ВАДИК И ВРУБЕЛЬ
Дорогие друзья! Уходящий год был насыщенным и противоречивым. Помимо всего прочего он запомнится мне знакомством с удивительным человеком, художником по призванию и просто жизнерадостным человеком - Вадиком Зарицким.
Вадик всю свою взрослую жизнь проработал в МВД, преподавал баллистику в Липецке. Не знаю когда и на каком месте на него снизошло Прекрасное, но теперь Вадик творит. Он пишет картины крыльями бабочек.
Предвосхищая неизбежный вопрос, поясняю: Вадик не уничтожает тысячи бабочек. Для своих картин он использует насекомых, массово умирающих в домах живых бабочек (вроде нашего на ВВЦ), также с благодарностью принимает «брак» и «порчу» от коллекционеров и ловцов.
Крылья многих бабочек своей текстурой и рисунком имитируют и кору дерева, и природную зелень, и небесную синеву. Некоторые бабочки окрашены ярко, и их крылья дополняют палитру Вадика, когда картине требуется контрастный «мазок».
Мое знакомство с творчеством Вадика началось с его «Снегиря». Крылья ночных бабочек как нельзя лучше прорисовывают бревенчатые стены деревенских домов, поленницу из березовых брёвен.
Вадим Зарицкий. "Снегирь". Нашли снегиря? ;)
На фотографии невозможно передать объемной текстуры крыльев-мазков, так что могу лишь описать свое впечатление. Картина словно дышит русской деревней. Одинокий электрический столб и голое дерево контрастируют с теснящимися деревенскими домиками. Сразу ясно - на дворе трескучий мороз, а в домиках тепло и уютно.
Человек непосвященный вряд ли сразу догадается, что картина «нарисована» крылышками бабочек. В отличие от кустарных бабочковых картин, которыми завалены азиатские рынки, в работах Вадика явственно звучит рука художника. Бесконечное разнообразие природных оттенков служит художнику полноценной палитрой - тени и блики передаются до мелочей.
Вадим Зарицкий. "Старая улица Ельца".
Вадик, видимо, еще пребывает в поисках своих тем, он берется за различные сюжеты.
Вот натюрморт «Стол энтомолога»:
Вадим Зарицкий. "Стол энтомолога"
Уму не постижимо, как крылышками возможно столь точно передать рефлексы на линзе лупы! Мастерски «прорисованы» трубка и каштаны.
А вот работа на тему «Демона». Крылья бабочек как нельзя лучше передают мазки мастихином. Конечно, Вадик не пытался скопировать гениальное полотно Врубеля, однако на этой картине лепидоптерография демонстрирует все свои возможности.
Вот картина Вадика:
Вадим Зарицкий. "Демон".
Вот «Демон (сидящий)» работы самого Михаила Врубеля (1890):
Для меня врубелевский Демон - важнейший спутник моего личного бытия. Еще будучи ребенком я с интересом разглядывал почтовую марку с «Демоном». Крошечная, со спичечный коробок, марка, конечно, не могла передать всего величия полотна, однако разум ребёнка Демон зацепил накрепко. Повзрослев, я вглядывался в альбомные репродукции, силясь понять и найти ответы, которых сам Демон не нашел ни на земле, ни на небе. Когда же я впервые (в 25 лет) попал в Третьяковку, двухметровое полотно повергло меня в настоящий трепет.
Фигура юного титана еще дышит мощью и уверенностью. Однако мышцы шеи динамично напряжены, как будто Демон только что вскинул голову и распахнул глаза, в которых отразились отчаяние и вселенская скука. Противоестественно заломленные кисти рук живут на картине отдельно: в то время как мышечный торс и плечи еще полны спокойного величия, а в глазах лишь зарождается тоска по утраченному, в движении пальцев рук уже читается душевный порыв - жажда отмщения за сокрушенные иллюзии, за отверженность. Силуэт, созданный сцепленными кистями, напоминает мне тело несущегося коня, а голова самого демона словно дополняет эту фигуру из кистей, его волосы развеваются подобно гриве.
Так, отдельные части тела Демона, пребывая в различных эмоционально-двигательных состояниях, вместе создают живой, на глазах меняющийся образ: еще минуту назад он сидел, горестно уткнувшись лицом в колени, как сжатая пружина, и вот плечи начали расправляться, кисти готовы разомкнуться, кристаллизованные цветки гибискуса за спиной вот-вот распадутся на фрагменты и сложатся в белоснежные крылья. Самим построением фигура Демона уподоблена разжимающейся пружине, способной в любой миг высвободить заложенную в ней титаническую энергию. Но сами рамки картины словно сжимают эту пружину, не давая фигуре воспрянуть, что придает сюжету дополнительный трагизм.
Техника нанесения красок мастихином уподобляет полотно витражу, где отдельные элементы смальт пребывают в беспокойном движении, обладают собственной энергией. Их перемещения и сцепления местами образуют подобия предметов, в целом же картина мира еще не определена. Когда я рассматриваю предзакатный мир, окружающий Демона, в голове вертится лишь одно слово - кристаллизация. Мироздание еще не завёршено, а полыхающий вдали закат не означает Конца, но предвещает перерождение и новую жизнь.
