Размышления по поводу значения
«Ответ на очередной подкоп под философию изложенный vinvitvlad в тексте " Остенсивная теория значения, или почему философия - лишь искусство".»
При столкновении с проблемой (интеллектуальной) ее можно решить двумя способами: (1) попытаться ее строго сформулировать - для этого возможно потребуется создание нового языка - и построить логическую систему (теорию), в которой формулировка проблемы выступала бы в качестве доказуемой теоремы; или (2) так обеднить существующий язык, задав на нем некоторые аксиоматические ограничения, чтобы формулировка проблемы становилась невозможной, то есть пойти путем исключения проблемы из мышления. Наука и философия с момента их зарождения и до сегодняшнего дня развивались по первому варианту (хотя, конечно, не линейно, с отступлениями). Вы же выбрали второй способ решения "проблем". Вы поступили так, как будто можно было бы отвергнуть проблему квантовых эффектов, заявив, что существует только то, что имеет однозначную траекторию, существует только то, на что можно указать пальцем, а поскольку с квантовым объектом это сделать нельзя, так его и нет. А значит и нет никаких квантовомеханических проблем.
Да, с вашей логикой не поспоришь: если принять остенсивное определение понятия "значение", то все философские термины таковым (значением) не обладают. Однако получив такое заключение можно сделать два предположения: (1) философия бессмысленна и (2) поскольку полученный вывод не совпадает с эмпирическим фактом многотысячелетнего существования философии, то исходная посылка, начальное определение понятия "значение" неверно. Ощущаете разницу? С одной стороны, отрицание осмысленности целой сферы познания основанное лишь на умозрительном предположении, с другой - отказ от теоретической гипотезы, логическое следствие из которой противоречит эмпирическим фактам. Вот честно, безотносительно ваших рассуждений, какая из двух описанных позиций вам кажется логически, прагматически и даже этически приемлемее?
Если по существу, то в ваших рассуждениях, на мой взгляд, есть явные проблемы.
Во-первых, вы не фиксируете различие между такими понятиями как "значение" и "смысл". Да, слово или суждение не имеющие значения не могут обладать и смыслом. Но одно и то же слово или суждение могут иметь множество смыслов. Для того, чтобы убедиться в этом, просто выберите некоторое слово, скажем, "яблоко" и проговорите его вслух с разными интонациями и окружающие и вы зафиксируете множество разных смыслов от наслаждения до отвращения, от "подай мне яблоко" до "лови яблоко". Слово одно, а смыслов много.
Во-вторых, вы необоснованно ограничиваете понятие "указание" только пространственно временным его значением. Есть много сущностей, понятий в существовании которых мы не сомневаемся, но указать пальцем на которые мы не можем. К таковым, не имеющим пространственно временной локализации, можно отнести и квантовые системы до их измерения, и такие сущности как "экономика", "государство", "культура". Значение у этих слов есть - мы прекрасно понимаем о чем идет речь при их произнесении - а указать пальцем некуда. Как вы будете пояснять туземцу значение слова "экономика"? Здесь один выход - прибегать к интеллектуальному указанию, к указанию через объяснение, рассуждения. И тут у вас два варианта мышления: отказать в существовании не только философии, но и экономике (экономическим понятиям) - раз нельзя пальцем указать, значит и нет их - или признать возможность и необходимость интеллектуального указания, чем дезавуировать свой вывод по поводу философии.
В-третьих, и что самое интересное и существенное, я полагаю, что остенсивная теория значения в ее узкой трактовке, подразумевающей только пространсвенно-временное указание принципиально неверна. Слова означают не предметы, а понятия.
Вот у меня есть понятия Яблоко, Экономика, Единорог, Субстанция, Умвельт и именно эти понятия я обозначаю словами "яблоко", "экономика", "единорог", "субстанция", "умвельт". Если я вам произнесу или напишу эти слова, и если у вас найдутся понятия, связанные с этими словами, то вы поймете из значение безотносительно какой-либо процедуры указания на какие-то вещи. Если у вас в голове нет таких понятий, как, скажем, Субстанция и Умвельт, то соответствующие слова ("субстанция", "умвельт") не будут для вас иметь значения. Итак, произнося слово - просто произнося, не указывая при этом пальцем - мы означиваем не единичный предмет, а понятие.
