Падение часовщика
Литературу, посвящённую немецко-еврейским отношениям времён Третьего Рейха, можно разделить на несколько неравномерных частей. Одна часть, самая значительная, описывает геноцид евреев. Другая, несравнимо меньшая и существующая полулегально, пытается оспорить, а то и полностью опровергнуть факты, на которые опирается первая. Третья часть посвящена сотрудничеству нацистов с сионистами и еврейскими банкирами. Есть и ещё одно направление, довольно экстравагантное: оно сосредоточено на поиске еврейских корней у самих нацистских вождей.
Симон Визенталь всё задокументировал, Стивен Спилберг всё показал на большом экране, Юрген Граф всё поставил под сомнение, Элам Шрага на всё посмотрел с другой стороны. Фактология общеизвестна, её интерпретации - тоже. На свете нет читателей, которые не знали бы, что нацисты истребили шесть миллионов евреев, или что Герман Геринг не обращал внимания на расовые законы и сам определял, кто у него в штабе еврей. Даже старая пражская легенда, согласно которой однажды пьяный в хлам рейхспротектор Рейнхард Гейдрих, выкрикивая антисемитские оскорбления, разрядил обойму своего пистолета в зеркало, давно стала достоянием самой широкой общественности.
Но "Богемские манускрипты" - это не тот журнал, в котором можно найти живописание ужасов концлагерей или разбор гаплогруппы фюрера. Банальности меня не привлекают. Вас, наверное, тоже, раз вы читаете этот блог. История Эмиля Мориса и его отношений с Адольфом Гитлером интересует меня с совершенно иной точки зрения, нежели все вышеперечисленные. Как государственные деятели, нацисты устроили один из самых чудовищных геноцидов в истории; как частные лица, они сплошь и рядом поддерживали самые тёплые отношения со своими еврейскими друзьями, а в некоторых случаях - и с родственниками. Для меня двойственность поведения нацистов - это эталонный пример двойственности поведения носителей любой современной идеологии.
Нацизм интересует меня лишь как частный случай массового общества. Так называемое "восстание масс" сыграло с публичной политикой злую шутку. Все идеологии массового общества - демократия, коммунизм, фашизм, нацизм - ориентированы на широкие слои населения и в той или иной форме провозглашают их равенство (фашизм в несколько меньшей степени, чем остальные, но при общей оценке явления это не столь важно). Однако народ - не субъект, а объeкт политики. Политика - это крайне специфическая область человеческой деятельности. И занимаются eй по большей части крайне специфические люди, психологический профиль которых нуждается в отдельном описании. Hадеюсь, я сделаю его ещё до конца текущего года, a пока замечу лишь, что любой политик всегда стремится прежде всего к трём вещам: во-первых, к господству; во-вторых, к господству; в-третьих, к господству.
Определённую идеологическую искренность можно встретить у консерваторов и у либералов. Консерватизм нацелен на фиксацию господствующего положения консерваторов, либерализм - на создание условий, в которых добьются господства либералы. Характерно, что обе идеологии были сформированы ещё до возникновения массового общества и обращены отнюдь не к массам. Всё, что появилось позже - чистой воды демагогия для толпы. Eсли политики избирают идеологию, провозглашающую какие-то иные цели, нежели господство, их априори можно считать лжецами (разумеется, за несколькими неизбежными индивидуальными исключениями). Нацистские политики не руководствовались в частной жизни собственными идеями по той же причине, по которой коммунистическиe политики никогда не верили в коммунизм, а демократические политики не считали, что демократическая система тождественна демократии.
