"Книга совпадений"
В издательстве Chebuk вышла очень мощная книга. Несколько дней назад привезли из типографии.
Александр Татарский - "Книга совпадений"
Татарского (wiki) знают все. Это "Пластилиновая ворона", "Падал прошлогодний снег", "Братья Пилоты", "Тушите свет" и "Гора Самоцветов". Режиссёр-мультипликатор, который умел делать удивительные мультфильмы - они нравятся и детям, и взрослым одинаково.
А кроме этого он был замечательным рассказчиком. В этой книге собраны его истории и рассказы о жизни, и особенно - о разных случайных и не очень совпадениях, которые он коллекционировал. Есть, разумеется, и про мультфильмы, и про работу на студиях.
Вот, например, рассказ "Красавица и чудовище"
Нина Константиновна Василенко - фигура из славной плеяды пионеров (или пионерок?) украинской мультипликации. Но к тому времени, когда я пришел работать на студию [Киевнаучфильм - прим И.Б.], она была уже самым возрастным режиссером. Подводила память, что вызывало иногда весьма курьезные последствия…
Погруженная в размышления о том, как прыткая татарская конница штурмует стольный град Киев (Нина Константиновна снимала тогда батальный мультфильм «Никита Кожемяка»), она прохаживалась по длиннющему студийному коридору, никого вокруг не замечала и находилась совершенно в другом времени и пространстве.
И хотя на Василенко - женщине весьма полной - были вполне мирные белая блузка и пышная юбка, Нина Константиновна то ощущала себя легким и вертлявым ханским всадником в жупане мехом наружу (и тогда ее походка резко менялась, переходя моментами на подпрыгивающую рысь), то перевоплощалась в могучего, в промокшей от пота холщовой рубахе, Никиту Кожемяку, и тогда она швыряла на головы басурман огромные телеги, бревна и бочки, то есть делала руками вполне соответствующие этому неженскому занятию жесты.
Встречных сослуживцев, наивно думающих, что это всего лишь их пожилая коллега, ее неожиданные приемы каратэ весьма пугали.
Несколько раз, выходя из туалета и размышляя в этот момент о своих режиссерских задумках, Нина Константиновна машинально заправляла свою пышную и цветастую украинскую юбку в возрастное фланелевое трико. Получались огромные, размером с два дирижабля ярко-розовые шаровары, всем, кроме цвета, похожие на штаны Тараса Бульбы.
В этом историческом костюме Василенко возвращалась в свою съемочную группу, очень ловко воспроизводя на ходу фонограмму будущего шедевра - цокала языком так, как будто это скачут татарские лошади, имитировала звон сабель, свист летящих стрел, стоны раненых, а иногда издавала даже победное ржание.
Возникали вполне серьезные опасения, что однажды в середине коридора можно будет обнаружить кучу конского навоза…
К счастью, подобного не случилось, потому что это место - середина коридора - и без того было проблемным…
Во всех комнатах студии имелись телефоны, но, чтобы сотрудники не отвлекались от выполнения производственных планов, их отключили. Единственный городской телефон, пригодный для связи с внешним миром, висел как раз посередине коридора, над гипотетической кучей навоза.
С этого настенного аппарата звонили по очереди все сотрудники, а в те редкие минуты, когда он был свободен, можно было дозвониться и на саму студию. Тот, кто находился в этот момент поближе, снимал трубку, спрашивал «Кого?» и потом орал (как можно громче, чтобы его услышали во всех комнатах):
- Врублевский! Тебя Люська к телефону!!!
Подобные крики были естественным звуковым фоном нашей студии.Однако с определенного момента пользоваться этим телефоном стало почти невозможно - на студии завелся негодяй, который (судя по ужасающему запаху!), постоянно жрал тухлую селедку, а потом грязными руками лапал одну на всех телефонную трубку. Брать ее после этого и, тем более, подносить к лицу стало крайне неприятно! Трубку несколько раз в день протирали спиртом (вот уж что на киностудии никогда не было дефицитом!), опрыскивали «Тройным одеколоном» или «Шипром».
Всё безрезультатно…
Стало даже еще противнее: спирт, одеколон и тухлая селедка составили ужасающий букет!
Все стали следить за всеми: кто же тут ест селедку, да еще и тухлую?
Никого не нашли…
Единственной героиней, которая безо всякой брезгливости брала в руки загаженную телефонную трубку и совала ее себе под нос, была как раз Нина Константиновна Василенко. Разве могла какая-то тухлая вонь отпугнуть бесстрашного татаро-монгола, который до этого за целый год ни разу не покинул седло?
Скорее, наоборот, на этот запах он и прискакал!
Поэтому, если теперь в коридоре и раздавался призывный клич «к телефону!!!» то все узнавали срывающийся голос Василенко.
