Похороны Русской весны (к 100-летию Революции)
Говорят, окончательно новый год наступит завтра, когда в полную силу заработают энергии года петуха. Наверное, соглашусь: январь всегда был месяцем безвременья, дырой в году, когда почти ничего не происходит. Так что теперь, под бой невидимых курант, мои соображения по поводу наступившего 2017.
2017 будет началом заката развитого путинизма. Сейчас можно уверенно констатировать, что взлёт Русской весны и надежды после присоединения Крыма окончательно ушли в прошлое. Многое из того хорошего, что намечалось в 2014-2015, не состоялось и теперь точно не состоится. Госпропаганда по привычке опирается на ресурс "Обама - чмо", однако с приходом Трампа у руководителей медиа-каналов настают тяжёлые времена.
Процесс распада "Крымского консенсуса" шёл незаметно, но если мы каждый откроем свои записи 2014 - начала 2015, то поразимся, насколько далеко ушли от того оптимизма и всеобщего единения.
Кроме самого упадка оптимизма, с тех времён тянется нерешённый вопрос с Донбассом. Перманентный ужас, который мы имеем уже почти 3 года и который никто всерьёз не решает, не может не отравлять любые благостные построения насчёт нашего "успешного" противостояния с Западом.
Это самое противостояние, как мы теперь видим, носит, если использовать лексикон финансовых аналитиков, разнонаправленный характер. С одной стороны, невиданное по своей наглости и совершенно неожиданное и нехарактерное для Путина заявление-ультиматум уходящей администрации США (см. Указ о приостановке действия российско-американского договора об утилизации оружейного плутония). С другой стороны, вся толща людей, принимающих решения в экономике, по-прежнему ждёт нормализации отношений с "партнёрами". Российские политики не изменили своей цели войти в "европейскую семью народов", пусть даже и на невыгодных условиях. Россия за 3 года не сделала никаких прорывных шагов в областях, по которым зависимость от западных технологий критическая: семеноводство, животноводство, станкостроение, промышленные технологии, финансы. Как мы теперь видим, всерьёз строить независимую экономику на фоне разоблачения коварных западных планов никто не хотел. Например, новейший российский самолёт МС-21 будет состоять на 40% из западных узлов и агрегатов, что обещает ему примерно такое же будущее, как и "успешному" SSJ-100. При всём при этом в действительно прорывные коммерческие проекты, вроде нового самолёта, требуется совсем немного денег по масштабам тех же золотовалютных резервов (см. стоимость всей программы "Суперджет").
Безусловно, крышкой гроба, к которой теперь подгоняют гвоздики (и гвоздИки), стала набиуллинская девальвация рубля конца 2014 и последующая экономическая политика партии и правительства. Если бы в связке с обвалившейся в 2 раза (абсолютный рекорд для стран, входящих в мировую десятку по размеру экономики) национальной валютой действовал бы вменяемый план по возрождению экономики, подобный тому, который был в 1998-1999, нам бы получилось быстро оттолкнуться от дна и причуды ЦБ воспринимались бы как необходимое тактическое поражение в войне на победу. Однако сейчас, в начале 2017, экономисты, промышленники, аналитики абсолютно всех толков и лагерей говорят о провале экономической политики.
2017, как и предыдущие годы, станет годом тягучей стагнации реальной экономики при колебании вверх-вниз некоторых хорошо распиаренных отраслей (нефть, растениеводство, ВПК). Ничего не изменилось ни в подходам к управлению отраслями экономики (всё те же мантры "чикагской школы" наверху и желание урвать что-то в этой безнадёге на среднем уровне), ни в кредитовании и финансировании (процентные ставки часто запретительные), ни в отношениях государства и экономических агентов. Принимаемые на самом верху программы и прогнозы официально крутятся вокруг совершенно позорных цифр экономического роста, который в лучшем случае будет среднемировым. Потихонечку делаются вбросы насчёт отмены контрсанкций. Продолжается странная с точки зрения интересов государства приватизация: продажа значительной части "Роснефти" за копейки с совершенно неясными для широкого круга наблюдателей целями, разговоры о скорой приватизации РЖД и так далее.
