эту кличку. Какой-то шут написал на объявлениях об ее аресте, а теперь все ее так называли. Может быть, из-за ее склонности исчезать как дым. Хотя возможно из-за ее склонности вонять как дым, впиваться глотки людей, и уносится с ветром.
- Смоук, выходи! - голос Джега отражался от мертвых стен зданий, и Шай немного отклонилась в темноту. - Вылезай, и мы не будем бить тебя слишком сильно, когда найдем!
Не похоже, что они собирались взять деньги и свалить. Они хотели награду и за нее. Она прижала язык к щели между зубами и выдохнула:
- Хуесосы.
Есть тип людей, которым чем больше даешь, тем больше они хотят.
- Придется пойти и взять ее, - услышала она голос Нири в тишине.
- Ага.
- Я говорил, что придется лезть за ней.
- А ты наверное штаны обоссал от радости, что так вышло, да?
- Говорил же, что придется ее схватить.
- Так прекращай болтать и сделай.
Раздался вкрадчивый голос Додда:
- Слушай, деньги здесь, мы могли бы наскрести их и свалить, незачем…
- Неужели ты и я действительно вылезли на свет между одними и теми же ногами? - усмехнулся Джег на своего брата. - Ты тупейший ублюдок.
- Тупейший, - сказал Нири.
- Думаешь, я оставлю четыре тысячи марок воронам? - сказал Джег. - Ты скребись тут, а мы обкатаем кобылку.
- Где она, как думаешь? - спросил Нири.
- Я думал, ты у нас крутой охотник?
- В диких землях, но мы же не в диких землях.
Джег поднял бровь, глядя на пустые лачуги.
- Это, по-твоему, высшее проявление цивилизации что ли? - Они посмотрели друг на друга, пыль полетала вокруг их ног и снова успокоилась.
- Она где-то здесь, - сказал Нири.
- Думаешь? Как хорошо, что со мной самопровозглашенный лучший остроглаз к западу от гор, так что я не пропущу ее мертвую лошадь в десяти, блядь, шагах отсюда. Да, она где-то здесь.
- Где, как думаешь? - спросил Нири.
- А ты где бы был? - Нири посмотрел на здания, и Шай отпрянула, когда его прищуренные глаза повернулись к таверне.
- Вон там, наверное, но я не она.
- Конечно, ты не она, блядь. Знаешь, что я скажу? У тебя сиськи больше, а мозгов меньше. Если бы ты был ей, мне ни хуя не пришлось бы ее сейчас искать, а?

Снова молчание, снова пыльный порыв ветра.

- Наверное нет, - сказал Нири. Джег снял свою высокую шляпу, поскреб ногтями потные волосы, и напялил ее набекрень обратно.
- Ты смотри там, я посмотрю в соседнем. Только не убей суку, ага? Это половина награды.
Шай осторожно отошла в тень, чувствуя, как пот щекочет под рубашкой. Быть пойманной в этой никчемной жопе мира. Этими никчемными ублюдками. С босыми ногами. Она этого не заслуживала. Все, что она хотела, это быть кем-то стоящим. Не быть никем, забытой в день смерти. Теперь она понимала, как тонка грань между недостатком острых ощущений и их охрененным избытком. Но, как и большинство ее увечных прозрений, это снизошло слишком поздно.

