Последнее четверостишие - самое страшное. Как представитель поколения, рожденного в начале 80-х, могу сказать, что оно шире отдельного момента истории, оно - о природе человека. Спасибо как минимум за две вещи: решимость развеять удобные мифы (ангелоподобие детей, суд толпы = глас народа = глас божий); сдержанность, без которой не могло быть точности. Читая, чувствовала себя так, как будто с меня снимают ответственность, лежавшую на мне почти всю жизнь: проблема проговорена без меня, и гораздо лучше, чем я могла бы ее проговорить, значит, и решится она в ближайшем будущем как-нибудь сама собой. Иллюзорность такого "облегчения" - предельно ясна. Пишу только из внерационального убеждения, что не должны знаковые стихи оставаться без читательской пометки: "знаковые стихи".
"Дробится рваный цоколь монумента." "Люди как люди... ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца…" Но не так, чтобы часто. Святая простота - штука страшненькая. Спасибо, Боря!
Comments 4
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment