Маршал-хам. Маршалы и генералы о Жукове:
В 1957 г. «сняли» Жукова со всех постов, выгнали из ЦК партии.
Видимо, тов. Жуков решил стать Бонапартом и готовил переворот.
В правовом государстве было бы следствие, потом суд, который был вполне мог закончиться виселицей (Британия), электростулом (США), гильотиной (Франция), ну и т.д. Но в СССР же процветал либерализм и главным наказанием для высших начальников было «выведение из состава ЦК». Вот, взяли и не переизбрали товарища, - «рано попал в ЦК»…
Но здесь речь не совсем об этом, - тов. Жуков готовил переворот, но нельзя же это сказать открыто (хотя все это понимают), поэтому товарищи просто говорят правду о Жукове, - о его реальных деловых, моральных и других качествах, а не обычная болтовня, - типа «твердый член партии» оказался не твердым, а мягким!
И вот, что говорили о Жукове-победоносце коллеги:
Генерал Захаров:
Для нас (а надо прямо сказать, что культ личности Жукова за последнее время очень резко стал проявляться) постановка вопроса на Президиуме ЦК партии об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте, - это сняло с наших глаз пелену, которая затуманивала критический подход к приказам, решениям и выступлениям Жукова.
в своей работе Жуков, сильно переоценил свою роль, считая, что вооруженные силы даны ему на откуп.
товарищ Жуков на сороковом году нашей славной Октябрьской социалистической революции хотел играть в бонапартизм.
Вы, тов. Жуков, ставили себя выше всего. Главный Военный Совет вы ни разу не собирали, а я являюсь членом этого Совета. Те совещания, которые вы проводили, были солдатскими, на них вы требовали только подтверждения ваших взглядов и решений, а о тех командующих, которые пытались высказывать свое мнение, вы говорили, что такие командующие вам не нужны. Как будто вы считали, что командующие ходили у вас в батраках.
Маршал Малиновский:
Я вам должен откровенно сказать, что у меня нет никаких неприязней к товарищу Жукову. Я как человек к человеку всегда относился очень хорошо к товарищу Жукову, но я всегда шел на работу с ним, откровенно вам скажу, с очень большими агрессивными намерениями. Зная его, что он из себя представляет, я шел с намерениями: будет мне хамить, я буду хамить; будет меня ругать, я буду ругать, если, не дай бог, меня ударит, так я сдачи дам (в зале смех), и, между прочим, он как будто бы всегда разгадывал мои намерения и за всю мою давнюю службу, где бы мне не приходилось с ним работать, я в его поведении лично к себе видел самое предупредительное, самое внимательное, самое хорошее отношение, но я видел, как он третирует других, как он низводит до нуля, буквально, людей. Меня это возмущало. Я с такими намерениями, откровенно вам скажу, ехал с Дальнего Востока, почему это так? где я на славной окраине нашей Родины проработал 10 лет, сюда в Москву, в Министерство обороны. Я долго продумывал этот вопрос и додумался: я всегда с этими намерениями ехал к Жукову и сейчас с этим намерением буду ехать.
На одном моменте я хочу остановить ваше внимание.
Собрались командующие войсками округов, у нас был такой сбор, мы знакомились с военной техникой, чтобы узнать, что, собственно говоря, есть у нас нового на вооружении наших Вооруженных Сил? Это было на Раменском аэродроме, была группа маршалов под руководством самого товарища Жукова, рассматривала новые аппараты, системы. Подходим к одному локатору.
Ну, Бирюзов, как более сведущий человек, он, как говорится, все зубы потерял на этих локаторах, говорит, что хорошо было бы на этих локаторах светлячок, который показывает засеченную цель, при появлении другой цели был бы другого цвета, не белый, а красный, например. Тов. Жуков посмотрел на него: «Какое глупое замечание. Вы в этом ни черта не понимаете, не суйте свой нос, куда не следует».
Маршал Рокоссовский:
Причем я должен оговориться, что основным недостатком тов. Жукова во время войны (у него были и положительные качества) была грубость, грубость, заключающаяся не только в том, что он мог оскорбить человека, нанести ему оскорбление, унизить. Управление Западного фронта в то время иначе и не называли, как матерным управлением.
Такой эпизод был под Москвой, когда я находился непосредственно на фронте, где свистели пули и рвались снаряды. В это время вызвал меня к ВЧ Жуков и начал ругать самой отборной бранью, почему войска отошли на один километр, угрожал мне расстрелом. Я ответил, что нахожусь непосредствен на фронте, свистят пули, рвутся снаряды, смерти не боюсь, может быть через час я буду убит, поэтому я прошу разобраться объективно.
Жуков говорит: «Давай проведем игру, я буду командовать армией без корпусной системы, а ты покомандуй с корпусной системой против меня. Посмотрим, кто кому накладет». Я говорю: «Конечно, на игре вы, безусловно, накладете мне, потому что посредники будут играть на вашей стороне (смех), а на войне вы мне не накладете с армией без корпусной системы…»
Ну и т.д. Каждый желающий, может и сам прочитать:
http://coollib.net/b/84498/read
Видимо, тов. Жуков решил стать Бонапартом и готовил переворот.
