Оппозиционный синдром - в поисках правового государства
Это случилось. Юлия Латынина выступила против инициативы возврата прав россиян на короткоствол, хотя сама же это требование в общем и целом поддерживает и даже на теоретическом уровне писала на сей счёт мощные тексты. Вот например:
"... а как тогда сопротивляться злу? Вопрос о границах применения... силы есть самый больной, фрейдовский вопрос нашего общества.
Есть библейская заповедь «Не убий». Она обращена к каждому человеку индивидуально. И есть леволиберальный тезис, на вид очень похожий: людей убивать нельзя. Каждый, кто это делает, должен быть осужден. На мой взгляд, этот тезис является абсолютно ложным, абсолютно деструктивным, он противоречит основным правилам биологического выживания. С моей точки зрения, этот тезис - диверсионная идеологема для дискредитации идеи правосудия.
Есть ситуации, в которых злу может противостоять только сила. Итак, нам говорят: нельзя убивать людей. Никак. Ни при каких обстоятельствах.
Ну вот вам тогда история. Случилась вот только что: это история москвички Татьяны Кудрявцевой, которая, защищаясь, в лесу убила насильника грибным ножичком. Мерзавец напал не нее, когда она вышла с корзинкой в резиновых сапогах из леса, он ее душил, они скатились в овраг, на шее ее - синяки от пальцев, синяки же по всему телу, и тут Татьяна успела пырнуть его грибным ножичком. После чего следователь Михайлова стала паять ей 105-ю - умышленное убийство.
Вот поднимите-ка руки, кто согласен со следовательницей? А? Кто считает, что Татьяна не имела права убивать ни при каких обстоятельствах? Вперед.
Итак, нельзя убивать людей. Ни при каких обстоятельствах. Насилие непозволительно.
А Гитлера? Сталина? Чикатило?
Я правильно понимаю, что полковник фон Штауффенберг, покушавшийся на Гитлера 20 июля 1944 г. - не герой, который пытался спасти Германию? Он - нарушитель прав человека. Человека, которого звали Гитлер. И вина которого не была доказана в суде. И Фанни Каплан, стрелявшая в Ленина, тоже нарушила права человека. И Канегиссер, убийца Урицкого - нарушитель прав человека. И Шарлотта Корде, убийцу кровавого ублюдка Марата - она тоже не «дева-Эвменида», как ошибочно писал Пушкин, она нарушитель прав человека!
Гарри Поттер - нарушитель прав человека. Он убил лорда Вольдерморта без суда и без следствия. Илья-Муромец без суда без следствия порешил Соловья-разбойника. Беовульф - Гренделя, Персей - Медузу Горгону; Геракл без суда и без следствия зарубил царя Диомида, кормившего коней человечьим мясом. Все они - нарушители прав человека.
Вам не кажется, что это несколько странная интерпретация человеческой истории?
Основной миф индоевропейцев - сюжет о том, как светлый Громовержец низверг хтонического Змея. Собственно, все вышеперечисленные и многие неперечисленные сюжеты, вплоть до Ивана-Царевича, убивающего Кащея Бессмертного, восходят к нему. Вся индоевропейская культура построена на культе героя. (Кстати, это отличает индоевропейские и евразийские мифы от мифов другого типа, свойственного народам Океании или Южной Америки.) ГЕРОЙ - это тот, кто УБИВАЕТ ЗЛО. И вдруг на наших глазах создается идеология, которая ПОЛНОСТЬЮ ПЕРЕВОРАЧИВАЕТ все работающие в нас архетипы.
Геракл, Тезей, Персей, Илья-Муромец, Беовульф - все они, оказывается, не герои. Они - нарушители прав человека.
Это настолько неестественная и безумная парадигма, что по ее мотивам до сих пор не удалось снять ни одного фильма.
Голливудский фильм по-прежнему воспроизводит основной индоевропейский миф. Еще никому не удалось снять фильма о хорошем правозащитнике, который разоблачил героя, без суда и следствия уничтожившего террориста.
Простите меня великодушно, но правило НЕЛЬЗЯ УБИВАТЬ хорошо только для общества, в котором не убивает НИКТО. Как только заводится кто-то, кто это правило нарушает, оказывается, что он может убивать безнаказанно и никто не может ему противостоять...
Для того чтобы зло победило, достаточно лишить добро способности защищаться. Для того чтобы зло победило, достаточно переименовать «силу» в «насилие» и запретить ее применять всем, кроме зла"
с
И вот настолько здоровая картина мировосприятия не помешала ей заявить, что разрешать россиянам владеть пистолетами нельзя, ибо эта инициатива исходит от представителей властей, а значит нацелена исключительно на геноцид оппозиционных активистов. При этом эти рассуждения сопровождаются повествованиями о том, что России прежде нужно стать правовым государством - мысль крайне популярная у всех сторон общественного противопостояния в стране.
Если почитать обращения президента к Федеральному Собранию, то там можно обнаружить, что ещё с 2000 года неустанно он призывает вводить в России диктатуру закона и строить правовое государство, бороться с коррупцией и пр., но поскольку для этого благих намерений не достаточно, дальше этого дело не всегда уходит, ведь "правовое государство" это не директива из Кремля о том, что всем нужно отныне вести себя хорошо и быть паиньками, это сложная саморегулируемая система сдержек и противовесов, децентрализация власти и прежде всего наличие сильного сдерживающего и контролирующего власть гражданского общества которое власть бы уважала, а потому считалась с ним. Напрямую сверху его создать невозможно, как бы сильно не хотелось бы жить по закону и в условиях господства права, а не произвола. Попытки соорудить его сверху, напрямую, этот самый произвол и телефонное правосудие только умножают.