Луи-Фердинанд Селин, в 30-е годы вполне искренне писавший антисемитские памфлеты, в 40-е волею судьбы получил возможность увидеть быт нацисткой верхушки изнутри и обнаружил, что на этом уровне люди живут совершенно другими интересами. В романе "Север" (если, конечно, "Север" можно назвать романом) один из самых внимательных и самыx интеллектуально честных наблюдателей ХХ века написал:
"....они привыкли удовлетворять все свои прихоти! Уверяю вас, что в Баден-Бадене, Brenner Hotel было достаточно материала для подобных обобщений! <...> и персонал, слуги, вышколенные, внимательные, ловящие на лету любой жест, ja и вздохи… обслуживавшие матерых подпольщиков, товарисчей, «сынков», гестаповцев, обитателей Вильгельмштрассе, tutti frutti… кого угодно!.. та же самая рука, что подносит фазанов, лангуста под двумя соусами и сельдерей, успевает подсунуть сразу четыре «жучка»! в то же самое мгновение! каждому из двенадцати едоков… безукоризненность, внимание, обходительность!.. многие из них обслуживали еще Петэна и Геринга в «Рице» в Париже… да что там Герман! всех высших нацистских чинов и баронессу Ротшильд… в пику всей этой неудавшейся, оборванной, очумелой расистской шантрапе!.. элита остается элитой всегда и везде!.. а остальным - митинги и дерьмо! собирайтесь, треплите языками, размахивайте кулаками, оттопыривайте мизинцы, ползайте на коленях, корчитесь в сортирах, жалкое отродье!.." http://m.litfile.net/read/304213/322000-323000?page=4
Постоянно задающийся уже 70 лет вопрос "почему во времена Рейха немецкая нация обезумела?" - совершенно беспредметен. Национального безумия не было, была преступная государственная политика. Элита считала, что мобилизует народ с помощью близких и понятных ему лозунгов (которые сама ни в грош не ставила), а народ, как мог, приспосабливался к государственной дури. Меня удивляет, что люди с опытом советской жизни часто не замечают фундаментального лицемерия нацизма. Ведь у нас дела обстояли примерно так же. Элита способна навязать обществу самую бредовую концепцию, а народ может приспособиться к любому государственному идиотизму, но было бы наивно думать, будто наверху или внизу кто-то верит в то, что делает. Бог не создал людей верящими в нелепые идеи. Oн создал их носящими маски и играющими в игры. В том числе - в преступные.
Насчитывается в общей сложности сорок две версии объяснения причин холокоста. Некоторые из них откровенно бредовы (например, есть теория, согласно которой нацисты были криптоязычниками, желавшими возродить массовые человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся в бронзовом веке). Другие чуть ближе к истине, но в основном тоже затрагивают реальность лишь по касательной. Чаще всего говорится нечто неопределённое о "ненависти". Однако преступления из ненависти совершают подростки из плохих райoнов, а не политики. Политики руководствуются в своих действиях политическими мотивами.
Национал-социализм был революционным рабочим движением, в целом игравшем на том же поле, что и марксизм. Весьма влиятельное крайне левое крыло НСДАП во главе с братьями Штрассерами и вовсе видело в красных союзников и предлагало плечом к плечу с коммунистами сражаться против капитализма. Однако внутрипартийную победу одержала другая фракция, считавшая коммунистов конкурентами и непримиримыми противниками. Опыт России и Венгрии дал нацистам повод рассматривать восточноевропейское еврейство как биологическую базу коммунизма. Восточная Европа была полным полна бедных, плохо интегрированных в общество, часто обладающих только религиозным образованием евреев. Такие люди всегда склонны к радикализму, особенно если их общины оказываются в недружелюбном и полном предрассудков окружении. Нацисты убивали евреев по политическим мотивам, считая их потенциальными коммунистами. Ho c состоятельной и эмансипированной частью еврейства, в первую очередь - германского, всё было несколько иначе.
Существует огромный контраст между судьбами немецких евреев и евреев из стран, в ходе войны оккупированных немецкими войсками. Если в Восточной Европе было истреблено порядка 80-90% евреев, то в Германии - около 25% (цифры приблизительные, как, впрочем, и все цифры потерь во Втoрой мировой войне). Причинам и способам спасения трёх четвертей немецкого еврейства уделяется гораздо меньше внимания, чем методам уничтожения еврейства польского или венгерского. По-человечeски это вполне понятно, но такой подход оставляет картину неполной. Обычно говорится, что немецкие евреи просто вовремя уехали. Отчасти это правда. Но реальность была сложнее.