Поэтому, если не плодить ненужных конспирологических сущностей про Хитрый План Путина, то можно уже открыто говорить: экономические власти прямо желают оградить Россию от роста и оставить её на том месте, которое оно занимает сейчас.
Россия встречает год юбилея Революции, ведя две странных полувойны: на Донбассе и в Сирии. Обе, начинавшиеся с вполне внятных и разумных объяснений (защита русских от агрессии фашистов и борьба с мировым терроризмом), по прошествию времени перестали однозначно восприниматься людьми как правильные.
Хотя в Сирии мы действуем весьма и весьма успешно, имеем крайне низкие потери для операций таких масштабов, сами цели войны становятся всё туманнее. "Борьба с терроризмом", подобно борьбе с бомбизмом, пистолетизмом или кретинизмом, может вестись бесконечно. Как справедливо замечают, нет образа победы, нет того Рейхстага, над которым будет поднят наш флаг. Крайне мало освещается сама деятельность ИГИЛ и его спонсоров, их цели. Кто-то справедливо замечает, что если Россия хочет хорошо жить, ей нужно контролировать важные мировые узлы добычи и транспортировки энергоресурсов, а также иметь базы в Средиземном море. Однако, в сочетании с провальной экономической политикой внутри страны, остаётся открытым вопрос, а кто на самом деле будет выгодоприобретателем побед русского оружия на дальних берегах?
С Украиной всё гораздо хуже. На самом деле, после Петра I эта территория всегда считалась нашей (со времён Екатерины II вместе с Новороссией). То, что мы переживаем сейчас, есть крупнейшее геополитическое поражение. Раздаются здравые, на первый взгляд, голоса, что де Россия зато избавлена от "счастия" кормить и кредитовать это крупное государство за свой счёт. Однако, если политики воспринимают отторжение наших вековечных территорий как облегчение, это говорит лишь об уровне их притязаний и стратегического планирования. 2017 год может стать годом начала кардинального решения украинского вопроса, однако пока надежд на это мало.
Как мы видим, к 2017 году все козыри Крыма оказались растраченными. На самом верхнем уровне (надеюсь, уже ни у кого не осталось заблуждений относительно того, что "Путин хороший, а вот Медведев, Дворкович, Кудрин и компания плохие"?) было принято принципиальное решение начать быстрее сворачивать элементы социального государства. Которые, если говорить строго, для капиталистического государства, коим мы стали после 1991, являются скорее неожиданными бонусами, чем естественными атрибутами. В конце прошлого года была вброшена удачная метафора: "Народ России - её новая нефть". Насколько можно судить из заявлений и действий политиков всех уровней, выбрана магистральная линия "Гражданин будет платить за всё из своего кармана". Опустим рассуждения про то, что государство де-факто и есть карман гражданина. Главным тут является то, что реальный доступный среднему жители России набор благ неуклонно снижается.
По этим причинам 2017 год имеет все шансы стать годом кардинального изменения повестки дня. Всеобщее опьянение внешней политикой на фоне успехов 2014-2015 годов сходит на нет, люди всё громче говорят о насущных проблемах. Пока что в ответ государство и представители властных структур (таких, как РПЦ) отвечают всё большей агрессией. Год столетия Революции имеет все шансы стать годом реальных столкновений интересов гражданского большинства и властного меньшинства. Все предпосылки для этого уже есть: в России в очередной раз зафиксирован рекордный разрыв между верхним богатым слоем и нижним бедным, реально располагаемые доходы населения падают третий год подряд на фоне телевизионных репортажей, рассказывающих об успехах импортозамещения.