Она всосала воздух через щель между зубами, и услышала, как Нири скрипит по доскам в общем зале. Возможно, еще был слышен металлический стук его большого топора. Она вся дрожала. Чувствовала себя такой слабой, что едва могла держать нож, не говоря о том, чтобы размахивать им. Может, пришло время сдаваться. Отбросить нож в дверь и сказать: "Я выхожу! Проблем не будет! Вы победили!". Улыбнуться, кивнуть и поблагодарить их за предательство. И за их милые рассуждения, когда они будут выбивать из нее дерьмо, или хлестать ее, или сломают ноги, или чем там еще они будут развлекаться на пути к ее виселице.
А виселиц она в жизни повидала, и никогда не получала от них удовольствия. Стоишь связанной, пока они зачитывают твое имя и преступления, надеешься на последнюю отсрочку, которой не будет. Петля плотно затянута, молишь о пощаде, или выкрикиваешь проклятия, совершенно без разницы. Пинаешь в никуда, язык вываливается, ты обгадишься на потеху отбросам, которые ничуть не лучше тебя. Она представила Джега и Нири, в ухмыляющейся толпе, смотрящих, как она исполняет танец вора на конце веревки. Вероятно, наряженных в еще более нелепые одежды, которые они купят на полученную награду.
- Хуй вам, - выдохнула она в темноту. Ее губы сердито скривились, когда она услышала, как нога Нири ступает на нижнюю ступеньку.

В Шай была чертовски упрямая черта. С младенчества, когда кто-то говорил ей, как все будет, она немедленно начинала думать, как сделать все наоборот. Мать всегда называла ее упрямым мулом и винила во всем кровь духов. "Это все твоя чертова кровь духов", - словно это Шай сама решила быть на четверть дикарем, а не ее мать стала трахаться со скитальцем полу-духом, который оказался - что неудивительно - никудышным пьяницей.
Шай точно будет сражаться. Нет сомнений, что она проиграет, но точно будет сражаться. Она заставит этих ублюдков убить ее и, по крайней мере, украдет у них половину награды. Не ожидаешь, что подобные мысли успокоят руку, но ее руку успокоили. Маленький ножик все еще трясся, но теперь от того, что она его крепко сжимала.

Для человека, который называл себя великим охотником, у Нири была проблема с соблюдением тишины. Шай слышала, как он дышит носом, когда останавливается на вершине лестницы, так близко, что можно было бы до него дотронуться, если б между ними не было стены из досок.
Доска застонала, когда он переместил свой вес; все тело Шай натянулось, каждый волосок вздыбился. Затем она увидела его - на нее сквозь дверной проем он и не взглянул. В его руке был топор, и смерть в его глазах. Но он крался по балкону по кровавым отпечаткам ноги, и натянутый лук указывал совершенно в другую сторону.
Получив подарок, Шай всегда хватала его обеими руками, а не раздумывала, как поблагодарить. Она бросилась на Нири сзади, сжав зубы, и низкий рык вырывался из ее горла. Он быстро повернул голову, показались белки его глаз, а вслед за ними лук, наконечник стрелы блеснул тем светом, что нашелся в этом заброшенном месте.
Она низко пригнулась и схватила его за ноги, сильно ударив плечом в бедро, заставив его заворчать; ее руки плотно сцепились под его задницей, и неожиданно ей в нос ударила вонь от лошади и его пота. Тетива спустилась, но Шай уже выпрямлялась, рычала, кричала, взрывалась и - хотя он был здоровым - она подняла Нири через перила, так же ловко, как поднимала мешки с зерном на ферме ее матери.
На мгновение он завис, его глаза и рот были широко раскрыты от изумления, затем он с хриплым возгласом упал и с треском провалился через доски внизу.