Немцы нарушали расовые законы так же часто, охотно и изобретательно, как американцы нарушали сухой закон. После принятия расового законодательства люди еврейского и смешанного происхождения оказались разделёнными не несколько категорий. Жизнь есть жизнь, и тут же возникли схемы улучшения категории, в том числе - коррупционные. Часть немецких евреев просто на время перестала быть евреями.
Специалисты по генеалогии и архивному делу начали предлагать желающим (или, скорее, нуждающимся) улучшить их предков. В газетах появились соответстующие объявления. Многие воспользовались этой возможностью. Немки, бывшие замужем за евреями, принялись писать зявления о том, что родили своих детей не от семитских мужей, а от таинственных арийских любовников. И эта схема работала. Наконец, существовала возможность обратиться лично к фюреру с просьбой о признании арийцем. В ход шло всё - от военных заслуг до внешности. В 1936 году Гитлеру поступало в среднем по 600 соответствующих прошений в день. Говорят, он сидел, читал биографии, рассматривал фотографии просителей (учитывая количество заявлений, думаю, что на практике этим занимался скорее кто-то из его аппарата, чем он сам). Многие просьбы удовлетворялись.
Однако существовали и способы добиться исключения из расовых законов в обход бюрократии. Лучшим из них было личное знакомство с кем-нибудь из высокопоставленных нацистов. У Мартина Бормана, Вильгельма Канариса, Карла Дёнитца, Эрнста Кальтенбруннера, Альберта Кассельринга, Бальдура фон Шираха и многих других нашлись еврейские друзья, которых они взяли под свою охрану. Министр пропаганды Йoзеф Геббельс, одной рукой направлявший перманентную антисемитскую кампанию, другой оберегал перед преследованиями около двухсот берлинских евреев. Его супруга Магда спасала евреев в ещё больших количествах (в таких, что Гитлер в конце концов просто запретил ей это делать). Рейхсмаршал Герман Геринг и его жена Эмма (актриса по профессии, дружившая с евреями из театральных кругов) старались не отставать от четы Геббельсов.
Даже Гиммлер, вероятно, самый фанатичный антисемит из всего нацистского руководства, освободил из концлагеря профессора еврейского происхождения Фрица Прингсхейма и помог ему уехать из Германии. Наконец, Адольф Эйхман - массовый убийца и олицетворение ужасов холокоста - позаботился о безопасности своей еврейской мачехи, еврейской кузины, еврейской любовницы, а также одной еврейской семейной пары, с которой его связывала близкая дружба.
Разумеется, обычные немцы, включая членов НСДАП, тоже поддерживали отношения с евреями и по мере возможности помогали им. В 1943 году на одном совещании в Познани Гиммлер сделал тайный доклад, в котором отметил: "... сколько людей, в том числе членов партии, послало мне или в другую инстанцию прошение, в котором говорится, что все евреи, конечно, свиньи, но вот этот вот - порядочный еврей, которого нельзя трогать. Я отваживаюсь утверждать, что, судя по количеству заявлений, в Германии больше порядочных евреев, чем их здесь вообще номинально зарегистрировано. В Германии столько миллионов людей, у которых есть свой порядочный еврей, что количество этих порядочных превышает общее количество евреев."
Так что друживший с Эмилем Морисом Гитлер ничуть не отличался от остальных немцев. Некоторые комментаторы принялись объяснять мне, что, согласно расовым законам, Морис вообще не был евреем, так как к избранному народу принадлежал лишь один его прадед. Однако расовые законы были приняты в 1935 году, а в конце 1927-го, когда произошла ссора Гитлера с Морисом, мало кто верил, что НСДАП придёт к власти, и никто не знал, какие нормы расовой чистоты она провозгласит. В то время количество голосов, собираемых национал-социалистами на выборах, сократилось до двух с половиной процентов, происходил отток членской базы партии, а братья Штрассеры вели дело к её расколу. Вопрос о том, кого считать евреем и как относиться к частичным евреям, был предметом дискуссии.