И, наконец, 2017 год и окончание Русской весны ставят перед Владимиром Владимировичем неразрешимый вопрос. В прошлом году наш Президент сказал, что национальной идеей России должен стать патриотизм. Очевидно, он воспринимается разными слоями по-разному. Как я уже писал в прошлой статье: http://botya.livejournal.com/23693.html , объективно на том экономическом и философском базисе, которого придерживается нынешняя власть, Россия будет стремиться к более низкой равновесной точке, где балы, эполеты и электрокары для избранных, нательный крест, огород и телепередача про медицину вместо реальной врачебной помощи для остального народа. Однако далеко не все граждане хотят возвращения обратно, в пасторальную дореволюционную Россию, что объективно задаёт мощный низовой вопрос на модернизацию.
Как мы уже доподлинно знаем, при всей гениальности В.В.Путина как игрока в тактических раскладах, о его стратегическом видении мы не можем сказать ничего определённого, и вряд ли уже сможем. Охранительная и собирательная функция выполнена на 100% (а вместе с Крымом на 146%). Однако времена необратимо изменились, как во внешнем мире (Трамп, Китай, разлад в Евросоюзе) так и внутри. Сохранять и подмораживать более нечего. Времена доедания советского наследия, как и времена дружеского сосуществования с вдруг раздобревшим Западом безвозвратно ушли. Настало время не поддерживать и удерживать старое, а создавать действительно новое. Крайне ожесточённые схватки насчёт прошлого России говорят в том числе о том, что в широком обиходе пока нет никакого образа будущего, кроме того, чтобы возродить (естественно, безуспешно) какой-то кусок прошлого.
Поэтому, если в 2017 году не случится никаких кардинальных катаклизмов, снова на время устраняющих наши внутренние противоречия (крупная война, природное бедствие), то в год юбилея Февраля-Октября мы имеем все шансы снова увидеть колесо нашей истории в действии. При всём негативном опыте проживания переломных моментов, с которым посредством хотя бы школьного образования знаком каждый из нас, объективно мы, как теперь видится в начале 2017 года, должны перейти в новое историческое время, сущность которого ещё никем не утверждена. Будущее будет делаться сейчас.
2017 будет началом заката развитого путинизма. Сейчас можно уверенно констатировать, что взлёт Русской весны и надежды после присоединения Крыма окончательно ушли в прошлое. Многое из того хорошего, что намечалось в 2014-2015, не состоялось и теперь точно не состоится. Госпропаганда по привычке опирается на ресурс "Обама - чмо", однако с приходом Трампа у руководителей медиа-каналов настают тяжёлые времена.
Процесс распада "Крымского консенсуса" шёл незаметно, но если мы каждый откроем свои записи 2014 - начала 2015, то поразимся, насколько далеко ушли от того оптимизма и всеобщего единения.
Кроме самого упадка оптимизма, с тех времён тянется нерешённый вопрос с Донбассом. Перманентный ужас, который мы имеем уже почти 3 года и который никто всерьёз не решает, не может не отравлять любые благостные построения насчёт нашего "успешного" противостояния с Западом.
Это самое противостояние, как мы теперь видим, носит, если использовать лексикон финансовых аналитиков, разнонаправленный характер. С одной стороны, невиданное по своей наглости и совершенно неожиданное и нехарактерное для Путина заявление-ультиматум уходящей администрации США (см. Указ о приостановке действия российско-американского договора об утилизации оружейного плутония). С другой стороны, вся толща людей, принимающих решения в экономике, по-прежнему ждёт нормализации отношений с "партнёрами". Российские политики не изменили своей цели войти в "европейскую семью народов", пусть даже и на невыгодных условиях. Россия за 3 года не сделала никаких прорывных шагов в областях, по которым зависимость от западных технологий критическая: семеноводство, животноводство, станкостроение, промышленные технологии, финансы. Как мы теперь видим, всерьёз строить независимую экономику на фоне разоблачения коварных западных планов никто не хотел. Например, новейший российский самолёт МС-21 будет состоять на 40% из западных узлов и агрегатов, что обещает ему примерно такое же будущее, как и "успешному" SSJ-100. При всём при этом в действительно прорывные коммерческие проекты, вроде нового самолёта, требуется совсем немного денег по масштабам тех же золотовалютных резервов (см. стоимость всей программы "Суперджет").
Безусловно, крышкой гроба, к которой теперь подгоняют гвоздики (и гвоздИки), стала набиуллинская девальвация рубля конца 2014 и последующая экономическая политика партии и правительства. Если бы в связке с обвалившейся в 2 раза (абсолютный рекорд для стран, входящих в мировую десятку по размеру экономики) национальной валютой действовал бы вменяемый план по возрождению экономики, подобный тому, который был в 1998-1999, нам бы получилось быстро оттолкнуться от дна и причуды ЦБ воспринимались бы как необходимое тактическое поражение в войне на победу. Однако сейчас, в начале 2017, экономисты, промышленники, аналитики абсолютно всех толков и лагерей говорят о провале экономической политики.
2017, как и предыдущие годы, станет годом тягучей стагнации реальной экономики при колебании вверх-вниз некоторых хорошо распиаренных отраслей (нефть, растениеводство, ВПК). Ничего не изменилось ни в подходам к управлению отраслями экономики (всё те же мантры "чикагской школы" наверху и желание урвать что-то в этой безнадёге на среднем уровне), ни в кредитовании и финансировании (процентные ставки часто запретительные), ни в отношениях государства и экономических агентов. Принимаемые на самом верху программы и прогнозы официально крутятся вокруг совершенно позорных цифр экономического роста, который в лучшем случае будет среднемировым. Потихонечку делаются вбросы насчёт отмены контрсанкций. Продолжается странная с точки зрения интересов государства приватизация: продажа значительной части "Роснефти" за копейки с совершенно неясными для широкого круга наблюдателей целями, разговоры о скорой приватизации РЖД и так далее.
Поэтому, если не плодить ненужных конспирологических сущностей про Хитрый План Путина, то можно уже открыто говорить: экономические власти прямо желают оградить Россию от роста и оставить её на том месте, которое оно занимает сейчас.
Россия встречает год юбилея Революции, ведя две странных полувойны: на Донбассе и в Сирии. Обе, начинавшиеся с вполне внятных и разумных объяснений (защита русских от агрессии фашистов и борьба с мировым терроризмом), по прошествию времени перестали однозначно восприниматься людьми как правильные.
Хотя в Сирии мы действуем весьма и весьма успешно, имеем крайне низкие потери для операций таких масштабов, сами цели войны становятся всё туманнее. "Борьба с терроризмом", подобно борьбе с бомбизмом, пистолетизмом или кретинизмом, может вестись бесконечно. Как справедливо замечают, нет образа победы, нет того Рейхстага, над которым будет поднят наш флаг. Крайне мало освещается сама деятельность ИГИЛ и его спонсоров, их цели. Кто-то справедливо замечает, что если Россия хочет хорошо жить, ей нужно контролировать важные мировые узлы добычи и транспортировки энергоресурсов, а также иметь базы в Средиземном море. Однако, в сочетании с провальной экономической политикой внутри страны, остаётся открытым вопрос, а кто на самом деле будет выгодоприобретателем побед русского оружия на дальних берегах?
С Украиной всё гораздо хуже. На самом деле, после Петра I эта территория всегда считалась нашей (со времён Екатерины II вместе с Новороссией). То, что мы переживаем сейчас, есть крупнейшее геополитическое поражение. Раздаются здравые, на первый взгляд, голоса, что де Россия зато избавлена от "счастия" кормить и кредитовать это крупное государство за свой счёт. Однако, если политики воспринимают отторжение наших вековечных территорий как облегчение, это говорит лишь об уровне их притязаний и стратегического планирования. 2017 год может стать годом начала кардинального решения украинского вопроса, однако пока надежд на это мало.