Шай моргнула, не в силах поверить. Ее скальп жгло, она потрогала его пальцем, почти ожидая нащупать стрелу, торчащую прямо из мозгов. Но повернулась и увидела стрелу в стене позади нее - на взгляд Шай, значительно более удачный исход. Липкая кровь в ее волосах капала на ее лоб. Возможно, ее поцарапал лук. У нее появился бы шанс спастись, заполучи она его. Она шагнула в сторону лестницы, и замерла. В дверях был Джег, и его меч был длинной черной кривой на фоне солнечного света с улицы.
- Смоук! - взревел он, и она как кролик побежала по балкону, по своим кровавым следам, в никуда, слыша, как тяжелые сапоги Джега стучат по ступеням. Она ударила дверь плечом и вывалилась на свет, на другой балкон позади здания. Вскочила босой ногой на низкие перила - лучше положиться на свою упрямую черту и надеяться, что она как-нибудь вынесет, чем остановиться и подумать - и прыгнула. Бросилась, извиваясь, на ветхий балкончик здания через узкую улочку, словно махание руками и ногами как в припадке могло пронести ее дальше.
Она схватилась за перила, с размаху ударилась ребрами по дереву, соскользнула вниз, постанывая, вцепляясь, отчаянно стараясь подняться и перекатиться; почувствовала, как за что-то схватилась и…
И со стоном истязаемого дерева вся сгнившая от непогоды ограда оторвалась от здания.
И снова Шай получила краткий миг, чтобы обдумать ситуацию. И снова ситуация была так себе. Она только начала вопить, когда ее заклятый враг, земля, догнала ее - как земля всегда и поступает - согнула ее левую ногу, скрутила, ударила в бок и выбила из нее дух.
Шай закашлялась, застонала и выплюнула песок. Было слабым утешением то, что она оказалась права насчет песка во рту в прошлый раз - что тот раз не будет последним. Она увидела Джега на балконе, с которого спрыгнула. Он отодвинул шляпу на затылок, хихикнул и нырнул обратно.
У нее в руках все еще был кусок перил, сгнивший насквозь. Как ее надежды. Она отбросила его и откатилась, снова ожидая боли, которая означала бы, что ей конец. И снова не дождалась. Она могла двигаться. Пошевелила ступнями и поняла, что может встать. Но подумала, что лучше с этим повременить. Шансы были, и ей надо было лишь снова ими воспользоваться.

С трудом она выползла из кучи обломков древесины у стены. Ее тень вытянулась в сторону двери. Шай застонала от боли, услышав тяжелые шаги Джега внутри. Она начала отползать на заднице и локтях, волоча одну ногу, маленький ножик был спрятан за запястьем, другой кулак вцеплялся в землю.
- Куда собралась? - Джег, наклонившись, прошел в низкий дверной проем на узкую улочку. Он был здоровяком, но в тот момент выглядел гигантом. На пол головы выше Шай, даже когда она стояла, и, наверное, почти в два раза тяжелее, даже если б она нынче поела. Он важно подошел, его язык упирался в нижнюю губу, так что она выпятилась, тяжелый меч свисал в его руке. Он наслаждался моментом.
- Провернула с Нири грязный трюк, а? - он чуть сдвинул край шляпы, чтобы стала видна полоска загара на лбу. - Ты сильнее, чем выглядишь. Хотя этот парень настолько туп, что мог бы свалиться и без помощи. Со мной ты трюков не провернешь.

Это они еще посмотрят, но она предпочла бы, чтобы это сказал за нее ее маленький ножик. Даже маленький нож может быть чертовски красноречивым куском металла, если воткнешь его в нужное место. Она толкнулась назад, пиная пыль, так, чтобы выглядело, словно она пытается встать, затем упала назад с хныканьем, когда левая нога приняла на себя ее вес. Было легко притворяться, что она сильно ранена. Она чувствовала, как кровь капает с ее волос и бежит по лбу. Джег шагнул из тени, и низкое солнце осветило его лицо, заставив зажмуриться. В точности, как она и хотела.