Проблема Мориса заключалась в его неудачной (по нацистским представлениям) внешности. Он выглядел, как еврей, и товарищи по партии постоянно шептались о его явно неарийском происхождении. По приказу Гитлера было предпринято тайное расследование, без труда выявившеее среди предков Эмиля известного деятеля Шери Мориса, перешедшего в лютеранство из иудаизма и в 1842 основавшего в Гамбурге театр "Талиа". Могли его выявить и другие. В НСДАП многие друг под друга копали и искали на товарищей компромат, в том числе - касающийся вопросов крови (например, у Рейнхарда Гейдриха нашли предка по имени Исидор Зюсс). Если бы фюрер, ездивший по стране с лекциями на тему "Почему мы антисемиты", породнился с потомком Шери Мориса, это подорвало бы идеологическую базу партии, и так балансировавшей на краю существования.
В тот период политические соображения побудили Гитлера порвать все связи с Морисом. Он оказывал давление на Гели Раубаль, угрожая прекратить оказание финансовой помощи её семье. Угроза возымела действие. Летом 1928 года помолвка Гели и Эмиля была расторгнута. Чтобы этого не было мало, Гитлер уволил Мориса, предоставив место своего шофёра Юлиусу Шреку. Морис не на шутку обиделся. Он подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение и выиграл дело. Гитлер на процессе отсутствовал, интересы партии представлял Макс Аманн. Нацистам пришлось выплатить Эмилю Морису 800 марок, что вызвало у них бурю возмущения (партийная касса зияла пустотой).
Гитлер предъявил Морису доказательства наличия у него еврейскох предков. Сам Морис впоследствии утверждал, будто до августа 1928 года ничего о них не слышал (что ввиду известности Шери Мориса крайне неправдоподобно). Последовало исключение лучшего друга фюрера и первого инспектора СС из рядов организации. Рудольф Гесс отобрал у него эcесовское удостоверение номер два. Морис остался членом НСДАП, но перестал платить членские взносы. На отсуженные у партии деньги наш герой открыл магазин по продаже часов. Часовщик в очередной раз вернулся к своей основной специальности. После 1928 года он долго не виделся с Гитлером.
A Гитлер 1 октября 1929 года переехал в великолепную девятикомнатную квартиру на Принцрегентштрассе в Мюнхене, обставленную по проекту архитектора Трооста мебелью в стиле ар-деко. Вместе с вождём и четырьмя или пятью его служащими поселилась и Гели Раубаль. Чем хуже обстояли дела в Германии, тем лучше они шли у НСДАП. Посреди Великой Депрессии Гели вела беззаботную жизнь в роскоши, а дядюшка Альф был способен удовлетворить любой её каприз (кроме шубы, разумеется; Гитлер был защитником животных). Она бросила университет, занималась шоппингом, ходила в оперу и сама немного пела. Однажды племянница вождя случайно встретила Эмиля Мориса на улице и сказала ему, что живёт в золотой клетке.
17 сентября 1931 года Гели Раубаль застрелилась.
Молодые люди часто спрашивают меня, что следует читать. Странный вопрос. Конечно, классику и справочную литературу. Если есть желание читать современных авторов, то надлежит принимать к сведению только фактологию, принципиально игнорируя авторские выводы и оценки. Но лучше смотреть мюзиклы. Хороший мюзикл, скажем, "Чикаго" или "Кабаре", рассказывает о людях и о мироустройстве больше, чем любая современная философская школа. В "Чикаго" наглядно показаны принципы функционирования демократического общества: у каждого есть шанс (примерно один из ста), и ради его осуществления многие люди идут на любые преступления. В "Кабаре" демонстрируется переход к тоталитарному обществу, в котором преступления становятся всеобщим рутинным делом, а шансов не остаётся практически ни у кого. Хороший мюзикл констатирует, что "A tiger is a tiger, not a lamb, Mein Herr" и напоминает, что каждый из нас в любой момент может услышать от жизни "Bye-bye, Mein Lieber Herr". Современные "мыслители" в большинстве своём просто не способны описать основы бытия столь внятно и правдиво.
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
Симон Визенталь всё задокументировал, Стивен Спилберг всё показал на большом экране, Юрген Граф всё поставил под сомнение, Элам Шрага на всё посмотрел с другой стороны. Фактология общеизвестна, её интерпретации - тоже. На свете нет читателей, которые не знали бы, что нацисты истребили шесть миллионов евреев, или что Герман Геринг не обращал внимания на расовые законы и сам определял, кто у него в штабе еврей. Даже старая пражская легенда, согласно которой однажды пьяный в хлам рейхспротектор Рейнхард Гейдрих, выкрикивая антисемитские оскорбления, разрядил обойму своего пистолета в зеркало, давно стала достоянием самой широкой общественности.
Но "Богемские манускрипты" - это не тот журнал, в котором можно найти живописание ужасов концлагерей или разбор гаплогруппы фюрера. Банальности меня не привлекают. Вас, наверное, тоже, раз вы читаете этот блог. История Эмиля Мориса и его отношений с Адольфом Гитлером интересует меня с совершенно иной точки зрения, нежели все вышеперечисленные. Как государственные деятели, нацисты устроили один из самых чудовищных геноцидов в истории; как частные лица, они сплошь и рядом поддерживали самые тёплые отношения со своими еврейскими друзьями, а в некоторых случаях - и с родственниками. Для меня двойственность поведения нацистов - это эталонный пример двойственности поведения носителей любой современной идеологии.
Нацизм интересует меня лишь как частный случай массового общества. Так называемое "восстание масс" сыграло с публичной политикой злую шутку. Все идеологии массового общества - демократия, коммунизм, фашизм, нацизм - ориентированы на широкие слои населения и в той или иной форме провозглашают их равенство (фашизм в несколько меньшей степени, чем остальные, но при общей оценке явления это не столь важно). Однако народ - не субъект, а объeкт политики. Политика - это крайне специфическая область человеческой деятельности. И занимаются eй по большей части крайне специфические люди, психологический профиль которых нуждается в отдельном описании. Hадеюсь, я сделаю его ещё до конца текущего года, a пока замечу лишь, что любой политик всегда стремится прежде всего к трём вещам: во-первых, к господству; во-вторых, к господству; в-третьих, к господству.
Определённую идеологическую искренность можно встретить у консерваторов и у либералов. Консерватизм нацелен на фиксацию господствующего положения консерваторов, либерализм - на создание условий, в которых добьются господства либералы. Характерно, что обе идеологии были сформированы ещё до возникновения массового общества и обращены отнюдь не к массам. Всё, что появилось позже - чистой воды демагогия для толпы. Eсли политики избирают идеологию, провозглашающую какие-то иные цели, нежели господство, их априори можно считать лжецами (разумеется, за несколькими неизбежными индивидуальными исключениями). Нацистские политики не руководствовались в частной жизни собственными идеями по той же причине, по которой коммунистическиe политики никогда не верили в коммунизм, а демократические политики не считали, что демократическая система тождественна демократии.