В правовом государстве было бы следствие, потом суд, который был вполне мог закончиться виселицей (Британия), электростулом (США), гильотиной (Франция), ну и т.д. Но в СССР же процветал либерализм и главным наказанием для высших начальников было «выведение из состава ЦК». Вот, взяли и не переизбрали товарища, - «рано попал в ЦК»…
Но здесь речь не совсем об этом, - тов. Жуков готовил переворот, но нельзя же это сказать открыто (хотя все это понимают), поэтому товарищи просто говорят правду о Жукове, - о его реальных деловых, моральных и других качествах, а не обычная болтовня, - типа «твердый член партии» оказался не твердым, а мягким!
И вот, что говорили о Жукове-победоносце коллеги:
Генерал Захаров:
Для нас (а надо прямо сказать, что культ личности Жукова за последнее время очень резко стал проявляться) постановка вопроса на Президиуме ЦК партии об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте, - это сняло с наших глаз пелену, которая затуманивала критический подход к приказам, решениям и выступлениям Жукова.
в своей работе Жуков, сильно переоценил свою роль, считая, что вооруженные силы даны ему на откуп.
товарищ Жуков на сороковом году нашей славной Октябрьской социалистической революции хотел играть в бонапартизм.
Вы, тов. Жуков, ставили себя выше всего. Главный Военный Совет вы ни разу не собирали, а я являюсь членом этого Совета. Те совещания, которые вы проводили, были солдатскими, на них вы требовали только подтверждения ваших взглядов и решений, а о тех командующих, которые пытались высказывать свое мнение, вы говорили, что такие командующие вам не нужны. Как будто вы считали, что командующие ходили у вас в батраках.
Маршал Малиновский:
Я вам должен откровенно сказать, что у меня нет никаких неприязней к товарищу Жукову. Я как человек к человеку всегда относился очень хорошо к товарищу Жукову, но я всегда шел на работу с ним, откровенно вам скажу, с очень большими агрессивными намерениями. Зная его, что он из себя представляет, я шел с намерениями: будет мне хамить, я буду хамить; будет меня ругать, я буду ругать, если, не дай бог, меня ударит, так я сдачи дам (в зале смех), и, между прочим, он как будто бы всегда разгадывал мои намерения и за всю мою давнюю службу, где бы мне не приходилось с ним работать, я в его поведении лично к себе видел самое предупредительное, самое внимательное, самое хорошее отношение, но я видел, как он третирует других, как он низводит до нуля, буквально, людей. Меня это возмущало. Я с такими намерениями, откровенно вам скажу, ехал с Дальнего Востока, почему это так? где я на славной окраине нашей Родины проработал 10 лет, сюда в Москву, в Министерство обороны. Я долго продумывал этот вопрос и додумался: я всегда с этими намерениями ехал к Жукову и сейчас с этим намерением буду ехать.
На одном моменте я хочу остановить ваше внимание.
Собрались командующие войсками округов, у нас был такой сбор, мы знакомились с военной техникой, чтобы узнать, что, собственно говоря, есть у нас нового на вооружении наших Вооруженных Сил? Это было на Раменском аэродроме, была группа маршалов под руководством самого товарища Жукова, рассматривала новые аппараты, системы. Подходим к одному локатору.
Ну, Бирюзов, как более сведущий человек, он, как говорится, все зубы потерял на этих локаторах, говорит, что хорошо было бы на этих локаторах светлячок, который показывает засеченную цель, при появлении другой цели был бы другого цвета, не белый, а красный, например. Тов. Жуков посмотрел на него: «Какое глупое замечание. Вы в этом ни черта не понимаете, не суйте свой нос, куда не следует».
Маршал Рокоссовский:
Причем я должен оговориться, что основным недостатком тов. Жукова во время войны (у него были и положительные качества) была грубость, грубость, заключающаяся не только в том, что он мог оскорбить человека, нанести ему оскорбление, унизить. Управление Западного фронта в то время иначе и не называли, как матерным управлением.
Такой эпизод был под Москвой, когда я находился непосредственно на фронте, где свистели пули и рвались снаряды. В это время вызвал меня к ВЧ Жуков и начал ругать самой отборной бранью, почему войска отошли на один километр, угрожал мне расстрелом. Я ответил, что нахожусь непосредствен на фронте, свистят пули, рвутся снаряды, смерти не боюсь, может быть через час я буду убит, поэтому я прошу разобраться объективно.
Жуков говорит: «Давай проведем игру, я буду командовать армией без корпусной системы, а ты покомандуй с корпусной системой против меня. Посмотрим, кто кому накладет». Я говорю: «Конечно, на игре вы, безусловно, накладете мне, потому что посредники будут играть на вашей стороне (смех), а на войне вы мне не накладете с армией без корпусной системы…»
Ну и т.д. Каждый желающий, может и сам прочитать:
http://coollib.net/b/84498/read