- Помню день, когда впервые тебя заметил, - продолжал он, наслаждаясь звуком своего блеянья. - Додд примчался ко мне, весь такой возбужденный, и сказал, что встретил Смоук, чье лицо на всех тех объявлениях вокруг Ростода, четыре тыщи марок за ее поимку. Что за байки о тебе болтали! - он ухнул, и она снова отползла, пошевелив левой ногой, убеждаясь, что когда будет надо, та не подведет. - Можно было подумать, что ты демон с мечом в каждой руке, так они шептали твое имя. Представь, как охуенно я был разочарован, когда я обнаружил, что ты всего лишь испуганная девчонка со щелью в зубах и мощной вонью от ссанья. - Словно сам Джег пах летними лугами! Он сделал еще шаг вперед, и потянулся к ней своей большой рукой. - Ладно, не царапайся, живой ты мне ценнее. Я не хочу…
Она швырнула грязь левой рукой, а правой толкнулась вверх, вскакивая на ноги. Он замотал головой, рыча оттого, что пыль засыпала его лицо. Он слепо качнулся, а она низко нырнула, и меч просвистел над ее головой; ветер от него взметнул ее волосы, а вес развернул Джега вбок. Левой рукой она схватила развевающиеся полы его плаща, а другой рукой воткнула свой столовый нож ему в правое плечо.
Он сдавленно заворчал, а она вытащила нож и ударила его снова, лезвие разрезало рукав плаща, и руку, и чуть не воткнулось в ее ногу. Она уже снова заносила нож, когда его кулак ударил ее в челюсть, и она покатилась; босые ноги бились по земле. Она схватилась за угол здания, и миг повисела там, пытаясь вытрясти свет из черепа. Она видела Джега в шаге или двух; на его сжатых зубах была пена слюны, и он пытался переложить меч из обвисшей правой руки в левую; его пальцы запутались в причудливой медной гарде.

В экстренных ситуациях Шай умела просто действовать, не размышляя о жалости или о возможных последствиях, и вообще не размышляя. Это умение протащило ее живой через все это говно. И, раз уж на то пошло, засунуло в него в первый раз. Многие достоинства как палка о двух концах, приходится с этим мириться; еще у нее был недостаток слишком много размышлять после поступка - но это другая история. Все просто: если Джег нормально возьмется за меч, она труп. Так что, еще до того, как улица перестала кружиться, она снова напала на него. Он пытался освободить руку, но ей удалось схватить ее в тиски левой руки, прижать к нему и выпрямиться, держась за его плащ. А правой рукой она дико била его ножом - в живот, в ребра, снова в ребра. Она рычала на него, а он ворчал на нее с каждым ударом клинка; рукоять стала скользкой в ее ноющей руке.

Он схватил ее за рубашку, швы трещали, рукав наполовину оторвался. Когда она снова ударила его, он попытался оттолкнуть ее, но в толчке уже не было силы, она лишь отошла на шаг. Теперь ее голова была ясная, она держалась прямо, но Джег зашатался и упал на колено. Она двумя руками высоко подняла нож и воткнула прямо в эту глупую шляпу и сплющила ее, погрузив нож по рукоять в макушку Джега.
Она отшатнулась назад, ожидая, что он грохнется прямо на лицо. Вместо этого он, шатаясь, поднялся, неожиданно похожий на верблюда, которого она однажды видела на базаре. Поля его шляпы налезли до переносицы, закрыв глаза, а рукоятка ножа торчала прямо вверх.

- Куда ты делась? - слова корежились, будто его рот был полон гравия. - Смоук? - Он шатнулся в одну сторону, потом в другую. - Смоук? - зашаркал к ней, вздымая пыль; меч свисал с его окровавленной правой руки, кончик царапал полоски в пыли вокруг его ног. Он поднял левую руку - пальцы были вытянуты прямо, но запястье болталось - и начал водить по шляпе, словно что-то попало ему в глаз, и он хотел это вытереть.
- Шмоук? - Одна сторона его лица дергалась, содрогалась, дрожала самым неестественным образом. Или, может быть, это было вполне естественно для человека с ножом в мозгах. - Шмок? - По изогнутым полям его шляпы текла кровь, красные полосы оставались на его щеке, его рубашка наполовину пропиталась ею. Но он продолжал, окровавленная правая рука дергалась, эфес его меча дергался у ноги. - Смо? - Она отходила, пристально глядя, ее руки обмякли, и всю ее кожу кололо, и наконец, ее спина уперлась в стену. - Соу?
- Заткнись! - И она бросилась на него обеими руками, толкая его назад. Меч выпал из его руки, окровавленная шляпа была все еще пришпилена к голове ее ножом. Он медленно перевернулся на лицо, правая рука шлепала. Он засунул руку под плечо, словно хотел подняться.
- Ох, - пробормотал он в пыль. И затих.

