Механика катастроф
Никаких документов о людоедстве, массовых смертях от голода в Российской Империи конца XIX - начала XX века в научном обороте пока нет, - это крайне любопытный нюанс, который представляется мне важным и показательным.
В дореволюционной, советской, постсоветской историографии нет ни одной работы, где бы подтверждалась массовая смертность от голода в Российской Империи, как в Африке.
СССР
(Даю цифры без детального анализа источников и нюансов их определения, при желании верифицировать их достаточно легко, - читайте Виткрофта, Цаплина и др. серьезные монографии на тему.)
1. Голод 1921-1922 гг. унёс ок. 5 млн. человек.
2. Жертвами голода 1932-1933 гг., по различным оценками, стали от 2 до 7 млн. человек.
(Тот же советский классик Урланис называет в 70-е годы цифру в 2,7 млн. человек, позднейшие исследования, с привлечением новых демографических данных, увеличивают эту цифру примерно в два-три раза. Предельно осторожный Земсков определяет количество жертв голода в 1932-1933 гг. в 4-4,5 млн. человек.)
3. Голод 1947 г. унёс от 1 до 1,5 млн. человек.
Цифры жертв от голода в СССР поразительны. Это ПРЕЦЕДЕНТ в истории России, - такие масштабы сопоставимы с каким-нибудь Сенегалом или Дарфуром. Не было такого раньше. Никаких сходных катастрофических явлений в 1860-1917 гг. не отмечено.
Когда эту историю разбирали в прошлом была допущена системная ошибка - на СССР наругались, а собственно рациональных выводов актуальных для будущего не сделали. Проблема ведь не в том, что вот конкретные большевики были плохими. Проблема в том, что попытки заменить спонтанное развитие общества произволом нескольких чиновников неизбежно приводит к коллапсам. Миллионы индивидуальных хозяйствующих субъектов самостоятельно и добровольно производят еду и распределяют её в обществе действуя корыстными мотивами обогащения. Сбивание этого тонкого природного механизма оборачивается катастрофами.
Сейчас на Дальнем Востоке продолжается очередная техногенная катастрофа. В реку Ангару вылилась масса нефти, что сделала воду из трубопроводов невозможной к использованию для 80 тысяч жителей пострадавшего региона. Даже организованные поставки воды в цистернах неприемлемы к потреблению внутрь. И вот СМИ злобно комментируют, что в регион стягиваются предприниматели, которые "спекулируют" дефицитной водой, завозя её на свой страх и риск в кризисный регион и продавая по завышенной цене. Однако какова альтернатива этим спекуляциям? Если пригодную в пищу воду не привезут по повышенной цене предприниматели, для компенсации катастрофы вызванной ошибками далеко не их регулирования, то питьевой воды в регионе вообще бы не было. Собственно нечто подобное происходило в СССР, где уничтоженное частное производство и торговое распределение не смогли гибко удовлетворять потребности общества, особенно в кризисные моменты.
Это не проблема идеологического спектра, даже социализм и коммунизм вовсе не обязательно должны предлагать расстрелы торговцев и крестьян. Это проблема именно технологического свойства - попытки заменять частную добровольную саморегуляцию чиновничеством приводят к самым печальным последствиям.
В Российской империи правительственный интервенционизм имел иную природу, там например существовал "Уральский передел" - сбор внутренней пошлины на Урале, который был призван защитить останки русского дворянства на просторах центральной России от конкуренции с сибирскими крестьянами, которые активно разоряли дворянские хозяйства своей аграрной продукцией, заодно снабжая своим сливочным маслом даже Лондон. Только через сто лет было открыто, что не только сибирское, но и вообще российское крестьянство оказывается не может быть конкурентоспособно в мире из-за сурового климата в стране. Отличное оправдание для того чтобы хуже работать и больше получать за счёт бюджетных субсидий, разоряя тем самым страну в целом.
Опыт тотального государственного регулирования агропрома в СССР оборачивался голодом, а позже всё дошло до того, что страна с огромными массами аграрного населения закупала аграрную продукцию на Западе с их ничтожным количеством фермеров, в обмен на углеводороды.
Собственно подобные же, хотя и не столь явно выраженные проблемы имеют место на рынке безопасности и правоохраны, когда разоружение и сковывание самозащитной инициатвы населения оборачивается его массовым истреблением. Только перманнентный, растянутый во времени и пространстве этот процесс в отличие от провалов аграрной политики госрегулирования, не позволяет говорить об этом как о геноциде, хотя разница тут слабо прослеживается. И в сфере национальной безопасности и в области сельского хозяйства попытки ретивых чиновников заменить собой саморегулирование в обществе оборачиваются настоящими катастрофами.