Кого воплощает врублевский Демон? Он мог бы быть и изгнанным из табора молодым цыганом, вполне земным, только что утёршим слезы юношей, очутившимся посреди степи, а, может, это и падший ангел, чей мятущийся дух только что начал творить вокруг себя некое бытие, которому суждено стать нашим с вами миром. Зрителю остается лишь гадать, за какие прегрешения наказан юноша, вызывающий безоговорочную симпатию. Неизвестно, во что выльются обуревающие его страсти, но одно ясно: познавший вселенскую скуку столь глубоко, всегда будет выше всякого зла. Скука первична по отношению к добру или злу, она предтеча всему сущему и движитель всякому творению.
На одном из замечательных сайтов, посвященных жизни и творчеству Врубеля, прочел такое:
О чем думает и скорбит сидящий Демон у Врубеля? Всматриваясь в образ, возникший в нем, художник помнил все, что знал о лермонтовском Демоне от его первого рождения до поэтической и философской зрелости образа; он, конечно, знал мотивы «Сидящего», к которому поэт возвращался не раз - кроме цитированных ранее стихов еще и те, что были в 5-м очерке поэмы 1833-1834 годов:
Как часто на вершине льдистой
Один меж небом и землей
Под кровом радуги огнистой
Сидел он мрачный и немой...
Этот мотив Демона, сидящего одиноко «меж небом и землей под кровом радуги огнистой», - осознавал то художник или нет, - как видно, отразился в выборе сюжетно-композиционного направления картины; его Демон, как и лермонтовский в этом состоянии, печален, уныл и мрачен оттого, что «духовный взор его» видит «даль грядущую, закрытую пред нами». Однако Врубель знал еще то, чего не мог знать Лермонтов: в грядущей дали Демон не увидел ничего отрадного, что примирило бы обуревающие его страсти и рассеяло сомнения,- ничего, что могло дать надежду на счастье. Отсюда неисчерпаемая бесконечная тоска его темнокудрого титана, ломающего руки. Кажется, вся скорбь мира застыла в его опущенных на колени руках, сцепленных в бездействии ладонях, в его глазах, из которых выкатилась одинокая тяжелая «нечеловеческая слеза».
К сожалению, у меня нет фотографий многих замечательных картин Вадика. Они быстро расходятся по друзьям и выставкам, большинства я даже не видел.
Вадик на Борнео
Вадик всю свою взрослую жизнь проработал в МВД, преподавал баллистику в Липецке. Не знаю когда и на каком месте на него снизошло Прекрасное, но теперь Вадик творит. Он пишет картины крыльями бабочек.
Предвосхищая неизбежный вопрос, поясняю: Вадик не уничтожает тысячи бабочек. Для своих картин он использует насекомых, массово умирающих в домах живых бабочек (вроде нашего на ВВЦ), также с благодарностью принимает «брак» и «порчу» от коллекционеров и ловцов.
Крылья многих бабочек своей текстурой и рисунком имитируют и кору дерева, и природную зелень, и небесную синеву. Некоторые бабочки окрашены ярко, и их крылья дополняют палитру Вадика, когда картине требуется контрастный «мазок».
Мое знакомство с творчеством Вадика началось с его «Снегиря». Крылья ночных бабочек как нельзя лучше прорисовывают бревенчатые стены деревенских домов, поленницу из березовых брёвен.
Вадим Зарицкий. "Снегирь". Нашли снегиря? ;)
На фотографии невозможно передать объемной текстуры крыльев-мазков, так что могу лишь описать свое впечатление. Картина словно дышит русской деревней. Одинокий электрический столб и голое дерево контрастируют с теснящимися деревенскими домиками. Сразу ясно - на дворе трескучий мороз, а в домиках тепло и уютно.
Человек непосвященный вряд ли сразу догадается, что картина «нарисована» крылышками бабочек. В отличие от кустарных бабочковых картин, которыми завалены азиатские рынки, в работах Вадика явственно звучит рука художника. Бесконечное разнообразие природных оттенков служит художнику полноценной палитрой - тени и блики передаются до мелочей.
Вадим Зарицкий. "Старая улица Ельца".
Вадик, видимо, еще пребывает в поисках своих тем, он берется за различные сюжеты.
Вот натюрморт «Стол энтомолога»:
Вадим Зарицкий. "Стол энтомолога"
Уму не постижимо, как крылышками возможно столь точно передать рефлексы на линзе лупы! Мастерски «прорисованы» трубка и каштаны.
А вот работа на тему «Демона». Крылья бабочек как нельзя лучше передают мазки мастихином. Конечно, Вадик не пытался скопировать гениальное полотно Врубеля, однако на этой картине лепидоптерография демонстрирует все свои возможности.
Вот картина Вадика:
Вадим Зарицкий. "Демон".