Шай медленно повернула голову и сплюнула кровь. Слишком часто за последние месяцы рот был полон крови. Ее глаза были влажными, и она их вытерла дрожащей рукой. Не могла поверить в то, что случилось. Не очень похоже, чтобы она принимала в этом хоть какое-то участие. Кошмар, от которого ей надо было проснуться. Она закрыла глаза, открыла - он все еще лежал там.
Шай резко вдохнула и сильно выдохнула, смахнула слюну с губы, кровь со лба, снова вдохнула и выдохнула. Затем подобрала меч Джега, сжала зубы, чтобы сдержать тошноту, которая усиливалась волнами, вместе с пульсирующей болью в челюсти. Черт, как же ей хотелось сесть! Просто остановиться. Но она заставила себя повернуться. Дотащилась до задней двери таверны. До той, через которую чуть раньше вышел Джег, когда был еще жив. Нужна целая жизнь, чтобы сделать человека. И лишь несколько мгновений, чтобы покончить с ним.
Нири выполз из дыры в полу, образованной его падением, вцепился в свою окровавленную штанину и выглядел от этого весьма расстроенным.
- Ты поймал эту ебаную суку? - спросил он, косясь на дверь.
- О, несомненно.
Его глаза расширились, и он попытался ползти к луку, который был недалеко, и все время хныкал. Подойдя ближе, она подняла большой меч Джега, и Нири перевернулся. Его глаза были выпучены от ужаса, в отчаянии он поднимал одну руку. Она со всей мочи ударила по ней мечом плашмя; он застонал, прижимая ее к груди. Потом она ударила его по голове, перекатила его, рыдающего, в дыру в полу. Прошла мимо него, засовывая меч за пояс, подняла лук, вытащила несколько стрел из колчана. Добралась до двери, накладывая на ходу стрелу, и выглянула на улицу.

Додд все еще собирал монеты из пыли в сумку, приближаясь к колодцу. Безразличный к судьбе своих компаньонов. Не удивленный, как можно было бы предположить. Если бы одно слово описывало Додда, то это было бы "безразличный".
Она спустилась по ступенькам таверны, ближе к краям, там, где они с меньшей вероятностью бы заскрипели. Наполовину натянула лук и взяла Додда на прицел. Он склонился в пыли спиной к ней, темное пятно пота было посередине его рубашки. Она долго размышляла, не выбрать ли это пятно в качестве мишени и не пристрелить ли его в спину прямо сейчас. Но убить человека непросто, особенно после долгого размышления. Она смотрела, как он подобрал последнюю монету и бросил в сумку, затем встал, затягивая тесьму, и повернулся, улыбаясь.
- Я собрал…
Они постояли немного. Он склонился на пыльной улице, сумка с серебром была в его руке, солнце освещало неясную улыбку, но глаза в тени его дешевой шляпы определенно выглядели испуганно. Она стояла на нижней ступеньке таверны, с окровавленными босыми ногами, окровавленным разбитым ртом, окровавленными волосами, прилипшими к окровавленному лбу, но лук держала ровно.