Уследить за эффективностью государственного аппарата не глазами десятков миллионов граждан страны, а из единого центра власти, в ручную королевской рукой управляя этой махиной - физически невозможно. Потому собственно республики тотально вытеснили монархии, однако в России это замещение произошло весьма символически, поскольку после масштабной селективной работы в СССР осталось мало реальных стимулов уважать общество и доверять ему власть и полномочия. Слабый безоружный народ справедливо воспринимается как дитя, которое нужно опекать и контролировать, периодически откусывая что-то от бюджетного пирога и делая исключения в правоприменении для своих близких - это вполне неосознанные стимулы в рамках нашей социальной системы, вне зависимости от персонального и партийного состава её руководства. Если у народа нет элементарной силы и способности защищать себя, значит он и демократического выбора не достоин. Коль "россияне перестреляют друг друга при первой возможности", было бы глупо доверять им решать судьбу ядерного чемоданчика и крупнейшего ОМП арсенала на планете - это тоже вполне подсознательно и широко распространёно понимают многие в стране.
И наоборот. Уберите из американского общества почти 300 миллионов единиц гражданского оружия и завтра же произвол бюрократии вернёт США во времена до борьбы за независимость, только вместо самодурства и произвола короля из Лондона будет неограниченный круг местных деспотов и коррупционеров. Собственно Латынина эту истину публично и отрицает, идеализируя некое абстрактное американское правовое государство, которое якобы само по себе на благих пожеланиях держится и защищает правопорядок, хотя в США даже системы МВД нет, а полиция, судьи и прокурорские начальники назначаются на местах демократически и составляют тот самый фундамент их хвалёного "правового государства", отличного от других государств лишь своей невероятной децентрализацией и ограниченностью центральных полномочий. Парадоксально, но сила государства в его слабости в пользу усиления общества - эту истину у нас никак даже правые интеллектуалы понять не могут.
Это не вопрос собственно силового сдерживания или угрозы насильственной революции, это скорее неосознанные массовые психологические процессы, те же, на основе которых к демократии и правовому государству склонны более состоятельные и богатые народы, хотя с точки зрения непосредственного протеста и уличных беспорядков - на них вроде бы чаще идут люди которым нечего терять. Однако одно дело - бессмысленный и беспощадный бунт и другое - наличие в стране критической массы цивилизованных самостоятельных граждан с мнением которых на выборах нужно считаться и которых сложнее кормить дешёвой социальной демагогией. Во всём этом обилии сложных и скрытых механизмов взаимодействия очевидно одно - общество первично по отношению к государству и формирует его, поэтому реформы касающиеся общества всегда должны быть приоритетными, а развитие правового государства затруднительно или даже не возможно до изменений самого общества, в том числе в плоскости расширения его прав на гражданское оружие. Любая власть достойна своего народа и вряд ли мы сможем обрести более совершенное государство, не увеличив поле ответственности обычных граждан. Если в народе доминируют безответственные увальни, которые даже своё имущество и свою семью отказываются защищать, пеняя с этой ответственность на власти, было бы странно ожидать во власти силу которая уважает своих граждан и находится в правовых рамках. Какого ражна она там возьмется и долго ли продержится? Стадо не рождает более сложных социальных структур, чем оно само.
Что касается вопроса о право применении в области самообороны, то тут сказывается удалённость автора от проблемы, ведь при детальном её рассмотрении наше самооборонное законодательство хотя и имеет направления для своего развития, но при своём исполнении даже в текущем виде вполне убодоворимо. Проблема однако в том, что правоприменение в России хромает и там, где уголовные дела даже не должны возбуждаться связи с необходимой обороной, возбуждаются уголовные дела по статье "убийство". Это не сколько проблема собственно реформирования само оборонного законодательства, сколько проблема системы как таковой, где прокуратура, суды и полиция оторваны от граждан (и так будет до тех пор, пока эти системы не будут демократизированы по образу и подобию других сложноразвитых федераций с низовой реальной выборностью ключевых должностей в этих сферах, вроде тех же США или Швейцарии), а сами случаи самообороны являются достаточно редкой экзотикой, чтобы не быть критически значимым раздражителем.
Будут адекватные инструменты самообороны в виде пистолетов, будет и массовая практика их использования в целях самообороны. Вал медийных скандалов аналогичных делам Кудрявцевой, Иванниковой и Сагры изменит политику силовых ведомств в этих вопросах и они начнут не в порядке исключения, а ради собственной сохранности, на постоянной основе оправдывать людей в таких делах. Здесь в частности, так же как и в вопросах правового государства в целом, для оздоровления системы критически важно в первую очередь разрешить легальное владение эффективными инстурментами самообороны каковыми являются пистолеты, что вовсе не противоречит, а определяет положительные изменения в целом комплексе сопутствующих сфер.
И вот, вместо поддержки таких инициатив, интеллектуалы от оппозиции выступают против, чем развязывают руки противникам этих изменений и внутри самой власти. Получается замкнутый круг и оппозиция таким образом сама играет не последнюю роль в генерации и консервации тех несовершенств российского государства, с которыми потом так героически и бесперспективно борется, требуя всего и сразу, вместо борьбы за постепенные позитивные изменения.