Война предложила выбор
Год назад переехал с с семьёй из Курчатова в Ярославль. Тогда не ощущалось прямой угрозы.... просто по совокупности причин. Теперь общаюсь с оставшимися там и в окрестностях друзьями. Переживаю. Многие уехали. кто-то вывез подальше детей. Оставшиеся живут в готовности с собранными документами и заправленной машиной. Хотя спустя неделю научились даже спать под постоянный грохот близких пусков и дальних разрывов.
Уехавшие. Звонили им в процессе. Озабоченные голоса, относительная неизвестность. Набили машину детьми и стоят в пробке на трассе - едут к тётке в подмосковье. Насколько? Кто знает! Удивительным образом сквозь эту озабоченность, усталость и страх пробивалось и новое чувство - эдакий душевный приподъём, эдакий энтузиазм. По крайней мере я слышал в их интонации (пусть вдалеке, но слышал) «Ну ничего себе! Это с нами происходит! Мы как беженцы! Вот это да! Как в кино! Настоящая жизнь!» ..... что-то вроде такого.
И вспомнился мне наш переезд, который случился в один день с Пригожинским маршем. Как набивали машину мебелью, отбегая посмотреть новости - какие дороги перекрыты-перерыта, а какие нет. Как уже в пути, узнав о новых перекрытиях трасс, заехали в магазин и купили пятилитровок с водой, хлеба и колбасы, не исключая возможности, что встрянем на пару дней в каком-то поле в стихийной пробке. Сын тогда заметил, что всё происходит словно не с нами. Словно мы персонажи фильма Балабанова, снятого по сценарию Кустурицы. И было в этом не только скорбь по утраченной предсказуемости, но и эдакий затаённый восторг.
Меня самого война сразила. Начало войны эмоционально вывернуло наизнанку. Не мог спать. Запил. Закурил. Плакал. Мои друзья по обе стороны фронта не выходили у меня из головы. Перед глазами стояли солдатики с сожженными лицами, лежащие в снегу. Очень тяжело. И полное неприятие, несогласие с происходящим. Отвращение. Проклятье всем, кто затеял это. Но под постоянный вой самолётов иногда ловил себя на этом тонком зудящем сладеньком (почему-то) чувстве: «Эко, в какие времена живём! Всё по взрослому... не то, что...» Почему это чувство сладенькое?
Есть знакомые, которые ушли на фронт не идейно. Сначала кляли Путина с Зеленским, говорили про договорняки, что «гонят, как скот» и всякое прочее такое. А потом вдруг шли. Потому, что там деньги хорошие. Потому, что тут вообще сраное говно, а не жизнь. А там с пацанами,... как мужик! А убьют, так убьют... хоть дальше в этом паскудстве не мучаться. Ни жены ведь, ни работы нормальной, ни радости.
Нет, далеко не все идут из таких соображений. Многие идут за идею. За Родину. Готовы жертвовать собою, но сейчас не про них. А про тех, кому по жизни не повезло, у кого не сложилось счастья. Те, у кого рутина беспросветности начинает затягиваться алкогольными испарениями - и вдруг блеснул ВЫБОР: жить острыми ощущениями или перестать жить вовсе.
Жить как в кино пр о войну. Поджечь танк. Курить один бычок на двоих в окопе. Молиться под бомбёжкой. Это вам не серые трудовыебудни. НАСТОЯЩЕЕ.
Для людей, которые не умеют кайфовать от обыденности, которые не испытывают острейшего наслаждения, глядя сквозь стакан с янтарным вином на любимую жену и закат,
для людей у которых не захватывает дух от встречи с собственными повзрослевшими детьми,
для людей, которым не распирает грудь восторгом свободы просто, когда куришь ночью в лесу у костра, привалившись спиной к сосне...
для них жизнь предоставила возможность ощутить себя настоящими хотя бы ценой участия в войне. Или исчезнуть.