Он облизал губы, сглотнул, и снова их облизал.
- Где Нири?
- С ним все плохо. - Она была удивлена железу в своем голосе. Звучало так, словно говорил кто-то другой. Голос Смоук, возможно.
- А мой брат?
- Еще хуже.
Додд сглотнул, его потная шея пошевелилась, он начал плавно отходить назад.
- Ты убила его?
- Забудь об этих двоих и стой смирно.
- Погоди, Шай, ты же меня не застрелишь? Не после того, через что мы прошли. Ты не собираешься выстрелить. Не в меня. А? - Его голос поднимался выше и выше, но он все равно продолжал двигаться к колодцу. - Я этого не хотел. Это была не моя идея!
- Конечно. Чтобы появилась идея, надо думать, а ты на это не способен. Ты просто соглашался. Даже если это означало, что меня повесят.
- Нет, Шай, погоди…
- Я сказала, стой смирно. - Она натянула лук до упора, тетива врезалась в ее окровавленные пальцы. - Ты что, блядь, глухой?
- Шай, послушай, давай просто обговорим все, ладно? Просто поговорим. - Он поднял дрожащую ладонь, словно это могло остановить стрелу. Его бледно-голубые глаза смотрели на нее, и вдруг в ее памяти всплыл первый раз, как она его встретила. Он стоял, прислонившись, напротив конюшни, улыбался легко и свободно, не слишком умный, но довольно веселый. В ее жизни было слишком мало веселья с тех пор, как она оставила дом. И не подумаешь, что дом она оставила, чтобы отыскать его.
- Я знаю, я поступал неправильно, но… Я идиот. - И он попытался выдать улыбку, такую же дрожащую, как его рука. Он стоил улыбки или двух, как минимум для начала. И хотя не ахти какой любовник, но согревал постель, а это уже что-то. И с ним она не чувствовала, что она совсем одна, и весь мир против нее - а это уже было намного больше.
- Стой смирно, - сказала она, но уже мягче.
- Ты меня не застрелишь. - Он продолжал двигаться к колодцу. - Это же я. Я. Додд. Просто не стреляй в меня. - Движется. - Что я собираюсь сделать, так это…

Она выстрелила в него.

Странная штука с этими луками. Натягивать тетиву, укладывать стрелу, брать прицел - все требует усилий, навыков и решимости. Спустить тетиву - ничего. Просто прекращаешь ее держать. Фактически, когда тетива натянута и цель выбрана, проще отпустить стрелу, чем держать.
Додд был меньше чем в дюжине шагов, стрела пролетела все расстояние между ними, на волос не попала в руку и вонзилась ему в грудь. Ее удивило отсутствие звука. Впрочем, плоть мягкая. Особенно в сравнении с наконечником. Додд сделал еще один шаткий шаг, словно еще не понял, что его подстрелили, его глаза очень сильно расширились. Затем он, моргая, посмотрел на древко.
- Ты меня подстрелила, - прошептал он, и упал на колени, кровь расползалась по его рубашке темным овалом.
- Черт, разве я не предупреждала? - Она бросила лук, неожиданно взбесившись и на Додда и на лук.
Он смотрел на нее.
- Но я не думал, что ты выстрелишь.
Она смотрела в ответ.
- Как и я. - Тишина. Затем снова подул ветер и поднял пыль между ними. - Прости.
- Прости? - прохрипел он.
Возможно, это самое глупое, что она когда-либо говорила, и это с учетом серьезной конкуренции, но что еще она могла сказать? Слова стрелу не вытащат. Она слегка пожала плечами.
- Наверное.

Додд содрогнулся, поднимая серебро одной рукой и поворачиваясь к колодцу. Рот Шай раскрылся, она побежала, а он завалился на бок, бросая сумку в воздух. Та поворачивалась и поворачивалась, согнулась и начала падать, тесемки качались, рука Шай тянулась к ней, она бежала, прыгнула, упала…
И заворчала, когда ее израненные ребра врезались в стену колодца, а правая рука нырнула в темноту. На мгновение она подумала, что полетит вслед за сумкой - что, возможно, было бы логичным результатом - затем ее колени вернулись на землю снаружи.

Она схватила сумку за нижний угол, вцепившись в ткань сломанными ногтями, тесемки качались, а земля и камушки падали вокруг.
Шай улыбнулась. Первый раз за день. За месяц, наверное. Потом сумка открылась. Монеты посыпались в темноту мерцающим ливнем, серебро звенело и стучало по земляным стенам, исчезая в чернильной пустоте и тишине.

Она выпрямилась, онемев.

Медленно отступила от колодца, обхватывая себя одной рукой, а в другой качалась пустая сумка.
Она посмотрела на Додда, лежащего на спине со стрелой, прямо торчащей из груди; его глаза уставились на нее, его ребра быстро заходили. Она услышала, как его неглубокое дыхание замедлилось, а затем остановилось.