Луи-Фердинанд Селин, в 30-е годы вполне искренне писавший антисемитские памфлеты, в 40-е волею судьбы получил возможность увидеть быт нацисткой верхушки изнутри и обнаружил, что на этом уровне люди живут совершенно другими интересами. В романе "Север" (если, конечно, "Север" можно назвать романом) один из самых внимательных и самыx интеллектуально честных наблюдателей ХХ века написал:
"....они привыкли удовлетворять все свои прихоти! Уверяю вас, что в Баден-Бадене, Brenner Hotel было достаточно материала для подобных обобщений! <...> и персонал, слуги, вышколенные, внимательные, ловящие на лету любой жест, ja и вздохи… обслуживавшие матерых подпольщиков, товарисчей, «сынков», гестаповцев, обитателей Вильгельмштрассе, tutti frutti… кого угодно!.. та же самая рука, что подносит фазанов, лангуста под двумя соусами и сельдерей, успевает подсунуть сразу четыре «жучка»! в то же самое мгновение! каждому из двенадцати едоков… безукоризненность, внимание, обходительность!.. многие из них обслуживали еще Петэна и Геринга в «Рице» в Париже… да что там Герман! всех высших нацистских чинов и баронессу Ротшильд… в пику всей этой неудавшейся, оборванной, очумелой расистской шантрапе!.. элита остается элитой всегда и везде!.. а остальным - митинги и дерьмо! собирайтесь, треплите языками, размахивайте кулаками, оттопыривайте мизинцы, ползайте на коленях, корчитесь в сортирах, жалкое отродье!.." http://m.litfile.net/read/304213/322000-323000?page=4
Постоянно задающийся уже 70 лет вопрос "почему во времена Рейха немецкая нация обезумела?" - совершенно беспредметен. Национального безумия не было, была преступная государственная политика. Элита считала, что мобилизует народ с помощью близких и понятных ему лозунгов (которые сама ни в грош не ставила), а народ, как мог, приспосабливался к государственной дури. Меня удивляет, что люди с опытом советской жизни часто не замечают фундаментального лицемерия нацизма. Ведь у нас дела обстояли примерно так же. Элита способна навязать обществу самую бредовую концепцию, а народ может приспособиться к любому государственному идиотизму, но было бы наивно думать, будто наверху или внизу кто-то верит в то, что делает. Бог не создал людей верящими в нелепые идеи. Oн создал их носящими маски и играющими в игры. В том числе - в преступные.
Насчитывается в общей сложности сорок две версии объяснения причин холокоста. Некоторые из них откровенно бредовы (например, есть теория, согласно которой нацисты были криптоязычниками, желавшими возродить массовые человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся в бронзовом веке). Другие чуть ближе к истине, но в основном тоже затрагивают реальность лишь по касательной. Чаще всего говорится нечто неопределённое о "ненависти". Однако преступления из ненависти совершают подростки из плохих райoнов, а не политики. Политики руководствуются в своих действиях политическими мотивами.
Национал-социализм был революционным рабочим движением, в целом игравшем на том же поле, что и марксизм. Весьма влиятельное крайне левое крыло НСДАП во главе с братьями Штрассерами и вовсе видело в красных союзников и предлагало плечом к плечу с коммунистами сражаться против капитализма. Однако внутрипартийную победу одержала другая фракция, считавшая коммунистов конкурентами и непримиримыми противниками. Опыт России и Венгрии дал нацистам повод рассматривать восточноевропейское еврейство как биологическую базу коммунизма. Восточная Европа была полным полна бедных, плохо интегрированных в общество, часто обладающих только религиозным образованием евреев. Такие люди всегда склонны к радикализму, особенно если их общины оказываются в недружелюбном и полном предрассудков окружении. Нацисты убивали евреев по политическим мотивам, считая их потенциальными коммунистами. Ho c состоятельной и эмансипированной частью еврейства, в первую очередь - германского, всё было несколько иначе.
Существует огромный контраст между судьбами немецких евреев и евреев из стран, в ходе войны оккупированных немецкими войсками. Если в Восточной Европе было истреблено порядка 80-90% евреев, то в Германии - около 25% (цифры приблизительные, как, впрочем, и все цифры потерь во Втoрой мировой войне). Причинам и способам спасения трёх четвертей немецкого еврейства уделяется гораздо меньше внимания, чем методам уничтожения еврейства польского или венгерского. По-человечeски это вполне понятно, но такой подход оставляет картину неполной. Обычно говорится, что немецкие евреи просто вовремя уехали. Отчасти это правда. Но реальность была сложнее.