К этому быстро привыкли…
Изумляло другое - если звонили и спрашивали саму Нину Константиновну, то она тоже кричала на весь коридор:
- Нина Константиновна! Вас срочно к телефону!
Когда подобное случилось в третий раз (позвонили из Союза кинематографистов, и Василенко в ответ на просьбу позвать к телефону Нину Константиновну вновь огласила коридор призывным воплем к самой себе), стало ясно, что «Никита Кожемяка» будет ее последним детищем. Независимо от того, кто и с каким счетом победит в этом мультфильме - возьмут ли татары Киев или гориллообразный Кожемяка намнет им бока.
Справедливости ради хочу сказать, что в итоге и фильм у Нины Константиновны получился далеко не самым худшим, и сама она вскоре пришла в себя - во всяком случае, настолько, что приступила к съемкам новой работы - «Легенда о елочке».
Легенда эта (а совершенно ясно, что само понятие «легенда» означает некое весьма почтенное по возрасту предание), была от первого и до последнего слова придумана модной сценаристкой из Москвы, не совсем понимающей, что новая легенда - это всё равно, что пожилой младенец!
Персонажи фильма были еще более шизофреническими, чем его название. Вот только два из них:
«Елочка» - небольшая голубоватая ель - такие росли почти во всех советских городах и селах, чаще всего возле местных мавзолеев Ленина.
«Ветерок» - маленький голый мальчик поросячьего цвета, с небольшой пиписькой и крылышками в районе спины. Неутомимый летун, без труда закладывающий фигуры высшего пилотажа… Любой человек (с менее воспаленной, чем у московской сценаристки фантазией) без труда сообразит, что никакой это не «Ветерок», а типичный Купидон, но только безоружный.
Но списать весь этот бред на состояние Нины Константиновны Василенко уже никак нельзя…
Это уже второе издание этой книги, исправленное и дополненное.
Предисловие написал Юрий Норштейн.
Иллюстрации нарисовал художник Георгий Мурышкин.
К книге прилагается диск с аудиозаписью, где Александр Татарский сам рассказывает несколько своих историй.
Книга уже на борту сайта Memories, а это значит, что она доставляется по заказу почтой в любую точку мира (в том числе и курьером по Москве). Стоит 650 р. (В Гиперионе тоже есть).
http://membook.ru/index.htm?zakaz.php?book=p_tatarskiy
Александр Татарский - "Книга совпадений"
Татарского (wiki) знают все. Это "Пластилиновая ворона", "Падал прошлогодний снег", "Братья Пилоты", "Тушите свет" и "Гора Самоцветов". Режиссёр-мультипликатор, который умел делать удивительные мультфильмы - они нравятся и детям, и взрослым одинаково.
А кроме этого он был замечательным рассказчиком. В этой книге собраны его истории и рассказы о жизни, и особенно - о разных случайных и не очень совпадениях, которые он коллекционировал. Есть, разумеется, и про мультфильмы, и про работу на студиях.
Вот, например, рассказ "Красавица и чудовище"
Нина Константиновна Василенко - фигура из славной плеяды пионеров (или пионерок?) украинской мультипликации. Но к тому времени, когда я пришел работать на студию [Киевнаучфильм - прим И.Б.], она была уже самым возрастным режиссером. Подводила память, что вызывало иногда весьма курьезные последствия…
Погруженная в размышления о том, как прыткая татарская конница штурмует стольный град Киев (Нина Константиновна снимала тогда батальный мультфильм «Никита Кожемяка»), она прохаживалась по длиннющему студийному коридору, никого вокруг не замечала и находилась совершенно в другом времени и пространстве.
И хотя на Василенко - женщине весьма полной - были вполне мирные белая блузка и пышная юбка, Нина Константиновна то ощущала себя легким и вертлявым ханским всадником в жупане мехом наружу (и тогда ее походка резко менялась, переходя моментами на подпрыгивающую рысь), то перевоплощалась в могучего, в промокшей от пота холщовой рубахе, Никиту Кожемяку, и тогда она швыряла на головы басурман огромные телеги, бревна и бочки, то есть делала руками вполне соответствующие этому неженскому занятию жесты.
Встречных сослуживцев, наивно думающих, что это всего лишь их пожилая коллега, ее неожиданные приемы каратэ весьма пугали.
Несколько раз, выходя из туалета и размышляя в этот момент о своих режиссерских задумках, Нина Константиновна машинально заправляла свою пышную и цветастую украинскую юбку в возрастное фланелевое трико. Получались огромные, размером с два дирижабля ярко-розовые шаровары, всем, кроме цвета, похожие на штаны Тараса Бульбы.