К примеру, если я попрошу вас купить мне яблоко, я же не буду иметь в виду конкретное яблоко, я словом "яблоко" означиваю понятие Яблоко. И я останусь довольным принесете вы мне либо маленькое зеленое яблоко, либо большое красное. Тут главное то, что я вам указал на понятие, вы поняли какое понятие я имел в виду и принесли мне вещь (маленькую зеленую), подпадающую под это понятие. Давайте еще раз закрепим: в моей просьбе к вам фигурировали только понятие Яблоко и слово "яблоко" (никаких вещей, ничего такого, на что можно было указать пальцем). В магазине фигурировали лишь понятие Яблоко (у вас в голове) и конкретные вещи на прилавке - для выбора одной из них у вас не было необходимости обращаться к слову. Вот и получается, что весь наш коммуникационный акт успешно реализовался без контакта слова и вещи - между ними всегда стояло понятие. Мы имели дело с цепочкой: слово -> понятие | понятие -> вещь. И когда я вам скажу "единорог", то вы прекрасно поймете о чем идет речь, что означает это слово - ведь и у вас, и у меня есть понятие Единорог, которое и является его значением. Описанная процедура понимания значения слова "единорог" ничем не отличается от ситуации, в которой я бы произнес слово "лошадь": и у вас, и у меня есть понятие Лошадь, на которое я и указал, которое я означил словом. В этих актах понимания не присутствовали вещи, не требовалось ни на что указывать пальцем - все на уровне слов и понятий. Результативность этих актов понимания вообще не зависит от того, существуют ли и в каком виде существуют связанные с понятиями вещи. Достаточно только связи слов с означаемыми ими понятиями.
Допустим мы с вами (только мы с вами) придумали некое мифическое существо - по сути, породили новое понятие (не вещь же) - и назвали это понятие словом "ёха". Ведь после этого каждый из нас слыша слово "ёха" не будет широко раскрывать глаза, мол, не знаю, о чем ты, а будет понимающе улыбаться: да-да, я знаю значение этого слова. Никой вещи нет, указать пальцем не на что, даже нарисовать ничего невозможно, а значение слова есть и значение это - понятие Ёха.
Вот и выходит, что значением слов являются только и исключительно понятия. Для того, чтобы слово имело значение (вообще или для единичного человека) оно должно быть ассоциировано с понятием. Для означивания не нужны никакие вещи. Существует огромное количество значимых пар слово-понятие не указующих на какие-либо вещи. А если вещи есть, то их связь со словами реализуется через процедуру подпадания под понятия. То есть понятие указывает на вещи (может указывать), а не слово. Словами означиваются понятия.
При столкновении с проблемой (интеллектуальной) ее можно решить двумя способами: (1) попытаться ее строго сформулировать - для этого возможно потребуется создание нового языка - и построить логическую систему (теорию), в которой формулировка проблемы выступала бы в качестве доказуемой теоремы; или (2) так обеднить существующий язык, задав на нем некоторые аксиоматические ограничения, чтобы формулировка проблемы становилась невозможной, то есть пойти путем исключения проблемы из мышления. Наука и философия с момента их зарождения и до сегодняшнего дня развивались по первому варианту (хотя, конечно, не линейно, с отступлениями). Вы же выбрали второй способ решения "проблем". Вы поступили так, как будто можно было бы отвергнуть проблему квантовых эффектов, заявив, что существует только то, что имеет однозначную траекторию, существует только то, на что можно указать пальцем, а поскольку с квантовым объектом это сделать нельзя, так его и нет. А значит и нет никаких квантовомеханических проблем.
Да, с вашей логикой не поспоришь: если принять остенсивное определение понятия "значение", то все философские термины таковым (значением) не обладают. Однако получив такое заключение можно сделать два предположения: (1) философия бессмысленна и (2) поскольку полученный вывод не совпадает с эмпирическим фактом многотысячелетнего существования философии, то исходная посылка, начальное определение понятия "значение" неверно. Ощущаете разницу? С одной стороны, отрицание осмысленности целой сферы познания основанное лишь на умозрительном предположении, с другой - отказ от теоретической гипотезы, логическое следствие из которой противоречит эмпирическим фактам. Вот честно, безотносительно ваших рассуждений, какая из двух описанных позиций вам кажется логически, прагматически и даже этически приемлемее?
Если по существу, то в ваших рассуждениях, на мой взгляд, есть явные проблемы.
Во-первых, вы не фиксируете различие между такими понятиями как "значение" и "смысл". Да, слово или суждение не имеющие значения не могут обладать и смыслом. Но одно и то же слово или суждение могут иметь множество смыслов. Для того, чтобы убедиться в этом, просто выберите некоторое слово, скажем, "яблоко" и проговорите его вслух с разными интонациями и окружающие и вы зафиксируете множество разных смыслов от наслаждения до отвращения, от "подай мне яблоко" до "лови яблоко". Слово одно, а смыслов много.