Как мы видим, к 2017 году все козыри Крыма оказались растраченными. На самом верхнем уровне (надеюсь, уже ни у кого не осталось заблуждений относительно того, что "Путин хороший, а вот Медведев, Дворкович, Кудрин и компания плохие"?) было принято принципиальное решение начать быстрее сворачивать элементы социального государства. Которые, если говорить строго, для капиталистического государства, коим мы стали после 1991, являются скорее неожиданными бонусами, чем естественными атрибутами. В конце прошлого года была вброшена удачная метафора: "Народ России - её новая нефть". Насколько можно судить из заявлений и действий политиков всех уровней, выбрана магистральная линия "Гражданин будет платить за всё из своего кармана". Опустим рассуждения про то, что государство де-факто и есть карман гражданина. Главным тут является то, что реальный доступный среднему жители России набор благ неуклонно снижается.
По этим причинам 2017 год имеет все шансы стать годом кардинального изменения повестки дня. Всеобщее опьянение внешней политикой на фоне успехов 2014-2015 годов сходит на нет, люди всё громче говорят о насущных проблемах. Пока что в ответ государство и представители властных структур (таких, как РПЦ) отвечают всё большей агрессией. Год столетия Революции имеет все шансы стать годом реальных столкновений интересов гражданского большинства и властного меньшинства. Все предпосылки для этого уже есть: в России в очередной раз зафиксирован рекордный разрыв между верхним богатым слоем и нижним бедным, реально располагаемые доходы населения падают третий год подряд на фоне телевизионных репортажей, рассказывающих об успехах импортозамещения.
И, наконец, 2017 год и окончание Русской весны ставят перед Владимиром Владимировичем неразрешимый вопрос. В прошлом году наш Президент сказал, что национальной идеей России должен стать патриотизм. Очевидно, он воспринимается разными слоями по-разному. Как я уже писал в прошлой статье: http://botya.livejournal.com/23693.html , объективно на том экономическом и философском базисе, которого придерживается нынешняя власть, Россия будет стремиться к более низкой равновесной точке, где балы, эполеты и электрокары для избранных, нательный крест, огород и телепередача про медицину вместо реальной врачебной помощи для остального народа. Однако далеко не все граждане хотят возвращения обратно, в пасторальную дореволюционную Россию, что объективно задаёт мощный низовой вопрос на модернизацию.
Как мы уже доподлинно знаем, при всей гениальности В.В.Путина как игрока в тактических раскладах, о его стратегическом видении мы не можем сказать ничего определённого, и вряд ли уже сможем. Охранительная и собирательная функция выполнена на 100% (а вместе с Крымом на 146%). Однако времена необратимо изменились, как во внешнем мире (Трамп, Китай, разлад в Евросоюзе) так и внутри. Сохранять и подмораживать более нечего. Времена доедания советского наследия, как и времена дружеского сосуществования с вдруг раздобревшим Западом безвозвратно ушли. Настало время не поддерживать и удерживать старое, а создавать действительно новое. Крайне ожесточённые схватки насчёт прошлого России говорят в том числе о том, что в широком обиходе пока нет никакого образа будущего, кроме того, чтобы возродить (естественно, безуспешно) какой-то кусок прошлого.
Поэтому, если в 2017 году не случится никаких кардинальных катаклизмов, снова на время устраняющих наши внутренние противоречия (крупная война, природное бедствие), то в год юбилея Февраля-Октября мы имеем все шансы снова увидеть колесо нашей истории в действии. При всём негативном опыте проживания переломных моментов, с которым посредством хотя бы школьного образования знаком каждый из нас, объективно мы, как теперь видится в начале 2017 года, должны перейти в новое историческое время, сущность которого ещё никем не утверждена. Будущее будет делаться сейчас.