В этом историческом костюме Василенко возвращалась в свою съемочную группу, очень ловко воспроизводя на ходу фонограмму будущего шедевра - цокала языком так, как будто это скачут татарские лошади, имитировала звон сабель, свист летящих стрел, стоны раненых, а иногда издавала даже победное ржание.
Возникали вполне серьезные опасения, что однажды в середине коридора можно будет обнаружить кучу конского навоза…
К счастью, подобного не случилось, потому что это место - середина коридора - и без того было проблемным…
Во всех комнатах студии имелись телефоны, но, чтобы сотрудники не отвлекались от выполнения производственных планов, их отключили. Единственный городской телефон, пригодный для связи с внешним миром, висел как раз посередине коридора, над гипотетической кучей навоза.
С этого настенного аппарата звонили по очереди все сотрудники, а в те редкие минуты, когда он был свободен, можно было дозвониться и на саму студию. Тот, кто находился в этот момент поближе, снимал трубку, спрашивал «Кого?» и потом орал (как можно громче, чтобы его услышали во всех комнатах):
- Врублевский! Тебя Люська к телефону!!!
Подобные крики были естественным звуковым фоном нашей студии.Однако с определенного момента пользоваться этим телефоном стало почти невозможно - на студии завелся негодяй, который (судя по ужасающему запаху!), постоянно жрал тухлую селедку, а потом грязными руками лапал одну на всех телефонную трубку. Брать ее после этого и, тем более, подносить к лицу стало крайне неприятно! Трубку несколько раз в день протирали спиртом (вот уж что на киностудии никогда не было дефицитом!), опрыскивали «Тройным одеколоном» или «Шипром».
Всё безрезультатно…
Стало даже еще противнее: спирт, одеколон и тухлая селедка составили ужасающий букет!
Все стали следить за всеми: кто же тут ест селедку, да еще и тухлую?
Никого не нашли…
Единственной героиней, которая безо всякой брезгливости брала в руки загаженную телефонную трубку и совала ее себе под нос, была как раз Нина Константиновна Василенко. Разве могла какая-то тухлая вонь отпугнуть бесстрашного татаро-монгола, который до этого за целый год ни разу не покинул седло?
Скорее, наоборот, на этот запах он и прискакал!
Поэтому, если теперь в коридоре и раздавался призывный клич «к телефону!!!» то все узнавали срывающийся голос Василенко.
К этому быстро привыкли…
Изумляло другое - если звонили и спрашивали саму Нину Константиновну, то она тоже кричала на весь коридор:
- Нина Константиновна! Вас срочно к телефону!
Когда подобное случилось в третий раз (позвонили из Союза кинематографистов, и Василенко в ответ на просьбу позвать к телефону Нину Константиновну вновь огласила коридор призывным воплем к самой себе), стало ясно, что «Никита Кожемяка» будет ее последним детищем. Независимо от того, кто и с каким счетом победит в этом мультфильме - возьмут ли татары Киев или гориллообразный Кожемяка намнет им бока.
Справедливости ради хочу сказать, что в итоге и фильм у Нины Константиновны получился далеко не самым худшим, и сама она вскоре пришла в себя - во всяком случае, настолько, что приступила к съемкам новой работы - «Легенда о елочке».
Легенда эта (а совершенно ясно, что само понятие «легенда» означает некое весьма почтенное по возрасту предание), была от первого и до последнего слова придумана модной сценаристкой из Москвы, не совсем понимающей, что новая легенда - это всё равно, что пожилой младенец!
Персонажи фильма были еще более шизофреническими, чем его название. Вот только два из них:
«Елочка» - небольшая голубоватая ель - такие росли почти во всех советских городах и селах, чаще всего возле местных мавзолеев Ленина.
«Ветерок» - маленький голый мальчик поросячьего цвета, с небольшой пиписькой и крылышками в районе спины. Неутомимый летун, без труда закладывающий фигуры высшего пилотажа… Любой человек (с менее воспаленной, чем у московской сценаристки фантазией) без труда сообразит, что никакой это не «Ветерок», а типичный Купидон, но только безоружный.
Но списать весь этот бред на состояние Нины Константиновны Василенко уже никак нельзя…
Это уже второе издание этой книги, исправленное и дополненное.
Предисловие написал Юрий Норштейн.
Иллюстрации нарисовал художник Георгий Мурышкин.
К книге прилагается диск с аудиозаписью, где Александр Татарский сам рассказывает несколько своих историй.
Книга уже на борту сайта Memories, а это значит, что она доставляется по заказу почтой в любую точку мира (в том числе и курьером по Москве). Стоит 650 р. (В Гиперионе тоже есть).
http://membook.ru/index.htm?zakaz.php?book=p_tatarskiy