Во-вторых, вы необоснованно ограничиваете понятие "указание" только пространственно временным его значением. Есть много сущностей, понятий в существовании которых мы не сомневаемся, но указать пальцем на которые мы не можем. К таковым, не имеющим пространственно временной локализации, можно отнести и квантовые системы до их измерения, и такие сущности как "экономика", "государство", "культура". Значение у этих слов есть - мы прекрасно понимаем о чем идет речь при их произнесении - а указать пальцем некуда. Как вы будете пояснять туземцу значение слова "экономика"? Здесь один выход - прибегать к интеллектуальному указанию, к указанию через объяснение, рассуждения. И тут у вас два варианта мышления: отказать в существовании не только философии, но и экономике (экономическим понятиям) - раз нельзя пальцем указать, значит и нет их - или признать возможность и необходимость интеллектуального указания, чем дезавуировать свой вывод по поводу философии.
В-третьих, и что самое интересное и существенное, я полагаю, что остенсивная теория значения в ее узкой трактовке, подразумевающей только пространсвенно-временное указание принципиально неверна. Слова означают не предметы, а понятия.
Вот у меня есть понятия Яблоко, Экономика, Единорог, Субстанция, Умвельт и именно эти понятия я обозначаю словами "яблоко", "экономика", "единорог", "субстанция", "умвельт". Если я вам произнесу или напишу эти слова, и если у вас найдутся понятия, связанные с этими словами, то вы поймете из значение безотносительно какой-либо процедуры указания на какие-то вещи. Если у вас в голове нет таких понятий, как, скажем, Субстанция и Умвельт, то соответствующие слова ("субстанция", "умвельт") не будут для вас иметь значения. Итак, произнося слово - просто произнося, не указывая при этом пальцем - мы означиваем не единичный предмет, а понятие.
К примеру, если я попрошу вас купить мне яблоко, я же не буду иметь в виду конкретное яблоко, я словом "яблоко" означиваю понятие Яблоко. И я останусь довольным принесете вы мне либо маленькое зеленое яблоко, либо большое красное. Тут главное то, что я вам указал на понятие, вы поняли какое понятие я имел в виду и принесли мне вещь (маленькую зеленую), подпадающую под это понятие. Давайте еще раз закрепим: в моей просьбе к вам фигурировали только понятие Яблоко и слово "яблоко" (никаких вещей, ничего такого, на что можно было указать пальцем). В магазине фигурировали лишь понятие Яблоко (у вас в голове) и конкретные вещи на прилавке - для выбора одной из них у вас не было необходимости обращаться к слову. Вот и получается, что весь наш коммуникационный акт успешно реализовался без контакта слова и вещи - между ними всегда стояло понятие. Мы имели дело с цепочкой: слово -> понятие | понятие -> вещь. И когда я вам скажу "единорог", то вы прекрасно поймете о чем идет речь, что означает это слово - ведь и у вас, и у меня есть понятие Единорог, которое и является его значением. Описанная процедура понимания значения слова "единорог" ничем не отличается от ситуации, в которой я бы произнес слово "лошадь": и у вас, и у меня есть понятие Лошадь, на которое я и указал, которое я означил словом. В этих актах понимания не присутствовали вещи, не требовалось ни на что указывать пальцем - все на уровне слов и понятий. Результативность этих актов понимания вообще не зависит от того, существуют ли и в каком виде существуют связанные с понятиями вещи. Достаточно только связи слов с означаемыми ими понятиями.
Допустим мы с вами (только мы с вами) придумали некое мифическое существо - по сути, породили новое понятие (не вещь же) - и назвали это понятие словом "ёха". Ведь после этого каждый из нас слыша слово "ёха" не будет широко раскрывать глаза, мол, не знаю, о чем ты, а будет понимающе улыбаться: да-да, я знаю значение этого слова. Никой вещи нет, указать пальцем не на что, даже нарисовать ничего невозможно, а значение слова есть и значение это - понятие Ёха.
Вот и выходит, что значением слов являются только и исключительно понятия. Для того, чтобы слово имело значение (вообще или для единичного человека) оно должно быть ассоциировано с понятием. Для означивания не нужны никакие вещи. Существует огромное количество значимых пар слово-понятие не указующих на какие-либо вещи. А если вещи есть, то их связь со словами реализуется через процедуру подпадания под понятия. То есть понятие указывает на вещи (может указывать), а не слово. Словами означиваются понятия.