Пандемия. День тридцать седьмой.
Продолжение. Предыдущая запись тут.
Тест на коронавирус сдан. Осталось ждать три дня. Хотел сдать ещё пару анализов - да не тут-то было! Лаборатория работает только на коронавирус. По крайней мере та, в которой я был.
Столица пуста, но жизнь вполне себе теплится. Она не отличается от столицы обычного апрельского субботнего дня, когда москвичи, горя любовью к столице, умчались на свои дачи. Когда понаехавшие общаются с родственниками там, откуда "понаехали". Когда оставшиеся в столице отсыпаются после тяжёлой трудовой недели.
Заехал в офис. Отвратительно. Никогда не понимал этого сосредоточения людей, неизбежно превращающееся со временем в гадюшник.
После карантина привыкать будет тяжко. Да и надо ли?
Патрулей пеших не видел. Машин с маячками, но без сирены - полно. Прямо передо мною загребли двух парней. Враз погрустневших.
Много скорых с мигалками. Вот это напрягает. Но, похоже, только меня. Люди стоят на остановках, общаются на площади. Подойдя к друг другу СНИМАЮТ маски.
Даже сказать-то и нечего. Из-за выкрутас с общественным транспортом пришлось перемещаться по улицам гораздо больше, чем обычно. Раздолбайство полное у людей. Не верят в опасность. Не верят.
Тест на коронавирус сдан. Осталось ждать три дня. Хотел сдать ещё пару анализов - да не тут-то было! Лаборатория работает только на коронавирус. По крайней мере та, в которой я был.
Столица пуста, но жизнь вполне себе теплится. Она не отличается от столицы обычного апрельского субботнего дня, когда москвичи, горя любовью к столице, умчались на свои дачи. Когда понаехавшие общаются с родственниками там, откуда "понаехали". Когда оставшиеся в столице отсыпаются после тяжёлой трудовой недели.
Заехал в офис. Отвратительно. Никогда не понимал этого сосредоточения людей, неизбежно превращающееся со временем в гадюшник.
После карантина привыкать будет тяжко. Да и надо ли?
Патрулей пеших не видел. Машин с маячками, но без сирены - полно. Прямо передо мною загребли двух парней. Враз погрустневших.
Много скорых с мигалками. Вот это напрягает. Но, похоже, только меня. Люди стоят на остановках, общаются на площади. Подойдя к друг другу СНИМАЮТ маски.
Даже сказать-то и нечего. Из-за выкрутас с общественным транспортом пришлось перемещаться по улицам гораздо больше, чем обычно. Раздолбайство полное у людей. Не верят в опасность. Не верят.