Вот «Демон (сидящий)» работы самого Михаила Врубеля (1890):
Для меня врубелевский Демон - важнейший спутник моего личного бытия. Еще будучи ребенком я с интересом разглядывал почтовую марку с «Демоном». Крошечная, со спичечный коробок, марка, конечно, не могла передать всего величия полотна, однако разум ребёнка Демон зацепил накрепко. Повзрослев, я вглядывался в альбомные репродукции, силясь понять и найти ответы, которых сам Демон не нашел ни на земле, ни на небе. Когда же я впервые (в 25 лет) попал в Третьяковку, двухметровое полотно повергло меня в настоящий трепет.
Фигура юного титана еще дышит мощью и уверенностью. Однако мышцы шеи динамично напряжены, как будто Демон только что вскинул голову и распахнул глаза, в которых отразились отчаяние и вселенская скука. Противоестественно заломленные кисти рук живут на картине отдельно: в то время как мышечный торс и плечи еще полны спокойного величия, а в глазах лишь зарождается тоска по утраченному, в движении пальцев рук уже читается душевный порыв - жажда отмщения за сокрушенные иллюзии, за отверженность. Силуэт, созданный сцепленными кистями, напоминает мне тело несущегося коня, а голова самого демона словно дополняет эту фигуру из кистей, его волосы развеваются подобно гриве.
Так, отдельные части тела Демона, пребывая в различных эмоционально-двигательных состояниях, вместе создают живой, на глазах меняющийся образ: еще минуту назад он сидел, горестно уткнувшись лицом в колени, как сжатая пружина, и вот плечи начали расправляться, кисти готовы разомкнуться, кристаллизованные цветки гибискуса за спиной вот-вот распадутся на фрагменты и сложатся в белоснежные крылья. Самим построением фигура Демона уподоблена разжимающейся пружине, способной в любой миг высвободить заложенную в ней титаническую энергию. Но сами рамки картины словно сжимают эту пружину, не давая фигуре воспрянуть, что придает сюжету дополнительный трагизм.
Техника нанесения красок мастихином уподобляет полотно витражу, где отдельные элементы смальт пребывают в беспокойном движении, обладают собственной энергией. Их перемещения и сцепления местами образуют подобия предметов, в целом же картина мира еще не определена. Когда я рассматриваю предзакатный мир, окружающий Демона, в голове вертится лишь одно слово - кристаллизация. Мироздание еще не завёршено, а полыхающий вдали закат не означает Конца, но предвещает перерождение и новую жизнь.
Кого воплощает врублевский Демон? Он мог бы быть и изгнанным из табора молодым цыганом, вполне земным, только что утёршим слезы юношей, очутившимся посреди степи, а, может, это и падший ангел, чей мятущийся дух только что начал творить вокруг себя некое бытие, которому суждено стать нашим с вами миром. Зрителю остается лишь гадать, за какие прегрешения наказан юноша, вызывающий безоговорочную симпатию. Неизвестно, во что выльются обуревающие его страсти, но одно ясно: познавший вселенскую скуку столь глубоко, всегда будет выше всякого зла. Скука первична по отношению к добру или злу, она предтеча всему сущему и движитель всякому творению.
На одном из замечательных сайтов, посвященных жизни и творчеству Врубеля, прочел такое:
О чем думает и скорбит сидящий Демон у Врубеля? Всматриваясь в образ, возникший в нем, художник помнил все, что знал о лермонтовском Демоне от его первого рождения до поэтической и философской зрелости образа; он, конечно, знал мотивы «Сидящего», к которому поэт возвращался не раз - кроме цитированных ранее стихов еще и те, что были в 5-м очерке поэмы 1833-1834 годов:
Как часто на вершине льдистой
Один меж небом и землей
Под кровом радуги огнистой
Сидел он мрачный и немой...
Этот мотив Демона, сидящего одиноко «меж небом и землей под кровом радуги огнистой», - осознавал то художник или нет, - как видно, отразился в выборе сюжетно-композиционного направления картины; его Демон, как и лермонтовский в этом состоянии, печален, уныл и мрачен оттого, что «духовный взор его» видит «даль грядущую, закрытую пред нами». Однако Врубель знал еще то, чего не мог знать Лермонтов: в грядущей дали Демон не увидел ничего отрадного, что примирило бы обуревающие его страсти и рассеяло сомнения,- ничего, что могло дать надежду на счастье. Отсюда неисчерпаемая бесконечная тоска его темнокудрого титана, ломающего руки. Кажется, вся скорбь мира застыла в его опущенных на колени руках, сцепленных в бездействии ладонях, в его глазах, из которых выкатилась одинокая тяжелая «нечеловеческая слеза».
К сожалению, у меня нет фотографий многих замечательных картин Вадика. Они быстро расходятся по друзьям и выставкам, большинства я даже не видел.
Вадик на Борнео
- Вот еще ссылка: http://phroken.livejournal.com/32070.html
- О "Демоне": https://youtu.be/T9V2t2upWI8
- Врубель и его демониада: https://youtu.be/hL8gBOaPg7g