Шай постояла, потом согнулась пополам и блеванула на землю. Не много, поскольку она ничего не ела, но ее кишки скрутило, и уж точно она выблевала все, что в них было. Ее трясло так сильно, что она думала, что упадет. Руки были на коленях, желчь шла носом.
Черт, как болели ребра. И рука. Нога. Лицо. Так много царапин, вывихов и синяков, что она с трудом могла отличить один от другого: все ее тело было одной охуенно всепоглощающей болью.
Ее взгляд сдвинулся на труп Додда, она почувствовала очередной позыв рвоты и отвернулась, на горизонт, сфокусировавшись на полосе мерцающего ничто.

Не ничто.

Там поднималась пыль. Она еще раз вытерла лицо порванным рукавом, таким грязным, что лицо стало не чище, а грязнее. Она выпрямилась, украдкой глядя вдаль, не в силах поверить. Всадники. Несомненно. Довольно далеко, но их примерно дюжина.
- О, черт, - прошептала она, и куснула губу. Если так пойдет, скоро она сжует ее к чертям. - О, черт! - И Шай закрыла глаза руками, сдавила их, и спряталась в самодельной темноте, отчаянно надеясь, что каким-то образом она ошиблась. В конце концов, это была бы не первая ее ошибка.
Но когда она убрала руки, пыль все еще была. Мир тот еще задира, да, и чем ниже ты падаешь, тем больше радости ему тебя пнуть. Шай положила руки на бедра, изогнула спину, и закричала в небеса, и слово тянулось так долго, сколько могли вытерпеть ее больные легкие:

- Блядь!

Эхо отражалось от зданий и умерло быстрой смертью. Ответа не было. Возможно лишь легкое жужжание мухи, уже проявившей интерес к Додду. Лошадь Нири поглядела на нее и отвернулась, совершенно не впечатленная. Теперь у Шай вдобавок к ее болячкам болело горло. Она была вынуждена задать себе обычные вопросы.

Что теперь, блядь?

Она сжала зубы, стягивая сапоги Додда, и села в пыли рядом с ним, чтобы надеть их. Не в первый раз они валялись вместе в пыли, он и она. Хотя впервые он был мертв. Его сапоги были ей велики, но это намного лучше, чем совсем без сапог. Она потопала в них в таверну.
Нири издавал жалкие стоны, пытаясь подняться. Шай пнула его в лицо и по спине, взяла остальные стрелы из колчана, и забрала его тяжелый охотничий нож. Выбежала на солнце, подобрала лук, натянула на голову шляпу Додда. Она тоже была слегка великоватой, но могла дать хоть какую-то тень, когда поднимется солнце. Затем она собрала вместе трех лошадей и связала их в цепочку - довольно сложная операция, поскольку здоровый жеребец Джега был упрямым ублюдком, и, похоже, нацелился вышибить ей мозги.

Когда она закончила, то хмуро посмотрела на те следы пыли. Они направлялись к городу, и быстро. Посмотрев повнимательнее, она насчитала девять или десять - что было на два или три лучше, чем дюжина, но все еще жутко неудобно.

Банковские агенты за украденными деньгами. Наемные убийцы, в надежде получить за нее награду. Другие преступники, которые почуяли ветер добычи. Добычи, которая теперь на дне колодца. Это мог быть кто угодно. У нее была необъяснимое умение наживать врагов. Она обнаружила, что смотрит на Додда, который лежал в пыли лицом вниз и с безвольными босыми ногами. Единственное, с чем ей везло еще меньше, чем с врагами - это друзья.

Как до этого дошло?

Она потрясла головой, сплюнула сквозь щель между зубами и влезла в седло лошади Додда. Она направила ее прочь от этих надвигающихся клубов пыли, в сторону тех мест, которых она не знала.

Шай ударила лошадь пятками.

PS. Если кто-то хочет прочесть рассказ, но не хочет читать в жежешечке - шлите заявки на tupoebydlo собака yandex.ru (или в комменты).
В наличии форматы: doc, fb2, epub

Если есть замечания к переводу - не стесняйтесь, говорите!