Немцы нарушали расовые законы так же часто, охотно и изобретательно, как американцы нарушали сухой закон. После принятия расового законодательства люди еврейского и смешанного происхождения оказались разделёнными не несколько категорий. Жизнь есть жизнь, и тут же возникли схемы улучшения категории, в том числе - коррупционные. Часть немецких евреев просто на время перестала быть евреями.
Специалисты по генеалогии и архивному делу начали предлагать желающим (или, скорее, нуждающимся) улучшить их предков. В газетах появились соответстующие объявления. Многие воспользовались этой возможностью. Немки, бывшие замужем за евреями, принялись писать зявления о том, что родили своих детей не от семитских мужей, а от таинственных арийских любовников. И эта схема работала. Наконец, существовала возможность обратиться лично к фюреру с просьбой о признании арийцем. В ход шло всё - от военных заслуг до внешности. В 1936 году Гитлеру поступало в среднем по 600 соответствующих прошений в день. Говорят, он сидел, читал биографии, рассматривал фотографии просителей (учитывая количество заявлений, думаю, что на практике этим занимался скорее кто-то из его аппарата, чем он сам). Многие просьбы удовлетворялись.
Однако существовали и способы добиться исключения из расовых законов в обход бюрократии. Лучшим из них было личное знакомство с кем-нибудь из высокопоставленных нацистов. У Мартина Бормана, Вильгельма Канариса, Карла Дёнитца, Эрнста Кальтенбруннера, Альберта Кассельринга, Бальдура фон Шираха и многих других нашлись еврейские друзья, которых они взяли под свою охрану. Министр пропаганды Йoзеф Геббельс, одной рукой направлявший перманентную антисемитскую кампанию, другой оберегал перед преследованиями около двухсот берлинских евреев. Его супруга Магда спасала евреев в ещё больших количествах (в таких, что Гитлер в конце концов просто запретил ей это делать). Рейхсмаршал Герман Геринг и его жена Эмма (актриса по профессии, дружившая с евреями из театральных кругов) старались не отставать от четы Геббельсов.
Даже Гиммлер, вероятно, самый фанатичный антисемит из всего нацистского руководства, освободил из концлагеря профессора еврейского происхождения Фрица Прингсхейма и помог ему уехать из Германии. Наконец, Адольф Эйхман - массовый убийца и олицетворение ужасов холокоста - позаботился о безопасности своей еврейской мачехи, еврейской кузины, еврейской любовницы, а также одной еврейской семейной пары, с которой его связывала близкая дружба.
Разумеется, обычные немцы, включая членов НСДАП, тоже поддерживали отношения с евреями и по мере возможности помогали им. В 1943 году на одном совещании в Познани Гиммлер сделал тайный доклад, в котором отметил: "... сколько людей, в том числе членов партии, послало мне или в другую инстанцию прошение, в котором говорится, что все евреи, конечно, свиньи, но вот этот вот - порядочный еврей, которого нельзя трогать. Я отваживаюсь утверждать, что, судя по количеству заявлений, в Германии больше порядочных евреев, чем их здесь вообще номинально зарегистрировано. В Германии столько миллионов людей, у которых есть свой порядочный еврей, что количество этих порядочных превышает общее количество евреев."
Так что друживший с Эмилем Морисом Гитлер ничуть не отличался от остальных немцев. Некоторые комментаторы принялись объяснять мне, что, согласно расовым законам, Морис вообще не был евреем, так как к избранному народу принадлежал лишь один его прадед. Однако расовые законы были приняты в 1935 году, а в конце 1927-го, когда произошла ссора Гитлера с Морисом, мало кто верил, что НСДАП придёт к власти, и никто не знал, какие нормы расовой чистоты она провозгласит. В то время количество голосов, собираемых национал-социалистами на выборах, сократилось до двух с половиной процентов, происходил отток членской базы партии, а братья Штрассеры вели дело к её расколу. Вопрос о том, кого считать евреем и как относиться к частичным евреям, был предметом дискуссии.
Проблема Мориса заключалась в его неудачной (по нацистским представлениям) внешности. Он выглядел, как еврей, и товарищи по партии постоянно шептались о его явно неарийском происхождении. По приказу Гитлера было предпринято тайное расследование, без труда выявившеее среди предков Эмиля известного деятеля Шери Мориса, перешедшего в лютеранство из иудаизма и в 1842 основавшего в Гамбурге театр "Талиа". Могли его выявить и другие. В НСДАП многие друг под друга копали и искали на товарищей компромат, в том числе - касающийся вопросов крови (например, у Рейнхарда Гейдриха нашли предка по имени Исидор Зюсс). Если бы фюрер, ездивший по стране с лекциями на тему "Почему мы антисемиты", породнился с потомком Шери Мориса, это подорвало бы идеологическую базу партии, и так балансировавшей на краю существования.
В тот период политические соображения побудили Гитлера порвать все связи с Морисом. Он оказывал давление на Гели Раубаль, угрожая прекратить оказание финансовой помощи её семье. Угроза возымела действие. Летом 1928 года помолвка Гели и Эмиля была расторгнута. Чтобы этого не было мало, Гитлер уволил Мориса, предоставив место своего шофёра Юлиусу Шреку. Морис не на шутку обиделся. Он подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение и выиграл дело. Гитлер на процессе отсутствовал, интересы партии представлял Макс Аманн. Нацистам пришлось выплатить Эмилю Морису 800 марок, что вызвало у них бурю возмущения (партийная касса зияла пустотой).
Гитлер предъявил Морису доказательства наличия у него еврейскох предков. Сам Морис впоследствии утверждал, будто до августа 1928 года ничего о них не слышал (что ввиду известности Шери Мориса крайне неправдоподобно). Последовало исключение лучшего друга фюрера и первого инспектора СС из рядов организации. Рудольф Гесс отобрал у него эcесовское удостоверение номер два. Морис остался членом НСДАП, но перестал платить членские взносы. На отсуженные у партии деньги наш герой открыл магазин по продаже часов. Часовщик в очередной раз вернулся к своей основной специальности. После 1928 года он долго не виделся с Гитлером.
A Гитлер 1 октября 1929 года переехал в великолепную девятикомнатную квартиру на Принцрегентштрассе в Мюнхене, обставленную по проекту архитектора Трооста мебелью в стиле ар-деко. Вместе с вождём и четырьмя или пятью его служащими поселилась и Гели Раубаль. Чем хуже обстояли дела в Германии, тем лучше они шли у НСДАП. Посреди Великой Депрессии Гели вела беззаботную жизнь в роскоши, а дядюшка Альф был способен удовлетворить любой её каприз (кроме шубы, разумеется; Гитлер был защитником животных). Она бросила университет, занималась шоппингом, ходила в оперу и сама немного пела. Однажды племянница вождя случайно встретила Эмиля Мориса на улице и сказала ему, что живёт в золотой клетке.
17 сентября 1931 года Гели Раубаль застрелилась.
Click to viewМолодые люди часто спрашивают меня, что следует читать. Странный вопрос. Конечно, классику и справочную литературу. Если есть желание читать современных авторов, то надлежит принимать к сведению только фактологию, принципиально игнорируя авторские выводы и оценки. Но лучше смотреть мюзиклы. Хороший мюзикл, скажем, "Чикаго" или "Кабаре", рассказывает о людях и о мироустройстве больше, чем любая современная философская школа. В "Чикаго" наглядно показаны принципы функционирования демократического общества: у каждого есть шанс (примерно один из ста), и ради его осуществления многие люди идут на любые преступления. В "Кабаре" демонстрируется переход к тоталитарному обществу, в котором преступления становятся всеобщим рутинным делом, а шансов не остаётся практически ни у кого. Хороший мюзикл констатирует, что "A tiger is a tiger, not a lamb, Mein Herr" и напоминает, что каждый из нас в любой момент может услышать от жизни "Bye-bye, Mein Lieber Herr". Современные "мыслители" в большинстве своём просто не способны описать основы бытия столь внятно и правдиво.
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)